А давай её нарисуем!..

Из учебника психологии, которую непонятно зачем впихнули в старшую школу, Хината понял лишь одно: если на твоём теле нет татуировки от соулмейта, то ты никто в этом мире. Потому что соулмейты всегда встретятся друг с другом, хотя бы до своего пятого юбилея. Судьба всегда сводит детей своих, и рано или поздно все найдут своё счастье. Кроме тех, кто родился без татуировки. Они обладают потрясающими познаниями в какой-то области, но взамен этого они никогда не найдут свою любовь. У Кагеямы был огромный дар. Он замечательный связующий и великолепный волейболист. Он прекрасно чувствовал мяч, мог провести любую атаку, а его сбросы почти нельзя увидеть до того, как мяч коснётся пола. Правда, пока ему не хватало опыта, но это ли проблема? Проблема была в другом. У Кагеямы не было татуировки. Нигде. Ни на плече, ни у кисти, ни на ноге, ни даже на спине. Его ключицы чисты. Руки не тронуты чёрной краской. Он был чист, но в мире грязных он был уродом. Он искупал своё уродство стараниями на площадке, и пока Судьба миловала его. Хината искренне восхищался Кагеямой. Он был его идеалом. Высшим существом, до которого всем стремиться и стремиться. Он был великолепен. Но почти никто не видел его великолепия. Даже дома его ненавидели за подобный позор, который навлекается на каждую семью, где у кого-то нет татуировки. Кагеяма ненавидел себя, своё тело и проклятую Судьбу, что послала ему подобное испытание, такую проверку на прочность. Она будто играла с ним: ну же, когда же ты сломаешься? Он чувствовал, как она ему буквально шепчет: «Ну же, падай, ломайся. Я желаю разбить тебя, раскрошить на кусочки, расщепить на атомы…» Все считали, что Хината — полный ноль в волейболе. Правильно: он был слишком хорош в готовке и мог создать такой шедевр, на который ни один шеф-повар мира не был способен. За этот дар Судьба отобрала его татуировку. Но он ни в коем случае на неё не жаловался. Та дала ему невиданный шанс. Шоё хотел быть идеальным во всём. В учёбе он, конечно, особо не преуспел, но в обычных домашних делах набил руку. Его цепкий взгляд ловил малейшие недочёты в интерьере; благодаря такому подарку Судьбы он уже заканчивал курсы дизайна. Он хорошо разбирался в медицине на уровне первой медицинской помощи. Об этом знали все в волейбольной команде Карасуно, и поэтому ни у кого не было и мысли о том, что этот паренёк может быть чистым. Всеобще известно, что чистые хороши лишь в чём-то одном. Хината искренне обожал Судьбу за сделанный ею подарок и непрерывно благодарил её за подобный Дар. Эти двое были как земля и небо, лёд и огонь, чёрный и рыжий. Тот, кто отчаялся и тот, кто выжил несмотря на все препятствия. Однажды Шоё возвращался домой из магазина. Он жил достаточно далеко от своей школы, поэтому мог сам безбоязненно ходить за покупками в магазин. Все в его районе знали о том, что Хината чистый, но видя, как сильно он старается и использует все свои возможности на благо, закрывали глаза на его общественное уродство. Именно из-за этого он не боялся выходить из дома без того, чтобы его избили. Все знали, что Хината Шоё всегда поможет другим и никогда не предаст, если сказал, что кто-то его друг. Но какого же было его удивление, когда он, выходя из магазина, увидел избитого, привалившегося к стене Кагеяму. Тот стоял, тяжело дыша и держался рукой за ребра. Шоё подбежал к парню. — Кагеяма! — закричал он. Брюнет вздрогнул и поднял взгляд. «А на скуле скоро проявится синяк,» — недовольно подумал рыжеволосый. — Что тебе надо? Тоже хочешь избить? — жёстко улыбнулся уголком губ парень, — Так ты один, я тебе отвечу. — Идти можешь? — не обращая внимания на слова связующего, поинтересовался Шоё. Тот непонимающе посмотрел на рыжеволосого, но кивнул, аккуратно отойдя от стены. — Тогда пошли ко мне, тебе необходимо раны обработать, — сказал Хината, отвернувшись. Они молча шли. Кагеяма по-новому смотрел на своего знакомого. Все, с кем он был знаком, всегда плохо относились к чистым. Он же предлагает ему пойти к нему домой. Это было немыслимым для Кагеямы, непривыкшему к банальной доброте. — Мы пришли, — сказал Хината, повернувшись к парню, — Ты не бойся, у меня хорошие родители. «Все хорошие, пока не узнают, что я чистый,» — невесело усмехнулся Тобио, но пошёл