Dance with the devil

Холодно. Ливень и не думал останавливаться, лишь усиливался с каждой секундой, не давая тебе никакой возможности скрыться от себя. Собор Святой Марии не изменился ни на йоту – всё то же величественное здание, возведенное из темно-серого камня, гордо возвышающееся на отдаленном холме. Когда ты была здесь последний раз? Кажется, настолько давно, что события тех лет начали постепенно пропадать из памяти, такими далекими и нереальными они казались тебе сейчас. Ладони вспотели, а необъяснимая дрожь в коленях мешала сделать шаг. Откуда весь этот страх? Ведь тебе хотелось лишь облегчить душу, ничего более. Глухой скрип ржавых петель, и тяжелая дубовая дверь с трудом отворилась. Внутри было слишком темно, и лишь пара свечей позволяла ориентироваться в полумраке. В нос тут же ударил запах застоявшейся пыли, а излишняя влажность из-за дождя не давала вдохнуть полной грудью. Шаг, за ним еще один. Негромкий стук каблуков эхом разносился по огромному помещению, нарушая тишину и выдавая чужое присутствие. Вода стекала с лица и волос, оставляя после себя неприятное, липкое чувство. Кропильница у входа наполнена до краев, но ты прошла мимо, пренебрегая традициями и порядками посещения собора. Все, чего тебе сейчас хотелось - поговорить с человеком, который попытался бы понять твою боль, скопившуюся внутри. Дойдя до алтаря, ты заметила застывший в тени темный силуэт, как раз там, куда не попадают отблески свечей. Ты застыла на месте, изучая тень взглядом, и чувствовала прожигающий и не менее заинтересованный взгляд в ответ, который, буквально, видел твою душу насквозь. — Что привело юную особу в такой поздний час? Мягкий голос нарушил звенящую тишину, а тень медленно двинулась к свету, позволяя рассмотреть себя. Светлые волосы, лежащие в легком беспорядке, с виду были очень мягкими, и хотелось прикоснуться к ним ладонью, чтобы проверить, так ли это на самом деле. Круглые очки практически сползли с переносицы, а на пухлых, соблазнительно приоткрытых губах, играла легкая полуулыбка. Угольно-черная сутана облегала стройное тело мужчины, приковывая взгляд к широким плечам и яркому рельефу мышц на руках. Он не был похож на священника: слишком молод, слишком красив, а хитрый взгляд сквозь оправу тонких очков приковывал к себе с первых секунд. — Поиски духовного успокоения. Твой голос дрожал, заставляя дышать чаще и глубже, чтобы не потерять сознание. Влажность в помещении достигла своего предела, и ты почувствовала, как по горячей коже стекает одинокая капелька пота, пропадая где-то под воротом мокрой рубашки. Мужчина заметил твое волнение и подошел ближе, улыбаясь чуть более открыто, чем прежде. — Не бойся, дитя. Здесь ты сможешь его обрести. Что беспокоит тебя? Он сжал твою руку, чтобы хоть как-то помочь собраться с мыслями. Этот жест позволил тебе немного прийти в себя, но чувство беспокойства никуда не исчезло. — Все так запутанно. В последнее время я даже не знаю, чего хочу от жизни. Огонь, что вел меня, с каждым днем угасает, и я боюсь, что со временем он исчезнет навсегда. Голос дрожал от слез, готовых покатиться из глаз, а сердце бешено колотилось в груди из-за близости священника. — Такова юность, дитя. Порой кажется, что то, ради чего мы просыпаемся каждый день - самое главное и необходимое в нашей жизни, но это далеко не так. Есть вещи более глубокие и духовные, о которых мы даже не подозреваем и для осознания которых нужно больше времени. Отец Чимин не торопился выпускать твою ладонь, мягко поглаживая тонкую кожу указательным пальцем и