Глава 4.
Боб с осторожностью поднял девушку с пола и облокотил на себя: ноги совершенно не держали. По внешнему состоянию девушка походила на пьяную: не в состоянии стоять на ногах, держаться прямо и с головной болью, она всем весом обмякла в руках мужчины, бубня что-то невнятное. Перед глазами мелькали картинки из её кошмаров. Они кружили голову, путали мысли и не давали ничего видеть в реальности. — Тш-ш, — страж аккуратно коснулся её щеки тыльной стороной ладони, — не переживай. Сегодняшняя ночь запомнится тебе как «самая лучшая ночь с Бобби». Он сильнее встряхнул её, усаживая на столешницу раковин и разглядывая: — Бля, я должен спросить, что ты здесь забыла, но мы можем пропустить формальности и перейти сразу к делу, я думаю. Поглаживая правой рукой её колено, другой рукой он коснулся её взъерошенных волос и втянул носом их цветочный запах. Затем заправил их за уши и коснулся шеи, медленно спускаясь рукой к груди. Девушка не сопротивлялась, находясь в невменяемом состоянии, она лишь злостно мычала и, будто нехотя, отводила голову, прочь от его руки. Мужчину заводила её доступность сейчас. Поэтому, резким движением он раздвинул её ноги и пристроился ближе, кладя её руки себе на плечи: — Всё в лучших традициях траха, шлюшка. — Он начал попутно расстегивать молнию на костюме, стягивая его вниз, до бёдер. — Или как там тебя? Не подскажешь свой номер, а? Подкачанный торс открылся, оголяя мышцы живота и груди, на которой была татуировка тигра. Стянув халат до живота, он, путаясь в пуговицах, разорвал кофту и начал оглаживать грудь грубыми, резкими движениями. Тело девушки пробрало дрожью, от которой стало страшно: не видя, что происходит, она лишь слышала голос и чувствовала прикосновения к своему телу. Чувствуя накатывающую тошноту и головокружение, она отшатнулась, больно ударившись затылком обо что-то твёрдое за спиной. Довольный всем, мужчина стал жадно посасывать её грудь, параллельно пытаясь стянуть штаны до икр и стащить её трусы. Залп отвращения пронёсся по телу, заставляя девушку невольно дрогнуть и сжать мышцы бёдер. Почувствовав грубый обхват её ног, он заржал: — Какая горячая. Уже не терпится, чтобы я поимел тебя? Грубым движением он сорвал с неё штаны с трусами и жестко вдавил её в себя, насадив на член и обхватив шею, не давая сделать ей вздоха. Девушка жалобно заскулила, морщась от дискомфорта и жжения во внутренней стороне бёдер и боли на шее. Из его рта вырвался вздох: — Смотри-ка, а игрушка-то не новая. — С этими словами мужчина отлетел от неё. По комнате разнесся гулкий шлепок об пол. Застыв на месте, девушка прислушалась, плотно зажмурив глаза, чтобы картинки перестали мелькать хотя бы на секунду. — Какого хрена, мудак?! — вновь знакомый мужской голос. — Ты совсем охренел?! Мужчина бесновался, шарахаясь из стороны в сторону. — Воу, Майкл, друг, повежливее. Я ведь могу и обидеться. — С напыщенной уверенностью изрёк Боб. — Майкл, — еле выговорила она. Всё ещё ненавидя его, она была рада даже такой помощи. Сейчас она нуждалась в нём. — Что ты ей наговорил, придурок? — не унимался Ньюман, ходя из стороны в сторону над лежащим на полу Бобом: полураздетым и пойманным с поличным. — Дружище, — он попытался встать, но Майкл вдавил его в пол ногой, поставив берцу на его голую грудь, — ладно-ладно, чувак. Ничего такого, чего бы она не знала сама! — Вали отсюда. Немедленно! — он убрал ногу и тот сразу же вскочил, отряхиваясь и натягивая на себя костюм, — за дверью оденешься. Злостно посмотрев на Ньюмана, мужчина выскочил за дверь. Тело девушки било мелкой дрожью от холодного камня под ней. Но она не могла самостоятельно спуститься. Голову обволокло волной жгучей боли и она выкрикнула, стараясь удержать слезы в глазах. Не в силах больше терпеть, организм запустил программу самосохранения и, девушка потеряла сознание.***
