***
О да, его жизнь была несладкой. Он пытался выжить, как мог. Бросил школу, перебивался подработками, чтоб наскрести на кусок хлеба. Юра давно забыл, что такое дом, горячая ванна, вкусный ужин, теплая кровать. Совсем ребенком мальчик оказался брошен на улице. Но не сломался. Воровал, дрался, прятался, убегал. Принимал заказы. Для бездомных малолеток иногда находилась неплохая работенка. К сожалению, чаще всего она заканчивалась трагично. Заказчики жалели своих людей, а кто будет жалеть оборванцев? Убьются - не страшно, вернутся - заплатят и выгонят. Юрка был выносливым, скрытным и злым. Именно поэтому для задания выбрали его. Перехватить документы у мафии, всего-то. Конечно, пятнадцатилетнему парню было страшно, но он в жизни не признается в этом. Шанс на успех процентов десять, но если он справится, ему заплатят столько, что он без проблем сможет пережить зиму.***
Юра получил маршрут, по которому должны были провозить документы. Прежде чем доехать до главной резиденции, машина должна была остановиться для дозаправки. Залезть в фургон оказалось делом не трудным, а вот найти нужные документы было проблематично. Коробки были заполнены папками, и Юра чертыхнулся. По его расчетам доехать они должны были где-то за полчаса, а перебрать все бумажки он уж точно не успеет. Думать было некогда. Если за двадцать минут он ничего не найдет, то сваливает. Жизнь дороже. Движение остановилось, и Юрий всполошился. Еще слишком рано! Он спрятался за коробки, слыша, как открывают фургон. Кто-то хмыкнул, оглядывая незапертые двери и залезая внутрь. – Кис-кис-кис. Юра боялся дышать. Паника сковывала. На что он надеялся, соглашаясь на это сраное задание?! Юрий уже забыл те ощущения, что вызывают наворачивающиеся на глаза слезы. Мальчик нащупал в кармане складной нож. Просто так он не сдастся. Человек шел тихо прямо к Юре, будто знал, где спрятался паренек. Стоило Юрию поднять голову, как его взгляд уперся в дуло пистолета.***
Избитого до полусмерти мальчишку привезли с собой и бросили в комнату для "особых" гостей. Еще в пути младшему боссу сообщили о мелкой неприятности, но сначала Виктор разберется с делами, а неудавшегося шпиона оставит на десерт. Юре было больно. Он лежал на полу, связанный по рукам и ногам. Волосы лезли в лицо и это раздражало больше, чем сломанная рука или затрудненное дыхание. Когда он очнулся, в комнате было темно. Юра усмехнулся, удивляясь, что он все еще жив. По звуку шагов было понятно, что вряд ли это надолго. Многие мафиозные семьи с сомнением и удивлением смотрели на преемника Фельцмана. Виктор казался несерьезным и глуповатым мужчиной, который не имеет никакого отношения к мафии. Но только на первый взгляд. Его извечная улыбка отдавала сталью. Семья уважала Виктора. С самого детства мальчик крутился в криминальных кругах. Рано узнал, что такое смерть и боль. Быстро к этому привык. Пусть он казался добрым... Он был добрым, но никогда не позволял своим чувствам мешать работе. И пусть Виктора часто мучили кошмары, его руки ни разу не дрогнули. А еще у него был маленький секрет. На самом деле, ему нравилось причинять боль. Просто, в какой-то момент, это стало привычкой. И сейчас, когда он склонился над мальчишкой, который жмурился от боли, а может от яркого света, внутри него просыпалась совесть. Хотя её сил было недостаточно. Глаза застилала пелена, но Юра рассмотрел перед собой ухмыляющегося мужчину, который тыкал в него пистолетом. Ебаный мафиози. Мальчик абсолютно не прислушивался к тому, о чем весело щебетал мужик. Он думал о том, что в конце концов сможет спокойно уснуть. Что больше не нужно пытаться выжить, не нужно искать еду, не нужно драться за ночлег. Больше не будет презрительных взглядов, плевков и пинков. Возможно, он достаточно настрадался за свои пятнадцать лет, чтобы умереть и не бояться каждую секунду. Вот только мужчина решил, что просто умереть Юре мало. Почему он, черт возьми, должен корчиться от боли, которую приносят руки мужчины! За что? Неужели ебучие бумаги стоили этого? Виктор смотрел в злые глаза и видел боль. Но эта была не та боль, которую причинял мужчина. И ему было совсем не радостно. Он ожидал от мальчишки большего, но тот почти не реагировал на Виктора. Заскучав и разочаровавшись, мужчина решил больше не тратить время. Он присел, намотал на руку блондинистые волосы и поднял голову пацана. Юра будто вынырнул из пруда, когда по ушам резанул чей-то крик. – Виктор! Прекрати немедленно! Напоследок его хорошенько приложили головой о пол. Он надеялся, что больше не проснется.***
