Как правильно вселять страх

       — Повтори-ка, Дик. Дик повторил. — Вы просите меня… посидеть с Бэтменом? — всё-таки переспросил Супермен. Он никак не ожидал получить такую просьбу, когда сегодня вечером вызов Найтвинга привёл его в бэт-пещеру. — Т-т. Ты неверно понял Грейсона, прише… Супермен, — процедил стоявший рядом с Диком Дэмиен. — На тебя возложена величайшая ответственность следить за состоянием Бэтмена, пока мы не дадим сигнал «отбой». — Я не подведу, — пряча улыбку, пообещал Кларк. — Мастер Дэмиен имел в виду, мистер Кент, — вмешался подошедший Альфред, — что мы были бы вам крайне благодарны, если бы вы присмотрели за мастером Брюсом некоторое время. — С радостью помогу. — Нам не нужна помощь, — вскинулся Дэмиен, — мы… — Кларк, удачи, — сгребая Робина за шею, произнёс Дик. — Нам пора вернуться в лабораторию. Супермен проводил их взглядом и обратился к дворецкому: — Альфред, мне всё же непонятно, зачем нужен я. Дик сказал, Брюс отравлен каким-то специфическим токсином Пуга… — Прошу прощения, что перебиваю, мистер Кент. — Альфред вздохнул. — Мастер Брюс попал под действие токсина три дня назад. Всё это время мы пытались создать антидот и, кажется, наконец вышли на финишную прямую, но мастер… Он сидит у себя в комнате трое суток, отказывается от еды, пьёт только воду. Мы следим за ним и лично, и удалённо, но боимся надолго оставлять в одиночестве, потому что вчера ему захотелось расправить крылья и выйти в окно. Вы, наверное, задаётесь вопросом, а как же семья. Мне… Мне тяжело это говорить, но мы устали от него. Все мы. — Устали от… Бэтмена? — Увы, это так. Этот токсин весьма своеобразно повлиял на его поведение, поэтому, если вас не затруднит… — Без проблем, у меня сил достаточно. Супермен кивнул Альфреду и полетел наверх, в дом, даже не пытаясь строить догадки. Он добрался до спальни Брюса и, постучав, открыл дверь. Внутри царил сумрак, в комнате лишь приглушённо горели настенные бра и ночник на тумбочке, а ровно по центру кровати, на белоснежных простынях возвышался здоровенный чёрный холм. Супермен прислушался. Из мрачной горы, сложенной из плащей Бэтмена, доносился знакомый стук сердца. — Брюс, привет, — поздоровался Кларк, опускаясь на пол и подходя к постели. — Брюс? — Нет, — прозвучал приглушённый ответ. — Бэтмен? — Возможно. Кларк присел на краешек кровати: — Тогда кто ты? Что ты делаешь? Холм пошевелился, и оттуда проворчали: — Я вселяю страх. — О, — протянул Кларк. Наверное, стоило поинтересоваться, как именно токсин повлиял на поведение Бэтмена. Супермен осторожно уточнил: — В кого ты вселяешь страх? — В суеверных преступников. В сердца суеверных преступников. — Здесь нет суеверных преступников и их сердец. Ты в своей спальне, Бэтмен. — Я знаю, идиот. Я вселяю страх в сердца суеверных преступников, не выходя из своей спальни. Кларк постарался не фыркнуть: — А что ты вселяешь в сердца тех преступников, что не суеверны? — полюбопытствовал он. — Все преступники суеверны. Задай мне следующий вопрос, — велел холм. — Не ошибись. — Как же ты вселяешь страх в сердца суеверных преступников, не выходя из спальни? — наугад спросил Кларк, поглядывая на гору — на Бэтмена. — Мне больше не нужно выходить из спальни, ведь я сам ужас! — раскатисто прорычал Брюс, и холм довольно опасно заколыхался. — О. — Это неправильный ответ. — Ты сам ужас, — послушно подхватил Кларк. — Нет. — Прости? — Я не просто сам ужас, — сердито заявил Брюс, и плащи зашуршали, открывая крошечный просвет, в котором показался невероятно злющий глаз. — Я самый ужасный ужас-ужас. — Глаз моргнул и пропал, а в щёлку высунулся вихор волос. — Говори со мной. Поведай мне, кто я на самом деле. Расскажи, как ты напуган. Супермен удобнее устроился на кровати, размышляя над ответом. — Я ночь, — нетерпеливо начал Брюс. — Конечно. Ты ночь, — пытаясь скрыть веселье, подтвердил Кларк. — Ты самая ночная ночь-ночь. — Нет. Я просто ночь. Ты напуган, Супермен? — Меня окутал самый ужасный ужас-ужас, затмевающий разум. Я цепенею от леденящего страха и не могу выбраться из собственных кошмаров. — Хорошо. Бойся меня. — Я боюсь. Кларк укусил кулак — всех суперсил не хватит, чтобы сохранить хладнокровие. Как бэт-семья могла устать от такого занятного Бэтмена? Холм пошевелился, подползая ближе, и это было угрожающее подползание. — Ты смеёшься надо мной, Супермен? Говори