На стороне ангелов

*** - Миссис Хадсон, можно потише? Я думаю! Шерлок становился особенно раздражительным в период рождественской суеты. Стоит ли говорить, насколько глубоко он презирал человеческую слабость выдумывать поводы набить животы до отказа и выпить больше меры, потратив кругленькую сумму на бесполезные подарки и отвратительную безвкусную мишуру для «украшения» своего жилища. Его вряд ли можно было назвать сдержанным человеком, но в эту пору детектив превращался в особенно невыносимого, капризного и непредсказуемого социопата, в связи с чем количество конфликтов с близкими и незнакомыми людьми увеличивалось в геометрической прогрессии. Вдобавок ко всему, в декабре практически не было работы: бытовые убийства да ограбления, ничего хоть сколько-нибудь интересного, достойного внимания его гениального ума. Особенно доставалось Джону и миссис Хадсон, вынужденным делить с Шерлоком квартиру и полностью игнорирующим его настоятельные рекомендации не превращать гостиную в убежище Санта Клауса. Холмс часами играл на скрипке, доставал смс сообщениями Лестрейда, требуя немедленно найти ему дело. Пару раз он наносил визит Майкрофту, устраивая бессмысленные разборки и выводя брата из себя. Однако помимо традиционной декабрьской скуки, на этот раз были еще две причины, по которым Шерлок вел себя неадекватно, и, как ни странно, обе эти причины являлись особами женского пола. С Молли он не виделся с тех пор, как чуть не совершил самый гнусный поступок в жизни. Джон частенько ворчал, что детективу стоило бы навестить ее после всех событий или хотя бы поинтересоваться ее состоянием. Если бы доктор знал, почему Шерлок прекратил свои набеги на Бартс, последний не досчитался бы зубов. Безусловно, детектив наблюдал за ней с помощью сети бездомных: пара человек ежедневно «провожали» Молли на работу и обратно, отчитываясь о каждом ее шаге. Судя по всему, она пришла в себя и продолжала жить привычной жизнью, но знать наверняка, оправилась ли она душевно, Холмс все же не мог. Ему было страшно. И все же – в глубине души – он понимал, что объяснения не избежать. Молли Хупер прочно вошла в круг его общения и во избежание утечки информации и лишних вопросов он был обязан привести их «отношения» в относительную норму. Однако до сих пор не было четкого понимания, как и, главное, когда стоит предпринять что-то в этом направлении. Вторая причина была менее глобальной, но не менее захватывающей и нарушающей привычный уклад жизни Шерлока: Ирэн Адлер. Эта женщина заставила обратить на себя внимание, мастерски обведя его вокруг пальца. Более того, ее профессия и образ жизни отчасти напоминали его самого: стремление к полному контролю, скрытая жажда власти, схожие сексуальные интересы. Физического влечения к доминантке детектив не испытывал, и это было объяснимо. Однако интеллектуально он испытывал острое любопытство и желание разгадать загадку. Отчасти он видел сложившееся между ними взаимодействие как шахматную партию, в которой Шерлок Холмс обязан был одержать сокрушительную победу, ведь сейчас в счете определенно вела Ирэн. Периодически она писала ему смс весьма тривиального содержания, на первый взгляд, однако по сути они были демонстрацией торжества, подстрекательством к активным действиям. И все же Шерлок занял выжидательную позицию, не реагируя на выпады: ему было о чем подумать. *** Джон давно уже потерял романтический интерес к Молли Хупер, но тем не менее считал ее другом и потому не мог спокойно смотреть на то, как девушка вздрагивает каждый раз, когда он входит в лабораторию по поручению Шерлока. Ее увлечение детективом было до смешного очевидным и в то же время печальным фактом, ведь предмет ее страсти утверждал, что сантименты совсем не его стезя. В то же время Ватсон не мог не отметить заинтересованность детектива в красотке Ирэн Адлер: он всерьез полагал, что из этого может получиться что-то весьма впечатляющее. Молли же была милой, отзывчивой и доброй, именно благодаря этим качествам