Утро выдалось не самым приятным: мышцы ног ныли, шея болела, отчего горло внутри саднило и жгло. Дотронувшись до неё, она шикнула. Шея болела как один большой синяк. Прикроватные наручники были разблокированы, но встать ей мешали не они: дикая тяжесть во всём теле отдавалась ноющей болью, щекоча каждый нерв в теле. Девушка поморщилась, через силу стараясь подняться и принять сидячее положение. Что вчера произошло? Смутно вспомнив, что она встречалась с Третьим, 128-я дёрнулась в изумлении: — Третий! — она соскочила с кровати резким движением, но на секунду замерла, сводя ноги вместе — внутренняя часть бёдер болела. Сделав торопливый шаг вперёд, она слегка разгладила помявшийся за ночь топик, а затем, открыв дверь, выбежала вперёд и врезалась в Ньюмана, который караулил её у дверей. — Добро пожаловать в новый… — не успел он договорить, как девушка поспешила обойти его, но он схватил её за руку. После ошеломлённого, злого взгляда 128-й, он тут же выпустил её: — Стой. — Чего тебе? — «выплюнула» она, не поворачиваясь к нему. Майкл кашлянул и, слегка замявшись, обошёл её, вставая перед ней: — Как тебе спалось? — пытаясь казаться вежливым, поинтересовался он. Девушку это развеселило и она хохотнула: — Ты серьёзно?! Не нужна мне твоя вежливость. Удивлённый её ответом, мужчина всматривался в неё: — Я пытаюсь вести себя правильно. Поэтому, позволь мне начать. 128-я неотрывно смотрела в его глаза, смущенная лишь только тем, как тяжело давалось не отвести взгляда, потому как была на полторы головы ниже её собеседника. — Ты что, забыл? Взаимная ненависть, — она поочерёдно указала пальцем на них обоих, — все дела. Нет? Не помнишь? А вот я помню. Поэтому, пожалуйста, начни урок хороших манер со своего товарища. Мужчина напрягся, сузив глаза и сжав губы: — Что ещё ты помнишь? — он подошёл ближе, отчего девушка шарахнулась в сторону. — Всё, кретин. Я помню… — она запнулась, вспоминая все подробности этой ночи: бессознательное состояние, полуголые тела, какого-то Боба и то, как Ньюман помешал ему закончить начатое. — Господи, ты хочешь услышать это ещё раз?! Ты извращенец? — Я отвечаю за тебя, и если кто-то узнает о случившемся… — мужчина сдавил переносицу пальцами и насупил брови. — …Тебя поимеют как меня вчера. — Она всплеснула руками, жалея о сказанном. — Всё ясно как день! Я не собиралась рассказывать, но теперь с удовольствием это сделаю! Ньюман тут же схватил её за руку и оттащил в комнату, закрыв дверь. — Ты никому не расскажешь! — он ткнул её пальцем в грудную клетку, — ты теперь бракованная. А брак выбрасывается на свалку. Что ты им скажешь? Что ты дефектная? Да уж, я с удовольствием посмотрю как рушится твоя мечта стать железным человеком. И уж тем более я с большей радостью послушаю твои отмазки по поводу того, что ты там забыла так поздно. Не расскажешь мне? Девушку кольнули его слова, да так сильно, что ей хотелось, словно ребёнку, расплакаться от такой несправедливости и забиться в угол. И, действительно, она совсем забыла о том, что находилась в душевой в неположенные время, нарушая правила. Да, и ещё — никакая она не дефектная! Тот мужчина всего лишь… Всего лишь оставил тебе психологическую травму.— Пронеслось у неё в голове. — Ты её не чувствуешь, но вот сканеры здоровья не обманешь. Они найдут у тебя дефект и выкинут на помойку, как сказал красавчик. — Зато тебя уволят! — наконец придумала она ответ, который должен был задеть и его. — Ты станешь безработным воякой, никому не нужным. — Моя участь не лишит меня жизни, 128-я. — Он, напряжённый от гнева, смотрел на неё раскрасневшимся лицом, а на скулах заходили желваки. У неё будто ком в горле встал. Не в силах ничего сказать, она раскрыла рот и уставилась на Майкла. То есть лишит жизни?! Что здесь творится? — В каком смысле, лишит жизни? — почти срываясь на крик, выпалила девушка. Мужчина плотно прижал ладонь к её губам: — Не ори! — он огляделся по сторонам, — свалка — это смерть. Думаешь, с тобой станут возиться? Чёрт! Он оторвал руку от её рта и грубо выругавшись, сжал кулаки до белесых костяшек, попутно осматривая спальню, пока его взгляд на привлекла камера в