What did I miss?

— Что за хуйня? — прокричал Йен, скидывая сумку со своего плеча. Микки и Лип медленно отстранились друг от друга, находясь в шоке при виде человека, которого уже и не думали никогда увидеть. Микки бегал глазами от Йена к Липу и обратно, прежде чем он отскочил назад и выбежал через заднюю дверь дома. На это Йен с Липом тут же схватились за волосы, проводя по ним рукой, зеркально отражая движения друг друга — сразу видно, что братья. В это время старший Галлагер наконец понимает, что должен радоваться приезду младшего, даже выглядеть счастливым, поэтому тут же вскакивает с дивана. — Твою же мать, Йен, — шепчет он, подходя к брату и затягивая его в объятья, которые длились примерно секунды две, прежде чем Лип со злостью отпихнул его от себя. — Где ты, блядь, был? — спрашивает Лип. И Йен вздрагивает, хоть он и ожидал чего-то похуже — драки, например. — Ну, в начале я недолго был в армии. Потом больница, а затем мотался повсюду. Меня долго штормило. Встречался с разными людьми в клубе, подрабатывал там же, — говорил Йен, глядя в пол, а не брату в глаза. — Воу, погоди, — прервал его Лип. — Больница? Йен больно закусил собственную губу, прежде чем ответить: — Да. Оказалось, что я еще больше похож на Монику, чем думал Фрэнк. У меня биполярка. — Чёрт, Йен, — вздохнул Лип. — Ты… То есть… Блядь. — Точно, — кивнул Йен, с грустной улыбкой на лице. — Но всё в порядке. Я сейчас на таблетках, и большую часть времени всё не так плохо. То есть, бывают и плохие дни, но, да. — Что ж, ну, это здорово, так? Это уже, блядь, намного больше, чем делала Моника, — говорил Лип с вымученной улыбкой на губах. Он направился обратно, садясь на диван и рукой зовя Йена присесть с ним рядом. — Так, Микки, м? — Йен попытался улыбнуться, но любой бы мог услышать всю горечь в его голосе. Лип оглядывает комнату, лишь бы не смотреть брату в глаза. И кивает. — После всех тех дней, что ты осуждал меня за то, что я позволяю ему использовать себя и обращаться, как с дерьмом, и теперь ты делаешь тоже самое? Дай угадаю, трахаетесь за закрытой дверью и держите всё это в долбаном секрете? — ворчит Йен, уже не пытаясь казаться таким безразличным. Лип тут же напрягается. Ему даже в голову не приходило, как ужасно будет объяснять всё это Йену, до этого самого момента. По большей части потому, что он больше и не надеялся увидеть Йена снова. Но теперь он здесь, и Лип должен рассказать ему о том, что Микки открылся всем ради него и сейчас у них настоящие отношения. Вот блядь. — Ну, — начинает Лип, а его голос оказывается тихим и спокойным, что, конечно же, совсем не в его стиле, — мы не просто с ним трахаемся. Или секретничаем. Мы, типа, вместе, — говорит Лип, все так же не глядя на своего брата. — Что? — со злостью шепчет тот в ответ. — Мы вместе. На самом деле, на следующей неделе будет пять лет, — говорит он чуть смущенно. Может быть, Лип и должен был предугадать, что будет дальше, но он ведь не знался с Йеном целых шесть лет, поэтому теперь он не так хорош в том, чтобы предугадывать все его дальнейшие действия. Так что он не был готов к этому, когда Йен ударяет его прямо по лицу, быстро, но достаточно сильно. — Пошел ты нахуй, Лип! — закричал он, прежде чем развернуться и, топая, при этом сотрясая весь дом, выйти, хлопнув дверью. — Могло бы быть и хуже, — проворчал Лип, сидя в пустой комнате.

~

Микки бесцельно разъезжал вокруг на машине в течении часа. Йен вернулся. Йен вернулся и он совершенно ничего не знает о нем с Липом. Микки всегда думал, что было бы, если бы Йен вернулся. И что бы было? Галлагер извинился бы перед ним? И что случилось бы с ним и Липом? Вот чёрт. Лип. Он просто-напросто оставил Липа. Тот, конечно же, не будет психовать. Это, по правде-то, и не его дело, но Мик знает, что это пиздец как стрёмно. Так что Микки разворачивает машину и направляется обратно.