Джону удалось наладить их отношения практически сразу после инцидента с розами и возмутительным поведением Шерлока. Однако Холмс, в силу своего отвратительного характера, не предпринимал ничего, чтобы сделать то же самое. Ватсон наивно полагал, что причина, по которой детектив не посещал Бартс, заключается лишь в его дурном характере и нежелании извиняться за свое поведение, а потому в его голову пришла гениальная идея, которая привела его прямо к Молли Хупер. - Привет, Молли! А вот и я в сопровождении твоего любимого кофе с карамельным сиропом. - Привет, Джон! Спасибо. Ты… один? - Да, Шерлок погряз в новом деле, практически не выходит из дома и из своих чертогов. А я, как всегда, у него на посылках. Заключение о смерти Шерри Дина готово? - Да, конечно, сейчас принесу. - Спасибо. Подожди, я хотел обсудить с тобой кое-что. Мы решили устроить ужин на Бейкер Стрит в сочельник. Если у тебя нет конкретных планов, ты могла бы присоединиться. Как тебе идея? - Джон, я даже не знаю… Шерлок там тоже будет? - На самом деле это он предложил пригласить тебя – в своеобразной форме, конечно. Думаю, он хочет извиниться, но не умеет этого делать как следует. Дай ему шанс. - Извиниться за что? - За свое дурное поведение. Я знаю, он спас тебя тогда, в бассейне, и после этого не появлялся и не интересовался твоим самочувствием. Поверь, ему не все равно, просто… Это же Шерлок. - Ты уверен, что он хочет… наладить наши отношения? - Абсолютно. Ждем тебя в субботу к девяти часам. Рождество в кругу друзей – что может быть лучше? Отказа я не приму, даже не думай. Будет Лестрейд, кстати. Не переживай, все свои, повеселимся на славу! - Хорошо, я приду. Молли с облегчением услышала звук закрывшейся за Джоном двери и на дрожащих ногах направилась в сторону рабочего кресла. Это невозможно. Неужели Шерлок все-таки решил извиниться перед ней и объяснить свое поведение? Как бы зла и обижена она на него не была, тоска одолевала ее ежедневно все с большей силой. В глубине души она простила его, хоть и мучилась многочисленными вопросами, на которые не было ответа. Удивительно то, что страха встретиться с Шерлоком вновь у Молли не было. Да, его поступок был похож на произошедшее с ней в шестнадцать, однако теперь она была взрослой женщиной и испытывала вполне взрослые чувства по отношению к мужчине. Его прикосновения не были невинными, и она вполне осознавала, что могло произойти, не упади она в обморок. Но другая ее сторона, скрытая, исторгнутая из жизни под воздействием печальных событий юности, шептала, что, останься Молли в сознании, она бы позволила Шерлоку все, чего бы он ни захотел. Потому что сама Молли хотела этого уже давно. Ее подсознание кричало об этом во снах, не прекратившихся до сих пор. И раз уж сам Шерлок готов был сделать шаг, чтобы возобновить их отношения, чем бы они ни были, сопротивляться не имеет смысла. Молли решила хотя бы попытаться побороть свой страх – и пойти до конца с мужчиной, которого, кажется, любила. *** - Шерлок, это так чудесно! – щебетала миссис Хадсон, употребившая не менее трех бокалов шампанского и каким-то образом уговорившая его сыграть на скрипке рождественскую мелодию. В гостиной уже собрались все приглашенные за исключением Молли. Джон впервые привел девушку в дом, чем вызвал очередной приступ раздражения у Шерлока. Лестрейд в очередной раз пытался возродить свой брак, о чем с энтузиазмом рассказывал хозяйке дома и доктору Ватсону, а детектив лишь закатывал глаза и сцеплял зубы, еле сдерживая едкий комментарий на тему верности супруги инспектора. Сам же Шерлок мечтал поскорее избавиться от чрезмерно шумных и радостных гостей, чтобы провалиться в чертоги и отыскать, наконец, решение их с Молли проблемы. Два месяца назад он пообещал себе спасти девушку и сдерживать свои неадекватные плотские порывы. На практике это сложно совмещать, и потому проще всего было оставаться в стороне, но в то же время, разорвав всякие отношения с Хупер, он не мог полноценно делать свою