Боги Эквестрии

      Разделяясь на два отдельных разума, мне хотелось просто отрубаться. Я ощущал, как мой разум и душа буквально выжаты до суха этой долбанной душедробильной работой по расшифровыванию послания Высших богов. Хотелось просто лечь и поспать — лет эдак тысячу, дабы хоть ненадолго обрести покой и сбросить эту, ломающую саму сущность, усталость.       Но самое поганое было в том, что само послание оказалось простеньким и не затейливым: приди туда-то в такое-то время, и всё!!! Как будто, проще весточку передать было нельзя!       — Не возмущайся так. — отозвалась в нашем ещё пока общем потоке сознания Селестия. Сестра как раз втягивала в себя разлитый по пространству мира снов океан Любви и Света, восстанавливая своё тело и принимая привычную форму солнечной принцессы. — Сам же понимаешь, это был очередной тест нашего мастерства.       — Да пусть они его себе в известное место засунут! — взорвался я, тоже кое-как собирая привычную всем смертным четырёхмерную оболочку принца, и одновременно, меня чуть-ли не потряхивало от ярости и желания сожрать ЭТИХ… в общем, целиком. — Я чуть не помер, пока мы его дешифровали, с этого кошмарного языка вышних измерений, а от него не то что мозги, сама душа узлом заплетается!       — Вместо возмущений, лучше бы порадовался новому опыту и знаниям. Или не знаешь мифы о механике сотворения миров, которые обычно и начинаются с такого вот первого Слова Творения? Слова Силы, что своей мощью отбрасывает сам первородный Хаос, творя внешние барьеры защиты и сферу упорядоченного пространства-времени, как заготовку новой Вселенной. Можно сказать, творит саму данную смертным в ощущениях реальность. Это Слова Силы настоящих Богов, а не таких начинающих дилетантов, как мы. И приобщившись к подобным Словам, ты ещё не доволен обретением такого знания?       Хотелось ответить резко, можно даже сказать, грубо, вот только… Сестра права. То знание, которое открыло нам послание, было невероятным само по себе и перевернуло весь мой мир. Но даже сейчас Слово Силы Высших богов было чем-то принципиально другим и завораживающе невероятным. Настолько, что я даже не мог описать это ощущение привычным смертным языком или образами, но был уверен: знай я язык Высших богов по лучше, без проблем смог бы потягаться с ними.       И как бы не выматывала дешифровка, я был вынужден признать, что сотни раз бы повторил этот опыт, ради одного только нового Слова. Но это вовсе не значит, что я получил от этого удовольствие! Так, не более, чем от хорошо сделанной работы, которая была поистине выматывающая, бросив вызов всем нашим с сестрой талантам, знаниям и опыту. Заставила целых десять месяцев ускоренного времени пахать в мире снов, не разгибаясь, в полном слиянии разумов и сущностей и выпав из реального мира почти на две недели. И это, были две недели нашего отпуска! Хаос, который уже завершился как раз чуть более суток назад, по времени материального мира. И кого отлягать за это?!       — Расслабься. — потянувшись, сестра сладко зевнула и, подарив мне поцелуй, принялась расхаживать туда-сюда по растянувшейся в пустоте тропинке звёзд, разминая свежее восстановленное тело. — В любом случае, любимый, мы отлично поработали и имеем полное право на пару суток бонусного отдыха. Только чуть позже, когда разгребем дела. Так что, вперёд. Нужно разобрать тот бардак, который скопился за эти дни на материальном плане.       — Привычная рутина. — вздохнул я, бегло просматривая события и не увидев в них ничего срочного и важного. Что, в принципе, закономерно, иначе, мы бы раньше прервались. — Опять бюрократия в Эквестрии начинает надрываться.       — Всё из-за взвинченного тобой темпа и глубинного контроля. — окончательно поправляя свои эфирные гриву и хвост, Селестия, наконец, предстала во всём своем телесном великолепии. — Мог не так сильно ужимать сроки и ускорять темп. Чиновники не боги, в отличии от нас, чтобы работать в таком режиме.       — Выдержат, — сверяясь с планами, я увидел легкую рябь будущих проблем, которые начнутся через месяц, если не удалить мелкие заторы сейчас, не дав им вырасти, — Да и квалификация всего гос. аппарата заметно подросла с тех пор, как я вернулся.       — Всё же, будь аккуратней брат, иначе, мне придётся отправить Кибица в почетную отставку. Бедняга не тянет заданный тобой темп, как бы не бравировал и не пытался угнаться за новым графиком работы.       — Хорошо. Сниму с него часть задач. — сам я тоже поднимаюсь на ноги и разминаюсь, тестируя тело на остаточные дефекты. — Тоже мне, проблема. В общем, сама знаешь, что да как, а я пока проведаю малышек и подправлю бумаги, после чего, прополю мир снов. А то кошмарчиков расплодились, пока мы тут с тобой мозги себе наизнанку выворачивали.       Раскинув ловчие сети, я одним махом зачистил ближайшее пространство, попутно наблюдая, как сестра исчезает в короткой белой вспышке. Миг, и она уже проявляется в своих личных покоях, торопясь спасти свою заместительницу от этого марафона. Всё же, бедная смертная пегаска была вынуждена целую неделю изображать Селестию, даже в кровати. Малышка не видела свою семью всё это время, занимаясь государственной рутиной, и попутно направляла мою куклу-голема, дабы чего не учудила чего по тупости алгоритмов. Хотя… в принципе не должна.       — Всё такие же мерзкие на вкус. — морщусь, проглатывая очередной сгусток негативной духовной энергии, в виде потока затянутых в сети кошмарчиков, и одновременно радуюсь своей нормальной ориентации. А то, ещё не хватало начать получать удовольствие от таких трапез. — Однозначно мерзкие и противные, но раз нужно, то вперёд. Вообще, стоит пройти весь мир снов частым гребнем и выловить всю эту пакость. Но чуть позже, сначала самая приятная часть обязанностей.       Возникнув из чуть подёрнувшихся рябью теней многочисленных пальм, я проявился на пляже своего города и огляделся. М-да… Словно и не пропадал на эти долгие две недели. Разве что, животики у будущих мамочек стали чуть побольше, да населения прибавилось. А так, всё по-прежнему. Разве что, у самой кромки прибоя жеребята радостно играли с Мусей в догонялки, носясь по берегу, как угорелые. В остальном же, всё так же светило солнце, а с моря дул ласковый бриз, навевая прохладу и слегка разгоняя утренний зной. От которого многих клонило покемарить ещё часок-другой после бурной летней ночи.       