***
— А это у нас кто? Ох ты ж бля! Па-а-азвольте мамзель! Па-а-азвольте ручку чмокнуть! А ножку? Ой, какие ножки! Всё — я умер и попал в рай! Анге-е-ел! Женюсь — однозначно! Как зовут красавицу? — Дай пройти. — Как, как? Не понял. — Уйди с дороги, пьянь. Лезут тут всякие. — Кто лезет? Покажи — убью гада! Ик… — Фу. — Па-а-ардон! Ну выпил, ну и чё? Ничё. Все пьют. Повод был. Это… как его… Забыл. — День взятия Бастилии? — А-а? Не, не... Красавица ты м-м-моя! Ну дай поцелую. Разочек! — Мужик, уйди по-хорошему. — Не па-а-айду! — Держись, придурок, ты же на ногах не стоишь. Ё-моё! Больно? — А то! Сердце разби-и-ила! Такая красивая и такая жестокая. И высокая. А чего ты ростом выше стала? — Ты упал, идиот, и на коленях стоишь. — Ну да, на коленях. Предлагаю руку и сердце и… чего тут у меня? Вобла. Вобла? И это тоже тебе. Ну постой, куда ты? — Да отпусти ты, халат порвёшь. — Миленькое платьице! Холодно, да? Мура-а-ашечки… — Ай! Ногу не трогай! — Ну и иди. Иди, иди — недотрога! Я тоже пой… не я ползком лучше. Нормальные герои всегда идут ползком! А где я? А-а, третий — мне выше.***
Суббота. — Ой, голова! Ой, головушка! Вот же я вчера, а? Больше ни-ни!.. О, пивасик! Ну это можно… Как я домой-то попал? И дошёл ведь! Автопилот в норме, это радует. А вот то, что я весь в говне — это не очень. Я чё, полз что ли? Пиздец, если кто видел. Стоп. Сосед видел, помню. На хуй я ему звонил, у него ж язва? Стоп, стоп, стоп. Ещё девочка была, в белом платьице. Блондиночка с мусором. Значит, не такой уж и пьяный был. А почему полз? Проспорил что ли? А девочка какая! Чего же мне так везёт, а? Как нормальная деваха — так я обязательно в говне. А если я нормальный, то девки — говно. А может приснилось?.. Ой, головушка! Ой, срач какой! Я что тут, плясал?.. Потом, всё потом. В душ!***
— Стой, стой — красота моя! Всю ночь мне снилась. — Опять ты, урод? — Ну извини, я вчера выпимши был. Я вообще-то не очень… так получилось… Напугал, да? Прости. Я Макар, а ты? — Тебе-то что? — Ну не фасе! Соседи вроде как. И откуда ты взялась такая хорошенькая. Тут бабушка жила. Старуха Извергиль. Ты родственница? Ну чего ты морщишься? Ну да, звиняй, запашок. Да пустяки — дело житейское. — Шёл бы ты… ещё поспал. — Я теперь точно не засну. Ну как зовут-то? — Кирилл. — Ха-ха, родители с юмором, да? У меня кореш есть, хотел сына Мегатроном назвать. Ой умора! — Слушай, как тебя… Макар. Сюда смотри, Макар. — Опа! Стриптиз! А ты без комплексов! Хотя… тебе и не надо. Ну и что? Ну и не парься. Подумаешь — сисек нет. А на хер они нужны. И это… на лифчиках экономия. — Не понял, да? Тогда дальше смотри. — Опа! Опа, опа, оп… Это что? — Хуй. — Ну, до хуя он у тебя не дорос, допустим… ЧТО? ХУЙ? С какой пизды у тебя хуй? Ты что этот… афродит? Мама моя! — Я не гермафродит! Это ты идиот. — Тише, не кричи. Ну хуй — подумаешь. У меня тоже хуй, я же не страдаю. — Убирайся отсюда, и чтоб я тебя больше не видел!***
— Что ещё? Я велел убраться, чего названиваешь? — Слушай, а дай потрогать. Тихо, тихо, спокойно. Блять! Ты мне ногу дверью зажал. — Уходи! — Потрогаю и уйду. — Что? Ай! Обалдел совсем? — Ты гляди — настоящий! Стой, погоди, ну чего ты толкаешься? Ну вот — дверь запер.***