работу. Только личный контакт мог дать ему полную информацию. Молли должна была рассказать ему все. Сама. Если бы она была безразлична Шерлоку, устроить такое интервью не составило бы для него труда. В данном случае нужно было проявить чуткость и осторожность – и это ново для него. Как и то, что с каких-то пор эта девушка стала ему действительно дорога – еще задолго до того, как детектив узнал о чудовищной истории, произошедшей с ней много лет назад. Но как защитить Молли Хупер, если главный человек, от которого ее нужно было оберегать, - он сам? - Всем привет! – раздался нежный голос и через пару секунд Шерлок с ужасом понял, что это голос Молли, которая вошла в гостиную с полным пакетом подарков в таком виде, как будто собралась на романтическую встречу. - На двери написано «С Рождеством». Я проходила мимо и решила все-таки зайти. Привет, Шерлок. У него была всего секунда, чтобы взять себя в руки и нацепить привычную безразличную маску. Какого черта она тут делает? Джон уже снимал с Молли пальто, а Лестрейд, не скрывающий восхищения преображенным патологоанатомом, подавал ей бокал красного вина. Взгляду Шерлока открылась тонкая фигурка, облаченная в отнюдь не скромного фасона маленькое черное платье. Худенькие плечи и выпирающие ключицы были обнажены, облегающий талию и бедра наряд подчеркивал хрупкую женственность, а макияж сделал лицо выразительным; хотя яркая помада и слишком громоздкая прическа и портили образ, в целом – она была прекрасна. И снова желанна. Но на этот раз Шерлок чувствовал не похоть, а нежность. И, конечно, вину. Взгляд упал на принесенный пакет с подарками: на самом верху явно был самый ценный из них. Особый подарок для особого человека. Мужчины. Молли снова завела себе кого-то? Осознание этого факта вывело его из себя и гнев вышел из-под контроля, обрушившись на девушку потоком безжалостной дедукции: - Вижу, у тебя новый дружок, Молли. Поздравляю! - Ч-что?.. - Ты идешь к нему на свидание. И с подарками. Да бросьте, неужели вы не заметили? Красивая лента, бант… Все остальное завернуто наспех. Значит, это для кого-то особенного. Цвет обертки созвучен с цветом помады: это ассоциация, а возможно и призыв. В любом случае, ее намерения серьезны. Тут надежды на долгий роман, хотя, возможно, и беспочвенные. А на то, что свидание сегодня, намекают макияж и одежда, компенсирующие размер губ и груди. Он схватил подарок, намереваясь добить едва сдерживающую слезы Молли очередным точным наблюдением, и вдруг увидел на карточке, прикрепленной к красиво упакованному свертку, свое имя. В гостиной воцарилась тишина. Неловкость, интимность этого момента не укрылись ни от одного из гостей. Шерлок молча вертел в руках коробку и не мог понять, как же ему исправить совершенную им чудовищную ошибку. - Ты всегда говоришь ужасные вещи, каждый раз. Всегда, всегда! В этом отчаянном восклицании лишь ему одному была открыта истина: он виноват перед ней. Виноват без права на апелляцию. И единственным, что Шерлок мог сделать сейчас, было это: - Мне очень жаль, извини. С Рождеством, Молли Хупер, - искренне произнес он и наклонился, чтобы поцеловать девушку в щеку. Молли дрожала от страха и изумления. Неужели он смог сказать это? Попросил прощения при всех и подарил поцелуй со всей нежностью, на которую был способен. Его прикосновение обожгло кожу и все еще горело на щеке, полыхая внутри настоящим пожаром. В этот самый момент раздался женский стон. - Боже… Это… Это не я! - Это у меня, - спокойно ответил Шерлок и, достав из кармана телефон, отошел к окну. Прочитав смс, он вернулся к камину и взял в руки небольшой сверток, внутри которого оказался мобильный телефон. В этот момент телефон зазвонил у Молли, и она вынуждена была выйти в коридор. Это был Смит, умоляющий ее приехать в морг и взять на себя ночное дежурство, поскольку остальные были далеко от Лондона в этот момент, а сам он подвернул ногу и не мог выйти на работу. Для патологоанатома это было настоящим спасением сейчас, и через