Соединяюсь с луной и активирую все воспоминания своих кукол, включая королевскую в Кантерлоте, после чего, в темпе прогоняю события прошедших дней, выявляя проблемы и выискивая пути их решения сразу несколькими параллельными потоками сознания. Привычно ощущаю, как мир дробится на десятки фрагментов восприятия, и загоняю вторичные потоки на периферию сущности, оставляя в центре только главный. В нём я раскидываю исследовательские сети над городом, проверяя здоровье и самочувствие всех пони — жизни которых я так круто изменил. В общем, как обычно, ищу и незримо поддерживаю самых важных для меня смертных.       Искомые мною Цикада, Сикер и Темпест с комфортом устроились в одной из беседок на границе пляжа и города и занимали себя высоко интеллектуальной задачей: играли в шахматы на рассказы. Два единорога и принцесса-перевёртыш неспешно продолжали растягивать утренний десерт и вели беседы о будущем семьи, когда детишки, наконец, родятся. Строили грандиозные планы по выбору будущего места жительства — от Кантерлота и до самой дальней глуши западных гор.       — Не помешаю? — приняв облик знакомого всем тёмно-синего единорога, появляюсь возле беседки.       — Тень? — отрываясь от игры, на меня первой обратила внимание взволнованная Темпест. — Это настоящий ты или опять твой болванчик?       — Я, я. — ловя кивок Сикера, устраиваюсь между воительницей и Цикадой за круглым столиком. — Подвернулась одна халтурка, вот и пришлось поработать немножко. Чуток выпал из мира, но это ерунда. Вы то как?       Особо не распуская копыта, смотрю на два животика, один вишнёвый и пока относительно небольшой, на фоне массивного тела Темпест, второй же снежно-белый и выпирающий, словно мамаша уже на последнем месяце. Но тут понятно, двойня таких массивных деток дает о себе знать. Особенно, в таком небольшом теле пегаски. Да и не совсем шесть месяцев прошло, моими трудами. Вот только, обе принцессы родятся в нужный срок, как и все лунные пони.       Наблюдаю, как обе кобылки так мило чуть отодвинулись от меня, сдвигаясь в сторону Сикера. Мало заметно, но стабильно и четко они давали понять, кто их жеребец и муж, а кто просто хороший друг. И это радовало меня, как ни что остальное, ведь они на правильном пути. Создают крепкую семью, где я лишний, а значит, я могу быть спокоен за своего ребёнка. Он вырастет в хорошей счастливой семье и не будет знать проблем из-за своего безумного и вечно занятого отца.       — Отлично. — Сикер прервал затянувшееся молчание. — Вот, думаем, где будем жить и какой дом построим.       — Тут я вам не советчик, — рассматривая ситуацию на доске, вижу победу белых в пять ходов, — Но если будет нужна помощь, скажите. Хотя, сомневаюсь, что понадобится. Ведь вы сами отлично добьетесь всего, чего пожелаете.       — Даже собственного улья? — задумчиво поглядывая на меня, Цикада явно всё ещё носилась с этой идеей Фикс.       — Проще, чем ты думаешь. — пожимая плечами, я достаю с королевской кухни в Кантерлоте парочку из скопившихся там десертов. — Только пожелай, и королевы всего мира скинутся тебе на подданных. Не тысячи, конечно, но пару сотен вечно голодных малышей можешь получить в лёгкую. Особенно, когда дочери родятся.       — Зачем мне столько?! — тут же не на шутку перепугалась принцесса. — Куда я дену сотню ртов?!       — Это будут уже не мои проблемы. — любуюсь испугом на мордашке Цикады, попутно поддевая ложечкой первую порцию угощений. — Я вообще не хочу лезть в новые интриги тайного мира перевертышей, когда вскроется информация о твоей двойне. Шумиха будет знатная. Хотя, ульи и так лихорадит, от появления твоей новорождённой сестрёнки.       — В смысле? — Темпест вынырнула от своих мыслей, отрывая передние ноги от своего животика. — Они об этом уже знают?       Цикада только возвела глаза долу, а Сикер внутренне поёжился — от факта раскрытия очередной неафишируемой тайны жены, которая крайне неохотно выдавала некоторые подробности из жизни ульев.       — Я думала, этот обычай канул в лету. — отводя взгляд, Цикада явно лгала, так как Кризалис доходчиво объяснила ей сей факт ещё при первой встрече. — Столько лет прошло и мир поменялся.       — Так. — отодвигая в сторону шахматы, Сикер требовательно уставился на младшую жену. — Что ещё мы не знаем из, якобы мало интересных, подробностей жизни перевертышей?       — Рождение каждой королевы — это праздник для всёх перевертышей, — неохотно начала Цикада, нервно теребя в копытокинезе газету, — Поэтому желательно приглашать остальных королев на это событие. — под взглядами мужа и старшей жены, Цикада совсем сникла. — В смысле, не на сами роды, а на праздник в честь рождения королевы. Однако, его желательно провести в тот же день или ближайшую неделю. Это время мира и запрета на любые интриги, как бы не были сложны отношения между королевами.       — Это обязательно делать? — на вопрос Сикера Цикада только снова отвела глаза, — Или можно проигнорировать этот обычай?       — Можно. — отвечаю я, в место поникшей «пегаски». — Только, это одно из сильнейших оскорблений в их обществе, которое создаст вам кучу проблем в будущем. Хотя, я в любом случае прослежу, чтобы ничего такого не случилось ни с вами, ни с детьми. Само собой, бабушку тоже нужно пригласить. Это даже не обсуждается. Всех остальных ещё можно проигнорировать, но Кризалис вообще никак.       — Никогда… — прорычала Цикада глухим голосовом, расправляя крылья и поднимая передние ноги, словно готовилась к бою. — Никогда эта старая карга не увидит моих малышек! Я ей горло перегрызу, если только посмеет тронуть их хоть мыслью! Ох…       Резко схватившись за живот, Цикада скорчилась от боли, вызванной её собственным гневом на матерь и желанием защитить дочек от всего мира. Остальные взволнованно кинулись поддержать глупышку и с опаской покосились на меня, а я лишь невозмутимо жевал пирог с клевером, одновременно гася диссонанс негативных эмоциональных энергий в духовном теле Цикады.       