И грянет шторм

      Черные тучи сгущались над Драконьим Камнем. Вдалеке слышались раскаты грома, а об его острые берега бились разбушевавшиеся волны. Мелкий дождь грозил перерасти в ужасную бурю. Внезапно молния осветила замок, и на мгновение показалось, что каменные драконы наблюдают за вновь прибывшими гостями. Весь остров будто говорил о том, что подобно своим владельцам, здесь им были не рады.       Давос брел по пустынным коридорам, думая о том, зачем он понадобился милорду после стольких лет. В последний раз он был здесь пять лет назад, тогда вместе со Станнисом отбил вторжение железнорожденных. В тот раз в замке было уютней. Мужчина помнил множество детей, бегающих по коридорам и малышку Ширен, старающуюся стать полноценной хозяйкой в свои девять.       Луковый рыцарь постучал в солярий, и после разрешения прошел внутрь. Над огромным деревянным столом, на котором была изображена карта всего Вестероса, склонился Станнис. Он будто внимательно что-то изучал, искал особую лазейку. — Милорд, я прибыл по вашему приказу, — сообщил рыцарь.       Станис изменился за это время. Его когда-то густые угольно-черные волосы превратились в лысину, а их жалкие остатки окаймляли голову за ушами, подобно короне, сливаясь с короткой, уже во многих местах поседевшей, бородой. Единственное, что осталось прежним — его хмурый, строгий, почти опасный взгляд темно-синих глаз из-под густых бровей. — Я получил послание из Королевской Гавани. Мой брат мертв. Но его сын, наследник — не достоин восседать на троне. Он лишь жалкий трус, нарушивший законы гостеприимства. Он казнил Эддарда Старка, обвинив в предательстве за то, что тот отказался давать согласие на брак с Сансой. Теперь же, Север восстал, а Недова дочка взята в плен. Я освобожу королевство от тирании этого жалкого льва и исполню свою судьбу, — Давос удивленно уставился на старого друга, зная, что тот не верует в Богов. — Недавно мой младший брат Ренли женился на Маргери Тирелл, и теперь вся мощь Штормового Предела и Простора за нами, это победа уже предрешена. Я отправил ему послание, и пока не прибыл его ответ с согласием, то я собираю армию, дабы встретиться с ним в Королевских Землях. Трон по праву мой. Я законный король Семи Королевств. Отныне все, кто пойдут против меня — будут казнены. — Я бы никогда не посмел предать вас, мой меч и моя жизнь всегда будут принадлежать вам.       Луковый рыцарь предчувствовал, что будет нечто дурное, но не думал, что его призовут на войну. И что-то подсказывало ему, что она будет долгой и кровопролитной. Чутье твердило, что победа будет не так проста, как думает новый король. И это страшило лорда Эсмонта.       Станнис не знал пощады, не чувствовал страха, он был самым справедливым человеком, которого Давос знал. Сиворт не очень хорошо разбирался в политике, но все же ему казалось, что для черни справедливый, сильный и достойный король — это то, что было нужно в эти закатные годы.       В дверь постучали, и в комнату робко вошла молодая девушка. Статная и тонкая фигура притягивали взгляд, а густые иссиня-черные волосы струились, словно самый драгоценный шелк. Красивые синие глаза, подобно сапфирам, смотрели на Станниса. Давос никогда бы не догадался, что это прекрасное создание и есть Ширен. И лишь торчащие ушки, доставшиеся от покойной матери, кричали о происхождении. — Прошу простить меня за то, что прервала вас, — тихо сказала она. — Отец, вы велели мне прийти.       Впервые в жизни Давос видел, как губы Станниса изогнулись в улыбке. Сначала он решил, что ему померещилось, но нет, лорд Драконьего Камня действительно улыбался. Конечно, другие бы не назвали это улыбкой, но Луковый рыцарь знал своего лорда, они много лет сражались бок о бок. — Все в порядке, милая. Я хотел поговорить с тобой, — улыбка Станниса вновь померкла, когда он вспомнил о других. — Вы можете быть свободны. Вам в замке приготовлена комната, прислуга покажет.       