Снежная буря

       Белый волк стремительно бежал сквозь густой смешанный лес. Он ловко маневрировал между стволами массивных деревьев. Его шерсть сливалась с чистым снегом, который укутал лесную чащу пушистым одеялом. Снежинки медленно оседали к своим братьям, а волк всё сильнее и сильнее отталкивался лапами от холодной земли. Его мышцы напрягались, в лёгких циркулировал морозный воздух. Следы на снегу медленно исчезали из-за снегопада, и за это волк был очень благодарен матушке природе, ведь теперь ни один, даже самый искушённый охотник не сможет проследить его путь. Прыжок через поваленное дерево и… В нос ударяет запах стати. Знакомые ароматы позволяют ощутить близость границы. Задевая хвостом дерево, волк будто отдаёт входной билет стражам, чтобы войти в родной город. Шаги становятся всё медленнее, ведь между деревьев уже проглядываются домики маленькой деревушки. В самом центре лесного городка потрескивает весёлый костёр, а по улочкам неспешно прогуливаются радостные люди. Прыжок и парень бежит на своих двух в родную деревню, к черту сбивая дыхание. Букет чувств вихрем кружится в его груди, ведь он так скучал по дому. Когда парень приблизился к воротам, его приметили два закаленных мужичка с густыми бородами и в меховых шапках. — Бэкхен! — кричит один из мужичков. — Ты ли это? — радостно спрашивает он. — Да, Сонджин-Аджоси, давно не виделись! — кричит парень в ответ и дотрагивается оголенной рукой до замёрзшей древесины. От ворот исходил букет чудных, до боли знакомых, родных ароматов: добычей охотников, пряностями, которые привозили купцы из другой деревни, свежим бельём, которое женщины выстирали на озере, свежими фруктами и волчьим запахом. Эти запахи наполняли лёгкие молодого человека. Они переполняли его, возрождали тоскующую по дому душу. Мужчина улыбнулся и начал крутить большое колесо. Веревки натянулись, заскрипели, чуть-чуть приоткрывая массивные ворота. Парень кивнул и вошёл в деревню, по которой так долго скучал. — Представляешь, это наш Бэкхен! А как вымахал-то, прям жених! — хохотнули мужички, чем вызвали улыбку у молодого человека. В деревне кипит работа кузнецов и торговцев, улочки оживлены, вокруг ярмарочной площади стоит непрерывный гул, а запах мандаринов — заморских сладостей, которые бывают тут только под Рождество, кружит голову. Дети радостно бегают, лепят снеговика, а кто-то играет в снежки. Мальчишки стоят замок, чтобы уберечь девчонок от врагов их крепости. Смотря на них, Бэк вспоминает себя в детстве, как он точно так же носился со своим друзьями и с тем, кто был для него самым настоящим старшим братом. В памяти всплыло улыбающееся лицо парня. — Он, наверное, изменился… — выдохнул талый воздух. — Надо потом зайти к нему, — подумал Бэкхен и свернул с рыночной улочки. На белоснежном покрывале оставались следы от тяжёлого шага, а снег так по родному хрустел под ботинками. Некоторые старинные каменные плиты были наполовину укрыты снегом, а где-то он был расчищен. А это значило, что люди не забывали тех, кто когда-то был рядом с ними. Заборчиков было не видно из-за сугробов и можно было легко наткнутся на острую железяку. Пройдя пару метров, Бэк остановился напротив мраморной плиты. Верхушка её была слегка припорошена снегом, а остальная часть была очищена. — Привет, Хен, — шёпотом здоровается волк и смотрит на черно-белую фотографию. — Я скучаю по тебе… Пронзительные глаза отдают неприятным холодом, а гробовой молчание заставляет трепетать душу. Слова, которые готовы были вырваться наружу, застряли в горле неприятным комом и теперь отказывались произноситься. Многим в этом месте становится не по себе, и только тут даже самый сильный человек пустит слезу, снова ощутив утрату любимого человека. Бэк расчистил ограду и присел на неё, всматриваясь в пустые и холодные глаза напротив. Молчание угнетало, но он общался мысленно, зная, что вслух говорить бесполезно, ведь его все равно никто не услышит. — Надеюсь, что там у тебя все хорошо, Нини… — юноша встаёт с ограды и уходит прочь от могильной плиты, где все так же пусто и холодно в даль смотрит черно-белая фотография его брата. Лес граничит с его родным посёлком, который стал чуть больше за время его отсутствия. На могилах лежали свежие венки. Наверное, к ним часто приходят. Бэкхен погрузился в собственные мысли. Ветер забирался под свитер и приятно холодил разгоряченную кожу молодого волка. В голове мелькали картинки страшной кончины родного человека, от чего сердце с каждым разом все сильнее и сильнее сжималось. До чуткого носа донёсся слабый сладковато — кислый запах мандарина, а уши уловили отдалённые звуки деревни. Бек даже не заметил, как дошёл до местного рынка. — Мён-хен! Мён-хен! А я буду таким же сильным, как и ты? — щебетал мальчишка лет десяти, дёргая блондина за рукав. — Конечно, Хун, — с улыбкой отвечает юноша и трепет маленького волка по шапке. На лице Бэка расцветает улыбка, на душе становится чуточку теплее от родной улыбки. Белый волк огибает случайных прохожих и «нечаянно» вырезается в спину блондина. — Простите, я не специально, — с ухмылкой пропел Бэкхен, смотря в удивлено-счастливые глаза. — Бэкхен - засранец! — радостно восклицает блондин и заключает друга в крепкие объятия. — Я тоже скучал по тебе, ЧунМён, — он