А то, магические структуры тела принцессы начали стремительно входить в довольно паршивое состояние, из-за слепящей разум волны гнева на мать, которая, фактически, не была виновной в тех муках, которые обрушились на Цикаду. Нет, конечно, Кризалис заслуживала порицания, за то что вовремя не разглядела влияние Сомбры на старого императора, но такой ненависти — точно нет. Хотя, надо отдать должное, эта вспышка была менее острой в плане ненависти, но зато более глубинной из-за привязанности к своим всё ещё не родившимся малышкам и слепого желания защитить их от «зла» любой ценой. Ну, в самом деле! Сколько лет на свете живёт, а ума так и не набралась. Хоть бери и лично правь ей мозги от этих заскоков.       — Что происходит? — опасливо держась за стол, Темпест героически боролась с тошнотой и фантомной болью в собственном животе, да и Сикеру достались отголоски их боли в виде неприятной рези в висках.       — Эмоциональная дисгармония улья, — наблюдая, как эмоциональный фон стабилизируется, я объясняю простейшие вещи, — Острая фаза. Королева изволят-с сердиться, вот и нахлобучило вас всплеском её эмоций. Обычно она сдерживается, но тут сорвалась.       — Я и сама могла объяснить, — прошипела Цикада, наконец снова разогнувшись на стуле и утирая выступившие слезы.       — Конечно. — хитро щурясь, я окончательно выправляю повреждения тонких структур магического тела Цикады, вызванные резкой вспышкой ненависти и гнева. — Я только намекнул, а тебе пора рассказать все подробности связи королевы и её улья в деталях. Собственно, эта отдача означает простую вещь: ваша связь крепчает, а магия любви и дружбы связывает ваши души всё более плотными узами, что обычно замечательно, но порой создает подобные проблемы. Но не будем о грустном. Темпест, ты уже думала о первой полноценной выставке своих работ?       Переводя разговор на не столь щекотливую тему, я смотрю, как стремительно краснеют вишневые ушки и щёчки святой воительницы.       — Последние месяцы у тебя выдались очень продуктивными и я думаю, что тебе пора заявить миру о своем таланте.       Ободряюще обняв любимую, Сикер тоже шепнул ей на ушко несколько слов поддержки, да и Цикада поддержала телепатически. Принцесса перевёртышей тоже с радостью сменила столь щекотливую тему, на которую совершено не хотела говорить, а я в пол глаза принялся наблюдать за розовой хохотушкой-официанткой, идущей к нашему столику с подносом в зубах, на котором стояло четыре стакана с освежающей лимонной водой из ближайшего бесплатного уличного холодильника.       — Подарок от заведения! — сверкнув своей счастливой до ушей улыбкой, кудрявая розовая пони поставила поднос на столик. — Будут ещё заказы?       — У меня и так всё есть, — указываю на свои сокровища и вовсю веселюсь от мыслей этой «горе разведчицы».       — Мы уже наелись. — ответил Сикер, за себя и обеих жён. — Это было лишние. Благодарю.       — Что вы! Наше заведение не может позволить своим клиентам прогреваться в такую знойную погоду, словно кукуруза на протвене!       Розовая пародия на Пинки Пай так невинно хлопала глазками и пыталась быть естественной, что вызывала веселье и желание пошалить с этой умницей. Что продолжала так упорно лезть, куда не стоило, без всякого стеснения.       — Если что-то будет нужно, мы позовем, — Цикада едва сдерживалась, дабы не дать коротким ментальным импульсом по мозгам этой милашке и сбросить маскировку.       Меня это забавляло, но когда эта «невинная» кобылка попыталась коснуться и моих мыслей, я не смог сдержаться и рефлекторно щелкнул её по носу, вызывая у малышки зуд в оном органе и желание чихнуть.       — Может быть, морожен-н-н… — начала кобылка и чихнула.       Мгновение, и по телу розовой хохотушки прошла волна трансформации, а перед нами уже стояла сиреневая пегаска. Ещё один чих, и вот, уже перед нами красная земнопони. Третье содрогание холодного изумрудного пламени, и шпионка стала синим жеребцом-единорогом, который, наконец таки, додумался зажать передними ногами рот и рванул от нас на задних не хуже человека, заскакивая в кусты. Одна секунда спустя, и от туда уже взлетел белый пегас, устремляясь на запад, в океан. Но ожидаемо, не смог. На границе города его тело накрыло сиреневое марево энергетического щита и пара гвардейцев вежливо сопроводила умника в местное отделение стражи. Всё-таки, нелегальный шпион попался, а значит, надо допросить по всей форме, снять отпечаток ауры и выдать официальное разрешение на пребывание в городе ночных пони. Я же только слегка подтёр этой шпионке память о проколе, заставив помнить, как она начала чихать просто на ходу, до того, как подошла к нам. Попутно, я так же скорректировал эту память и немногим зрителям, тоже заметившим её прокол.       — Теперь нового пришлют, — вздохнула Цикада, печально смотря на небеса, — Более квалифицированного. Профиль её мыслей я хотя бы запомнила.       — Ничего. — утешил я троицу, которая давно уже раскусила эту лазутчицу. — Потренируетесь в поиске. Да и вообще, не хорошо, что вы не мешаете разным шпионам шастать по моему городу без лицензии от Теневой гвардии.       Сладко потянувшись, я снова пересчитываю по головам все триста двадцать семь шпионов, в данный момент во все глаза приглядывающих за моими начинаниями здесь.       — Тогда, сам и выгони их. Твоя ведь вотчина, а они слетелись сюда, словно пчёлы на мёд. — тяжело вздохнув, Сикер отпил свежей доставленной шпионкой воды, предварительно проверив её на наличие снижающих ментальную защиту примесей. — Не город, а проходной двор для разведок всего мира.       — В теории, я могу создать непрошибаемую защиту от шпионов, но это всё равно, что на всю планету заорать: эй! тут есть что-то сверх важное! А так, я ничего особого не скрываю. Глупо скрывать от мира лунных пони. Я бы и не тронул её, но глупышка пыталась мои мысли читать. — разглядывая парочку пегасов за столиком в соседней беседке, я знал, что они вольные бродяги из ханства и тоже проводят разведку моего проекта. — Просто, всему нужно знать меру. Вот так нагло лезть ко мне, это уже перебор. Пусть посидит пару часиков в камере, ответит на вопросы, подумает о жизни и даст клятву никогда более не шпионить в Эквестрии без разрешения. После чего, с чистой совестью вернется в свой улей.       — И отправится шпионить в другую страну. — закончила Цикада, задумчиво рассматривая то место, где исчезла присланная королевами Северного Союза разведчица. — Я вот только понять не могу: это что за монстры стерегут город, раз так быстро и четко сработали? Да и не замечала я среди официальной стражи таких профессионалов.       