i'll see you in another life

      Она стояла напротив него, тяжело дыша, её двойные клинки держатся в блоке. Напряжение боя видится в её дрожащий мышцах и потном лице, в её спутанных окровавленных волосах и повреждённой коже. Все его атаки, проводимые с нечеловеческой скоростью, которые она не смогла остановить, прорезали свой путь сквозь её кожу и капающую кровь. Её руки и тело, даже её красивое лицо — они были отмечены его мечом. Её дорогостоящий кожаный доспех был изрезан и не подлежал ремонту. Какая жалость. Это было подарком ей от Короля. Он мог бы снять его с её мёртвого тела и продать, не вызывает сомнений, по высокой цене.       Он должен был воздать ей почести за то, что она так долго держится в бою против него. Продержаться против него час — это уже неслыханный подвиг, хотя если кто-то и смог бы это сделать, это была бы она. Она может быть вторым лучшим мечником в стране, но он…       Он был лучшим.       И теперь он решил убить её.       — Я любила тебя, ты знаешь, — выдохнула она. Меч в её руках дрожал, как былинка на ветру. Типичная женская попытка перевести внимание в надежде, что он начнёт колебаться, что он покажет, что никогда бы этого не сделал. Она знала это; они сражались вместе достаточно долго, чтобы она поняла, что для него нет запрещённых приёмов, что его стиль ведения боя жесток и безжалостен.       Его лицо неожиданно очень близко к её — он покрыл расстояние между ними в пару шагов. Он мог видеть каждый шрам на её лице, увидеть особенности её глаз и то, как в них бурлила горячая кровь, практически ослепляя её.       — Я знаю. Вот почему это проще сделать, — его губы скривились в издевательстве над любящей улыбкой, которую он дарил ей в прошлом, что они проводили вместе. Он обнял её за плечи и притянул к себе ближе, имитируя нежное объятие. Дура, она опустила меч и разжала пальцы. Будто она действительно поверила в то, что его попытки убить её были просто наигранны.       Глупая девчонка.       Время платить за свои ошибки.       Его клинок скользнул вверх и пронзил её сердце с пугающей лёгкостью.       Катана вышла из её спины, пачкая её кровью пол и стены позади. Несколько горячих капель попали на его лицо, когда она закашляла, шокированная. На таком близком расстоянии он мог видеть и смаковать шок, ощущение предательства и ужас в её глубоких глазах. Он вытащил меч из её тела, и она упала на землю. Он стоял над телом его бывшей любовницы, жестокая улыбка перечеркнула его лицо.       Его Король заплатит высокую цену за тело последней Звезды — достаточно, чтобы последующие несколько лет он брался за заказы только от щедрости. Будет ли ему жаль, что он убил её?       Никогда.       Ресницы затрепетали, глаза закрылись, и последним словом, слетевшим с окровавленных губ, было имя.       — Роуг…

***

      Дёрнувшись, Роуг едва удержал себя от падения со скамьи в поезде. Тошнота долбанула по нему так же, как и этот поезд, на котором он ехал — тошнота сразу от обоих факторов: от движения и ночного кошмара. Он опустил голову между колен, пытаясь утихомирить разогнавшееся сердцебиение.       Только не эти кошмары опять. Он провёл две недели без снов об умирающей Люси Хартфилии. Роуг надеялся, что данная тенденция продержится дольше, но это не так. Кошмары вернулись — и вернулись с удвоенной силой. Едва слышный вздох сорвался с его губ, когда он прочесал руками волосы.       Он ни за что не ляжет спать очень, очень долго.