Я погибаю без тебя

Дождь, что так назойливо лил с неба, крупными каплями скатывался по плащу. Тёмная фигура стояла у края влажной могилы и чёрного металлического креста. Плечи слегка дрожали, а руки сжаты в кулаки. Две белые розы, что были перевязаны алой лентой, впивались своими шипами в слегка грубую, но сильную руку мужчины. Он уже не чувствовал физической боли. Лишь боль утраты. Потери человека, который делал твой день светлее. Прошёл ровно месяц с того дня, как Петры не стало. Леви держался из-за всех сил и старался сохранять спокойствие. Даже когда её тело летело под ноги титану, мужчина держался. На лице не дрогнул ни один мускул. Он не обронил и слова. Аккерман напрочь подавлял светлые чувства, что испытывал к той кареглазой девушке. Он понимал, что нет любви на поле боя. Все мы рано или поздно умрём. Умрём в экспедиции или же сами. Зачем привязываться если знаешь, что потом будет больно? Капрал прекрасно это понимал и старался просто игнорировать светлые и теплые чувства, которые тоже испытывала к нему Рал. Ривай знал, что если он даст слабину и все же ответит девушке взаимностью, то ничем хорошим это не кончилось бы. Лишь только усугубило боль потери. Аккерман уже потерял однажды двух близких для него людей. Мужчина знал эту боль. Зачем он только понадеялся? Зачем отдался и ответил Петре на чувства? Ту ночь и тот день, он запомнил навсегда. Они навечно заточены в его сознании и будут всплывать в его памяти, вновь напоминая о тех прекрасных, но всё же ужасных моментах. Флешбэк Солнце медленно поднималось из-за холмов, показывая свой красный, большой диск. Небо наполнилось нежно-розовыми оттенками, переходящими в нежно-голубые. Природа медленно просыпалась, пели птички, а деревья приятно шелестели листвой. В корпусе, где все солдаты просыпались по первому зову петухов, уже начиналась солдатская жизнь. Старшие вовсю ругали новобранцев, которые противились и не хотели вставать. Эрен уже получил свой первый выговор и теперь, понурив голову, сидел в столовой. Рядом с ним сидели командор Ирвин, капрал Леви, майор Ханджи, Микаса, Армин, Жан, Петра, Оруо и Саша. Солдаты весело обсуждали предстоящую экспедицию и уплетали еду за обе щеки. Старшие лишь посмеивались над энтузиазмом ребят и перекидывались пару словами между собой. Леви с непроницаемым лицом молча пил чай и лишь иногда, откусывал кусочек хлеба. Его взгляд был сосредоточен на лице одной из его напарниц. Мягкое черты, большие карие глаза и короткие рыжие волосы. Милая и добрая, Петра Рал. Леви к ней испытывал далеко не дружеские чувства, однако показывать их он не намерен никому. Любовь делает нас слабее, делает уязвимее, делает несчастнее. Это чувство ни к чему такому строгому, а главное сильному солдату, как Леви. Однако он ничего не мог с ним поделать. Теплота отказывалась покидать его холодное сердце, заставляя его нервно и гулко стучаться. Почувствовав на себе пристальный и изучающий взгляд капрала, Петра тепло улыбнулась. Рал давно уже любила капрала и прекрасно понимала, что такому беспардонному и строгому мужчине не нужно светлое чувство любви. В общении с ней, Аккерман был холоден, кратен и спокоен. И девушка была довольна этим. Довольна тем, что находится с ним в одном отряде, довольна их коротким разговорам. Она уже смирилась с той мыслью, что не будет вместе с ним. Надежда уже давно покинула её душу. Однако Петра не понимала, что капрал просто напросто не хочет терять её. Поэтому, ей оставалось только улыбаться человеку, которого любит. Капрал устало закрыл глаза и шумно выдохнул. Допив свой чай, он