Открыв глаза, Юра увидел белое. Конечно, в больной голове промелькнула мысль, что он на небесах, но через мгновенье он застонал от разочарования. Белый потолок, кремовые стены, белоснежное пуховое одеяло. Он еще жив и... Жив? Серьезно? Какого ж хера! Сбоку промелькнула тень, и через секунду перед ним появился мужчина. Пухлый азиат в очках и растянутом свитере. Он тепло улыбнулся и аккуратно приложил ладонь ко лбу мальчика. Облегченно вздохнув, мужчина поправил волосы Юры. – Как хорошо, лихорадка прошла! Как же я рад... Юра обозленно посмотрел на мужчину и попытался вскочить с кровати. Тут же его прижали к постели сильные руки. Если бы не улыбка, мальчик не узнал бы мужчину, чьи руки совсем недавно прижимали к его лицу пистолет. Азиат сурово посмотрел на Виктора, и смущенно присел на кровать Юры. – Не бойся, малыш. Тебя здесь никто не обидит! На самом деле, это прозвучало совсем не правдоподобно. – Я быстро принесу бульон и лекарства. Виктор, пожалуйста... Светловолосый лишь тепло улыбнулся, глядя на выбегающего мужчину. Наступила гнетущая тишина. Юра не пытался вырваться, Виктор вздохнул. – Слушай меня, малец. Вероятно, когда тебя заказывали, тебе не объяснили одну незначительную деталь. Мы – мафия. Будь ты хоть профессиональным киллером, тебя бы вычислили и уничтожили. И твоя судьба была предрешена. – Виктор отошел от кровати и улыбнулся. И Юра увидел, как теплая искренняя улыбка отличается от той хищной ухмылки. – Но, так получилось, что некоторые члены семьи сообщили моему дорогому супругу, что ты попался в наши сети. Всего лишь беспризорный ребенок, который в целом, не совершил ничего такого, чтобы за это заплатить жизнью. Видишь ли, мой омега – добрейшей души человек. Конечно, он старается совсем не касаться мафиозных дел и ему приходится закрывать глаза на темную сторону нашей жизни... Но Юри не смог допустить, чтобы ты погиб. Такие дела! Теперь ты считаешься нашим ребенком. Так что, обвыкайся. Обещаю, пока ты находишься под крылом будущего босса мафии, тебе ничто не грозит. И, конечно, никто из наших тебя не тронет. Ты будешь жить со мной и с Юри в частном доме, но учти... Весь дом наблюдается видеокамерами. Если ты попробуешь сбежать, навредить себе или, не дай бог, Юри, тебя ждет наказание. Раз уж мой муж подарил тебе новую жизнь, будь добр, веди себя с ним почтительно. Не смей грубить и скандалить. Думаю, у тебя будет время всё обдумать... Юри зашел в комнату, держа в руках поднос, который тут же перехватил Виктор. Юра попытался сесть удобнее и принял еду, стараясь не поднимать взгляд на мужчин. Омега принес ему горячий бульон, а еще лепешки и кружку теплого молока. Не без страха мальчик принялся быстро есть, стараясь сейчас не размышлять о том, что сказал альфа. Он не может одновременно переварить и нереально вкусную еду, и слишком сложную для больной головы информацию. Когда он допил молоко и затравлено посмотрел на азиата, тот протянул ему лекарства и уложил спать. Виктор осторожно вышел, забирая поднос. Юри остался сидеть на краю кровати, ласково поглаживая волосы смущенного мальчика, который нехотя засыпал.***