слегка царапая ее ногтем. Ты смутилась, пряча взгляд, но аккуратные пальцы на твоей щеке заставили вновь взглянуть на него. — Знаешь, кого я вижу перед собой? Ангела, которому не хватает любви. Твои глаза переполнены болью и жаждой, жаждой почувствовать кого-то рядом с собой, кого-то в себе... Твои глаза расширились и испуганно забегали по лицу священника, а в его взгляде ты заметила что-то темное, чего не было видно прежде. — Святой отец, что Вы… — Тише, дитя. Тебе необходимо очиститься от скорби и боли. Я смогу помочь тебе с этим. Его глаза потемнели, а рука, прежде сжимающая твою ладонь, переместилась на талию, резким движением прижимая тонкое тело к крепкой груди. Воздух окончательно покинул легкие, не желая возвращаться обратно, а сердце билось где-то в горле, до боли сжимая его. Рука священника умело пробралась под мокрую ткань темной блузки, едва ощутимым касанием обжигая кожу, а тело никак не сопротивлялось, наоборот, желало еще больше прикосновений. — Мы в церкви, а Вы - священник. Заниматься подобными вещами - это грех. Тихий шепот звучал очень неубедительно, вызывая улыбку на губах настоятеля. — А твое тело не сопротивляется. Разве я ошибаюсь? Оно настолько истосковалось по прикосновениям? Он был прав. Ты уже забыла, когда последний раз чувствовала себя желанной и любимой, ведь именно поэтому ты пришла – чтобы заполнить эту дыру внутри, мешающую жить, и именно поэтому, глядя в глаза священника, ты не чувствовала ничего, кроме постыдного желания, которое разрывало изнутри. В глубине души ты понимала, что перед тобой был не человек и уж точно не священник. Это был сам дьявол. Он искусно заманивал в свои сети, не оставляя возможности вырваться наружу, и тебе это безумно нравилось, так же, как и нравилось ощущать крепкие руки на своей коже. — Господи... Он усмехнулся, услышав едва различимый шепот, и заглянул в твое лицо. — Господь тут не поможет. Сладкий поцелуй окончательно лишил равновесия. Ты закрыла глаза, растворяясь в ощущениях, а Чимин бесстыдно пользовался положением, ловко проникая в небольшой рот своим языком. — Открой ротик, милая. Горячий шепот прямо в губы заставил подчиниться, теряя остатки самоконтроля. Губы священника заставляли задыхаться и впиваться тонкими пальцами в плотную ткань его одеяния. Глаза зажмурились до боли, а в голове скользнула лишь одна мысль. Грех. Но как же он был сладок. Твоя рука нерешительно скользнула на затылок Чимина, зарываясь в волосы и притягивая его к себе, не желая разрывать поцелуй. Он ухмыльнулся прямо в твои губы, еще смелее блуждая под темной рубашкой, обжигая чувствительную кожу живота. Сбившееся дыхание смешалось с тихими стонами в губы, вызывая нестерпимое желание зайти дальше простых поцелуев. — Готова к более глубокому очищению? Чимин разорвал поцелуй и провел по нижней губе пальцем, смазав выступившую на ней кровь по подбородку. Дыхание сбилось, заставляя судорожно хватать воздух ртом, а легкие горели из-за недостатка кислорода. — Да, Святой отец... Он внимательно рассматривал твое лицо, буквально прожигая взглядом, и ты вздрогнула, когда горячая ладонь коснулась внутренней стороны бедра. Спина покрылась мурашками, а тело пронзила неконтролируемая дрожь. — Не думал, что ты такая чувствительная. Тебя мало кто касался? Ты молчала, замечая, как его очки практически съехали на кончик носа, а он ловким движением снял их, отбрасывая в сторону. Ладонь мягко поглаживала тебя сквозь тонкую ткань нижнего белья, дразня и заставляя дрожать до самых костей. Ты чувствовала, как подкашиваются ноги, а