~

Микки зашёл внутрь их дома так, словно он был на какой-то сверхсекретной миссии. — Лип? — позвал он и тут же услышал болезненный стон из ванной комнаты. Микки вошёл туда и увидел, как Лип рассматривает свое побитое лицо в зеркале. После Галлагер разворачивается к нему, и только тогда Мик может сам увидеть корку запекшейся крови вокруг его носа и на губах. — Что случилось? — спросил он, хотя уже прекрасно знает ответ. Конечно же он знает. — Я, блядь, убью его, — говорит он, разворачиваясь обратно и направляясь к выходу, будто бы он и правда знал, где сейчас Йен. — Микки! — позвал Лип, догоняя его. — Микки! — Лип схватил его за руку, пытаясь развернуть к себе, но тот продолжал его игнорировать. — Чувак. Мик наконец взглянул ему в глаза. «Чувак» — это их версия всяких ласкательных прозвищ в честь всяких зверюшек. Микки рассмеялся, когда Лип впервые заметил это. «Детка» или «малыш» всегда было слишком странно для них, но почему-то позже именно «чувак» стало тем словом, на которое они оба тут же окликались. Теперь это слово предназначалось именно для таких моментов. Таких моментов, когда один из них находится на грани тяжело срыва и его не просто было успокоить. Микки обхватил его побитое лицо ладонями. — Прости, — выдохнул он. — Я не хотел тебя бросать здесь одного. Я просто запаниковал. — Я знаю, — кивнул Лип, глядя на него с нежностью и пониманием в глазах. Микки улыбнулся. Лип всегда знал. Поэтому Микки и принадлежал ему. Он просто понимал, что с самого начала спасти самого себя — главная цель Милковича, и Лип никогда бы не винил его за это. — И всё же. Это было херово, — стоял на своём парень, перебирая его короткие волосы на затылке. — Он ведь всего лишь мой брат. Ты не оставил меня с убийцей, — засмеялся Лип. Микки же было не до смеха. — Ну, похоже, я мог бы, — ответил он, мягко проводя пальцами по ушибленному месту на щеке. Лип вздохнул: — Это просто небольшой ушиб. — Я был на твоем месте и получал от Йена Галлагера, так что я не вижу здесь просто небольшого ушиба, — сказал Мик. Лип тут же напрягся, как, в общем-то, и Микки. Они никогда не говорили о Йене. И уж тем более не говорили о том, как это странно, что Микки встречался с братом Липа и, возможно, даже любил его. На самом деле, единственный раз, когда они говорили об этом, был во время ссоры. Единственной ссоры, которая у них вообще когда-либо была. И это единственное, о чём они никогда не говорят. Конечно, они иногда ругались друг с другом. Лип слишком высокомерный, а Микки постоянно зол на что-то, поэтому у них ежедневно был повод для этого, но эта ссора была словно взрыв. Это была ссора, которая почти разрушила их отношения. Микки смотрел телевизор, когда телефон рядом с ним завибрировал, оповещая парня о новом голосовом сообщении. — Эй, привет, Микки, — начала Фиона. Милкович вообще-то ожидал, что сообщение будет от Липа и тот как всегда захотел предупредить его, что уже скоро будет дома, так что он немного удивился, когда это оказалось не так. — Я уверена, что Лип уже растрепал тебе, что мы, вроде как, нашли кое-что на Йена, но просто хотела на всякий случай тебе дать знать. В общем, кто-то сказал, что видел Йена где-то в центре, в клубе, так что сейчас Лип там. Я скажу тебе, если мы узнаём что-то еще. Люблю тебя. Пока. Микки в недоумением смотрел на телефон в своей руке. Лип никогда не говорил ничего о Йене. Он лишь сказал, что сегодня в офисе много работы и он не сможет сегодня остаться дома, как обычно. Но зачем Липу лгать ему? Они ведь вместе уже три с половиной года. Мик сидит там и думает об этом до тех пор, пока входная дверь не открывается и внутрь не заходит сам Лип, который опоздал домой на целый час. — Привет, — сказал тот с улыбкой, наклоняясь к парню и целуя его в щеку, прежде чем снять с себя куртку и ботинки. — Как работа? — на автомате спросил брюнет. — Хорошо. Как обычно, — легко ответил тот. — Хуйня! — кричит Микки громче, чем задумывалось, но его эмоции просто забрали контроль над его собственным голосом. — Что? — Лип резко развернулся к нему, нахмурившись. — Фиона звонила, — Мик ухмыльнулся. — Сказала, что ты нашёл Йена. Лип вздохнул, проводя руками по лицу. — Я не нашёл его, у нас просто появилась небольшая зацепка, хорошо? — Тогда почему ты соврал? Почему просто не сказал мне? — спросил Микки. Лип лишь пробормотал что-то, глядя в пол. — Что? — Ничего, — ответил тот. — Лип? Ты не доверяешь мне или что? — спросил он. — Конечно я доверяю тебе, — ответил парень. — Тогда зачем соврал? — Милкович всё требовал объяснений. Но Лип только пожал плечами, выводя этим Микки из себя еще сильнее. — Значит, ты соврал мне просто так, без какой-либо причины? — Ага, — пробормотал он. — Тогда иди нахуй, Лип! — со злостью крикнул он, убегая в свою комнату. И возвращаясь уже через минуту, держа в руке сумку со своими вещами. — Если хочешь хранить долбаные тайны, то храни их от какого-нибудь другого идиота, — говорил Микки, пока шёл к выходу. — Микки, подожди. Пожалуйста, не уходи, — просил Лип, до этого ещё не понимая, как сильно его парень был расстроен всем этим. — Тогда скажи мне почему? Почему ты солгал? — Лип снова опустил глаза в пол, продолжая молчать. — Пошёл ты нахрен, — выплюнул Микки, выходя из дома и громко хлопая дверью напоследок.