десять минут она уже ехала в Бартс в такси, все еще вспоминая жуткую сцену на Бейкер Стрит. Переодевшись в свитер и брюки, предусмотрительно оставленные в рабочем шкафчике, Молли спустилась в резекционную, где с удивлением обнаружила Лестрейда, Шерлока и его брата Майкрофта, с которым девушке приходилось сталкиваться лишь однажды. Смит с чудесным образом (не иначе) исцеленной ногой также был подле трупа. Он молча поднял простыню, однако лицо оставалось закрытым. Опознание проводил почему-то Шерлок. Пробежавшись внимательным и цепким взглядом по обнаженному телу, он сказал: «Это она». А затем стремительно вышел из помещения, проскочив мимо Молли с таким видом, словно опознал родную мать. У трупа по-прежнему стоял его брат с нечитаемым выражением лица. Отчего-то девушка решила обратится к нему: - Странно, что Шерлок опознал ее не по лицу… Майкрофт лишь натянуто улыбнулся и последовал за Шерлоком. В соседней комнате вполголоса разговаривали Смит и Лестрейд. Подслушивание никогда не входило в привычки Молли Хупер, но, услышав имя Шерлока, она поступилась своими принципами и подошла прямо к двери. - Грэг, кто эта женщина? Никогда не видел такого лица у нашего психа. - О, это не просто женщина. Это Ирэн Адлер. Зайди на ее сайт – только не при жене, умоляю. Там все по-взрослому. Джон сказал, что у Шерлока с ней, возможно, роман. Это неточно, но то, как он отреагировал сейчас, говорит за себя. - Да уж, дела. Как, кстати, твоя жена? Дальше Молли слушать уже не могла. У Шерлока была женщина. Все это время. Она почувствовала, как дурнота подступает к горлу, а в голове начинает что-то шуметь. Ну уж нет, только не обморок. Не теперь. Сбросив халат прямо на пол, она понеслась наверх, накинула пальто, и, забыв переобуться из больничных тапок в теплые ботинки, выбежала на улицу. *** Шерлок закрылся в своей спальне и играл на скрипке пронзительную мелодию уже третий час. Джон и миссис Хадсон молча переглядывались, сидя на софе в гостиной. Ватсон рассказал Марте об Ирэн – в общих чертах – и оба они пребывали в уверенности, что прямо сейчас Холмс переживает глубокую личную трагедию. Майкрофт уже позвонил доктору и настойчиво попросил присматривать за братом особенно тщательно в течение нескольких дней. До того, как детектив вернулся на Бейкер Стрит, Джон обыскал квартиру на предмет наличия наркотиков, но ничего не нашел. Он не знал, как вести себя с другом, а потому решил, что лучшей стратегией сейчас будет молчание. Одному Богу известно, как этот странный человек мог переживать потерю. Шерлок же пытался успокоить свои мысли, мечущиеся от мертвого тела Ирэн Адлер к заплаканному лицу Молли Хупер, решившейся сделать первый шаг к примирению, который он с присущим ему размахом испортил и причинил девушке очередную боль. Все шло не по плану, он стремительно терял контроль и не имел представления, как вернуть себе хладнокровность ума и способность решать проблемы без лишних сантиментов. Джон и Майкрофт были убеждены, что смерть доминантки разбила сердце Шерлоку, даже не подозревая, что на самом деле происходило в его голове и жизни. Да, детектив был подавлен, но в лице Ирэн он потерял не возлюбленную, а достойного соперника, острый ум в сочетании с женским коварством, соревноваться с которыми было увлекательно, интересно. Скрипка, ничуть не помогавшая думать, наконец, была отложена в сторону. В долгожданной тишине раздался звук нового сообщения. На этот раз оно было от Молли: «Тебе никогда не хватит смелости признать, что ты хочешь меня. Я тебя ненавижу!» Ровно через тридцать пять минут Шерлок был в баре, в котором пьяная в стельку Молли пыталась флиртовать с барменом, явно не испытывающим ответного энтузиазма. Молча сняв ее с высокого барного стула и поставив на пол, он надел на нее свое пальто и за руку вывел на улицу, где все еще ждал сердитый кэбмен. Девушка так же молча смотрела на него, не в силах сопротивляться. Она послушно села в такси, с удивлением обнаружив, что Шерлок устроился на переднем