углу. — Она работает? — спросил он, подходя ближе к камере. Она помнила, что отключила камеру вчера вместе с Фионой, поэтому пришлось соврать: на этой записи бы точно были слышны его слова, а значит, его бы уволили. — О да-а, ещё как работает. — Она коварно улыбнулась, радостная своему триумфу. — Твою мать. — Ньюман отошёл дальше и стал ходить кругами, — я слишком много рассказал, и теперь ты слишком много знаешь. Нас за это обоих изничтожат. Её нужно вырубить. — Обоих? — переспросила девушка, не понимая, о чём это он говорит. — Конечно. Им не нужно, чтобы кто-то знал больше дозволенного. Тебе что, всё на пальцах показывать нужно? Туго доходит? Не слушая его, она запаниковала. Единственное в чем этот страж был прав, так это в том, что она ни за что и никогда не захочет лишаться возможности на эту программу. Она не сможет упустить шанса стать супер человеком. Только не так. И уж, тем более, она ни за что в жизни не захочет умереть! И даже идиотские страшилки Третьего не испугают её. Как глупо было полагать, что она клюнет на его приколы. Поэтому, глубоко втянув воздух через нос, она заговорила: — Постой, она не работает. Я отключила её ночью. Ньюман замер, ожидая чего-то ещё. — И… я не скажу никому, что со мной приключилось. Лишь потому, что хочу остаться участником программы, а не трупом в помойке. Он скривил уголки губ в ухмылке: — Ты умнее, чем я думал. — Он быстро отошёл к двери, распахнул её и удалился. Она расстроилась. Наверное из-за того, что ожидала со стороны стража умоляющие всхлипывания и преклонение в колени, а он просто назвал её не совсем тупой и вышел, даже не поблагодарив.***
Девушка увидела измученного Третьего на общих занятиях. Он сонливо клевал носом в парту, силясь оставаться бодрым. 128-я почувствовала всплеск сожаления и вины внутри, от того, что оставила ночью друга одного там, в этой чертовой трубе. Но что она могла сделать, будучи в том плачевном состоянии? Она встрепенулась, заправила прядь волос за ухо и подошла к парню, присев рядом. — О, как вовремя. — С сарказмом заметил друг. Девушка виновато выдохнула: — Прости меня. Я хотела тебе помочь, но… — Но просто ушла? — он закончил фразу за неё. — Нет. Всё не так, Третий. — Что она могла сказать ему сейчас? Как оправдываться, не вникая в подробности? — Я потеряла сознание и тот страж… мой страж зашёл в душевые. Видимо, обнаружил мое отсутствие в спальне. Он забрал меня оттуда. Прости! Третий потёр уставшее лицо и посмотрел на подругу: — Если тебе интересно, то я научился взбираться по канату. — Глухо буркнув, он посмотрел на парту. Девушка усмехнулась: — Ну ты же тут. Другого я и не ожидала. — Она улыбнулась, глядя за его сонными действиями. — А вот я точно ожидал другого, — парень перебирал руками листы книги. — К примеру, что ты вытащишь меня оттуда или хотя бы скажешь «Тор, всё нормально! Можешь вылезать из этой хреновой трубы и не корячиться как жук, застрявший в соломинке от сока». Девушка рассмеялась, стараясь скрыть свой хохот, но ей удавалось это с трудом: — С каких пор Боги стали жаловаться? А, Тор? — она ещё раз усмехнулась. — Я думала, они несокрушимы. — Давай-давай, отшучивайся сколько угодно. — Он ответно улыбнулся. — Но знай, что я на тебя обижен. И с тебя полагается порция йогурта. Девушка терпеть не могла йогурт, поэтому она посчитала, что легко отделалась: — По рукам. — Она протянула ему руку, на что парень немного прищурил глаза и, помедлив, осуществил рукопожатие. В классе повисла тишина: в помещение вошёл учитель и всех поприветствовал коронной фразой «Доминиона»: — Добро пожаловать в новый день, класс. Все ученики ответили тем же, кроме 128-й: она тихо произнесла «своё» коронное «доброе утро» и вновь посмотрела на Третьего: — Ну что, вылазка оказалась успешной? — она подтолкнула его локтем в бок. — А то мне будет вдвойне тебя жаль. — Вообще-то, более чем успешной, — он помедлил. — И если ты мне не веришь, то сейчас обмочишься в штанишки. Она закатила глаза. — Показывай. — Ничего