— Нашлись пидоры на мою голову!

Это был хмурый сентябрьский четверг. Серые тучи полностью заполонили небо, дождевые капли мерно стучали по земле, холодный, практически зимний ветер чуть ли не сдувал маленьких первоклассников. И, видимо только благодаря портфелям, которые в разы больше самих детей, они не улетали далеко и надолго. (Гранит знаний же… тяжелый, блин…) Что ни говори, а осень выдалась уж больно мерзкой и холодной, и сразу же пообещала жителям Питера, что «бабьего лета» не будет. На горизонте появляется всем давно знакомый Великолепный Николай Еремин с лицом самого разочаровавшегося в жизни человека. Разумеется, это был просто-напросто очередной гребаный день из жизни Коли, в который, как обычно, ничего не произойдет. Всего лишь обычный четверг, в который одиннадцатые классы фотографировались, и не абы где, а на улице. Возможно, именно поэтому Николай был «счастлив». Войдя в учебное заведение, Коля узрел впереди своего парня — Данила Попова. Настроение Николая мгновенно поползло наверх, и на лице разочаровавшегося в жизни человека появилась оживленная улыбка счастья и умиротворения. Как так вышло, что эти два парня вдруг начали встречаться? Ну, это весьма интересная и весьма долгая история. Но если кратко, то… Короче, встречался раньше Данька с одной девчонкой, Машей Мишиной. И так он вдруг обдолбался алкоголем, что девчуля не выдержала и бросила мальчика. Но Попов бухал не один; он бухал с Ереминым. И именно тогда Великолепный Николай ляпнул, мол, «нахуй этих баб, давай встречаться», на что Попов согласился, и на радостях они закрепили отношения самым лучшим (и первым) в жизни Николая Еремина поцелуем. Ну, и дополнили это сексом. На утро, Даня с похмельем и нереальной болью в голове повернулся на другой бок и приобнял в полусне своего партнера. И какого же было удивление Дани, когда он осознал, что с ним лежит не маленькая Маша, а кабанистый Коля. Попов даже мгновенно протрезвел и проорался, но Коля все с тем же похмельем пресек все высказывания Попова, кинув подушку прямо в голову Дани, и снова засопел. После осознания и разъяснения ситуации, ребята решили, что «ничего не было» и они «все еще друзья», после чего разошлись и не виделись около недели. За это время Попов успел снова сойтись с Машей, а Еремин прокачался в «World of Tanks» на десять уровней и открыл в «KS-GO» пару чего-то нереального. Но после, Даня не выдержал, пришел к Коле домой и признался ему, на что Коля со своим гомофобством (как у него психика не сломалась после того, как он поебался с парнем?) напрочь пресек все Поповские признания и закрыл перед ним дверь. Но Даня не отступал. Он начал преследовать Еремина на учебе и на улице, провожал в школу и домой, следил за Колиной страницей и отслеживал все его лайки, и, найдя хотя бы один на странице какой-нибудь Кочериной или Басовой, устраивал Коле сцену ревности. В конце концов, сев и хорошо подумав и прочувствовав все происходящее, Великолепный Николай понял, что неравнодушен к Дане и с тех пор они начали встречаться. Но встречаться они решили в тайне от всех, поэтому Попов продолжал официально ходить на рандеву с Машей, чем вызывал неподдельную ревность Еремина. Возвращаясь к сегодняшнему дню. По старой привычке Николаша захотел дать Данилу нежнейший подзатыльник, но тут на Попова неожиданно прыгнул Грачушкин. Сердце Еремина неприятно екнуло, на глазах чуть ли не выступили слезы. Великолепному Николаю вдруг невероятно захотелось пойти повеситься, но вместо этого он в нерешительности топтался у турникета, огромными печальными глазами смотря на то, как Грач в опасной близости от лица Попова смотрел тому в глаза и, в страхе упасть, хватался за надежные Поповские плечи. И тут Даня заметил Коленьку, который чуть ли не рыдал; лицо Дани исказилось от страха, он понял, что если сейчас