Воскресенье. — Опять ты! Да что же ты мне жить нормально не даёшь, идолище ты поганое! Какого сюда шастать повадился? Чего надо? — Фу, как не культурно. Какой же я поганый? Я помылся. — Ты опять в жопу! Ты что, алкаш? — От такой жизни запьёшь! Встретил мечту, а она мечт. И ругается ещё. Злой ты! Такой красивый и злой. — Чего надо, спрашиваю? — Ну это… Дай ещё потрогать. Ой, не надо таких глаз, я с ума сейчас сойду от твоей красоты. Ты как Монтсеррат Кабалье. — Кто? — Ну она конечно побольше, но я когда впервые её в детстве увидал, тогда тоже впечатлился — будь здоров! Я как раз на горшке сидел, а она как выйдет, в телевизоре, как запоёт! Вот веришь — нет? Сразу полный горшок… — А можно без подробностей? Куда ты прёшь? Да что ты себе позволяешь, кто тебе разрешил? — Жалко что ли? Я тут исстрадался весь, жизнь, можно сказать, заново начинаю, ориентацию меняю, а ему жалко. А меня не жалко? — Жалко у пчёлки. Ориентацию лучше с трезвой башки менять. — Само собой, с трезвой. И вообще я не алкаш. Ну пивка иногда, или под шашлык накатить. Но тут такой ситуэйшен, сам понимаешь. — Ничего я не понимаю и понимать не хочу. Взялся на мою голову! Да что же это такое! Куда опять лезешь? Что? Ой! А-а-а! Да не трогай ты меня. — А мне нра-а-авится! Маленький, хорошенький. И писюн симпатичный. Ты зачем в платье ходишь? — Да халат это! Ха-лат! — Женский? — Я у себя дома. В чём хочу в том и хожу. Захочу — голый буду. — О, снимай. Это идея мне нравится. — А мне нет! Натрогался? Проваливай, а то полицию вызову. — Зачем? Вдруг они тоже потрогать захотят? Не надо полиции. — Да убери же ты лапы свои, везде уже пошарил. Убирайся! Убирайся! — Мне о-о-очень нравится! Везде гладенький такой. Ну чего сопишь? Тоже нравится?.. Нервный какой! Опять дверь захлопнул. Пьяных наверно не любит. Ладно. Сухой закон.***
Понедельник. — Привет. Это я опять. Ждал? — Прям заждался. Это что, фикус? — Нет, это мандарин. Сначала цветы хотел тебе купить, а потом подумал — а-а, ну их. Видишь хреновинки висят? Будут плоды. В магазине столько всего! И лимон и гранат и бамбук. Бамбук любишь? — Обожаю. Ты чего хочешь-то? — Я подумал… ну парень… ну чё? Другие мужики живут с мужиками, значит и я могу. — Я не понял, ты вроде трезвый. Псих что ли? — Нормальный я. Хочешь справку принесу? — И давно ты с мужиками жить решил? — Я с мужиками не хочу, я с тобой только. А как давно? Четвертый день пошёл. Я чего спросить хотел — у тебя есть кто? Ну ухажер там… возлюбленный? — Себя, стало быть, предлагаешь? — А что? Я мужик — хоть куда! И зарплата! И не пью больше! Клянусь! — Да я понял, что ты не алконавт, а вот насчёт психического состояния — тут поспорить можно. — Не пустишь, значит? И чё мне делать теперь? — Дурью не майся и женщину себе найди. — Зачем? Чего я с ней делать буду, когда я только о тебе и думаю. — Ага, целых четыре дня. — Мало что ли? Имей в виду: не пустишь — напьюсь. И сопьюсь! — Ой, напугал! Ну заходи, что ли.