встал из-за стола и ничего не сказав, направился в свой кабинет. Петра проводила его томным взглядом и вздохнула. Заметив вздох девушки, майор Ханджи усмехнулась. — Девочка моя, забудь о нём. Капралу ни к чему эти чувства, - сказала женщина и сочувствующе посмотрела на Петру. Та лишь слабо улыбнулась, и, попрощавшись с напарниками, вышла из столовой. На лице была слабая улыбка, а глаза светились какой-то грустью. "Забудь о нём." - слова Ханджи эхом отражались в сознании девушки, чем и нагоняли тоску. Шагая по коридорам штаба, Петра не заметно для себя пришла к кабинету капрала. Сердце предательски сжалось и гулко забилось. Ноги сами несли её к нему, а сердце только подтверждало действия. Она должна хотя бы попытаться. Петра робко постучала в дверь, и услышав одобрение, вошла в комнату. Перед её взором открылась довольно странная картина. Капрал в белой косыночке и тряпкой, стоял у книжного шкафа и вытирал пыль. Заметив Петру, он положил тряпку на стол и снял косынку. — Что тебе нужно? - грубо спросил мужчина. — Не видишь, что я занят? — К-капрал, п-простите, если я вас потревожила, но... - девушка заикалась и с трудом сохраняла спокойствие. Где та отважная Петра? Почему вместо неё тут стоит красный помидор? Девушка выдохнула. — Но что? - с ноткой раздражения спросил капрал. Эта ситуация уже начинала его выбешивать. — Я люблю вас! - выпалила Рал и ещё гуще покраснела. Руки дрожали и стали влажными от нахлынувшего волнения. Мысли разбрелись по всей голове и не давали сосредоточиться. Сердце гулко стучало в груди, намереваясь преодолеть барьер из ребер, и вырваться наружу. Девушка то сжимала, то разжимала руки, нервно покусывая при этом нижнюю губу. — Ты хоть понимаешь, что это глупо? - спокойным тоном произнес Леви. Он старался не выдавать своей растерянности. Мужчина знал, что девушка испытывает к нему теплые и далеко не дружеские чувства, но он не знал, что Петра признается ему. Умом он понимал, что нужно отказать кареглазой, что эти чувства ни к чему хорошему не приведут. Но само осознание того, что по этому прекрасному лицу будут течь слезы, что она будет страдать, что найдет утешение в ком-то другом... Страшные картинки возможных событий, мелькали перед глазами мужчины, нагоняя на него страх и злость. — Да, капрал! Любовь на поле боя бесполезная и опасная вещь, приносящая только боль и разочарование. Однако больше я не в силах подавлять в себе эти чувства. Я люблю вас, капрал Леви, -прошептала рыжеволосая и сглотнула. Леви был в замешательстве, хотя по его лицу и не скажешь. Все то же непроницаемое лицо, тонкие поджатые губы, серые спокойные глаза. Удивительно, как он может сохранять спокойствие и холодность, когда внутри просто фейерверк чувств. Аккерман корил себя за то, что влюбился в эту кареглазую девицу. Корил, что поддался чувствам и сделался вновь уязвимым. Хотя умом он всё же понимал, что это не было в его силах. Он не мог ничего с собой поделать. Мысль о том, что девушка в слезах убежит к кому-то другому, убивала его. Наконец, Леви подошел к Петре, и одной рукой обняв за талию, а другой зарываясь в короткие волосы, прильнул к губам возлюбленной. Кареглазая слегка опешила от таких действий капрала, но все же поддалась вперед, углубляя поцелуй. Мужчина мысленно корил себя за такой опрометчивый шаг. Зачем он к ней привязывается? Знает ведь, что не сможет перенести потерю. Нет, он её не потеряет. Будет защищать до конца. Рука с талии сместилась на бедра, а другая, погладив щеку, медленно начала расстегивать белую рубашку девушки. Не прерывая поцелуй, Аккерман