~

Телефон Микки снова завибрировал, оповещая его о голосовом сообщении. — Микки, твой телефон! — крикнула Мэнди. Прошла целая неделя, как Микки остался у неё, после ссоры с Липом, и, благо, Мэнди ничего об этом не говорила. Он, конечно, рассказал ей о том, почему ему пришлось приехать к ней, а она просто кивнула, сказав, что он может оставаться здесь столько, сколько ему нужно. Она не толкала его к какому-то либо решению, так что Микки просто ждал, сколько ей понадобится времени для этого, прежде чем она скажет ему убраться отсюда. Микки зашёл на кухню и, взяв свой телефон, увидел, что у него очередное сообщение от Фионы. — Привет, Микки. Что такое с Липом? Он не отвечает на мои звонки и смс. И еще один из его работников звонил мне, сказал, что его не было на работе уже неделю. Он заболел? Я могу помочь чем-то? В общем, перезвони мне. Люблю вас, ребята! Пока. — Кто это был, Мик? — спросила Мэнди. — Фиона. Сказала, что Липа не было на работе и он не отвечает ей. Мэнди цокнула языком. — Возможно, самое время навестить его, м? — Микки лишь вздохнул. — Слушай, я понимаю, что он соврал тебе и даже не сказал, почему, но да ладно тебе. Вы ж, блядь, так идеальны вместе. Он совсем другой с тобой. Не такой, какой был прежде и когда встречался с другими. Так что если он соврал тебе, то у него точно есть на это причина, и сейчас, когда ты ушел от него на целую неделю, он расскажет тебе обо всем, — сказала Мэнди. Микки кивнул, потому что конечно же Мэнди была права. Лип никогда не врал ему. Вот почему эта единственная ложь причиняла ему столько боли, ведь он всегда думал, что им никогда не придется волноваться по этому поводу. — Ты права, — признает Микки. — Вот и отлично! Возвращайся к своему парню и вали из моего дома. Твой ужасающе несчастный вид портит мне всю обстановку, — подшутила над ним Мэнди. Микки же просто смеется и утягивает её в крепкие объятья. — Увидимся позже, да? — Мэнди лишь кивает и выпихивает его из дома.

