Мой милый Шерлок Холмс

***

Осеннее воскресное утро. Дождь, не перестающий лить уже 3-ий день в Лондоне, окутывал город в холодную непроницаемую пелену. Я любил осень явно больше, чем Шерлок. Скажу больше, для него это время года становилось невыносимым. В каждом его тихом вздохе читался ненавистный вопль, жаждущий немедленно открыть завесу бьющих об асфальт мокрых капель и ворваться в круговорот событий, привычную череду сумбурных дней, к которым он так привык. И сегодняшний день не был исключением для моего суматошного соседа. Только пробудившись, он то метался по квартире в поисках занятия, то садился в свое кресло, пожалуй, со слишком бессмысленным видом, поджав ноги, и пытался отвлечься от надоедливой скуки. — Хочешь чаю? — наверное, я хотел слегка приободрить его столь непринужденным предложением. Однако ответа не последовало. На данный момент он сидел, уставившись взглядом в одну точку и, похоже, не собирался мне отвечать. С пятницы у меня начинался отпуск, который я собирался провести целиком и полностью дома, но с того момента как я поселился на Бейкер-стрит, о беззаботных свободных днях я мог только мечтать… На часах было уже 12 часов дня, а Шерлок всё не мог найти себе места. Наконец, раздался телефонный звонок. Это был Лестрейд. Глаза Шерлока на миг загорелись, и он снял трубку: — Да? — с присущей ему сухостью проговорил в трубку детектив.- По другому и быть не могло. Буду через 40 минут. Шерлок бросил мобильник на диван и быстрым шагом отправился к себе в комнату. Вернувшись буквально через 10 минут, он был неопрятно собран, если так можно сказать о Шерлоке. Воротник пальто был отвернут с одной стороны, верхняя пуговица рубашки расстегнута, кудри слегка взъерошены. -Ну что там? — спросил я. Я никогда не думал, что буду рад звонку Лестрейда, кроме этого дня. Шерлок был в слегка приподнятом настроении в отличии от утреннего, и я увидел небольшой огонек азарта в его глазах. — Сказал, что дело серьезное. Вернусь поздно, — быстро отчеканил Холмс и, сверкнув острым взглядом, двинулся к выходу. Я был удивлен, что в этот раз он не позвал меня с собой, хотя в какой-то степени я его понимал. Ему было сейчас необходимо одному погрузиться в круговорот логических размышлений, наверняка, я бы ему мало чем смог помочь. Я привык к его переменчивому настроению, оно не вызывало у меня обиды или злости. Все же он БЫЛ моим другом. Обычно, в осеннее время мой блог переполнялся бесчисленным количеством интересных расследований, но эта осень отличалась от прошлых. Мой блог пустовал уже около месяца не потому что Шерлок не проводил детективных расследований, а потому, что они не представляли большого интереса со стороны читателей и особой важности для него. Он брался за них лишь из-за того, что лучшего занятия найти не мог. Я взглянул на время в ноутбуке. Было около полуночи. Шерлок не появлялся на пороге с момента, как покинул дом в обед. Зная его самого и его причуды, я не придал этому значения и отправился в кровать. Проснувшись довольно рано, я отправился на кухню, чтобы позавтракать. Шерлока всё не было. «Где он был всю ночь?»-промелькнуло у меня в голове, и я решил ему позвонить. Ожидаемым было то, что он не возьмет трубку, но почему-то я испугался. Казалось, будто мои внутренности охладились на десяток градусов и опустились к паху. Следующим после Шерлока был Лестрейд. Я наскоро набрал номер, гудки были невыносимо долгими. Наконец он ответил: — Джон? Ты что-то хотел? — Ты еще спрашиваешь? — Эм. Что произошло? — Где, черт возьми, Шерлок?! — После моего звонка он не появлялся. Я думал, что Шерлок остался дома, посчитав мое предложение слишком безынтересным для него. -Стоп, ты рассказал ему в чем заключается дело? — Да… А что собственно в эт... — И дал адрес. — Ну дал. — Итак, я еду, а ты мне всё по порядку объяснишь. Я бросил трубку. У меня было мало ответов и много вопросов. Почему Шерлок не взял меня? Где он сейчас? Жив ли он вообще? Не долго думая, я накинул плотную куртку с капюшоном и отправился прямиком к Лестрейду. Мне было страшно. Страшно за моего единственного несносного друга Шерлока. В груди всё кипело, лишь холодные капли, хлеставшие по лицу, слегка тушили мой огненный пыл. Я поймал такси, меня одолевала бесконечная череда мыслей. Машина быстро доставила меня до места. Пулей влетев в здание, я быстро нашел Лестрейда. Не поднимая взгляда от кипы каких-то бумаг, он начал: — Некий