волны желания накрывают с головой. Пальцы Чимина так приятно ласкали тебя, что тихие стоны сами начали срываться с губ, радуя слух священника. — Уже мокрая? Какая хорошая девочка. Эти слова заставили тебя покраснеть еще сильнее и попытаться стыдливо отвести глаза, но он не позволил тебе этого. Он резко схватил твой подбородок, крепко сжимая челюсть и заставляя смотреть прямо себе в глаза. Священник оттянул ткань твоего белья, касаясь пальцами чувствительной кожи, заставляя замереть от накативших ощущений. — Господи, как хорошо! Бешеное биение сердца не унималось, а слезы снова подступили к глазам, застилая взор пеленой грязного удовольствия. — Это еще далеко не все, милая. Ты тихо вскрикнула и прикусила губу, почувствовав холодные пальцы служителя в себе. Тонкие руки сжались на его плечах, впиваясь ногтями в жесткую ткань сутаны. Он негромко шипел сквозь зубы, продолжая двигаться в тебе, проникая пальцами глубже с каждым толчком. Ты почувствовала, что вот-вот упадешь, но священник вовремя подхватил тебя, усаживая на деревянную скамью у алтаря. Резким движением крепкой руки он раздвинул твои ноги, полностью раскрывая тебя перед собой и заставляя закрыть лицо руками, жутко смущаясь изучающего взгляда. Но когда его ладонь вновь накрыла твою промежность, то очередной громкий стон удовольствия сорвался с губ, рассекая тишину храма. Священник ухмыльнулся, радуясь новой игрушке в своих руках, которая полностью была под его контролем. — Сейчас нам предстоит самая ответственная часть исповеди, дитя. Ты услышала звук расстегивающейся молнии, и Чимин наклонился ближе к тебе, нависая сверху и подхватывая тебя за талию. Он провел членом по половым губам, не торопясь проникать в тебя, дразня и заставляя двигаться бедрами навстречу. Тело дрожало, а ноги сводило от желания. Священник выдохнул в твою шею, обжигая кожу, а в следующий момент ты почувствовала, как его член медленно входит в тебя. Вы застыли, привыкая к новым ощущениям. — Какая же ты узкая. Не уверен, что смогу долго сдерживаться. Мужчина начал двигаться, постепенно толкаясь в тебя все глубже и глубже. Твое горло уже начало болеть из-за громких стонов, эхом отталкивающихся от каменных стен и разрывающих тишину собора, но все это только еще сильнее возбуждало тебя. Священник начал двигаться грубее, быстрее, сводя с ума, а спина ныла из-за неудобного положения. Ноги затекли, и ты обхватила ими бедра священника, заставляя его еще сильнее прижаться к тебе. — Черт, я так больше не могу. Слабый укус за мочку уха сорвал новую порцию стонов с твоих губ, и заставил пальцы сильнее сжать короткие пряди. Ты услышала тихое рычание мужчины сквозь плотно сжатые зубы. Низ живота приятно тянуло, а кончики пальцев под ногтями слегка покалывало от подступающего оргазма. Темп священника усилился, он глубоко входил в тебя, до самого основания, наматывая прядь твоих длинных волос на кулак. Ты впилась в крепкие плечи, притягивая священника ближе к себе, и громко простонала, откидывая голову назад. Чимин сильнее оттянул твои волосы, открывая шею, и, после нескольких резких толчков, замер, изливаясь горячим потоком спермы в тебя. Он глубоко дышал, не торопясь отстраняться, а ты чувствовала, как сперма стекает вниз по твоему бедру. Его губы мягко коснулись ключиц, очерчивая кончиком языка неровные круги. Ты закрыла глаза, не веря в произошедшее. — Я надеюсь, исповедь помогла тебе, дитя. Он взглянул тебе в глаза, все еще тяжело дыша, а ты понятия не имела, как себя вести после того, что было между вами. — Определенно, Святой отец…