обнимает его в ответ. — Боже, ну ты и вырос, Бэкки! — раздался за спиной знакомый женский голос. Из лавки со специями вышла миниатюрная девушка, одетая в зимнее пальто. Через плечо у неё была перекинута тяжёлая коса, в которой весело искрились заколки в виде снежинок. Шапка кремового цвета прикрывала уши, а из-под неё виднелись серьги-снежинки. Её руки нежно обняли парня за талию и прижали к себе. — Рад тебя видеть, нуна! — он обнимает её в ответ и невесомо целует в щеку. — Я старше тебя всего на год, а ты меня в старухи записываешь! — недовольно буркнула девушка и обиженно оттолкнута от себя Бэка. — Прости, Оль Ни, — мило протянул Бен и попытался прижаться к груди подруги. — Так, Бэк, а ну отстань от моей сестры! — шутливо влез Чунмен и притянул к себе свою сестру. Компания звонко засмеялась и вновь крепко обнялась. — Глава Ким! Глава Ким!!! — нервно кричал полный мужчина. — Ну что опять? — тихо выругался Чунмен и, повернувшись на сто восемьдесят градусов, слащаво улыбнулся обеспокоенному мужчине. — Там он! Снова на границе! — После этих слов люди начали бегать, закрывая свои лавочки. Матери торопливо хватали детей и бежали прятаться в домах. Посёлок охватывала паника. — Мистер Чо, сколько раз я вам говорил, что они являются частью нашей деревни! А вы только своими сказками сеете страх среди жителей! — Грозно рычал Чунмен. — Но, глава Ким, они — угроза… — Нет! — рявкнул блондин и, оттолкнув мужчину, кинутся к воротам. Бэк и Оль Ни бежали за Чунменом к главным воротам. Деревянные массивные двери были покрыты толстым слоем льда. Они были открыт на распашку, а сильные мужички наверху пытались закрыть их. Буквально в двух метрах от порога стоял рыжеволосый юноша, вокруг которого вихрем носились мелкие снежинки. В сердцах жителей воскрес почти забытый, животный ужас. — Минсок-ши, ты что-то хотел? — приветливо крикнул Чунмен, становясь на против него, но не выходя за пределы ворот. — Да, но мне отказались открывать. — спокойным голосом ответил Мин и продолжал стоять на своём месте. — Кто же это? Покажешь обидчика? — как можно нежнее отозвался глава Ким. Рыжеволосый небрежно ткнул указательным пальцем куда-то за спину блондина, где стоял испуганный толстый мужчина. — Я ему сейчас глотку перекушу… — Неожиданно раздалось над ухом главы Кима. Справа от него стоял самый лучший и, в тоже время, самый ненормальный охотник деревни — Чанель. Его кулаки сжимались до побеления костяшек, а сам был готов кинутся в бой. — Не смей! — пригрозил ему Чуемен и перегородил путь рукой. — Минсок, так что ты хотел?— снова спрашивает глава Ким. — Братик пришёл за мной… — виновато отзывался кто-то из толпы. Горожане испуганно расходятся, пропуская вперёд девочку, которой на вид было не больше девятнадцати. Она напоминала красную шапочку из-за своей накидки. Несмотря на сильный холод, она была в платье и чёрных вязаных чулках, такие же вязаные тинки были на руках у Минсока. Бэкхен провожал девчушку заинтересованным взглядом, ведь видит он ее в деревне впервые. Она напоминала белому волку маленькую фарфоровую куклу, держащую в руках корзинку с продуктами. Бэка привлекли голубые глаза девочки, в которых отражались страх и боль. — Простите, что доставила столько не удобств… — поравнявшись с Чунменом, сказала она. — Все хорошо, главное, что ты купила еду, — в унисон сказали Чунмен и Оль Ни. В этом проскакивала их тесная связь близнецов. Девочка чуть улыбнулась и кивнув в благодарность, после чего быстрым шагом направилась к воротам. Но неожиданно раздался жалкий скулёж дворового пса и громкий плачь маленького ребёнка. Собаку прижало к земле деревянной телегой, которую отпустил перепуганный торговец. — Сохи-и-и, — кричал маленький мальчик, держа в руках морду собаки. Корзинка с продуктами выпала из рук девочки, и она сразу рванула к бедному животному. Оль Ни подошла к брошенным продуктами и начала собирать рассыпавшиеся овощи и другую еду. Потянувшись к пучку зелени, она соприкоснулась с ледяными руками в чёрных тинках. Подняв взгляд, девушка встретилась с аквамариновыми глазами, в которых отражалось медленное падение снежных хлопьев. — Вам не стоило утруждаться, — строго отозвался Минсок и забрал корзинку с продуктами из рук растерянной Оль Ни. Девочка сидела на коленях перед умирающим животным, а рядом мальчик рыдал все громче. Руки девочки дотронулись до открытой раны животного и тут же начали светился ярким светом. Люди, стоявшие неподалёку, инстинктивно отшатнулись от неё, но только мальчик сидел и с надеждой взирал на руки маленькой целительницы, веря в то, что его дорогой друг сможет жить. Свет медленно сходит на нет, а вместе с ним исчезает и ужасная рана. Раздался счастливый лай и детский крик благородности. — С-спасиб-бо, — сквозь пелену слезы кричит мальчик и ещё сильнее прижимает к себе здоровую собаку. — Ли Са, пошли, — окликнул девочку Минсок. Красная Шапочка встала с колен и, подбежав к брату, взяла его за руку. Пройдя мимо ворот, рыжеволосый дотронулся до них, и ледяная корка превратилась в маленькие снежинки. Группа незваных гостей удалялись от деревни. Убедившись в том, что брат с сестрой не собираются возвращаться, Чунмен дал растяжение закрыть ворота. Бэк всё стоял на месте и до сих пор не мог поверить в увиденное …