Сиворт поклонился, после чего вышел из комнаты. А Ширен, подхватив черно-золотой подол платья, подошла к отцу. Старый рыцарь попытался не любоваться девушкой, которая была ему как дочь. Давос слышал о том, что в последние годы творились со Станнисом. Лорд Драконьего Камня стал еще более жесток и быстр на расправу, а единственным его лучиком света в жизни стала дочь. И скорее всего на свете еще не бывало более яростного и строгого отца, оберегающего свое чадо. Любые высказывания и намеки о замужестве дочери сильно карались.       Весь следующий день Ширен, как и в детстве, задавала Давосу множество вопросов и просила рассказать истории. И Сиворт замечал, что на душе становится теплее, когда это милое дитя светится счастьем, внимательно слушая его истории. Ее глаза так блестели, что Давос мог поставить пальцы второй руки на отсечение, если он не прав. Принцесса Баратеон здесь несчастна и ее единственное желание — увидеть мир.       Лорд Эсмонта надеялся, что все эти слухи окажутся ложью, но чем дольше они были здесь, тем он сильнее убеждался в правдивости каждого слова. Станнис чуть ни убил оруженосца одного из Флорентов, когда тот сказал при нем, что его дочь сама Дева. К счастью, Имри Флорент успел защитить дурака, но после этого случая того оруженосца Давос больше не видел.       С каждым днем Давос все больше проникался сочувствием к принцессе. Он не встречал более неуверенной, закрытой и тихой девушки. Но если в первые дни Ширен была дружелюбной и любопытной, то по прошествии пары дней и вовсе стала прятаться от гостей. И ее желание в скрытости от всего мира Сиворт понимал. Ее страшились, а она боялась причинить кому-то вред. «Станнис — отец и ему лучше знать, как воспитывать свою дочь», — каждый раз напоминал себе рыцарь.       Все изменилось, когда Станнис вернулся из Речных Земель, сообщая дочери, а заодно и всем гостям, о ее помолвке с Роббом Старком. И данный поступок никак не поддавался логике, пока Давос не узнал, что король решил тем самым подчинить себе север, не давая ему возможность на суверенитет.       Весть о помолвке принцессы и лорда Севера разлетелась довольно быстро и вскоре даже львы стали испытывать обеспокоенность, напоминая о том, что в их руках Санса. Вот только Станниса это мало волновало, его интересовала лишь победа.       Луковый рыцарь не понимал жажду своего лорда завоевать Железный Трон. Это больше походило на наваждение, какое-то колдовство. Это казалось ему загадкой, до тех пор, пока не появилась она.       В тот день с утра все слуги были на ногах еще засветло. Сначала Давос решил, что это прибыл Ренли, но вместо многотысячной армии во главе с принцем, он увидел молодую женщину. Высокую, статную, с полной грудью, узкой талией и широкими бедрами. Она приковывала к себе взгляд всех мужчин, влюбляла и очаровывала, и лишь Давос находил ее жуткой. Эта леди была не красивой, она была красной, словно сам огонь. И как только она подошла к лорду Сиворту, в ее красных глазах, которые напоминали ему реки крови, лорд Давос заметил что-то неестественно злобное. «Ведьма, не иначе», — мгновенно осознал лорд Сиворт.       Миледи сверкнула на него своими глазами и прошла мимо, направляясь к Станнису. И чем дольше она была здесь, тем больше рыцарь осознавал насколько огромное влияние Мелисандра имеет на весь замок. Ее страшились еще больше, чем короля. Но сам Станнис был бесконечно зависим от ее мнения, казалось, что он был по уши влюблен, словно мальчишка, но это было не так. Давос был уверен, что она его околдовала.       Лорд Сиворт думал, как же остановить войну, как спасти своего короля, своего друга, но ничего так и сообразил. Станнис даже слушать ничего не желал о леди Мелисандре.       