Сэм Чивингтон, сын бедного вдовца, Вилла Скотта Чивингтона, подозревается в серии убийств, происходивших с разрывом в 2 недели. Убийства совершал изощренные: снимал с жертв кожу, отрезал некоторые части тела, вырывал волосы. Каждый раз оставлял записку на теле жертвы черной краской, чаще на лице, содержащую в себе несколько чисел и имя неизвестного происхождения. Тела были найдены в доме, находящегося на окраине Лондона. Дорсет-стрит, 19. Подозрения предъявили соседи после странного поведения предполагаемого убийцы. Расследование затянулось уже на месяц и никаких новых зацепок, как и самого убийцы, не было обнаружено. — Значит, плохо искали, — за спиной раздался до жути знакомый, слегка басистый и совершенно спокойных голос Шерлока. Я обернулся и, не успев подумать об облегчении, вздрогнул. Детектив стоял передо мной в окровавленной на груди и предплечье рубашке, часть волос прилипла ко лбу, лаковые туфли перемазаны в уличной грязи, но его вид был непоколебим. Возможно, ему было невыносимо больно, возможно, он чувствовал себя раздраженным, злым или был доволен собой. Любая эмоция, любое чувство не оставляли ни единого следа на его точеном лице. Острые скулы, зоркий взгляд и четко очерченные губы так правильно смотрелись на его лице. У Лестрейда, казалось, сейчас отвиснет нижняя челюсть при виде этого «безбашенного расследователя». — 10 часов 21 минута, — с невозмутимой улыбкой проговорил Шерлок. — Что? — мой голос слегка подрагивал. — Время, которое понадобилось на завершение дела. — Где ты был? — На Дорсет-стрит, 19, разумеется. Убийцей оказался совершенно не Сэм Чивингтон, а его сводная сестра, Карла Конди Чивингтон, как выяснилось, годом старше брата. О сестре с легкостью можно было догадаться по старому семейному фото, висящему в доме на самом видном месте уже не первый год. Дом не крепкий, пол дощатый, хотя стоит там уже приличное время. Из простейших зацепок можно выявить, что в доме было подземное сооружение, вроде подвала, где Карла и прятала своих жертв. Так называемую числовую часть «черной метки» можно поделить на две части. Последние две цифры числа означали порядок, в котором происходили убийства, а первые две - сумма цифр даты убийства. Именем, значившимся после чисел, было имя ее подруги. Жертв выбирала особо, лишь привлекательной внешности. Ее подруга детства Лизель, местная красавица, была зверски убита в 89 году. На основе детской психологической травмы, Карла продолжала ряд убийств. Некоторую информацию я смог узнать у Сэма. Он знал о криминальной охоте сестры, но не знал о ее масштабе и, под угрозой жизни его семьи, молчал. Подробнее потом. У Грега наверняка были какие-либо вопросы по этому поводу, но, опасаясь глупой насмешки в свою сторону, он промолчал. Я растерялся. Гнев и восторг заменяли друг друга по очереди в моем сознании. Было примерно 4 часа утра. — Сейчас Карла арестована, — на этих словах Шерлок взял меня за рукав куртки и потянул за собой, направляясь к выходу из Скотланд-Ярда. — Эм. спасибо, Шерлок, без твоей помощи мы бы не справились, — крикнул вдогонку Лестрейд. Мы вышли на улицу, Шерлок запрокинул голову так, что на лицо падали ледяные капли дождя. Спустя несколько секунд, он рванул вперед, чтобы поймать такси. Я молчал. Всю дорогу просто молчал. Мне нечего было сказать человеку, который, как казалось на первый взгляд, безэмоционален и сидит рядом со мной в рубашке, покрытой пятнами крови, пытаясь всевозможными способами скрыть их от любопытных глаз таксиста, закутываясь в пальто. Он не задумывается ни о чем, кроме работы. Некоторые думают, что Шерлок самовлюбленный и черствый, кому как не мне это знать… Вот мы уже на Бейкер-стрит. Я открываю знакомую дверь с еще более знакомой табличкой -«221 В». Миссис Хадсон до сих пор не вернулась. Она уехала погостить к племяннице на другой конец Лондона. В последнее время она стала чаще оставлять нас одних, и я даже догадываюсь по какой причине. Ох уж эта миссис Хадсон. Рану Шерлока нужно было обработать. Сам он точно бы не справился. Как только детектив скинул пальто и сел в свое любимое кресло всё в том же окровавленном одеянии, я слегка дрогнувшим голос сказал: — Снимай эту чертову рубашку! Можешь сразу её выбросить на помойку, прямо туда, куда отправились пара десятков наших кухонных столов, хотя их сложно было назвать кухонными. Он бросил на меня презрительный взгляд, но всё же послушал, начав поспешно