Я только оскалился, ловя ответные смешинки в глазах Темпест и Сикера, чьи коллеги и обеспечивали безопасность. Всё-таки, у них тоже были свои секреты от Цикады, по части ордена и паладинов, о которых парочка упоминали только вскользь и без подробностей. Так что, Цикада до сих пор не представляла себе подлинный боевой потенциал своего мужа и старшей жены, как и уровень подготовки. Считала их одними из подразделений Теней, но не более.       — Скажем так, — вертя в копытокинезе стакан с лимонной водой, я решил немного намекнуть, — Сильные маги Эквестрии стараются не особо афишировать свои способности. Это относится и к разным специальным службам, о существовании которых обыватели даже не догадываются и в которых работают профессионалы высочайшего класса.       — Тоже мне, тайна. — только отмахнулась молодая королева, явно не принимая мои слова всерьез. — Так всегда было и будет. Только всеобщий мир на планете длится уже почти полторы тысячи лет. А в Эквестрии и того больше, и я думала, что все разленились и заплыли жиром от безделья.       — С одной стороны, да, — я кивнул, — Но с другой, эти игры не на насмерть, в следствии чего, все мастера выживают и передают свои знания и навыки следующим поколениям воинов Теней. Так что, не смотря на твою силу, у тебя просто нет квалификации, дабы их замечать. Даже если они буду сидеть у тебя под носом и попивать лимонадик.       Сикеру и Темпес, как раз пивших свои порции, потребовались буквально титанические усилия, для полной невозмутимости. И не столько на лицах, сколько в мыслях, отголоски которых легко могла уловить Цикада. А та лишь уставилась на свою семью, словно впервые увидела, и не знала, что и думать.       Я же не мешал им играть в молчаливые гляделки, наслаждаясь пейзажем своего города. Любовался разросшимися и окрепшими деревьями, создающими приятную тень для горожан и гостей; обвевающими стены и живые изгороди лозами цветущих вьюнов; и целыми клумбами самых редких декоративных растений. Всё это служило украшением к истинному сокровищу моего проекта, на который я возлагал такие большие надежды, ощущая всей своей сущностью приближение знаменательного события. Так что, ничто не могло испортить мне радость от созерцания ещё нерожденных лунных жеребят.       «Брат, поблагодари Темпест». — от сестры внезапно пришел мыслеобраз прекрасной картины. — «Она превзошла саму себя и большинство художников прошлого, писавших меня. Думаю, этому шедевру самое место на самом видном месте в моей дворцовой галерее!»       «Непременно».       — Кстати, Селестии очень понравилась та картина, которую ты написала на пляже две недели назад. — я не замедлил передать слова сестры, которая в данный момент с восторгом рассматривала подарок молодой художницы у себя покоях. — Обещает сегодня же повесить её на самом видном месте. Так что, готовься. Уже сегодня журналисты из самых видных изданий художественного мира начнут тебя искать. Что не сложно, учитывая твою подпись на картине и узкую известность твоих более ранних работ.       — Может, пока не надо? — тут же взмолилась Темпест и нервно обхватила себя передними копыта, ёжась словно от холода.       — Если не сейчас, то когда? — смотрю в её путающиеся мысли. — Твое мастерство растет. Каждая новая картина лучше предыдущей. Ты ухватила саму суть живописи. Так что, вопрос твоей известности это вопрос времени, если только ты не будешь скрывать свои картины от мира.       Пунцовая Темпест только отвела взгляд, ища поддержку у своей семьи. Всё же, «Тени» и Паладины это тайные организации, которым известность вовсе ни к чему. Они привыкли действовать без шума и пыли, и потому, становиться публичной личностью Темпест категорически не хотела. Просто, это было не совместимо с её натурой тайного война Света, о действиях которого никто не должен знать. Вот и разрывалась бедняжка между своей страстью и долгом. Особенно, в свете того, что она уже собиралась стать матерью аликорна, которой и не нужна лишняя известность. Но с другой стороны, сказать НЕТ своей богине, и особенно, в такой мелочи, она тоже не могла. Слишком уважала и любила мою сестру.       — Тень, нельзя ли попросить Селестию пока не выставлять картины Темпест? — выдавил из себя Сикер, ощущая, что говорит буквально ересь, идя против желания своей богини. — Или, хотя бы, отложить на время этот момент?       — Подумаешь, проблема. — фыркнула Цикада, не испытывая перед Селестией и капли пиетета. — Пиши под псевдонимом и никто не будет знать тебя, как автора твоих работ.       — Даже не знаю… — пуще прежнего смутилась Темпест, для которой сама идея солгать была чем то немыслимым. — Это неправильно…       — Так многие делают. — поддержал я принцессу роя, решив раскрыть небольшую тайну. — Вы в курсе о А.К. Ирлинг пишущей рассказы о Деринг Ду?       — Кто же о ней не слышал? — фыркуна Цикада. — Мне о ней уже всё уши прожужжали. Да и пишет она очень неплохо, словно на самом деле всё это видела.       — Так вот. — потирая копыта, улыбаюсь до ушей. — Она и есть Деринг Ду, которая ничего не придумывает, а только описывает свои приключения с почти идеальной точностью. Да, всё это было на самом деле, как и существуют все герои её книг. Включая Ализотля, которому Деринг постоянно создает настоящую головную боль.       — То есть? — опешила Темпест. — Все эти гробницы, сокровища и артефакты… Существуют на самом деле?       — Конечно. В джунглях южного континента, где более тысячи лет назад находился центр довольно крупной цивилизации, переселившейся после на север, когда мы с Селестией немного «ошиблись» с осью вращения планеты и орбитами светил. Ну, вы сами знаете легенды о переселении народов.       Любуясь на ошалелые лица троицы, я достаю из ближайшей библиотеки одну из последних книг, раскрывая её на нужной странице.       — Вот, Цикада, полюбуйся. Ты тоже угодила в её книжку. Отшельница из джунглей, которая помогла Деринг Ду выбраться к пони после укуса ядовитой змеи, ведомой коварными кознями Ализотля.       — Так та находчивая пегаска, с серой гривой и хвостом, и была Деринг Ду? — зрачки на ошарашенном лице молодой королевы забавно сошлись к переносице, пока Сикер и Темпест вчитываясь в строчки текста, сравнивая описания персонажа с обликом Цикады.       — Да. — я лишь киваю и веселюсь от всей души, смакуя их эмоции. — Более того, вы все тоже можете попасть в её книги, при желании. Встретив её «случайно» во время нового приключения в «страшных и опасных» руинах древности, или просто сходить на экскурсию к одному их этих «зловещих» храмов. Думаю, Ауизотль не откажет вам в небольшой экскурсии по своим обширным музейным владениям. Особенно если я, лично и как следует, попрошу его об этом небольшом одолжении.       — Это всё конечно интересно, но что насчет картины? — сбросил с себя наваждение далёких джунглей и неразгаданных тайн древности Сикер. Он решил во что бы то не стало упросить Селестию, не открывать имя жены миру без её согласия.       — Если хотите, — пожимая плечами, спрашиваю у сестры и получаю ожидаемый ответ, — она подождет немного, столетие-другое, но потом обязательно выставит. Уж больно картина понравилась.       — Ты специально всё это подстроил?! — наконец доходит до Темпест, а я не могу сдержать улыбку от уха до уха. — Точно специально. Значит Селестия не собиралась выставлять мою картину на всеобщее обозрение?       — Ну почему же, она хочет так поступить, но не сделает, пока ты сама этого не захочешь. Ведь ты уже достойна вписать свое имя в историю живописи, без всяких шуток или преувеличений. Твои картины достойны занять место в Кантерлотском дворце уже сейчас. Не говоря о будущих твоих шедеврах, которые обязательно будут написаны. Так что я только предвосхищаю события грядущего. Тем более Кейденс и Шайнинг тоже приглашали вас посетить Кристальную Империю, с планами что ты напишешь их общий портрет. Не как отдыхающих туристов, а как четы правителей. Хоть вы и отказались — по понятным причинам.       Наши взгляды скрестились на Цикаде, которая сразу поняла в какую сторону ветер подул. От чего нахохлилась и чуть ли не зашипела, всем своим видом показывая, что лучше умрёт, чем отправится к своей горячо ненавидимой мамочке.       — То есть, ты не против того, что мы немного попутешествуем перед родами? — чутко уловила мои мысли Темпест, и лаская взглядом Цикаду. — И может даже поможешь решить наши затруднения в этом вопросе?       — Да запросто, Кризалис, — от одного этого имени Цикада зашипела, но мы проигнорировали её реакцию, — довольно часто покидает империю по делам, а не сидит в ней безвылазно. Можете посетить, когда её там нет. И если не будете специально искать перевёртышей, то и не найдете их. Нууу… в сколько бы то ни было заметном числе. Они держат себя в копытах, помятуя о наших договоренностях и уж поверьте, вылететь обратно в пустыню, и снова жить впроголодь желающих нет.       — И ты ей веришь! — взвилась Цикада. Но мгновенно поймав мой взгляд, замолкла, налетев на стену мрака.       — Цикада, не будь маленькой девочкой, твоя мать не рискнет жульничать. По тому что куда лучше тебя понимает, насколько это опасно, — отпускаю её трепещущий, словно напуганная птица, разум из оков моей воли, и позволю втянуть такой сладкий воздух, после мгновения ужаса увиденного в моих глазах, — так что не бойся, вы с ней точно не встретитесь. Пока ты сама этого не пожелаешь. Ведь мы, бессмертные, умеем ждать, даже если ожидание растягивается на столетия или тысячелетия. Тем более ты можешь просто остаться тут одна, на недельку, пока Темпест и Сикер посетят Кристальную Империю без тебя. Немного развеяться и сменить обстановку, посмотреть мир, пока есть свободный месяц-другой, тебе не помешает.       — То есть, — удивленно посмотрел на меня Сикер, — мы можем покинуть этот город в любой момент, без последствий для ребенка?       — Последствия будут для вас, если будете долго гулять, — поясняю я то, что раньше им не стоило знать, да и обстоятельства были другими, — но вы достаточно зарядились магий ночи этого места, дабы пара тройка дней в океане света моей сестры, на что-то сильно повлияла. А вот больше недели гулять по миру, не рекомендую. Сами всё ощутите и поймете, не маленькие. Но если что, я отслеживаю состояние малышей в реальном времени, и при малейших проблемах сообщаю вам о них.       Сикер с Темпест, улыбнувшись, довольно переглянулись между собой, а Цикада вновь скривилась, поняв, что решение принято. Всё же как не хорош был мой город, но всё-таки он был клеткой, пусть и золотой. Как до этого был небольшой домик укрытие на отшибе. Вот и припекло им погулять, даже неважно где, главное вырваться и почувствовать себя по-настоящему свободными. Да и я довольно сильно изменился за эти месяцы, и уже мог не беспокоиться за здоровье ребёнка вне мест с подпиткой и защитой. Не говоря о договоренностях с Гармонией и Дискордом.       Но с другой стороны, хорошо что хотя бы в Кристальную Империю они реально пока не собираются, ради Цикады. Планируют вместо этого съездить к родителям, погостить у дальних родственников и посетить Озеро Любви, с обязательным купанием. А заодно, сыграть, наконец, свадьбу и узаконить свои отношения.       — Мы подумаем над этим, — стукнув копытом об стол, Сикер поставил точку в этом вопросе, уже строя в голове грандиозные планы, — Все вместе. Ведь так, любимые?       — Конечно, дорогой. — Темпест снова была полна энтузиазма. — Если подумать, писать под псевдонимом не такая уж плохая идея, раз не выйдет скрывать мои работы.       — Куда я денусь? — пробурчала Цикада, подозрительно косясь на членов своего крохотного улья, и разрываясь от своих противоречивых эмоций. По большей части, порождённых прошлыми порядками и современной жизнью. — Только думайте тише. Мало ли, кто ещё подслушает.       — Рад был помочь разобраться в этом небольшом недоразумении, а заодно, проведать малышей. Но, увы, дела зовут, и потому вынужден покинуть вас. — доев все деликатесы, поднимаюсь из-за стола. — И да. Жду приглашения на свадьбу.       Поймав очередную забавную гамму эмоций, не затягиваю прощание и растворяюсь в тенях, переносясь сквозь пространство Мира снов прямо в рабочий кабинет Сноу Бриз. А там, моя, не такая уж и маленькая, снежинка вовсю сладко посапывает без задних ног, положив голову на заваленный кипами бумаг стол. Бедняжка. До последнего сражалась со сном, но, увы, проиграла в потребности своей сущности и тела, в ежедневном отдыхе.       