Чуждой жизни блики

Несмотря на произошедшее нерадостное событие, в ОВД «Пятницкий» продолжала кипеть по-своему примечательная, полная разных свершений, жизнь. К дежурной части принесли хохму, и вскоре она разошлась по всему отделу. Оперативник, капитан Ткачёв, посмеялся в компании коллег, когда услышал красочный пересказ похождений начальника следствия. Майор Глухарёв умудрился не только проникнуть в квартиру «со взломом», но и ещё минут десять доказывать прибывшим к месту коллегам, что он «свой». В каких целях ему приспичило так лопухнуться и перепугать несчастных жильцов квартиры оставалось лишь гадать. Им-то, простым смертным, коллегам, хорошо: посмеялись, забыли. А кому-то придётся ещё получить и за глупость. Вернее даже, выслушивать от высшего руководства поток возмущения относительно их треклятого отдела и обещать всё уладить. Одним словом, замять. Капитан Ткачёв, куривший в одиночестве у крыльца отдела, ни на каплю не выглядел радостным, как могло бы показаться минут пятнадцать тому назад. Хмурый взгляд его обратился к пространству, но ни за что не уцепился там. Опять Зиминой предстояло доказать, что она настоящий начальник. И как бы нелегко не было, она это сделает, в этом у капитана не имелось сомнений. В это же время перед взором Ткачёва развивалась ещё одна короткая, но бурная история. Два верных Карпову оперативника – Юра и Дима – разбирались возле машины. Как казалось, обнаружили какую-то неисправность, из-за которой не удавалось отбыть. Дмитрий хмурился и чесал затылок, Юрий, судя по его негодующей физиономии, что-то очень хорошо и резко, в смысле словесно, ввернул и покинул друга. Покончив с размышлениями, Павел отбросил сигарету и направился к своей машине. Приветственно кивнул шедшему навстречу Юре и достал из кармана ключи. Привычно щелкнул и услышал отклик. − Ткачёв, − в это же время прозвучало со спины. Оперативник приостановился и повернул голову. − Слушай, не подбросишь? Здесь недалеко, − проговорил Юра. Павел равнодушно пожал плечами, словно не понявший вопроса, затем махнул рукой в пригласительном жесте и обошёл машину. Если бы его попутчик хоть на каплю догадывался, откуда росли ноги у «неисправности», в которой он обвинил завсегдавшего друга, то Павла могла ожидать кара пострашнее изгоя карповской стаи. Впрочем, он уже слишком привык к своему статусу, что усердием и упорством снискал и некоторое уважение среди тех же оперов. − Ну как, есть предположения, что за урод Дэна отхайдакал? – как бы невзначай поинтересовался в пути Павел. Юра повернул голову и одарил его недобрым взглядом. − А тебя с какого это парит? − Ну так, − пожал плечами Павел, − свой же вроде огрёб. Юрий недоверчиво прищурился, словно пытаясь что-то подозрительное в коллеге и его словах усмотреть, но, так ничего не сказав, отвернулся. Выдержав недолгую паузу, Павел, словно умелый повар, знавший, когда подкидывать дрожжей в заготовку, чуть усмехнулся и с улыбкой доверительно прибавил: − А Зяма уверена, что это наш упырь постарался, вот Дэн и поплатился. − Ста-ас?! – в голос возмутился Юра, слепо заглотивший наживку. – Да он бы вообще никогда..! * * * Было бы глупо сказать, что ей ни на каплю не было жалко Глухарёва. Было бы и глупым утверждение, что она уже ничего к нему не испытывала, как и то, что ей не было обидно за каждый тот раз, когда он терзал своим увлечением, равным предательству, её сердце. И сейчас Зимина, стоявшая у окна, испытывала сразу несколько противоречивых чувств по отношению к мужчине, что сидел за столом, и не знала, которое сильнее. Но она не посмела заговорить ни об одном. И даже никак не высказалась относительно несуразного происшествия, что уже облетело весь отдел и даже коснулось ушей начальства. − Звонили уже? – хмуро спросил Глухарёв, смотрящий куда-то в стол. − Звонили, − безрадостно согласилась она. Он поднял голову, чтобы взглянуть на неё с пасмурным видом, и ей пришлось вновь ощутить ту же тяжесть на сердце. − Ерунда, разберёмся, не в первый же раз, − проговорила Ирина раньше, чем Сергей бы стал объясняться и, может быть, просить извинений, что так вышло – она уже не была в этом уверена. − Спасибо. Они помолчали немного, каждый погрузившись в свои мысли. Ирина отметила, что раньше бы она уж точно Сергея отчитала и, быть может, стала строга на несколько дней, теперь же в ней не возникло и даже желания начать разбираться, кому и что следовало делать. Казалось, она уже и сама давно поняла – Сергея не переделать. − Удалось хоть что-нибудь выяснить? – спросила она вместо всего, что, казалось бы, стоило. Он покачал головой и снова взглянул на неё. − Могла себе представить, что Дэн свою квартиру уже полгода, как сдаёт? У неё не было ответа, как и не нашлось чувств по отношению к Антошину. − Где же он тогда жил это время? Сергей пожал плечами и злобно прибавил: − Спросил бы у карповских, но там разве скажут. Ирине хотелось бы заметить, что может тогда и не стоило в это всё лезть, но ведь это замечание тоже не имело смысла. Сергей поднялся с места и подошёл к ней. Заглянул в глаза, и ей сделалось не по себе от мысли, что они всегда были так близки, но теперь, спустя годы, оказались столь далеки, что всё это: их отношения, близость, поступки, слова − больше походило на повторяющийся сценарий каких-то глупых фильмов. − Можно тебя попросить? − Конечно. − Поговоришь с матерью Дэна? Ну, объяснишь ей, что, как. Вдруг ей что известно, тебе как женщине будет проще узнать. Раньше она бы оценила его стремление разобраться в произошедшем с другом, но сейчас не была уверена, правда ли он хотел помочь или делал то принципа, чтобы лишь доказать, что он, в отличие от других, к подлости не склонен. Ирина кивнула на вопрос и задала свой: − Зайдёшь вечером? По глазам мужчины, которого она знала не первый год, ей удалось прочитать и ответ, от которого сделалось только тяжелей. − Прости, никак не получится, − произнёс Сергей. Раньше она поверила бы и в это, и в многое другое. Но годы сделали своё дело, и она просто перестала задаваться вопросами, способными всё погубить. − Понимаю, − согласилась Ирина. Его ладони коснулись её лица, а губы подарили поцелуй. Простой и какой-то холодный, словно привычка, которой тягостно отказать. Вздохнув, Сергей прижал её к себе и обнял, и на несколько мгновений Ирине показалось, что между ними не возникала и не ширилась из предательства и лжи брешь. В дверь постучали, и они оторвались друг от друга. К Глухарёву пожаловал заявитель. Зимина, приняв начальственный вид, вышла в коридор и направилась к себе. Там, закрывшись на ключ, беспомощно прижалась к стене в попытке дышать и разумно мыслить. Погодя начальница вернулась к делам, и её отвлёк лишь мобильный в кармане. «Ткачёв». Она не стала утруждать себя нежностью и приветствиями. − Ну как, узнал что-нибудь? − Возможно. Как насчёт вечера? Вернувшийся бумерангом вопрос заставил её призадуматься и тяжко вздохнуть. − Посмотрим.