за парнем. — Я дома! — крикнул Шоё, входя. Кагеяма неуверенно пошёл следом. Из какой-то комнаты выпорхнула мать парня, с улыбкой смотря на мальчишек. — Шоё-кун, ты привёл гостя? — улыбнулась женщина, с интересом разглядывая брюнета. — Да, мам, это Кагеяма Тобио, — представил парня Шоё, — Мы с ним вместе ходим в волейбольный клуб. — А, поняла. Проходи, Тобио-кун. Шоё-кун, можешь дать ему одежду отца? — Да, пойдём, Кагеяма, — потянул парня Хината в ванную. Тот повиновался, проследовав за парнем. — Как ты здесь оказался? — спросил рыжеволосый, доставая аптечку. — У меня в этом районе живёт репетитор. Я от него возвращался, как наткнулся на несколько подвыпившую компанию и... - вздохнул Кагеяма, поморщившись. — Ясно, — кивнул парень, разворачиваясь, — Раздевайся. — Что? — дернулся глаз у брюнета. — Как по-твоему я должен обработать твои раны? — спросил Хината. Кагеяма снял рубашку. Всё его тело было в синяках и кровоподтёках. Некоторые из них выглядели заживающими, но некоторые нанесли совсем недавно. — Жутко. Ноги в таком же состоянии? — спросил парень, намачивая тряпку, чтобы смыть кровь. — Почти. — Снимай и их, - сказал Шоё, кивком головы показывая на брюки. Рыжеволосый молча обрабатывал побои одноклассника, когда зашла его мама. — Тобио-кун… О… — выдохнула женщина. Кагеяма сидел к ней спиной, а после того, как она называла его имя, то повернулся к ней всем телом. Парень побледнел. Она увидела, что у него нет татуировки. Что он чистый. — Простите… — тихо начал Тобио, — Спасибо вам за гостеприимство. Я не хочу доставлять вам неудобства. Я пойду. — Тобио-кун, не стоит, — улыбнулась женщина, — Я хотела просто принести тебе одежду и сказать вам, что можете спускаться ужинать. Я рада, что Шоё-кун нашёл себе друга. Мать Хинаты вышла. — Кагеяма, — начал Хината, — ты совершенно зря волнуешься. Все мои родственники хорошо относятся к чистым. Потому что их сын такой же. Хината легко улыбнулся. Кагеяма сидел как громом поражённый. — Что?.. — Я чистый, — сказал Хината, спокойно улыбаясь. — Н-но… Ты же… — Просто никто не знает об этом, я храню это в секрете. — Но все же видели тебя раздетым! Никто ничего не сказал! — Я скрываю один участок кожи на запястье, — ответил парень, показывая напульсник, — И говорю, что стесняюсь показывать. Все отстают. Я не хочу, чтобы кто-нибудь видел, что я чистый. Я никому не хочу показывать свой дар. — Дар… — фыркнул брюнет, — Это проклятие! Кагеяма сжал кулаки. — Все тебя ненавидят только за то, что у тебя нет этой чёртовой метки. Только за это! — Тебе дан великий дар. Ты сам можешь найти свою любовь. Но если ты так не хочешь… Хината вышел, но быстро пришёл с пеналом в руках. — Раз ты не хочешь быть чистым, то нарисуем тебе метку на том же месте, что и моя. И себе заодно нарисую, — солнечно улыбнулся Шоё. — Н-ну… Давай… Хината подошёл к парню и сел на бортик ванны. Тот протянул ему руку. — Ты не против кардиограммы? — спросил рыжеволосый, поднимая голову. — Совсем не против. Маркер легко коснулся чужой кожи, отчего Кагеяма вздрогнул, но руку не отобрал. Было как-то непривычно от того, что Кагеяму считают за своего. Шок же от признания Хинаты в том, что он такой же, сбивал с толку. Но такое прикосновение, даже и маркером, было приятным для человека, к которому с детства не прикасались даже родители. — Ну вот! Теперь у тебя есть моя метка! Нарисуешь и мне такую же? — спросил Хината, когда он закончил, и Тобио оценивал его творение. — Сейчас, — сказал он и взял маркер. — Только рисуй такой же рисунок, какой я тебе сделал, иначе мы не соулмейты, — предупредил рыжеволосый. Брюнет кивнул и начал осторожно водить маркером по коже. Когда он закончил, Хината придирчиво сравнил их татуировки. — Идеально, — улыбнулся парень. Он поднял взгляд на Кагеяму. Тот сидел, слегка отвернувшись. Хината с удовольствием заметил, что его скулы покрылись румянцем. Шоё вплотную приблизился к парню и легко поцеловал того в щеку. — Я рад, что у меня появился соулмейт, — ласково улыбнулся он Кагеяме. Тот вспыхнул и отвернулся. — Пошли вниз, я есть хочу, — буркнул Тобио, выходя из ванной. Мельком взглянул на запястье, и на губы сама собой легла улыбка. «Хороший у меня соулмейт,» — подумал брюнет, искоса смотря на рыжеволосого, который уплетал ужин за обе щёки.