Путь избранного 2. Борьба за выживание

Луна освещала место приземления нашего вертолета. На поляне пред деревней и так стояло два наших вертолета, но одаренные были слишком упорны и не хотели сдаваться. К тому же здесь не было ни одного боевого вертолета, кроме моего. Меня и еще трех агентов встречал агент Джонатан. Он обладал короткими рыжими волосами. Он был одним из самых лучших агентов. Я его даже мог поставить наравне с собой. — Сорок Четыре, рад видеть, — он пожал мне руку, — одаренные не хотят вылезать из-за своих стен, но надеюсь Вы их выкурите. Я взглянул на стены. Булыжниковые, блоков двадцать в высоту. Высокие, но не прочные. Впрочем, из какого еще материала может сделать стены небольшая деревня? — И вы не додумались взорвать эти стены? — спросил я у Джонатана. Мой голос был глухим из-за черепа, одетого на мою голову. Сделано это было для устрашения моих соперников. Правда, император Дилан велел мне его никогда не снимать. А его приказы для нас — закон. — Хотели взорвать. Но у них очень хорошие лучники. Луки не зачарованны, но они стреляют метко, сильно, и у них как будто никогда не заканчиваются стрелы. Мы потеряли двоих человек. — Есть у меня план. Мне нужен один человек в качестве посла. — Хорошо. Бран! — окликнул он одного из агентов, — теперь ты работаешь послом для Агента Сорок Четыре. Сорок Четыре, Вам что-нибудь нужно? — Книга и перо. А также ответ на вопрос: сколько там моддеров? — Двое, — сказал он протягивая мне книгу с пером. — Спасибо, — я сел на землю и начал писать. Закончив, я прочитал мое письмо: «Я, Агент Сорок Четыре, агент ОПУМа, вызываю вас, одаренных, на дуэль. Вы двое, против меня одного. Дуэль перед стенами деревни. Оружие любое. Сражение на смерть.» Я подписал книгу, еще раз написав на ней свое имя, и передал её Брану. — Ну вперед, агент, — после этих слов Бран ушел по направлению к деревне. Мне было все равно нечего делать, и поэтому я достал свой пистолет. «Каратель» — именно так я называл его. Этот пистолет покарал много одаренных и игроков, пытавшихся их скрывать. Количество моих убийств давно превысило сотню. «Дух смерти», «Смерть», «Маньяк», «Костяной убийца» — это далеко не все прозвища, которыми меня называли в народе. Игроки может меня и не любили, но мало кто осмеливался бросить мне вызов. Только… Стив. Этот чертов юнец, мешающийся у меня под ногами. «Красная буря» или «Флэш» — так называли его. Названия оправдывались его способностями. Он обладал невероятной скоростью, что делало его достойным соперником. Если бы за той избранной пришел бы не он, то я бы не потерпел поражения, меня бы не отчитал император Дилан. Сколько раз я представлял как пуля «Карателя» влетает ему в голову, но этому, видимо, не было суждено сбыться. Его костюм был пуленепробиваемым. Он был моим главным противником. Не один из избранных не мог стоять рядом со мной, но он… он необычный экземпляр, которого явно стоит изучить. Пока я думал о Стиве, ко мне подошел Бран: — Сэр, они будут здесь через пять минут. — Скажи агенту Джонатану, чтобы убрал всех с площадки, вертолеты тоже должны улететь. На поляне не должно быть не единой души. Но все должны быть готовы к атаке, когда я убью этих моддеров. — Хорошо, сэр. Через пару минут я услышал звук взлета вертолетов. Вот что я люблю: мы с агентом Джонатаном, хоть и на одном уровне, но он меня боится, слушается и уважает. Все благодаря страху, наводимым мной на игроков. ОПУМом руководил Дилан, но среди нас не было лидеров. Через еще пару минут на поляну пришли два ребенка: парень лет четырнадцати и девочка, где-то на год младше его. — Я вызывал на бой одаренных. Они что, струсили? Вы послы? — Мы и есть одаренные, — сказал парень и достал из инвентаря алмазный меч и обычный деревянный щит. Девочка достала кинжал зеленого цвета, видимо изумрудный. — Вы решили со мной сразиться? — усмехнулся я, — Вы же вроде не оцелоты, чтобы иметь девять жизней. — Не смешно, костеголовый, — огрызнулся парень, — ты убьешь детей? — Вы одаренные, а значит мне придется вас убить. — Все может оказаться наоборот, правда Мэддисон? — парень крепче взял меч. — Правда, Сэм — девочка подготовила кинжал. — Давно так не смеялся, — усмехнулся я, быстро схватил «Карателя» и выстрелил два раза в лицо пареньку. Первая пуля попала в щит, а вторая прямо в переносицу. — СЭМ!!! — заорала девочка и бросилась к трупу брата. Через пару секунд она подняла свои изумрудные, как и её кинжал, глаза, — ТЫ ЗАПЛАТИШЬ ЗА ЭТО!!! — с этим криком она ринулась на меня. Я убрал «Каратель» в кобуру. На её лице выступило удивление, но оно сразу же перекрылось злобой, которой горели её глаза. Подбежав ко мне, она попыталась вонзить мне кинжал в грудь, но я перехватил ее руку, и вонзил кинжал ей в грудь. Она выпустила из руки кинжал и упала на землю. Я нанес еще несколько ударов и она распалась на пиксели. — На что же вы надеялись? — пробормотал я. И вдруг я услышал крик: — ОГОНЬ!!! — крик исходил со стены. Я увидел как лучники натянули тетивы своих луков. Отреагировал я мгновенно. Я кинулся к убитому пареньку, когда на место где я стоял, упало с десяток стрел. Я подхватил щит парня, и в него прилетела пара стрел. В это время со стороны стены прозвучали взрывы. Я на пару секунд