~

Микки открывает входную дверь, но внутри дома Липа нет никаких признаков жизни. Тогда он направляется в спальню и несколько раз тихо стучит. Когда ему никто не отвечает, то он толкает дверь и она оказывается не заперта. — Чёрт, — шепчет он. — Ну блядь, вот же дерьмо. Лип вырубился на кровати, в окружении пивных банок и пустых бутылок. Микки схватился за волосы, больно оттягивая их, пытаясь хоть чем-то отвлечь себя от своих же чувств, хоть как-то их контролировать. Лип пошел на лечение в реабилитационный центр полтора года назад. Микки до этого и не замечал, что Лип большую часть своего времени находится в пьяном состоянии, пока его компания чуть не обанкротилась. Тогда компания только начала своё развитие, так что к ним было много внимания. Это так сильно давило на Липа, что он решил обратился к алкоголю. В итоге он в день пил больше водки, чем простой воды и его тело начало разрушаться, как и его компания. После Липу помогли, и он не пил на протяжении пятнадцати месяцев. Ну, не пил. До этого момента. — Лип. Твою же мать, Лип, — Микки осторожно потряс его, в попытке разбудить. И вскоре Галлагер медленно открыл глаза. Они всё еще были затуманены, давая Микки понять, что Лип всё еще в стельку пьян. — Микки? — прошептал он. — Да, я здесь, — кивнул парень. Лип мотнул головой, оглядывая комнату. — Мне как-то нехорошо. И Микки знал этот взгляд. Липа вот-вот вырвет на чертово покрывало, да и по запаху в комнате он мог сказать, что такое уже случалось на этой неделе. Микки как можно быстрее подхватывает своего парня на руки и, придерживая за спину и под коленями, понес его в ванную комнату. Как только Микки опускает его на кафель, того рвет прямо в унитаз. Мик позади него сползает по стене вниз, успокаивающе потирая рукой напряженную спину парня. Того тошнит еще раза два, прежде, чем тот нерешительно нажимает на кнопку смыва. Затем Лип откидывается назад, чтобы опереться на грудь Милковича. Микки тут же обнимает его и переплетает их пальцы вместе. — Прости меня, — шепчет Лип, и он кажется сейчас более трезвым, чем пару минут назад. И ещё по его голосу Микки может понять, что тот пытается не заплакать. Мик просто продолжает поглаживать его плечи, зная, что Лип и так продолжит говорить, главное его не торопить. — Я просто испугался. Вот почему соврал тебе. — Почему ты испугался? — мягко спросил Микки. — Потому, — пробормотал Лип. — Потому что, что? — продолжил за него Микки. — Потому что я не хочу, чтобы ты убежал за ним, — наконец признается Лип. — Что? — растерянно спрашивает парень. — Я не хочу, чтобы ты оставил меня, ради него, понятно? — Микки крепче обнимает Липа, зная по себе, как это больно, когда ты так уязвим. — Ты думал, что я смогу бросить тебя, ради него? — спросил он. — Ты ведь со мной лишь потому, что он оставил тебя, — прошептал Лип в ответ. Микки тут же повернул парня к себе и заставил посмотреть ему в глаза. — Эй, ты не какой-то там запасной вариант или мой утешительный приз, — говорил Микки, очень надеясь на то, что Лип услышит ту самую искренность в его голосе. — Я тебя люблю, — он сказал это шепотом, будто это был их секрет. Лип резко вдыхает воздух. Они не говорили этого так часто, так что это означало для них намного больше, когда они всё же признавались в этом друг другу. Лип, задевая Микки своими кудряшками, всё оставлял мягкие поцелуи на его шее и плечах. — Я тоже люблю тебя, — ответил он, прямо напротив его кожи.

~

Лип и Микки лежали бок о бок на своей постели, касаясь друг друга почти всем телом, пока в комнате воцарилось неловкое молчание. — Так, — начал Лип, склонив голову к Микки, — что же теперь будет?