Юра сидел на полу, на теплом ковре, переключая телевизионные каналы в поисках хоть чего-то интересного, и поглядывал на вяжущего Юри. Омега совсем не вызывал негативных чувств. Он был теплым, мягким, таким уютным, домашним, а еще непростительно добрым. Просто пухлое олицетворение нежности и любви. За неделю Юра так и не смог адаптироваться. Он шарахался от любого шума, от жестов и слов направленных в его сторону, он старался не находиться в душе более десяти минут, ел быстро, боясь, что еду заберут. Мальчик старался вести себя тихо и незаметно. Большую часть времени он проводил в комнате, которую ему отвели. Но когда Юри приходил, чтобы вытащить его посмотреть телевизор, почитать или просто поболтать, Юра не мог отказать. Он беспрекословно доверял омеге, понимая, что тот не причинит ему вреда, наоборот, заласкает. Чего нельзя было сказать о Викторе. Он определенно Юре не нравился. Пусть дома он и вел себя, как обычный человек, обжимался с Юри, смотрел мультики, чавкал за столом, стоило ему прийти с "работы", и что-то в блондинистой голове начинало кричать об опасности. Хотя и альфа старался больше общаться с парнем. Так как должного обучения Юра не получал, Виктор договорился о том, что к нему будут приходить репетиторы. Пусть мальчику эта идея и не понравилась, сказать что-то против он не осмелился. Вскоре он действительно начал привыкать к новой жизни. У него появились свои маленькие обязанности, например выгуливать пса семейства - Маккачина - в саду, а еще помогать Юри по дому, тот терпеть не мог прислугу. На удивление самого Юры, ему очень нравилось читать классическую литературу в компании омеги, к тому же, многое из прочитанного он не понимал, а азиат доступно всё объяснял. С Виктором он старался вести себя отстранено, но постепенно оттаивал. Так и пошло время его новой жизни. Месяц, второй...***
В один из редких выходных Виктор уговорил Юри пойти на ледовый каток. Юра только потом понял, почему омега не стремился соглашаться на такое времяпрепровождение. Дворец спорта пустовал, что не удивительно, ведь сам Виктор Никифоров со своей семьей пришел, чтобы покататься. Помимо них в здании находилась только личная охрана. Радостный альфа сразу кинулся переодеваться. Вздохнув, Юри сел на скамейку и объяснил Юре, как надеть коньки и как выйти на лед. Это было странно, мальчик рассчитывал, что брюнет пойдет с ним и будет помогать ему делать первые шаги на льду. Пока Юра еле передвигался вдоль бортика, Виктор высококлассно исполнял прыжки и смеялся, как ребенок, выкрикивая что-то мужу. Мальчик злился, что у него, мягко говоря, плохо получается стоять на льду. И пока Юра в очередной раз пытался подняться на ноги, он не заметил, как на льду появился омега. Улыбаясь, Юри подъехал к блондину, помог ему подняться и начал указывать на ошибки. – Юри, дорогой! И какого черта ты делаешь на льду? Виктор подъехал к ним, обнимая мужа за талию и корча недовольное лицо. – Успокойся. Я всего лишь прокачусь с Юрио. – Нет-нет! Быстро на выход! Вдруг ты оступишься и упадешь?! – Ну что за ребячество, Витя~а? Прыгать я не собираюсь, а уж просто взять и упасть, мне, как профессиональному фигуристу, невозможно. Юра, непонимающий ровным счетом ничего, вопросительно смотрел на мужчин. – Юрио, ну хоть ты скажи ему, что в его положении опасно... – Виктор! – ...положении? – Ой, я, кажется, кое-что забыл...***
Юра не собирался плакать. Нет. Определенно. Он вовсе не хотел запираться в комнате и планировать план побега, когда узнал, что Юри на шестом месяце беременности. С хера ли?! Конечно, всё складывалось как нельзя правильно. Просто беременный омега с повышенным родительским инстинктом пожалел и приютил мальчика-отброса, а его муженек-мафиози лишь потакал его прихотям... И когда у них родится собственный ребенок... Юру вернут на улицу. Уж лучше он сам убежит! Прихватит с собой купленную "родителями" одежду, напихает в сумку столько нескоропортящейся еды, сколько сможет унести, распихает по карманам пузырьки и таблетки из аптечки, фонарик, спички. Может, украдет у Юри немного денег... Тот злиться не будет... Утром Юру разбудило нежное поглаживание по голове. Он посмотрел на омегу в тех же домашних очках и свитере и, схватив его за руку, аккуратно прижал к себе, стараясь не сильно всхлипывать. Виктор присел с другой стороны кровати, держа в одной руке огромного плюшевого кота, и легко поглаживал спину Юры. – Малыш, не бойся, всё хорошо. Ты – наш ребёнок! И мы всегда будем рядом с тобой. Мы будем любить тебя, помогать, учить, ругать, хвалить, желать доброй ночи и обнимать, когда на душе скребут кошки. Пока это будет в наших возможностях, мы будем рядом...