Even if I blame you, who's gone?

Техёну холодно. Он понимает это где-то краем сознания, но в недостаточной степени, что бы подняться и закрыть чертовы двери балкона. Они открыты настежь, впуская холодный, как раз по меркам ноября, ветер. Багровые шторы бушуют уже не одну минуту, настойчиво требуя у Техёна внимания. Но он их не видит. В голове происходит что-то непонятное. Техён безуспешно пытается вытянуть из этого водоворота хоть одну чёткую и завершенную мысль. С точкой в конце. Не терпящей возражений. Не выходит. Техёну кажется, что он по краям расплывается. Как пластик при трёхзначной температуре. Где-то в глубине души, в крайней части сознания он знает, что завтра это пройдёт. Завтра он проснётся и будет знать, что сделал правильный выбор. Завтра он закроет за собой дверь, не оглянувшись, и во время взлёта будет слишком занят придумыванием текста к позавчерашней мелодии – брови нахмуренны, в ушах – наушники, взгляд прожигает следующую, пустую строчку, - и не будет смотреть в окно во время взлёта. И вообще не будет. Сейчас он не знает. Боже, но как же он разозлился, когда узнал. Просто с ума сошёл. Техён много раз видел Мино в бешенстве, по разным причинам, но никогда таким. Он кричал, ругался, в уголках его глаз проступали слезы, но он сам бы никогда в этом не признался. Да, Мино не был согласен с решением Техёна. Да, Мино хотелось начистить тому рожу. Ещё хотелось крепко обнять и уговорить передумать. Правда была в том, что он был растерян. Мино не знал как взять себя в руки, и что потом делать, и как вообще поступать дальше. Точно так же ,где-то далеко в глубине сознания, он понимал, что сделал и Мино больно. Наверное, тот до сих пор не смог прийти в себя. Что там, он и не скоро сможет. Техёну почему-то нравиться эта методичность, с которой он заканчивает со старой жизнью, как будто обрезает провода – чик, и готово. Он полностью доверяет слепой уверенности, построечной на событиях последних четырёх месяцев, что «так должно быть». «Так надо» - вообще отличная отговорка, и от дальнейших вопросов избавляет, и сразу делает тебя каким-то крутым и всезнающим. Больно за то, что сделал с Мино. Техён наконец-то соображает, что находится в пяти минутах от гриппа, простуды, воспаления легких и медленно, неуклюже поднимается на ноги и плетётся к открытым дверям балкона. Алкоголь мешает думать, хотя у Техёна давно есть сложности с «нормально соображать». Потянув каждую из двойных дверей за ручки, Техён наконец-то их захлопывает. В комнате сразу становится тише. Шторы перестали развиваться и теперь просто безвольно висят по бокам от двери, как опустившиеся руки какого-нибудь (Техёна) человека. Какое-то время он стоит, опершись о дверь, пытаясь спрятать голову в своих руках. Боже, почему это так сложно? Неужели я и правда придурок, который сейчас на грани того, что бы сделать большую глупость? А процесс уже запущен, и просто так вернуться к исходной точке будет непросто. Мосты уже сожжены, хотя на том берегу тоже сразу возьмутся их отстраивать, если что. А, хотя да...Бывший почти на грани слез Техён резко пришёл в себя, недавней грусти (почти) как не бывало. Придется просить прошения, а это он делает хуже всего. Нет, он бы с радостью (готовностью) пошёл бы против своих принципов (отбросил в сторону), но это не его решение. Они сами виноваты. Видели, что он страдает. И Мино виноват. Он тоже. Техён выпрямился, потянулся – только сейчас понял, что от долгого сидения затекло тело, развернулся и направился в кухню. На кухонной тумбе светился телефон, на который совершенно не хотелось смотреть. Техён подошёл к этой тумбе и упал на небольшой стульчик перед ней. Положил руки домиком и спрятал в них свою голову. Потом откатился на правую руку, убрал вторую и посмотрел на виднеющийся вдали телефон. Он как раз радостно засветился снова. Не буду. Не буду читать. (просите меня остаться, пожалуйста) Не буду смотреть, что там. Иначе я точно останусь. Техён прикрыл глаза, позволяя себе на время забыть о телефоне, и погружается в свои мысли, думая, как же он до этого докатился. На ум приходит только спокойный, немного противный в своей холодной уверенности, голос