другого ей не оставалось — любопытство брало над ней верх, из-за чего все её предубеждение о том, что его рассказ — бред, летели к черту. — Так и знал, — он достал из кармана маленький цилиндрик, помещающийся на ладошку и протянул девушке. — Со звуком оказалось проблематичней: камера их не записывает. Она взяла инструмент в руку и, спрятав его под парту, осмотрела. На «камушке» выскочила сиреневая панель с кнопочками. Немного растерянная, куда нажимать, она нажала на всем известный треугольничек «пуск». — Не включай сейчас, а то… — друг не успел договорить. Огромный экран вспыхнул перед ней, на секунду её ослепив, а затем взметнулся вверх, проектируясь на весь потолок класса. Учитель затих, также как и весь класс, а Третий истерично кинулся погасить его: — Сказал же! — тихо рявкнул он, отбирая прибор. — Ничего ты… — 128-я, неужели Вам настолько не интересен материал, что вы решили заменить знания просмотром фильма? Ну вот… Всё по новой. Молодец, 128-я. — Простите, я не нарочно. Преподаватель косо глянула на обоих и продолжила свой монолог с классом. — …А то он отразит всё на потолок… — закончил наконец фразу Третий, хмуря брови. — Думаю, стоило сказать громче, раз ты глуховата. Шестая так и не появилась не на одном из занятий, поэтому 128-я решила зайти к ней во время последней и довольно скучной лекции по истории, чтобы удостовериться, что с девушкой всё нормально. Толпа, разбившаяся на небольшие группки, неспешно перемещалась по кампусу жилого сектора «один». Девушку смутила неожиданная тишина: люди молча переступали с ноги на ногу, смотря куда-то перед собой. Их движения походили на уставших, измотанных людей. Мужчина, идущий рядом с 128-й, нехотя перебирал ноги, пока не коснулся правой стены рукой и не рухнул на пол, как тряпичная кукла. Он не издал ни единого звука, лишь шмякнулся навзничь и больше не шевелился. Тут же подбежали несколько стражей в тёмной форме и, подняв бедолагу под руки, поволокли куда-то по коридору. Девушку волной накрыл холод, пробирающий до костей. Страх засел в сердце и заставил его бешено колотиться. Она встала как вкопанная, наблюдая за тем, куда утаскивают мужчину, волочащего ноги по полу. — А ты что здесь забыла? — раздался из-за спины девушки неприятный мужской голос. Она медленно повернулась и увидела рыжего мужчину. Сердце заколотилось с новой мощью и она, резко развернувшись к нему спиной, побежала. Девушке показалось, что этот голос мог бы сопровождаться жутчайшими звуками самых именитых ужастиков за всю историю кино. Она готова была поклясться резким, припадочным биением сердца в горле, что бас принадлежал тому самому кошмару её прошлой ночи. Она силилась вспомнить его лицо, и воспоминания о вчерашнем будто бы дополнялись стопроцентной схожестью внешностей этого рыжего стража и ночного насильника. Что заставило выбрать именно её в ту ночь? Отсутствие кого-либо другого или что? Она не отличалась невероятной красотой, которая так манила мужчин. Её тело нельзя было назвать идеалом с точки зрения сексуальности и страсти. Да, конечно она не была похожа на мужчину, но небольшая грудь и подтянутое тело ещё не говорит мужчинам открыто « оттрахай меня в душевых — я такая горячая». Шестая, вот кто походил на идеал мужского соблазна: упругая попа, узкая талия, худые ноги и шикарный бюст. Но только вот почему-то никто ещё не пытался изнасиловать её за такие формы. "Она не шастает по туалетам в запрещённое ночное время". — Услужливо подсказало сознание и, девушка недовольно хмыкнула. Спорить с самой собой уж точно не хотелось. Забежав за угол, она прислонилась к стене, чтобы перевести дыхание, но, на удивление, ей этого не требовалось. По телу развился адреналин и она чувствовала, что способна пробежать в разы больше этой небольшой дистанции. Единственное, что мешало ей сосредоточиться — её вырывающееся из груди сердце. От страха оно не могло угомониться и продолжало истерично постукивать в висках. В дальней части коридора находилась комната