Давос стоял на балконе, разглядывая каменные гаргульи внизу, как вдруг почувствовал, что стало теплее. Он обернулся и увидел Ведьму, которая стояла позади. Лорд Эсмонта поздоровался с ней, на что она подошла еще ближе. — За что вы сражаетесь, лорд Сиворт? — Как и все, — Давос слегка пожал плечами. — За своего короля. Он не просто достойный король, он мой друг. Я пойду за ним куда бы он не приказал. — Я рада, что вы молитесь за нашего короля. — Я не молюсь.       Давос говорил чистую правду, он никогда не молился. Сначала Мелисанда улыбнулась, но затем осознала, что он говорит правду и ее выражение лица изменилось. Она казалось, была в замешательстве. — Ваше право, но не боитесь ли вы навлечь гнев Бога, за ваше невежество? — Я не верю в Богов, — твердо отсек Давос. — В мире их существуют слишком много: Морской, Семеро, Старые Духи и многие прочие, что всех не упомнить. Я смотрел, как люди молятся всем им и погибают. — Но вы все еще живы. Вы нужны Рʼглору. Истинному Богу. — Я жив поскольку ни разу не молился, а вместо этого что-то предпринимал. Люди сами делают свою судьбу, а не магия и уж тем более не Боги.       Мелисандра засмеялась, ее смех был звонкий и очаровательный, но отчего-то по спине Давоса пробежали мурашки. Рыцарь ее боялся, ведь все знают, что колдунов нужно остерегаться. А она уже точно ведьма. Именно поэтому Давос не верил ни единому ее слову. Когда он путешествовал по Эссосу, то видел подобных ей и раз и навсегда понял одно — они смертельно опасны. — Вы боитесь меня, — она улыбнулась. — Именно поэтому не можете уверовать. Но вы нужны Владыке Света, именно поэтому вы все еще здесь. — Могу я уточнить одну вещь? — Мелисандра с улыбкой кивнула. — Зачем вы здесь? Мне сказали, что вы хотите помочь. Но чего вы желаете, чего хотите получить за вашу помощь? — Армию, — ее голос был спокоен, а говорила она правду. — Вы считаете, что я ведьма. Не лгите, я это знаю. Но однажды я спасу вам жизнь, я уже видела это. Я лишь хочу победы, — Давос хотел возмутиться, решив, что именно она хочет сесть на трон со Станнисом. — О, нет, я не имею ввиду вашу тщеславную игру людей. Вы ведь не думали, что я проехала через весь мир, чтобы помочь какому-то королю сесть на железное кресло? Для меня это все пустое. Война идет от начала времен, и прежде чем она закончится, каждый человек должен выбрать одну из сторон. На одной стоит Рʼглор, Владыка Света, Огненное Сердце, Бог Пламени и Тени. Ему противостоит Великий Иной, чье имя запретно, Владыка Тьмы, Ледяная Душа, Бог Ночи и Ужаса. Мы должны выбирать не между Баратеонами и Ланнистерами, а между жизнью и смертью. Между тьмой и светом. — Но почему Станнис? — изумился Давос. — Мне не выбирать. Я молю о приказе, и Владыка Света дарует мне его. Станнис — избран. Он единственная надежда человечества. Он возрожденный Азор Ахай.       Раньше Давос считал ее просто ведьмой, но теперь и безумной ведьмой. А такие маги были еще более опасны. Но как убедить в этом своего лорда — он не знал. Даже Ширен находила леди Мелисандру увлекательной женщиной, пусть и не верила каждому ее слову. «Кто знает, что она услышит завтра? Может голос велит ей сжечь всех дотла», — подумал Давос.       Время шло, подготовки подходили к концу. Казалось, что все идет своим чередом. Но все резко изменилось, когда Станнис решил покинуть Драконий Камень, объединившись со Старками, дабы помочь тем в очередной битве. Давос пытался отговорить своего лорда, своего короля, но тот не желал слушать. Баратеон будто помешался на мысли о троне, он твердил, что нужно выступать сейчас иначе будет поздно. От этого Давосу все больше казалось, что леди Мелисандра желает всех изничтожить.       Сначала луковый рыцарь надеялся, что все обойдется, что Станнис одумается. Но как только до них дошла весть, что Ренли так же заявил права на трон, объединившись с Ланнистерами, то старший Баратеон кажись и вовсе обезумел. Он кричал о предательстве и это пугало Давоса больше всего. Лорд Сиворт уже сотни раз проклял этот Железный трон, и до того, как король Станнис твердо решил убить своего младшего брата. Но теперь, когда на пороге стояла кровная война, то Давос понимал насколько все это бессмысленно и ужасно.       