директора, который говорит, что с выпуском альбома придется подождать. «Возникли непредвиденные моменты», говорит он, «но как только мы с ними разберёмся, сразу же продолжим работу», белозубо улыбается. Ему показалось, что он расстроен больше всех, и он не мог понять, как это все остались такими равнодушными – подумаешь, альбом через пару лет вместо трёх месяцев запишем, да какая разница? (расстроены были все до единого) Все пятеро стояли у кабинета директора, не зная, что делать дальше. Чья-то рука на плече, кто-то вздохнул, каждый просто смотрит перед собою. Дорога впереди него начинает рушиться. Неизвестно, сколько бы они ещё так постояли, но тут случается это. Долбанный ублюдок с правой стороны. - Ничего.. Мы же справимся, верно? Сон Мино стоит и белозубо/ виновато улыбается. Конечно, что бы не было, мы переживём это. Вместе. А вот же и она, проблема. Техёну становится больно от того, настолько быстро (давно накапливалось) он это осознал (нашёл крайнего). Вот он, стоит и улыбается. Радостно, блять, ему (не хочет, что бы ребята падали духом). У самого-то все в порядке – с этим говнарём Бобби видится чаще, чем дома бывает. Козел. Техён тяжело вздыхает, слолзая щекой на холодную поверхность. Как же сложно все это. Перед глазами образы: Мино, который тихо спит у него на плече, Мино, с которым допоздна засиживались в студии, Мино, который в недоумении слушает о его решении уехать. Техёну едва ли хватило самообладания, что бы не броситься к нему, когда в следующие несколько минут тот просто осел на пол; он невероятным усилием не тянулся к знакомым/привычным рукам, когда Мино пытался его разубедить. Крепко держался за мысль в своём сознании. «Они во всём виноваты». «Так будет лучше». Когда Техён уже уходил, Мино, привалившийся спиной к стене, лицо мокрое от слез, голос сиплый – от них же, сказал ему вслед: - Не уходи... Техёна передернуло, но он не сбавил шаг и даже сжал кулаки. Ушёл. Но это «не уходи» навсегда застрянет в его памяти, и он лучше всех об этом знает. Не обернулся. По-хорошему, его разрывало. От ощущения того, что все неправильно и слишком правильно, до скрипа зубов. Что он больше не может и что готов снова пойти той же дорогой, вернуться (только позовите). Что его обидели все, кто только мог и что на самом деле он законченный мудак. Который сам сделал себе проблемы. Который успел уже сжечь мосты. (никто уже не позовёт) Телефон в очередной раз пытается его разуверить, освещая тёмную кухню очередным пришедшим сообщением. Их много, видно даже отсюда. Техён поднимается со стула и проходит вдоль тумбы. Рука тянется к телефону и наконец, касается его. Техён уже видит, что последнее сообщение от Мино, как и много других до этого. Пальцы почти сомкнулись на телефоне, когда в последний момент ладонь просто касается его, заставляя скользить по гладкой поверхности. Доскользив до края, телефон, не бросая прощальных взглядов, срывается вниз и падает. Разбивается стекло. (господи, ну зачем) (нет, все правильно) Техён решает вернуться к своему прежнему месту. Проходит обратно к гостиную, не посмотрев на разбитый телефон (хотелось), и садиться туда, где до этого так же сидел, наверное, несколько часов. Оперевшись спиной на стену, выдыхает. Он снова сидит на полу. В комнате уже теплее, чем до этого. Так он и проведёт последние часы старой жизни, проснувшись утром, на этом же месте, четко почувствует, что началась новая. Все заново. И ему нужно идти вперёд. (хочется вернуться) (самое главное, его бы приняли обратно) Техён шарит руками по полу и немного вздрагивает, когда находит нужные предметы. Открывает глаза и смотрит. В одной руке – бутылка вина, в другой – лезвие. В новой жизни Техён будет с рвением, переступая через себя, заниматься музыкой, отдаваясь ей, и в итоге она отдаться ему в ответ. Она окрылит его, пусть и не сразу, и на душе станет легко (как было раньше). Но это будет завтра. Сегодня ещё можно покопаться в прошлом. Повспоминать. Понять, кто был прав и не прав. Провести работу над ошибками, когда изменить ничего уже нельзя (можно) и остаётся только делать выводы. Техён хмыкает, глядя на свои руки. Да уж, интересная аллегория. Вино и лезвие.