подруги, поэтому, не мешкая, девушка направилась туда. Что-то с тем мужчиной было не так, да и вообще, раз уж так размышлять, то со всеми этими людьми творилось что-то чертовски непонятное. Просто упасть, медленно шагая в сторону чего-то… Здоровый, на вид, мужчина, не мог так просто захотеть спать и прилечь прямо там. Да и ещё эти стражи. Они что, караулят неподалёку? То есть, конечно, это их главная обязанность, но ведь никто из них не мешкал: они просто схватили мужчину под руки и понесли. Не сообщив никому из врачей. Может, ему стало плохо и они незамедлительно понесли его к докторам? 128-я постучала в дверь. За ней послышались шебуршания, но никто не открывал. Тогда девушка ещё раз легонько стукнула рукой по белой поверхности. — Я ещё не готова! — голос был каким-то напуганным, а слова чуть ли не целиком проглатывались в момент речи. — Прошу, ещё пять минут. Девушка подошла чуть ближе к двери: — Шестая, это я, 128-я. — Она сдавленно сглотнула и прислушалась к звукам за закрытой дверью. Та моментально отворилась и крепкая хватка утянула 128-ю в комнату. Девушка ошарашено смотрела на подругу, разглядывая её перепуганное лицо и трясущееся руки. Она подошла ближе и Шестая кинулась на неё, погружая в дрожащие объятья. Послышались тихие всхлипы и 128-я осторожно отстранила лицо, глядя на подругу: — Эй-эй. Ты чего? — вытирая с её щёк слезы, спросила девушка, успокаивая плавными поглаживаниями по голове подругу. Каждое всхлипывание девушки заставляло 128-ю легонько вздрагивать. Она ещё никогда не видела Шестую в таком состоянии. Девушка постоянно лучилась жизнерадостностью и уверенностью. А сейчас она, словно потерявшийся котёнок, продрогший под ледяным дождём, плакала на плече подруги, ища поддержки и сострадания. — 128-я, мы должны спрятаться…***
Лицо Третьего оросило прохладой воды, что он только что набрал в ладоши. Понимая, что здорово лохонулся, давая запись 128-й, он задумывался над тем, как нелепо поступил, доверив такое сложное устройство обыденному девчачьему разуму. Отодвинув руки от крана, Третий вытер лицо тыльной частью рукава. Вода тут же прекратила своё журчание. Парень наклонился к сумке и выудил из-под пары старых книжонок тот самый «камушек» с такой занимательной записью. Попади она в плохие руки, и узнай хоть кто-нибудь ещё, что это дело Третьего, с ним бы сотворили что-то ужасное. Перебирая в руках устройство, он задумался: "А не пошло бы все к черту? Зачем ворошить этот набитый дерьмом и осами улей? Мне от этого только хуже будет". С минуту стоя на месте, Третий не шевелился. Он посмотрел в зеркало. На него пялились два больших глаза, в каждом из которых поселился, словно червь, страх. Парень насупился, слегка поджав нижнюю губу. Ему казалось, что трусость никак не может быть частью его биографии. Поэтому то его и не покидала мысль, что здесь, прямо в его руках, лежит страшная изобличающая тайна корпорации, о которой точно захотят узнать и остальные. Что именно он должен открыть глаза простых обывателей — ничего не подозревающих пациентов. Он не может допустить, чтобы кто-то ещё пострадал. По крайней мере, он даст людям выбор, а не слепое следование установленным правилам. И начнёт он, непременно, со своей подруги — 128-й. Он, также, точно знал, что и Шестая не откажется ему помогать. Потому что она сама видела весь этот хаос. Пускай, сейчас она и в обиде на него. Пускай, сидит в своей комнате, прогуливая занятия и тихо плачет в подушку. Потом она поймёт, что он ни в чем не виноват и захочет помочь. Глубоко втянув воздух и подняв голову наверх, Третий поставил точку во внутреннем монологе, ощущая в ладони всю тяжесть выбранного пути, хранившегося в этом куске металла. Из соседней кабинки вышел парень. Придя в себя, третий откачнулся в сторону, уступая место возле раковины. — Эй, Третий, а твоя подружка молодцом. Так перебить мистера Санкса ещё никто не решался. — 61-й довольно ухмыльнулся и сунул руки под струю воды. — Ээ, да, спасибо, — Третий подошёл чуть ближе к знакомому и облокотился на соседнюю раковину. — Ты что-нибудь успел разглядеть в тот момент, когда 128-я включила фильм? — Нет, — сухо ответил здоровяк, продолжая старательно тереть руки, а затем покосился на довольно малое пространство между ними. Может, стоит начать с 61-го? За ним не заржавеет. Он распространит эту информацию куда быстрее, чем сделал бы это я.