подхватил её за бедра и усадил на стол. Волна эмоций накрыла бедную Петру с головой. Холодные и слегка грубые руки капрала расстегнули ремни, что с грохотом упали на пол. По телу пробежал холодок, сопровождаемый табуном мурашек. Поцелуи сместились на подбородок, потом на шею, выцеловывая ключницы и ставя на них красные метки. С губ девушки слетали сладкие вздохи и стоны. Глаза были закрыты, лишь веки иногда дрожали. Руки Рал никак не могли найти себе покоя. То кареглазая зарывается в чёрные волосы капрала, то обнимает его за шею. Мужчина, замечая такое волнение у своей партнерши, лишь усмехается, медленно спуская поцелуи вниз. Вот они уже дошли до аккуратной груди, где встретились с преградой в виде лифчика. Расстегнув его, взору Леви открылась красивая грудь, с воздымающимися сосками. Аккерман медленно провел языком вокруг соска, нагоняя на Петру приятную дрожь. Девушка как-то странно заёрзала и медленно расстегнула рубашку капрала, оголяя его торс. Мужчина, продолжая играть с сосками девушками, начал как-то странно причмокивать. Кареглазая задыхалась в водовороте чувств и наслаждения. Аккерман ухмыльнулся и стянул с возлюбленной форменные штаны. Продолжая дорожку из поцелуев, Леви вновь наткнулся на преграду. Так же бесцеремонно стянув с девушки хлопковые трусики, мужчина начал медленно облизывать половые губы. Громкие стоны наслаждения слетали из уст Петры. Одной рукой девушка зарылась в черные волосы капрала, а второй держалась за краешек стола, будто он от неё сбежит. Рыжие, растрепанные волосы неряшливо спадали на лицо девушки, где уже скапливались капельки пота. Неожиданно, капрал выпрямляется и расстегнул ширинку, достает свой уже возбуждённый член. — Прости, за такой не корректный вопрос, но ты девственница? - спросил мужчина и посмотрел в глаза любимой, которые были наполнены желанием и наслаждением. Петра лишь тихонько кивнула, и цыкнув, Аккерман провел головкой члена между половыми губами. — Потерпи чуть-чуть. - прошептал Леви в самое ухо и резко входит во влагалище девушки. Петра крепко схватила волосы мужчины и тихо застонала. Из глаз потекли ручейки слёз, капая на спину капрала. Девушка крепко закусила нижнюю губу и запрокинула голову назад. Боль постепенно утихла и Рал заерзала, намекая на продолжение. Аккерман начинает медленно двигаться, стараясь не причинять резкой боли возлюбленной. Постепенно наращивая темп, Леви начинает вдалбливаться в девушку, от чего стол начинал шататься. Вдруг, Петра выгнулась, словно кошка и протяжно застонала. Приятное наслаждение наполнило девушку, и Леви удовлетворенно выдохнул. Тягучая жидкость наполнила тело Рал и та, облегченно вздохнула. Кареглазая крепко обняла капрала, прижимаясь к его накаченному телу. — Я люблю тебя, Леви. - прошептала она ему в ухо. —Я тебя тоже люблю, Петра. Конец Флешбэка Это были его последние приятные воспоминания, связанные с этой девушкой. На следующий же день Петра Рал и весь отряд Леви, за исключением Микасы и Эрена, был убит женской особью титана. Когда Аккерман увидел тело Рал, на лице осталось всё то же хладнокровие. Он не смог её защитить. Не смог. И теперь, ему не остается ничего кроме как стоять у пустой могилы и сожалеть о произошедшем. Он не смог её защитить так же, как не смог Изабель и Форлана. Вот уже третий человек, которого он потерял. На протяжении всего месяца мужчина не мог забыть эту жизнерадостную, кареглазую особу. Всё ему напомнило о ней. Всё. Больше Аккерман не совершит такой ошибки. Леви молча положил две розы на могилу. — Прощай, Петра. Я любил тебя, я отпускаю тебя.