сидении, видимо, решив доставить ее прямо до квартиры. Молчала она и когда он набрал код подъезда, уверенно открыв дверь и протолкнув ее внутрь, аккуратно придерживая за локоть. Ключи были у нее в кармане, и Молли с нетерпением ждала момента, когда детективу придется заговорить и попросить ее дать их ему. Однако он не проронил ни слова, доставая тяжелую связку прямо из заднего кармана, и, отперев дверь, Шерлок, наконец, втолкнул ее внутрь. - Так и будем молчать? – поинтересовалась Молли заплетающимся языком. – Хотя ты сегодня уже и так слишком много сказал. Я впечатлилась. - Тебе нужно в душ. Сейчас же. - Размечтался. Что, хочешь потереть мне спинку? Похоже, тебе нравится заниматься сексом на воде. Извини, бассейна у меня нет. Надеюсь, моя ванна тебя устроит. Или сегодня у тебя нет настроения? Есть ли у меня настроение, тебе точно безразлично – это мы выяснили в прошлый раз. - Молли… Я уже попросил у тебя прощения. Больше я ничего сделать не могу. - Нет, ты можешь. Убирайся к чертовой матери из моей квартиры и из моей жизни, ты, самовлюбленный эгоистичный ублюдок. Выплюнув последнюю фразу, Молли попыталась уйти в другую комнату, но запуталась в длинных полах пальто и, не удержавшись, упала на пол с жутким грохотом. Ушибленная коленка загорелась адской болью и, не в силах сдерживать злые слезы, девушка наконец расплакалась, закрыв лицо руками. Ей было горько осознавать, что все это время она любила Шерлока, а он играл с ней, да еще и крутил роман с этой… Хупер пролистала все поисковые страницы гугла, упоминающие некую Ирэн Адлер. Так вот откуда у него страсть к подобным экспериментам. Доминантка стала хорошим учителем. Захлебываясь рыданиями, она не могла говорить связно, вытирая слезы рукавом его дорогого пальто. Спустя пару минут, Шерлок понял, что истерика просто так не закончится, нужен шок. Поэтому он подхватил ее на руки и понес в ванную, поставив под ледяные струи воды прямо в одежде. - Что ты наделал? Мне холодно, Шерлок! - Ты успокоилась? - Да, да! Прекрати это. На этот раз Молли заплакала, словно ребенок, выбираясь из ванны в тяжелом намокшем пальто. Ей было так обидно, так больно, а он просто смотрел своими невозможными голубыми глазами и ничего не предпринимал. Как это все случилось в ее жизни? Мало ей было всего того, что уже произошло, теперь еще и эта болезненная влюбленность в опасного, холодного человека, не способного на искренние чувства. Даже сейчас ее тянуло к нему. Невыносимо. Захотелось почувствовать хотя бы немного тепла и участия. Поэтому она не смогла придумать ничего лучше, чем снять с себя одежду и, оставшись в одном белье, прижаться к Шерлоку, обвивая его торс руками. - Ты так нужен мне, Шерлок. Я ничего не могу с этим поделать. Если ты хочешь меня, бери, я не буду сопротивляться. Я сделаю все, что ты скажешь, только не уходи сейчас. Прошу. Описать словами то, что чувствовал Шерлок в этот момент, было невозможно. Похоть, похожая на горячую лаву, бежала по венам и искала выход. Вот она, прямо в его руках, готова на все. Он почти сорвался снова, почти. Но в голове пронеслись кадры фотографий, которые показывал ему сосед Хуперов несколько месяцев назад в Нью-Касле: на них Молли была совсем юной девочкой в скромном ситцевом платье, с двумя тугими косичками и крайне серьезным выражением лица. И этой девочке сейчас нужен был не секс. Ей нужна была его забота. Именно поэтому вместо того, чтобы поддаться звериному инстинкту, Шерлок растер ее тело полотенцем, переодел в пижаму, которая по счастливой случайности оказалась в ванной комнате, и отвел в спальню. Накрывая Молли пуховым одеялом, он услышал тихую мольбу: - Не уходи, пожалуйста. Останься со мной. Он хотел остаться. Видит Бог, он хотел этого так, как ничего в своей жизни до этого момента. Но если сейчас Шерлок не сможет усмирить своих демонов, то никогда не достигнет цели. Он должен спасти ее, спасти ценой собственных темных желаний. Потому что она заслуживает нормальной жизни. - Я не могу, Молли.