С раннего утра, когда еще на небе были звезды, все моряки и солдаты были на ногах. Пару дней назад пришла весть, что Ренли Баратеон направился в сторону Королевской Гавани, дабы присягнуть на верность Ланнистерам. А уж Станнис не мог позволить этому случиться. Он приказал готовить корабли на перехват. Король жаждал битвы. «Грядет битва двух оленей и она будет смертельна для всех, ибо никто не отступит».       Луковый рыцарь стоял на длинной лестнице, наблюдая как внизу завершаются последние заготовки. Даже отсюда лорд Эсмонта видел, как ходит недовольный Станнис. Отнюдь не благодаря орлиному зрению, которым мужчина никак не мог похвастать, а по причине того, что рядом с королем, словно его тень, ходила Красная ведьма. «Это не к добру».       Давос лишь вчера уговорил Станниса не брать с собой Мелисандру, но то, что она сейчас была там, ставило под сомнение вчерашнее согласие государя. Но еще более лорд Эсмонта был недоволен тем, что ведьма все время настаивала на том, чтобы Ширен отправилась с ними, оправдывая это тем, что девушка должна встретиться с суженным. К счастью Станнис посчитал это опасной затеей, предложив оставить небольшое войско в замке, на случай если враг зайдет с тыла.       Сиворт обернулся, заметив расстроенную Ширен. Девушка уже попрощалась с отцом, но утром призналась, что ее пугает мысль о том, что с ними что-то может случиться. — Удачи вам, милорд. Прошу, приглядите за моим отцом. — Обещаю, что я сделаю все, что в моих силах.       Лорд Эсмонта поклонился и направился вниз. Своя двухпалубная галея «Селенат», сильно выделялась среди огромных галей и галеонов короля. Но Давос знал, что его галея вдвое быстрее, чем все остальные корабли. «Я плавал на Селенате задолго до того, как судьба привела меня в Штормовой предел. И если умирать, то именно на ней».       Давос понимал, что такой исход мог быть. Если бы битва была на суше, то сторона Ренли одержала вверх. Численность была на их стороне. Но море было стихией Станниса, он знал о нем все.       Станнис разговаривал с Мелисандрой, когда Давос подошел к своему королю. Он боялся узнать, что Баратеон передумал и все же решился взять с собой эту ведьму, от одной мысли, что она отправится с ними, Луковому рыцарю становилось не по себе. Но к счастью, леди Мелисандра поклонившись, направилась в замок.       Жрица остановилась прямо перед Давосом, взглянув прямо в глаза. Из-за этих красных глаз по спине забегали мурашки и стало жутко не по себе, словно она ковыряла внутри души. Если бы только Станнис осознал насколько она опасна, то лорд Эсмонта собственноручно казнил ее. — Будьте осторожны, милорд, иначе пучина захватит и вас. — Вы ведь говорили, что Станнис избран, — лукаво заметил лорд, пропустив мимо ушей ее слова. — Так отчего вы остаетесь здесь? Или король осознал, что для победы магия ему ненадобна? — Я видела исход битвы в пламени, — жрица улыбнулась, из-за чего вся лукавость улетучилась. — Все предрешено. Могу лишь сказать, держитесь крепче.       Леди Мелисандра кивнула ему, а затем направилась в замок. Но отчего-то ее улыбка надолго застряла перед глазами лорда Эсмонта.       Давос Сиворт стоял на капитанском мостике, а ветер развивал его волосы. Луковый рыцарь вглядывался вперед, надеясь не застать противника, как и много дней ранее. Все было так же спокойно, если не считать разбушевавшихся волн.       Селенат шел в арьергарде флотилии Станниса и защищал тылы, вылавливая дезертиров, которых за все время так и не было, а так же шпионов, чьи корабли они должны были брать на абордаж. За все время пути они потопили лишь один корабль, но видели подобных три, вот только так и не успели их нагнать.       