отодвинул щит, чуть не получив стрелу в лицо, и увидел ракеты, летящие с неба и взрывающие стены. Все-таки не зря я на боевом вертолете прилетел. Тем временем два других вертолета приземлились на поляну и ОПУМовцы бежали к дыре в стене. Я отбросил щит и побежал вместе с ними. Лучники были заняты вертолетом, который им все равно не пробить. Слыша взрывы и чувствуя запах дыма, мы вбежали в деревню. — Не оставлять никого в живых! — крикнул я, пытаясь перекричать взрыв. Мы разбежались по всей деревне. Деревня, к слову, была довольно большая, около трех десятков зданий. Первым зданием, в которое я зашел, была библиотека. Библиотека была больше чем в обычных деревнях. Все было заполнено шкафами для книг. Было очень тихо. Но предупреждающий выстрел «Карателя» разрушил тишину. Я услышал тихий вскрик. Тихий, но достаточно громкий, чтобы его услышать. Он исходил из конца коридора, состоящего из книжных шкафов. — Советую выйти побыстрее! — сказал я, — Вы итак умрете, зачем все усложнять? Я шел дальше, и уже почти был у конца коридора, как вдруг на меня упало три книжных шкафа. Меня засыпало книгами, но я вытащил руку из кучи книг и выстрелил три раза в воздух. После этого я услышал шаги. Я вылез из-под горы книг, завалившей меня и выстрелил в седую библиотекаршу. Два выстрела из «Карателя» и она мертва. Следующей была кузница. Из неё вылетели два мускулистых мужчины, оба с железными мечами. Выстрелом я убил первого, и схватив его меч, напал на второго. Тот превосходил меня по физической силе. — Ты умрешь за это, грязный ОПУМовец! — крикнул мужчина. — А ты умрешь за сокрытие моддеров, что запрещено законами Срединной Империи! — я сделал выпад, но кузнец его отбил. Он был очень хорошим противником, — А я не нарушаю никаких законов! — Ты убиваешь людей! — Я делаю это во благо Империи! — в бой пошли не только мечи, но и слова. — Но это нарушает моральные законы человека! Убийца не может считаться человеком! — он посмотрел мне прямо в глаза. Из-за черепа скелета мои глаза было трудно разглядеть, но он смог. — Философские мысли? Ненавижу философов! — с этими словами я снова достал «Карателя» и выстрелил кузнецу в лицо. Дуло было почти у его лица, так что брызнувшая кровь окрасила дуло «Карателя» и запачкала мне форму. Кузнец распался на пиксели. Убрав пистолет в кобуру и взяв меч, я отправился в следующий дом. Далее был жилой дом. На табличке перед ним было написано, что это «Дом лесоруба». Что он мне сделает? Забьет топором? Я открыл дверь, но меня никто не атаковал. Может он убежал? Я аккуратно наступил на следующий блок, и тут я услышал хруст. Я встал на нажимную плиту. Прямо передо мной появился раздатчик и в меня прилетело бревно. Я отлетел на пять блоков, и упал перед домом. В это время я увидел лесоруба, который стоял на крыше дома. Как я мог его не увидеть? В это время лесоруб занес над головой топор. Я быстро отполз и правильно сделал: в землю, на которой я лежал пару секунд назад, вонзился железный топор. Лесоруб кинул в меня каменный топор, но я перехватил его на лету. Потом я побежал и выдернул железный топор из земли. Далее я прыгнул и зацепился топорами за крышу. Потом я подтянулся на топорах на крышу. Прием этот отрабатывался месяцами, но я овладел им в совершенстве. После того как я залез на крышу, я выдернул топоры и атаковал лесоруба. Мои железный и каменный топоры против двух его каменных. Плюс мое значительное преимущество в борьбе. Сильным ударом железного топора, я разделил его каменный пополам. И пока он был в легком ступоре, я ударил его топором по плечу. Результат был сверх моих ожиданий: топор отсек лесорубу плечо. Он упал на колени истошно вопя. — Заткнись! — с этим криком я вонзил топор ему в голову. Он умер мгновенно. Я попытался вытащить топор, но перестарался: его голова отделилась от плеч. После этого я кинул топор с головой и с железным мечом в руках спрыгнул с крыши. Через пару секунд я стоял перед жилым домом. Выбив ногой дверь, я зашел в здание и меня атаковал мужчина без брони, но с каменным мечом. Я отбил его удар и проткнул его грудь мечом. Вдруг я услышал тихие всхлипы. На кровати в углу дома сидела женщина, видимо жена мною убитого, с ребенком. Я подошел к ней и она подняла на меня голову. — Почему? Почему вы, ОПУМовцы, такие жестокие? — тихо простонала она. Маленький ребенок вдруг открыл глаза и заплакал при виде меня. — Жестокость — лучший способ показать силу, — с этими словами я проткнул женщину с ребенком мечом, — И умерли они в один день, — усмехнулся я. Через несколько минут я стоял на главной площади. Там уже собрались остальные агенты. — Сорок Четыре, рад видеть. — сказал агент Джонатан, — Мы обследовали все здания, и все жители были убиты. ОПУМ потерял двух агентов. Можно сносить эту деревню с лица земли. На площадь приземлилось три вертолета. Моему вертолету, чтобы приземлиться, понадобилось взорвать церковь на площади. Все ОПУМовцы сели в вертолеты и мы начали взлетать. Со мной в вертолете сидели еще три агента. Взлетев на блоков тридцать, пилот моего вертолета начал обстреливать деревню ракетами. Смотреть на взрывающуюся деревню с высоты птичьего полета было захватывающе. Когда-то, давно. Теперь это происходило так часто, что это стало обыденностью.