избавляться от испорченного предмета одежды. В это время я уже возвращался, вооруженный всеми необходимыми антибактериальными и заживляющими средствами, а также бинтами, найденными в аптечке. Шерлок, как маленький ребенок, посмотрел на меня каким-то его фирменным взглядом, заставив улыбку наползти на моё лицо. Мы рассмеялись. Я начал обрабатывать рану, и буквально что-то заставило меня сказать в тот момент, еле-слышным шепотом: — Как же ты себя не бережешь, моё несносное горе. Шерлок поднял глаза на меня: — Я, э... твоё горе? — Шерлок, нет, я хотел… — Да, Джон, ты сказал именно это. Спорить с ним в тот момент (да что там, всегда) было бесполезно. Всё его нутро было обращено на меня. Все что мне оставалось, так это только признать очевидное. — Ну, сказал, и что? — немного подавленно произнес я. — То есть, ты хочешь сказать, что я тебе не безразличен? Я растерялся. Сказать, что мне всё равно, было глупо, а признать это — еще глупее. Вся моя жизнь состояла из нелепых ситуаций, похожих на эту. Что теперь Шерлок будет думать обо мне? Я гей? — Хорошо, я понял, ничего не говори. Только ничего не говори… Я вздрогнул, но в этот самый момент кончики пальцев Шерлока коснулись моих губ. Я просто не мог понять, что происходит. Точнее понять мог, но поверить в это — нет. Передо мной стоял мужчина без рубашки, касаясь моего тела прохладными длинными пальцами. И этим мужчиной был известный во всем мире Шерлок. На моем месте мечтали бы оказаться тысячи девушек, но здесь были только я и он, мой милый Шерлок Холмс. Прижавшись губами к моей шее и касаясь темными густыми волосами щеки, он начал нежно целовать ее, заставляя меня сладко постанывать, прикусывая губы. Его руки, тонкие и такие родные проникали под одежду, освобождая нас от этой лишней преграды, преграды наших тел. Его рана напоминала о себе при любом неловком движении руки, но сейчас для нас обоих это не представляло важности. Он продолжал перебирать пальцами по моим лопаткам, заставляя меня вздрагивать и таять в его руках. Я понял, мы вдвоем поняли, что всё это время хотели именно этого. Только этого. Наши лица вновь соприкоснулись. Его губы были такими вкусными, что я боялся от них оторваться. Мы оба уже были нагие. Шерлок нежно взял мой член, начал гладить его, жадно впиваясь зубами в губы. Я сделал то же самое. Кое-как наши тела добрались до кровати Шерлока. Он повалил меня на мягкие простыни, и аккуратно, ласково шепча на ухо нежности, ввел в мой анус смоченный в смазке палец. Я громко простонал, поддаваясь его движениям. Моё тело желало Шерлока здесь и сейчас. Мы были возбуждены до предела. Недолго думая, он ввел второй палец, а потом и третий. Я стонал и извивался, не представляя, что мне может быть так хорошо. Но настолько хорошо мне могло быть только с ним. — Я готов, — прошептал я, захлебываясь в удовольствии. — Джон, ты уверен, что не будешь жалеть об этом? — взволнованно поинтересовался Шерлок. — Не медли. — Как скажешь, — нежно и обволакивающе прошептал мой любовник. Выдавив на ладонь достаточное количество смазки и размазав ее по своему возбужденному половому органу, Шерлок задержался на пару секунд, после чего вошел в меня. Я уже не стонал, я почти кричал. Он ускорял движения, закидывал голову вверх, чтобы стряхнуть с запотевшего лица кудри, черт, ничего сексуальнее я не видел. Мне хватило несколько минут, чтобы бурно кончить. Мы сделали это почти одновременно, и легкая судорога охватила наши тела, еще некоторое время пребывавшие в экстазе. Я был обессилен, и Шерлок чувствовал это. Он с бескрайней нежностью укрыл меня одеялом и лег рядом, обнимая как хрупкое сокровище, которое больше всего в жизни боялся потерять. Я обнял его в ответ, и наши тела переплелись, будто мы были одним целым. Шерлок уткнулся мне в шею, и мы сладко заснули. Я просыпался ночью несколько раз, но не смея потревожить его сон, не шевелился. Он посапывал как малыш, безмятежно спящий, такой беззащитный и милый. Я открыл глаза и почувствовал на себе его взгляд. Невольная улыбка наползла на наши сонные лица. В этот момент мне не нужно было ничего, кроме этого мужчины рядом. — Я никому тебя не отдам, слышишь, никому и никогда. Ты только мой, Джон, и больше ничей, — прошептал Шерлок, склонившись над моим лицом, и наши губы слились в волнующем сладком поцелуе, который дал понять нам обоим: Не найди мы друг друга, солнце перестало бы освещать землю этой хмурой осенью…