он ничего не сделает, то все будет очень плохо и Колясик его не простит. — Бля, Грач, да ты охуел! — закричал Попов, скинул не подозревавшего о таком предательстве Грачушкина и со скоростью марафонца и талантом паркурщика перескочил через турникет и крепко обнял Коленьку. — Отошел, — стараясь сделать голос как можно тверже, произнес Коля. — Но… — Попов опешил. — Отошел, — уже чуть более смело произнес Еремин, с силой отталкивая Даню. Даня ничего не понимал; только что его возлюбленный был готов зареветь, а теперь он же его отталкивает. На душе самого Коли было не просто тяжело; мало того, что он хотел просто повеситься, так ведь теперь он желал повеситься прямо над костром, который, в свою очередь, должен находиться на берегу моря, чтобы его сожженный на костре повешенный труп улетел далеко за горизонт. Но вместо того, чтобы удовлетворить свое желание, Коля просто пошел учиться. Мужик. На уроках Николай сидел как на иголках, на вопросы учителей отвечал невпопад, а то и вовсе не отвечал, был готов просто зарыдать навзрыд, но держался. К началу шестого урока Коля наметил порвать с Даней, и тут одиннадцатиклассников позвали фотографироваться. К этому времени вместо дождя появилось солнце, а ветер немного поутих и уже не сбивал с пути идущих домой первоклассников. Николай же, видимо, решил заменить ушедшую плохую погоду своим раскисшим настроением. — Коля, ну че ты как этот? Веселей! — произнес над ухом Великолепного Николая его лучший друг Михаил Смирнов. — Бля, Миш. Не смешно, — уныло произнес Коля, следуя за классом и фотографом. И тут у Коли неожиданно зазвонил телефон… …Уже около получаса радостные одиннадцатиклассники фотографировались на фоне желтых деревьев. Даня, несмотря на то, что он сам участвовал в гуще веселья, то и дело поглядывал на непомерно долго разговаривающего по телефону Великолепного Николая, который медленно прохаживался туда-сюда вдоль заборчика. Данил не решался к нему подходить; он боялся вновь почувствовать себя отвергнутым… …— Дань, а тебе не слабо вторую поднять? — игриво спросила Ксюша Чуприна Попова, глядя, как тот поднимает на плечо Сашу Кочерину. — Этому — не слабо, — с уверенностью крикнул фотограф, активно орудуя камерой. А Дане действительно было не слабо… …И вот он уже водрузил обеих девушек на плечи и принялся активно гримасничать на камеру; что ни говори, а в нем явно умирает голливудская модель… (нет) …— Даня, а давай теперь со мной, — ехидно проговорил Грачушкин, похотливо переминаясь с ноги на ногу возле Попова. — Да, да, давайте! — подозрительный фотограф появился словно из ниоткуда, и очень «вовремя». Лицо Грачушкина осветилось улыбкой от уха до уха, в то время как лицо Попова принял выражение крайне разочарованного в жизни человека (однако, как же много у них с Колей общего). Вздохнув, Попов нехотя поднял тяжелого Грача, криво улыбнулся на камеру… …И снова этот чертов Грачушкин. Сердечко Коли неприятно кольнуло. Николай окончательно решил: он расстается с Даней. «Ведь если бы я был ему дорог, он бы оттолкнул его», — думал Коля, видимо, не обратив внимания на ключевые подробности. Мысленно проговорив все возможные и невозможные диалоги у себя в голове, Еремин пошел прямо к Дане. Пусть и на виду у всех, но он обязан сделать это прямо сейчас. Ибо потом не решится. И тут Николай узрел впереди идущую так же напрямик к Дане его «официальную» девушку — Машу Мишину. Но Коля продолжил путь, правда, несколько уменьшив темп ходьбы. «Если она его обнимет, я на него наору, а если…» — додумать Коля не успел, так как к этому времени Мария одарила Данила легким поцелуем в губы. Время остановилось, готовясь к буре. Стало тихо-тихо. Тучи сгустились. Послышался хлопок. Бег. Крики вдали. Коля бежал не глядя. Ему хотелось раствориться, хотелось исчезнуть из этого мира и больше в