Давос считал всю эту морскую вылазку ужасно глупой и недальновидной. Ведь в Вестерос не так давно пришла осень, а это означало, что со дня на день в море разыграются осенние шторма. Из чего следовало, что большинство умрет из-за непогоды, а никак не из-за попыток подавить восстание Ренли. «Кто я такой, дабы осуждать короля?» — подумал Давос и тут же нашел ответ. — «Ты был его другом, вы множество раз спасали друг другу жизнь».       Но отчего-то Давос осознавал, что в этот раз ему не удастся спасти Баратеона. Он посмотрел на небо, и морщинка на переносице стала глубже. Не нужно было много опыта в мореплавание, чтобы понять, что на них надвигается шторм.       Непогода быстро настигла корабль, раскачивая и швыряя его по волнам, словно деревянную игрушку. Давос отдал приказ, спустить паруса и уж было решил, что этот шторм будет единственной проблемой на сегодня, но как оказалось это было далеко не так. Буквально через полчаса они заметили вражеские галеоны, их было трое, но все намного больше и мощнее Селената. Напасть на такие — означало верную смерть.       Селенат прыгал по волнам, то и дело накреняясь в разные стороны, отчего морская вода заливала обе стороны палубы. Паруса от столь сильного ветра готовы были разорваться, а канаты трещали от такой мощи. Но капитан корабля принял решение увести за собой вражеские галеоны, заманить их в ловушку, где будут поджидать более мощная флотилия Станниса. По крайней мере, первая часть плана удавалась, они привлекли вражеское внимание и уводили их за собой.       «Черная Бета» и «Принцесса Ширен» так же были в арьергарде, с одной лишь разницей: галеоны были намного больше, а на борту корабля было втрое больше воинов, которые заметно лучше были вооружены. Пусть Давос и придерживался политики, что большой перевес в людях и оружии — это не еще не заведомая победа, но один из весомых пунктов к ее дороге. — Капитан, мы идем прямо в шторм! — крикнул старпом. — И хорошо, Маттис. Держим курс в центр шторма. «Не подведи меня, милая», — подумал Давос про свой корабль.       На очередной волне галея резко опустилась носом в воду, а затем так же быстро подпрыгнула вверх, при этом рассекая волну и обливая всех матросов настолько сильно, что чуть ли не смыла тех, кто стоял у борта.       Давос знал, что где-то рядом должна быть Черная Бета, им приказано было находиться не далеко друг от друга. Но чем дальше они шли в шторм, тем глупее казалось эта задумка.       Лорд Эсмонта ругался так, как никогда прежде, крепко вцепившись в штурвал. Он крикнул матросам держаться крепче, а в голове возникла фраза Мелисандры, отчего вся эта ситуация была еще мрачнее.       Внезапно на горизонте они увидели огромный галеон, раскачиваемый на волнах. Мгновенно по экипажу прошел радостный клич, но он тут же затерялся в шуме ветра и дождя, когда откуда-то сзади в галеон прилетел снаряд, и через мгновение Черная Бета на их глазах вспыхнул, словно пергамент в камине.       Пара минут оцепенения, которые они потратили, взирая, как знаменитый галеон идет ко дну. А затем наступил тот самый страх, которого боялся каждый капитан. Прямиком на них шла вражеская флотилия Ренли. Его корабли были больше и новее, а люди заметно лучше вооружены, к тому же они явно действовали очень слажено. Но отчего-то враги словно не замечали маленькую галею, которую, подобно тряпичной куклы, швыряло по волнам. — Арьерград прорван! Капитан, нужно отступать, — закричал старпом.       Давос и сам понимал, что так будет правильнее. Но разве он мог оставить своего друга и короля? Нет, пусть сир Эсмонта и был низкого происхождение, но понятие чести и справедливости понимал в некоторых моментах лучше, чем самые богатые лорды. — Нужно предупредить Станниса!       Капитан приказал поворачивать через фордевинд в крутой бакштаг. Таким образом, Селенат развил небывалую скорость, во много раз увеличивая дистанцию между вражеским флотом. Но в этом же и был минус. Галею швыряло во все стороны, а борта и нос корабля, зачерпывали воду, подобно ведрам.       