Необходимость дефрагментации

Свитки, книги и двемерские таблички раскинулись на столах, тумбах, шкафах и прочих горизонтальных поверхностях с малым углом наклона в столь вольном порядке, что Колсельмо всерьез задумался о необходимости дефрагментации. «Уборки, дядюшка, уборки», - вздыхал Айкантар на подобные вычурные слова, почерпнутые из двемерских трактатов. Колсельмо придирчиво оглядел карту Тамриэля, западные провинции которого были завалены чертежами, металлическими чешуйками и абсолютно не идентифицируемой мелочью. Разбор всего этого обещал быть масштабнее и кровопролитнее, чем раскопки в Нчуанд-Зел. Погруженный в тягостные раздумья, альтмер не сразу обратил внимание на чужеродные ругательства, адресованные, вероятнее всего, булыжникам под ногами невнимательного посетителя. Жертвой никогда не убиравшихся обломков оказался вертлявый босмер, представившийся поставщиком самых свежих ингредиентов для многоуважаемых алхимиков. «Настолько свежих, что ещё вчера они бегали, плавали и летали!» - хвастался паренек, демострируя несколько высушенных рыбок, не опознаваемые облезлые перья и древние клыки саблезуба, явно принявшего естественную смерть в весьма преклонном возрасте. Под поток восторженных слов босмер зачерпнул из сумки горсть снегоягодника и щедро вывалил расплющенные ягоды на стол с картой. Судя по всему, снегоягодник собирали где-то в дивном районе Винтерхолда. Колсельмо брезгливо ткнул желеобразные ягоды. Под красными лужицами скрылись горы Джеролл, добрая половина Киродиила, Фолкрит и Рифтен. Пятно расползалось, грозя стереть с лица земли и Вайтран, и, в недалёком будущем, Маркарт. Так вот, судя по всему, снегоягодник собирали где-то около проклятого Винтерхолда, ибо иным путем состояние ингредиента объяснить было невозможно. Разумеется, нет ничего проще: проехаться до Виндхельма или Винтерхолда, скосить телегу снегоягодника, произрастающего там в пугающем изобилии, и спекулятивно наживаться на алхимиках южных областей. Вот только ягоды там из-за мороза твёрдые, как камень. А, оттаяв, они превращаются в весьма неприглядный кисель, если не соблюсти жёсткие, выверенные поколениями условия разморозки. Босмер опытом поколений явно пренебрег. Это стоило ему загубленного товара и подмоченной коварным ягодным соком репутации. А Колсельмо поплатился бесценной картой с поселениями двемеров, отсрочкой экспериментов с зачарованным оружием, а также окончательно потерял веру в поставщиков и, вследствие этого, перенёс тяжелейший удар по нервам, и без того загубленным адской машиной двемеров, наречённой будильником. Хорошее название, кстати, для этого проклятого механизма: от его воя просыпались даже рабочие на раскопках. Ягоды оплывали кровавым соком, поглотив Киродиил и Скайрим, щупальца красных пятен коснулись чертежей, в том числе, восстановленной по осколкам схемы великолепной машины смерти под кодовым названием «Десница Центуриона»… Карту спасти было невозможно, но тонкая душевная организация альтмера не выдержала осквернения чертежей. От вопля «Убирайся прочь, недоучка и убийца!» сотряслись даже каменные стены. Племянник Колсельмо поморщился и поспешил успокаивать дядюшку. Босмер затравленно глянул направо, затем налево, но о золоте заикнуться не осмелился. Крик «Убийца!» отчего-то заинтересовал стражников; сумки и кошели поставщика, пропитанные ягодным соком, выглядели так, словно в них переносили расчленённое тело, и брыкающегося босмера уволокли суровые служители закона. Айкантар заботливо соскрёб ягодную жижу с испорченной карты и, не глядя, свалил хлюпающую массу в ведёрко с отходами. Полыхнуло синее пламя, и альтмер флегматично прикинул, что же такое отправилось в мусор до злополучных ягод, вызвав столь странную реакцию. - Уборка, дядюшка, уборка, - удовлетворённо подытожил Айкантар, наблюдая за невероятной скоростью исчезновения вещей со столов, тумб, скамеек и прочих горизонтальных поверхностей с малым углом наклона.