нем не появляться. Хотелось забыть Попова и больше никогда о нем не вспоминать. Ветки хлестали Николая по лицу, слезы застилали глаза, дыхания не хватало. Коля остановился и внезапно почувствовал, как саднит его лицо, и как сильно ему не хватает кислорода. Сердечко бешено колотилось не столь от бешеного бега, сколь от осознания своей ошибки. Коля понял, что он нереально ошибался. Наверное, стоило дать Дане шанс… «Нет. Он сам виноват. Я не должен беспокоиться. Но блять, схуяли сердце так разрывается?..» Еремин в беспомощности упал на колени. Слезы катились по саднящим щекам, но парень не обращал внимания на физическую боль. Сейчас его гораздо сильнее волновала душевная… …Даню словно окатил котел с холодной водой, когда Коля хлестнул его по лицу. Схватившись за ушибленную щеку, Попов молча смотрел, как Великолепный Николай в панике убегает. Но убегает словно в замедленной съемке. Фотограф с криком «Да такого даже в яойной манге не встретишь!» принялся «снимать момент». Маша в шоке проговаривала нечленораздельное «Что это с ним?..». Одиннадцатиклассники начали активно обсуждать только что произошедшую сцену. И тут Даня опомнился и стремглав помчался за Николаем. Он не знал, куда бежать, но ему казалось, что он бежит в правильном направлении… …— Коля, — над ухом Еремина раздался до боли знакомый голос. Обернувшись, Николай увидел запыхавшегося Попова. — Что еще?.. — безразлично произнес Великолепный Николай, смотря куда-то вдаль. — Блять, Еремин! — все еще не отдышавшись, вдруг крикнул Попов. — Что ты, сука, делаешь? Чуть ли не ревешь, видя меня с другими, а стоит мне только подойти, нет, подбежать к тебе, как ты становишься безразличным козлом. Стоит Маше просто подойти ко мне, как после ты закатываешь мне истерику. Но сегодня ты меня поразил! Ударить меня на глазах у всех и после убежать! Молодец, нахуй. Неужели это все, чем ты можешь меня удивить? Или ты еще и не на это способен? — Нам надо расстаться. — Ахуеть, блять! Вот так шутка! Еремин, да ты сегодня в ударе! — Я серьезно. Нам надо расстаться. — Ой ты ж блять, как я испугался. И как же это так? Меня бросает Коля! Как мне после этого жить?! А после ко мне с извинениями приползешь, да?! — Я уже все решил: нам… — Вот, блять, именно, что ты решил. Тебе, блять, так будет легче. А обо мне ты подумал? Подумал, скотина, будет мне больно, али я как скала, все вытерплю? Не-ет, нахуй. Я лавиной обрушусь на тебя, и страдать будешь ты. Коля молчал, с ненавистью глядя на ровный (!) асфальт и проклиная весь свет. Словесный понос Дани уже давно закончился, и он бессмысленным взглядом смотрел на Еремина. Присел рядом. Крепко обнял. Так крепко, будто не хотел отпускать. — Куда мы, блять, друг без друга пойдем? — прошептал Даня, тыкаясь носом в шею Коли, вдыхая его родной запах. Коля молча уткнулся Дане в плечо и тихо всхлипывал от счастья, крепче прижимаясь к Попову. — Я люблю тебя, — все, что нужно было сказать… …Маша ничего не поняла. Сначала Коля ударил ее парня по лицу и убежал, потом ее парень поскакал вслед за Колей… И вот сейчас, глядя на обнимающихся парней, Мария прозрела. Вот к чему все это было! На миг девушка почувствовала себя обманутой, но тут же опомнилась: а ведь Даню она никогда не любила, и давно искала способ с ним порвать, а тут такая возможность — измена! — Ребята, вы закончили? — как можно высокомернее произнесла Маша. — Вали, бля, нахуй, — послышался суровый приглушенный голос Великолепного Николая. Тяф-тяф. — А ты молчи, и так к моему парню жмешься! — Маш, успокойся… — Нет, это ты успокойся! Нашлись пидоры на мою голову! Зла я на вас не держу, но с тобой, Даня, расстаюсь! — и, громко цокая каблучками, девушка гордо удалилась. — Нет, все-таки такого не встретишь даже в яойной манге, — произнес притаившийся в кустах фотограф с неизменной камерой…