Пару секунд любуюсь счастливой улыбкой на лице спящей девушки, после чего аккуратно подхватываю в искристое облачко телекинеза, и укладываю на диван, в темпе решая её проблемы; подписывая документы; заполняя заявки и прочие распоряжения. Разумеется, использую в качестве матрицы особенности менталитета Сноу и, одновременно, вкладываю в её память все эти решения. Так что… вечерком она будет думать, что сама всё сделала. Что, впрочем, в некоторой мере так и есть. Пусть и не совсем. В конце концов, какой я друг, если не помогу подруге в трудную минуту, когда она так сильно нуждается в помощи. Разгребая завалы, созданные, между-прочим, по моей инициативе, я становился в процессе ещё на ступеньку ближе к статусу настоящего лидера ночного народа.       Аккуратно укрываю белую кобылку тонким одеялом и закрываю окно тяжелой шторой, создавая в кабинете приятный полумрак, и после дополняю его прохладой атмосферой ночи. Беззвучно замерев над белой пегаской, борюсь с искушением погладить её кудряшки и, просто обняв Сноу Бриз, завалиться спать рядом. Ах… Если бы только у меня не было столько дел по всему миру…       Да и в городе был ещё один пони, которому не помешала бы моя помощь. Так что, поколебавшись ещё пару мгновений, смещаюсь на игровую площадку. Где один сонный жеребец как раз, с переменным успехом, пытается совладать со своими вовсю расшалившимися детьми. Пока его жены колдуют на кухне, решив устроить особенный завтрак по случаю годовщины.       Выдергиваю Ская из толпы детей и заменяю его иллюзией. Да так, что малыши даже не замечают, что настоящий папка исчез. После чего мы смещаемся чуть в сторону, и оказавшись под иллюзорным куполом на соседней лавочке, я тихонько посмеиваюсь, наблюдая как ошарашенно единорог пялится на то, как его дети играют с фальшивкой. Бедняга настолько поражён, что даже не замечает, как я сажусь рядом.       — Расслабься. — хлопаю жеребца по плечу, привлекая внимание. — Просто тебе нужно было с кем-то поговорить об этом, а я тут как раз проходил мимо… Вот и заглянул, пока выдалась свободная минутка.       Пару секунд играю в гляделки с нашим попаданцем, пока он тормозит, осознавая происходящее, и по-прежнему переводя взгляд то на меня, то обратно на свою копию, которая вовсю продолжает дурачиться и веселиться с его детьми. И надо заметить, с куда большим успехом, чем оригинал.       — Не обращай внимания. Просто материальная иллюзия на ниточках. — Ухмыльнувшись, создаю мерцающие иллюзии ниточек, идущих от моего рога к поддельному жеребцу. — Маленький трюк, когда кому-то неудобно отвлекаться от дел для разговора со мной.       — Ага. — тряхнув головой, бывший человек наконец очнулся от ступора. — Удобно быть богом.       — По мелочам, безусловно, — киваю и убираю иллюзию нитей, — Но ты даже не можешь представить себе, сколько у нас с Тией проблем, о которых вы даже не подозреваете. Но я пришёл поговорить с тобой не об этом. А о твоих переживаниях, которые не дают тебе покоя после возвращения, отравляя сны и добавляя мне работы.       Наблюдая за метаниями мыслей бедолаги, я вижу как сильно он запутался, пытаясь понять — кто он такой? Человек в облике пони или единорог, бывший в прошлом человеком. Его сердце по-прежнему разрывается между двумя мирами, не в силах до конца выбрать одно из двух. Пусть даже по началу его и отпустила это боль, но за последний месяц она вернулась с удвоенной силой. И что хуже всего, медленно, но верно нарастала.       — Тогда, может, ответишь, кто я такой и почему мне так больно? Почему я не понимаю, где мой дом? Тут, среди семьи, или там, где я был рождён? Проклятье, почему всё так сложно! — хватаясь за голову, единорог выплеснул из себя все эти эмоции в виде искристой вспышки магии на роге. Та взорвалась под иллюзорным куполом не хуже мощной петарды, чуть контузив неаккуратного мага, если бы я вовремя не прикрыл его.       — Вижу, жить надоело? — рассматриваю застывший сгусток, пошедшего в разнос арканного плетения магии, замерший перед самыми глазами Ская. — Ещё немного, и был бы контуженным, одноглазым единорогом. Тебе разве не говорили, что потеря контроля над собой вовремя волшбы опасна?       — Тысячи раз. — тяжело взвыв, Скай телекинезом отодвинул замерший огонёк магии подальше. — Обычно я держу себя в рук… в копытах, но порой срываюсь…       — Точнее, ты позволил себе сорваться, зная, что я не допущу проблему. — выбрасываю из-под иллюзорного купола заклятье Ская, которое тут же озарило игровую площадку целой серией вспышек фейерверков, вызвав у малышей очередной приступ восторга. — Может, уже повзрослеешь? Всё-таки, отец, да ещё и дети перед глазами. Неужели никак ни научишься, как себя вести стоит?       — Учитывая, что кое-кто читает мысли и знает меня лучше, чем я сам когда-либо смогу себя понять, небольшая беда. — только фыркнул в ответ попаданец. — Особенно, после путешествия на Торманс…       — Мог и не брать. — проводив взглядом группу пролетевших в небесах пегасов, вновь опускаю взгляд на единорога. — Думаешь, тебе было бы легче оставаться в неведенье?       — Нет, — тяжело вздохнув, Скай тоже посмотрел в небо, на стайку мелких пегасиков, которая словно стайка птиц, как раз вспорхнула с крыши ближайшего дома и устремилась вдогонку за приятелями в сторону пляжа, — Вот только… легче тоже не стало.       — Тяжёлый случай. — тихонько вздохнув, я не мешаю ему самому обдумывать ситуацию, больше позволяя выговориться, чем отвечая на его вопросы. — По-хорошему, свернуть тебе шею нужно и закинуть на Небеса, дав отдохнуть лет триста. Скинуть ментальный груз прошлого воплощения и переродиться беззаботным жеребёнком. Не ведающим о людях, безмятежным и веселым, как все они. — я киваю на очередную группку весело галдящих малышей, тоже пронёсшихся целым табунчиком в сторону океана. — Не знал бы ничего о той жизни и семье, и не рефлексировал бы сейчас.       — Серьезно? — равнодушно покосившись на меня, Скай даже не подумал защититься. — Ты предлагаешь мне умереть, забыв обо всём этом? А как же они? — и он кивнул в сторону своих детей.       — Да… — Я лишь понимающе кивнул. — Это было бы самое простое, но увы, теперь невозможное решение. — создаю иллюзию из мира людей. — К сожалению, это уже не вариант, да и никогда не был рабочим вариантом. Ещё по одной причине. Тебе просто нельзя умирать ещё лет сорок-пятьдесят. Уж слишком всё нехорошо сложилось в твоих прошлых воплощениях.       — Час от часу не легче. — Скай обреченно вздохнул. — Сам мог догадаться, учитывая всё происходящее. Вот, почему именно я? За что мне такое испытание?       