со мной. Отвечай мне. Страшись меня. — Я буду страшиться, но сначала принесу тебе кофе и пончиков, — предложил Кларк. — Я сам ужас, разве мне нужен кофе? — замогильным тоном произнёс Брюс и после длиннющей паузы добавил: — Без сливок и сахара, чёрный, как сама ночь. — Как ты. — Да. Как я. И два пончика, — теперь Брюс звучал капризно, — с тройным шоколадом, чёрным… как я. — Два п-пончика, конечно, — сквозь стиснутые зубы ответил Супермен и стремительно кинулся прочь, как можно дальше от спальни, чтобы расхохотаться в голос, не ущемляя самолюбие Бэтмена. Слетав домой за деньгами и купив целую коробку пончиков, Кларк вернулся в особняк и решил, что никто не будет против, если он похозяйничает на кухне. Удерживая в одной руке коробку, а во второй — поднос сразу с тремя чашками крепкого кофе и блюдом с сэндвичами, Супермен бросился обратно, надеясь, что Бэтмен в его отсутствие не расправил крылья во второй раз, но холм так и восседал на кровати, безмолвный и несомненно мрачный. Кларк опустился на постель, аккуратно поставил рядом еду и, взяв одну чашку, помахал над ней ладонью, разгоняя аромат. Гора качнулась, и в щёлке появился нос. — Чёрный? — Как готэмская ночь. Я сварил его у подножия действующего вулкана, в чьём жерле таится вход в преисподнюю. Ноздри Брюса задёргались, из плащей высунулась рука и вслепую, но твёрдо сгребла чашку. Кларк, беззвучно фыркнув, подпихнул коробку и поднос вплотную к холму. Оттуда хлюпнуло. — Говори со мной, — подобревшим голосом распорядился Бэтмен и снова хлюпнул. — Ты самый ужасный ужас-ужас. — Из-под плащей медленно выползли пальцы и, ухватившись за коробку, утащили её внутрь горы. — Ты наистрашнейший страх в наитемнейшей ночи. — Поднос уехал следом за коробкой. — Ты ядовитая концентрация испуга, заставляющая трепетать сердца самых жестоких суеверных преступников. Кларк прервался, прислушиваясь к шорохам в холме. — Продолжай, — тут же среагировал Брюс. — Сам дьявол плачет, услышав твоё имя. Боги падают ниц, завидев твою тень. — Хорошо, — раздалось удовлетворённое сытое ворчание. — Дальше. — Я бы хотел посмотреть на тебя и ощутить безграничный страх. Супермен уставился на торчащий кончик носа Бэтмена. Нос тут же исчез, сменившись глазом, и Кларк принял серьёзный вид. — Ты достоин? — глухо рыкнул Бэтмен. — Я самый достойный из достойных. — Ты принёс мне вкусные пончики. Никто не приносил мне пончики, все только спрашивали, хочу ли я есть, а я не хочу. Но пончики мне понравились. Я не заставлю тебя ощущать безграничный страх, потому что страх я вселяю лишь в сердца суеверных преступников. Тот, кто принёс мне вкусные пончики, — не суеверный преступник. — Правильно. — Кларк закусил щёку, изо всех сил борясь с очередным приступом веселья. — Супермен тоже не суеверный преступник. Супермен — лучший друг Бэтмена, друг самой ночи. — Я не могу позволить себе быть доверчивым. Я не делаю исключений. — Как же пончики? Из холма донёсся длинный снисходительный вздох, что-то зашуршало, чавкнуло, и наконец Бэтмен ответил: — Пончики — это пончики, что за ерунда. — Действительно. Теперь я могу посмотреть на тебя? — Не дрожи. — Не буду, — торжественно поклялся Супермен. Плащи заколыхались волнующимся чёрным морем, и холм распался. Кларк громко фыркнул. Брюс, измождённый, небритый, лохматый и хмурый, сидел, скрестив ноги, весь измазанный в шоколаде и одетый в одни лишь ярко-голубые трусы, усыпанные жизнерадостными красноглазыми рыбками. Кларк фыркнул опять. — Над чем ты смеёшься? — сверкнув глазами, прорычал Бэтмен, умудряясь одновременно рычать и поедать пончик. — У тебя ужасные трусы, — честно признался Кларк. — Конечно, у меня ужасные трусы, я ведь ужас. Я ужасаю. Нельзя ужасать, не надев ужасные трусы. Что ответить на это заявление, Супермен не нашёл. — Говори со мной, — властно потребовал Брюс, жадно пожирая пончики. Кларк вздохнул, начиная понимать, почему все устали от Бэтмена, и тут же пискнул коммуникатор, а в наушнике зазвучал голос Дика: «Ты как там? Продержись ещё сорок минут, антидот почти готов. Отбой». — Говори со мной! — Ты ужас, Бэтмен, в ужасных трусах. Давай ты наденешь брюки, и за это я принесу тебе ещё пончиков? — Ужасу не нужны глупые пончики. Кларк поднялся на ноги и хитро посмотрел. — Шесть. Шесть пончиков. С тройным шоколадом, чёрным — как я. — Как сама ночь. — Да. И кофе не забудь.