— Подумал Третий и в ту же секунду поднял руку, протягивая проигрыватель вперёд и разжимая ладонь. 61-й непонимающе сдвинул брови и посмотрел на предмет. Пару капель, медленно скатываясь по его пальцам, наконец скользнули на поверхность холодного камня. Дверь в туалеты распахнулась, а на пороге показались двое стражников. Двое рослых вояк, еле помещающихся в проходе, вперились в парней взглядами своих темных масок. Затем, один из них медленно двинулся к пациентам, в то время как второй продолжал караулить выход. Мужчина подошёл к 61-му: — Ваш номер жилого сектора? — Прошипел голос из-под плотной маски, а 61-й вцепился в раковину. — Второй, — наконец выдавил из себя тот. Руки 61-го в секунду оказались у него за спиной, зажатые в плотные тиски крепкого и рослого стражника. Прощупав все содержимое карманов, солдат достал из одного какие-то голографические карточки. Затем отпустил парня и, хохоча во весь голос, подошёл к напарнику, давая разглядеть карточки и тому. Третий молча наблюдал за происходящим. Следующим к осмотру будет он, а его вещичка в вспотевших ладонях явно заинтересует стражей. — Свободен, — сообщил голос из дверей, и отошёл в сторону. 61-й не двигался, поэтому, недолго думая, Третий решил его подтолкнуть, попутно вбрасывая устройство в карман знакомого. Быстро придя в себя, пациент вылетел из помещения, позабыв про свои карточки. Тогда к Третьему подошёл тот же стражник, задавая в точности похожий вопрос: — Ваш номер жилого сектора? — Первый, — почему-то с трудом сглотнул парень, ожидая какого-то подвоха. Страж замял его руки за спину, и когда все содержимое сумки валялось на полу, руки Третьего были отпущены. — Что-то не так? — все-таки поинтересовался парень, подмечая всю необычность ситуации. Но его никто не слушал. Он заметил как охранник в дверях сменил развалившуюся позу в стойку, словно пёс, ждущий команды «апорт». — Время спать, — ухмыльнулся стражник возле Третьего. — Но ещё нет… — одно движение рукой и шею жжёт от чего-то острого. Тор успел почувствовать стремительно накатывающую усталость, а в глазах увидел неясные картинки. Все бы ничего, но секунду назад ему действительно не хотелось спать.***
128-я неотрывно смотрела за тем, как её подруга металась по маленькой комнатке в поисках убежища. Хотелось бы ей сейчас сказать, что со стороны она выглядит довольно глупо, но что-то из вне вселяло в девушку мысль о чём-то неладном. Поэтому, замертво встав по середине комнаты, она то и дело была вынуждена отшатываться от Шестой в стороны, когда та проносилась мимо неё. — Да не стой ты как статуя! Помоги отодвинуть этот чертов шкаф! — Шипела подруга. — Это же смешно, Шестая. Шкаф, наверняка, прибит к полу. И всей силы могущественного Тора не хватит, чтобы его отодвинуть. — 128-я хмыкнула, скрестив руки на груди, тем самым дав понять что и с места она не сдвинется. Шестая не обращала на девушку никакого внимания, продолжая тщетно цепляться за края шкафа дрожащими пальцами. А затем она просто облокотилась на шкаф спиной и гулко выдохнула в нагнетающую тишину: — Прошу тебя, 128-я, я не хочу засыпать, — она закрыла лицо руками, а затем откинула их, смотря прямо в глаза девушки. — Этот сон… за ним что-то следует. Что-то страшное. Каждый раз, просыпаясь после него, я вижу все меньше снов, а голова болит, словно в неё вбивали гвозди. Я боюсь, что в следующий раз я просто проснусь не собой. 