Смотрю в его душу, которая вся аж дрожит от волнения, и ощущая, как его дух постепенно идёт в разнос, я только машу копытом на все запреты и табу. В конце концов, чего страшного, если я немного приоткрою тайны, которые смертным знать не стоит. И наконец, дам силы его уставшей душе достучаться до духа?       — Так сложились обстоятельства. — смотрю в никуда, видя доступные мне обрывки из воспоминаний Космоса о том мире. Ведь я понимаю, что это я персонально виноват во всех его страданиях в последующих после катастрофы воплощениях. — Твой мир погиб давным-давно. Мир, в котором долго жили твои прошлые реинкарнации, перестал существовать. Галактика сгорела в пламени войны, на фоне которых фантазии людей выглядят бледно и убого. Обмен ядерными ударами, на отдельно взятой планете, по сравнению с этим не значит ничего. Гаснущие звёзды, коллапсирующие до состояния пульсаров и разорванные в клочья планеты… Триллионы новорождённых душ сгорели почти без остатка в сотнях подобных звёздных систем. А остальных раскидало во все уголки Универсума.       — Мой мир? Погибшие планеты? Универсум? О чем вы говорите?       — О галактическом государстве, находившимся в той самой вселенной, в которой ты был рождён. — смотрю на трепещущую душу, и продолжаю говорить больше для неё, чем для Ская. — Так получилось, что твоя душа уцелела в той катастрофе, но затерялась в Хаосе. Как и многие другие. Пройдя через вереницу жизней в чужих мирах, она наконец вернулась домой. В ту вселенную, где когда то жили бог и богиня, родившие её сущность. Вселенную, которая была для неё домом долгие тысячелетия и сотни воплощений. Начав с жизни на до-космической планетарной цивилизации и дожив до государства, занявшего добрую треть галактики.       — Значит, там мой настоящий дом? — пошатываясь и оперевшись на лавочку, Скай смотрел куда-то сквозь своих детей, пытаясь осознать мои слова.       — Пространственно, да. — киваю, создавая иллюзию классического имперского пони. Антропоморфного и чем-то реально смахивающего на человека. — Вот только, есть нюанс. Ты никогда до этого рождения не был человеком. Почти во всех воплощениях ты жил в похожих телах. Хотя, тогда мы и сами выглядели, как видишь, немного иначе. Но фокус в том, что Эквестрия это сейчас единственный осколок твоего настоящего дома, закинутый очень далеко в пространстве и уровнях межреальности. И как видишь, он сильно изменился за те тысячелетия, пока твоя душу бродила по разным мирам.       — В это трудно поверить, — осунувшийся Скай пытался держаться, но выходило плохо, — Ведь доказательств нет.       — Есть. — касаясь груди Ская, укрепляю его связь с душой, позволяя ослабленной, созданием столь мощного воплощения, высшей сущности достучаться до разума жеребца. — Оно всегда было с тобой и всегда с тобой пребудет. Ведь ты встретил в Эквестрии не просто пони, а новые воплощение своих любимых, с которыми прожил далеко не десяток жизней. Видишь ли, то необъяснимое чувство любви, что вспыхнуло между тобой и твоими любимыми женами и детьми, с самого начала исходило из твоей души, которая просто восстанавливает ранее потерянные связи. Связи, что казалось, были утеряны навсегда, но случилось чудо и ваши сущности снова встретились здесь. Знаешь ли, высшие тела души никогда ничего не забывают и для них тысячелетия вашего расставания всего лишь миг, который пролетел быстрее, чем ты можешь даже себе представить.       Смотрю, как из глаза Ская текут слезы, а ноги дрожат от глубинного понимания сего простого факта, наполняющего его разум долгожданным спокойствием из глубин души. По-хорошему, можно уже идти, но теперь, познакомившись со своими древними устремлениями, Скай просто не усидит на месте. Тривиально, слишком у него неординарная и довольно старая и сильная сущность, для продолжения тихой жизни единорога строителя. По-любому полезет на подвиги и будет искать приключений на свою пятую точку, не понимая, чем для него чреваты подобные перегрузки души. Которая и так слишком сильно выложилась на пути к старому дому, и почти надорвалась, породив для себя столь мощное воплощение в техномире. Работала при формировании плода исключительно за счёт себя, вместо матери. Ибо молодые души людей Торманса просто не в состоянии энергетически обеспечить рождение у себя в семье столь мощной сущности.       С другой стороны, я и Селестия уже не те, что десяток лет назад, когда он только вернулся домой, и нам необязательно ждать естественного восстановления его сущности. Теперь можно будет помочь ему более качественно и тонко, восстановив все оболочки души, после прежних перегрузок. Заодно, направим его порыв в нужном нам направлении, так сказать, без отрыва от семьи. Пусть даже я раньше не рассматривал его, как своего личного воина в мире снов, но если я подлатаю его, то, как мой ученик-сноходец, он очень даже перспективен. А там и до паладина сестрёнки сможет дорасти, пусть и зайдя на служение роду с другой стороны. Потенциал у него, всё-таки, замечательный. Хоть и слишком хрупкий, без качественного лечения. На крайний случай, попрошу Дерево Гармонии о помощи. Думаю, она будет счастлива помочь раненой душе побыстрее восстановиться. Всё-таки, не для себя буду просить, а для другого.       — Касание своего высшего Я к личности имеет как свои плюсы, так и минусы. — продолжаю я, смотря на постепенно выходящего из ступора жеребца. Который всё ещё отходит от контакта со своей высшей сущностью, обновленный и прозревший. — В частности, размеренная жизнь, просто мужа и отца, перестаёт быть привлекательной.       — Откуда вы знаете? — мотнув гривой, Скай пытается подавить дрожь в ногах. — Я сам об этом не думал до ваших слов.       Не спешу отвечать, наблюдая за игрой детишек и вышедших жён. Те по-очереди расцеловали иллюзию Ская, отчего и сам жеребчик почувствовал на свои щеках губы любимых. Но те уже не смогли сбить новое ощущение неполноценности его жизни смыслом. Более важным, чем просто хороший муж, отец и работник. Не мешаю этому ощущению дозреть и полностью раскрыться в его разуме, пока семья, вместе с иллюзией, идут на поздний завтрак после ночных развлечений в городе.       — Опыт, — пожимая плечами, отрываю Ская от созерцания уходящей в дом семьи, — Опыт, исчисляемый тысячами лет. Поэтому, у меня есть для тебя предложение.       — От которого я не смогу отказаться? — жеребец подозрительно переводит взгляд на меня, хвостом ощутив очередной подвох.       