На глазах Лукового рыцаря молодой матрос при очередном погружении, не удержался и его смыла большая вода, тут же погружая ее под воду в самую пучину. Теперь же слова ведьмы больше не казались какой-то шуткой, которой она хотела его напугать.       Чем ближе они были к центру шторма, то больше были валы. Галеоны Ренли остались далеко позади, и теперь для маленького Селената была лишь одна опасность, которая грозила им неминуемой смертью.       Огромная волна надвигалась на них, грозя разорвать их маленькое судно. В то время, как многие моряки стали молиться, Давос стал быстро обдумывать ситуацию. Он знал, что маленький корабль еще имеет шанс взобраться на вершину водяной горы, в то время как большой сломается под собственной тяжестью. Поскольку у них не было большого выбора, то капитан корабля направил Селенат под крутой бакштаг, крикнув всей команде держаться как можно крепче.       Минуты до столкновения казались мгновением, а когда галея стала взбираться верх по водной горе, то они растягивались в часы. Давос вцепился в штурвал мертвой хваткой, решив, что если умрет, то пускай его тело найдут вот так, с частицей того, что было ему дорого.       Нос корабля вынырнул на самой вершине, именно этого момента ждал Давос, а затем они резко полетели в пропасть. Мгновение и Селенат практически полностью оказался под водой. Но уже спустя некоторое время он снова восстал из пучины. — Все целы? — Давос не сразу понял, что это был его голос.       Даже невооруженным глазом было видно, что число матросов и солдат резко сократилось. Лорд Эсмонта вновь окинул палубу взглядом, но того, кого искал — не увидел. — Маттис? Где Маттис?       В ответ последовала лишь тишина. Горе и боль обрушились на капитана, ведь Маттис был его верным другом и помощником долгие годы, но Давос не мог предаться скорби. Мужчина знал, что лишь от него зависит судьба команды, ко всему прочему Сиворт все еще был на службе Баратеона, а значит должен был передать послание Станнису.       Они подобрались в самой центр шторма, так где по расчетам Давоса находился флот Станниса. Лорд Эсмонта ожидал увидеть там все, что угодно, даже не застать флотилии, но вместо этого узрел истинное пекло. Флот Станниса безбожно горел под атаками врагов, пожираемый адским зеленым пламенем.       Огонь был везде, захватывая каждый корабль, и те мгновенно вспыхивали, убивая тысячи людей. На глазах Давоса галеон короля под названием «Ярость» пошел ко дну, сгорев точно так же, как «Черная Бета». В голове оставались лишь мысли о том, что нужно скрыться как можно скорее. И Давос повиновался этому желанию, развернув галею, он направился снова в шторм, туда, где их не будут искать. «Он мертв. Все было напрасно».       Луковый рыцарь знал, что этим все закончится. Давос Сивоворот никогда не называл себя трусом, но сейчас ему действительно было страшно, поэтому повинуясь своей интуиции, они уходили все дальше от пекла. «Все пропало. Баратеон пал, а вместе с ним погиб и весь флот», — внезапно Давос понял, что забыл об очень важной фигуре в игре престолов. — «Ширен!»       Пока флот Ренли занимался остатками флота Станниса, небольшая галея мчалась прочь от этого безумия. Давос держал путь назад, на Драконий Камень, ведь он четко осознавал, что вскоре произойдет. Младший Баратеон уже победил, был лишь вопрос времени, когда он займет замок старшего брата. Что он сделает с племянницей? «Выдаст Ланнистерам, как трофей, тем самым заставив штормовых лордов и северян остановить бойню».       Давос знал, что Драконий Камень не сможет держать осаду, даже если бы захотели. В замке осталось лишь принцесса Ширен и старый мейстер Крессен, как они смогут управлять Драконим Камнем во время битв? Это было одновременно смешно и печально. Именно поэтому напрашивался логичный вариант. Давос видел прежде, как города сдавались, выдавая своих правителей захватчикам. И у Лукового рыцаря не было никаких сомнений, что люди сами сдадутся Ренли.       