128-я выпрямилась, ответно одаривая подругу встревоженным взглядом. Она никак не могла понять о каком сне идёт речь. Ведь каждый её сон сопровождался неприятными картинками, от которых она бы с радостью избавилась. — Стражи в вашем секторе насильно укладывают вас спать? — поинтересовалась 128-я, стараясь подобрать более правильные слова. — Не просто укладывают! — Рявкнула она, — они вводят нас в какой-то транс. Из-за него хочется… — Она замялась, явно не готовая говорить дальше. — Хочется что? — Ломать себя… хочется содрать с себя кожу, вытянуть сухожилия и раздробить свои кости. Лишь бы, лишь бы не чувствовать эту боль внутри. Она поедает, затуманивает голову. Но ты не можешь и пальцем шевельнуть, чтобы причинить себе вред. Проходит час, который сравним с вечностью, и потом ты засыпаешь, чувствуя, как эта боль потрошит тебя изнутри, лишая желания жить. Что за ужас сейчас описывала знакомая девушки? Неужели какое-то зло может укрываться в стенах «Доминиона»? 128-я недоумевала и пыталась снова и снова прокручивать в голове слова подруги, но те лишь скудно отзывались шепотом напуганного голоса Шестой внутри. Наконец, собравшись, 128-я возгласила: — Что за хрень?! Шестая не дрогнула ни одним мускулом в теле, продолжая смотреть куда-то за шкаф. — Зачем ты собралась его двигать? — проследила 128-я за взглядом пациентки и насупила брови. — Этот шкаф — единственная преграда до нас. Пока они будут его ломать, мы сможем убежать. Девушка огляделась по сторонам, разыскивая хотя бы одно жалкое подобие двери, через которую они могли бы выскользнуть, но всякий раз останавливала себя мыслью, что другого входа или выхода отсюда нет. — Здесь только одна дверь, — сказала 128-я. — И именно сейчас ты пытаешься её забаррикадировать. Куда ты планируешь выйти? Распасться на молекулы в неизвестность? — Нет, — грубо прервала её Шестая и с остервенением вцепилась в шкаф. — Помоги же ты мне! Больше слов не потребовалось. Видя, как подруга напугана и находится в каком-то невменяемом состоянии, 128-я медленно стала отходить к двери. По ту сторону послышались шаги и мужские голоса. Охрана шла сюда и обе девушки это прекрасно понимали. На входной камере появились два силуэта в чёрной, как ночь, форме, а в руках у них было оружие. Парочка провальных попыток открыть дверь и вот уже непонимающие стражи стучат в дверь. — Давай! — Шёпотом произнесла Шестая, указывая головой на шкаф. — Ты не в порядке, Шестая, тебе нужна помощь, — как можно спокойнее произнесла 128-я. — Я позову твоего врача и он все уладит. — Нет! — Вскрикнула подруга и с грохотом повалила шкаф на пол. 128-я запаниковала: непрекращающийся стук из-за двери и повадки Халка у её подруги вызывали страх. Она не понимала этой ситуации. Что ей делать? Помочь подруге осуществить какой-то непонятный ей план и, в итоге, обеим быть наказанными? Или же, она бы могла открыть эту дверь и впустить стражей, попутно стараясь объяснить, что здесь явно что-то пошло не так и её подруге нужен доктор. — Шестая, я… — Что б тебя, 128-я! Помоги мне! А не устраивай эти тупые диалоги! — она ближе подошла к подруге. — Мне нужна твоя помощь. Девушка умоляюще заглядывала в глаза 128-й, а на её собственных глазах проступали слезы. Спиной 128-я касалась холодной металлической двери, отчего её вдвойне пробирало мурашками. Она положила руки на плечи Шестой: — А ещё тебе нужна помощь лечащего врача, — почти шёпотом проговорила девушка, и в ту же секунду, сорвав правую руку с плеча знакомой, нажала на кнопку ща ними. Дверь распахнулась и двое, сбивая с ног девушек, влетели внутрь. Сердце заколотилось с такой силой, что 128-я на секунду перестала слышать все вокруг. Она лежала на полу, чувствуя, как все ещё держит на руку Шестую, но она не могла к ней повернуться. Поэтому решилась осуществлять свой план: — Шестой нужен доктор! Она плохо себя чувствует! — Тараторила 128-я, не слыша собственной речи. — Ей нужен… Один из стражей быстро склоняется над ней и в то же мгновение девушка чувствует покалывание в области шеи. В глазах начинает темнеть, а звуки, которые недавно снова ворвались в её голову, начинают удаляться обратно в темноту. Бекка.— Слышит девушка и её окутывает пустота.