Вот как. Считает, что весь разговор был только для того, чтобы затащить его в мои коварные сети? Хе-хе. И ведь он абсолютно прав!       — От которого ты сам не захочешь отказаться, — улыбаясь клыкастой улыбкой, и сужаю зрачки на манер грозной Найтмер Мун, — Ведь я предлагаю тебе служить всем пони во время своего сна. Здорово, правда? Ты мало того, что научишься осозновать себя в своих снах, так ещё и сможешь ходить во сны других смертных, включая семью. Независимо от расстояния, ты сможешь помогать сотням разумных, и при этом быть постоянно с любимыми. Взамен этого счастья, контролируемого сновидения, ты будешь обязан во время снов охотиться на кошмары и очищать сны от этих мелких паразитов, помогая мне в моей вечной работе по охране изнанки реальности. Заодно, узнаешь такие тайны мироздания, о которых почти никто, ни то что не знает, но даже и не догадывается.       — Такое вообще возможно? — просипел Скай, поёжившись и ощущая, как лавка уходит у него из-под крупа. — Это же шутка?       — Нет. — я вовсю веселюсь, от эмоций и ошалелого взгляда жеребца. — Всё почти так, как я и обещаю. Более того, я тебе помогу восстановиться и стать сильнее за твою службу в моём мире, но есть одна деталь. Там будет опасно, порой смертельно, и ты можешь лишиться разума или даже жизни в сражении с кошмарами мира снов. Ведь я не всегда смогу прийти тебе на помощь, а может случится и так, что вообще буду отсутствовать в этой вселенной. Знай, это не развлечение и не праздная прогулка. Это тяжелый труд. Достойное духа и души деяние, укрепляющее высшую сущность, от которого зависит психическое здоровье всех разумных в мире. И ты сможешь внести посильный вклад в это, в меру своих сил.       Бедолага сидел словно пыльным мешком ударенный, открывая и закрывая рот, и обхватив дрожащие тело передними ногами. Изо всех сил он пытался удержать свой язык от мгновенной капитуляции и согласия на всё, только бы поскорее начать приносить настоящую пользу обществу. И это заставило меня ещё раз взвесить свои методы, которые порой давали такой отличный результат, но… Селестия явно прочтет мне нотацию за то, что я так нагло манипулирую самым светлыми и чистыми порывами разумных. В очередной раз напомнит, что это не методы света, а тёмные пути, которые могут завести меня совсем не туда. Вот только, я не столько для себя стараюсь, сколько для него и других. Так что, у меня есть непрошибаемый аргумент. Не подкопаешься.       — Мне нужно ответить сейчас? — дрожавший голос Ская выдавал его с головой, даже если бы другие признаки я чудом не заметил.       — Нет, конечно. — возвращаю себе более безобидный облик прежнего принца аликорна. — Более того, если ты даже согласишься сейчас, я не приму это согласие без качественного обдумывания и обсуждения с твоими любимыми. А ещё, я очень жёсткий и, можно даже сказать, жестокий учитель. — Скай кивнул, сглатывая, и не на мгновение в этом не усомнившись. — Будет тяжело. Взамен же, твой характер закалится и ты сможешь противостоять кошмарам и демонам из иных реальностей, способным свести неподготовленный разум с ума.       — Когда мне ответить? — Скай просипел это совершенно сухим голом, продолжая дрожать всем телом.       — Первую группу я буду набирать в ближайшие месяцы, так что, у тебя есть примерно месяца два-три. Если не решишься, сможешь попробовать через год или два. Мне спешить некуда, у меня впереди вечность и миллиардное население планеты.       Поднимаюсь с лавочки, готовясь к переходу в мир снов, и добавляю напоследок:        — Кстати, Шедоу Сикер тоже один из моих учеников. Так что можешь поговорить с ним о моих методах обучения. Хотя они будут более щадящими, чем у него, но общее представление, что значит учиться у меня, он тебе даст. Только помни: ни слова о душе и связанной с ней магией. Да и о Сикере посторонним лучше не трепись. Остальное можешь рассказывать близким, но чтобы дальше них не ушло. Всё-таки, это не то, что должны знать обычные обыватели. Но если ослушаешься, то не беспокойся. Я просто сотру вам всем память и вы будете думать, что ничего этого не было и в помине. Правда, думаю не нужно объяснять, что тогда можешь забыть и о моем предложении, и об этом разговоре.       В ответ только затравленный кивок, с попыткой открыть рот и доказать мне свое полное понимание вопроса, но я и так тут подзадержался, пока клоны работали по всем миру. Поэтому, просто телепортирую ошарашенного жеребца за обеденный стол. В тот самый момент, когда его копию как раз донимал ребёнок — по поводу создания базовых заклятий с помощью рога. Благо иллюзия уже успела на рассказывать такое, что у единственно знающей жены-единорожки аж челюсть отвисла от удивления. Так что, после завтрака Ская ждёт весёлый допросец с пристрастием, от любимых жен. Хе-хе.       — Ну, что же. Плюс один сноходец. — улыбаясь, я вхожу в мир снов, уже мысленно собирая первую группу личных помощников с моей вечной каторгой. — Да ещё такой одаренный, и с таким потенциалом… пусть пока и дуб-дубом. Нужно будет только подлечить его в процессе обучения, пока настоящие нагрузки не начнутся. Заодно, и Сикер получит себе личного ученика, начав своё настоящее становление, как паладин-наставник.       Неспешно ступая по усеянным мириадами звёздочек-снов туманным равнинам, я с улыбкой ощущаю приятный вкус чая, который моя иллюзия сейчас попивает с Нью Лайфом, обсуждая текущую ситуацию в городе. Тонкости протекания беременности у кобылок с лунными жеребятами, профессиональный рост молодых целителей, расходы на всё новое мед оборудование, и прочую лечебную бюрократию. А в это время десяток, из двадцати трех жён этого почтенного паладина сестры, хлопочат на кухне, собирая на стол и «строя коварные планы», наконец-то взять меня в оборот и познакомить с семейной историей и фотографиями всех ста тридцати семи детей дедушки. И это только рожденные внутри законной семьи, и без учета сотен заделанных на стороне. М-да… старик не за красивые глазки носит почетное имя Нью Лайф, а за вполне конкретные подвиги, будучи сейчас самым многодетным отцом в мире. Заделал более тысячи детей, на двух континентах, и самую малость не дотянул до абсолютного рекордсмена всех времён и народов Эквуса. Которым, в прочем, он сам и являлся. Только в прошлом своём воплощении.