Именно поэтому Сиворт, как только они вышли из зоны шторма, приказал облегчить корабль, как можно скорее, ведь судьба Ширен зависела от них. Лорду Эсмонта было даже страшно подумать, что может вскоре произойти.       Селенат никогда не мчался по волнам так быстро, как в эти дни. Но для Давоса они были самым тяжкими. Лорд Эсмонта не мог позволить, чтобы скорбь захлестнула его. Он позволял себе думать лишь о спасении Ширен. Луковый рыцарь просто не мог позволить, чтобы она погибла.       Через пару дней перед ними появился огромный замок, возвышающейся на скале. Еще не успел Селенат пришвартоваться, как Давос спустился вниз и помчался в замок. Он действительно боялся опоздать и осознавал, что каждая минут теперь на вес золота.       К счастью, в холле он встретил Ширен, и к такому же несчастью, вместе с ней была красная ведьма. Она улыбнулась рыцарю так, словно все знала и уже поведала об этом девушке. — Собирайтесь, принцесса, у вас есть пара минут, нам нужно уплывать как можно скорее!       Девушка не задавала ни единого вопроса. Она лишь кротко кивнула, а затем побежала наверх, в свою комнату, чтобы взять самые дорогие сердцу вещи. И как только она скрылась из виду, то Давос смог позволить предаться ярости. — Вы говорили, что Станнис — избран! Но он мертв! Это вы во всем виновны! Вы околдовали его сладкими речами о короне, и теперь он мертв! — Так было нужно, — тихо прошептала жрица. — Я лишь выполняю приказы. — Вы внушили человеку, что он король, и он умер из-за вашего пророчества! — Станнис не истинный король, и никто из тех жалких мошек, которые сейчас бьются за трон на него никогда не сядут, смерть следует за ними по пятам. — Я так же могу сказать и про вас! Вы лжете! Вы сказали, что трон вас не интересует, но это ложь! — Хотите узнать правду? Хорошо, я скажу вам правду, но мои слова будут преследовать вас до конца ваших дней.       Женщина взмахнула руками и из них словно вылетели искры. Мелисандра заглянула Сиворту прямиком в глаза, и тот отметил, что теперь вместо крови видел там пляшущие пламя. От ее взгляда ему стало душно, а капельки пота выступили на лбу. Сама же словно жрица впала в какой-то транс.  — Будет семь лжекоролей, двое уже пали, три скоро падут, один стоит в тени, а другой еще не пришел, но когда придет, то не править ему долго. И зверь, который был и которого нет, есть восьмой, и из числа семи принесет большую погибель он землям, чем все ране пришедшие, покуда истинный король не повергнет его.  — Идите прочь, я больше вам никогда не поверю.       Давос встряхнул головой, а затем услышал шаги. Ширен бежала к нему, держа в руках своего кота, а верный стюард спускал небольшой резной сундук из красного дерева. Капитан Селената открыл дверь, пропуская слугу, в то время, как девушка остановилась, дабы попрощаться с жрицей. — Берегитесь зимних ветров, принцесса. Для вас они опасней всего. И прощайте.       Давос не придал значение ее словам, он даже не взглянул на жрицу, когда они вместе с принцессой покинули замок. Они быстро оказались внизу, и как только их корабль вновь отошел на большое расстояние от порта, то Сиворт смог подумать о следующем ходе. — Куда мы отправляемся? — спросила Ширен, закутываясь в теплый плащ. — Туда, где вы будете в безопасности, принцесса. Мы отправимся на Север к лорду Старку, ваш жених сумеет вас защитить.       Давос думал, что это спасет юную принцессу, вот только кто мог знать, что Боги сыграют с ними злобную шутку. Пытаясь избежать судьбу, именно там мы ее и находим. Это прекрасно осознал лорд Сиворт, прижимая к себе замерзшую насмерть принцессу. Совсем скоро и он отправится за ней. Стены Винтерфелла должны были вскоре пасть, и даже драконы, кружившие над их головами, не смогли предотвратить зимние ветра, за которыми пришли чудища, восставшие из страшных северных сказок.