"Мужчина сзади" или "Первая встреча"

В баре, где продавали дешевое виски, не спрашивая паспорта, часто тусовались ученики Судзурана. Там было шумно и накурено. Слишком шумно и слишком накурено. Со вторым ещё можно было смириться, в конце концов, не первый и не последний раз, ибо курят судзурановцы много, а зависают, как правило, в закрытых помещениях с плохой вентиляцией. С шумом все обстояло сложнее – из-за разгулявшихся одноклассников, умудрявшихся создавать невообразимый гвалт одним своим присутствием, Идзаки Шун, ученик и авторитет 11 класса, не слышал даже своих мыслей, а этого он терпеть не мог. Махнув на прощанье рукой нескольким ещё более-менее вменяемым лицам, Идзаки залпом прикончил содержимое своего стакана и стал пробираться к выходу. На улице уже было темно и прохладно. Он поднял воротник кожаной куртки и глубоко вздохнул. Ночной воздух казался сладким после прокуренной духоты клуба и обладал отрезвляюще-бодрящим эффектом - в мозгах сразу прояснилось и стало хорошо. Шун спрятал руки в карманы и по привычке нащупал зажигалку, но закуривать не стал – решил, что на сегодня сигарет ему хватило с лишком. До дома была пара шагов, но туда идти не хотелось. Мама с маленькой сестренкой, спящие, а может все ещё дожидающиеся его возвращения, не дадут подумать о деле, а ведь именно ради этого он и ушел из клуба. Повод пораскинуть мозгами действительно был. Юдзи сделал финт ушами и, не иначе чем назло ему, присоединился к армии Сэридзавы. Ведь только вчера поганец боролся с этим монстром Судзурана! Конечно, не бок о бок с Идзаки, ибо они скорее перегрызли бы друг другу глотки, чем научились действовать сообща, но вместе они точили с разных сторон камень, называемый Тамао Серидзавой. Шун от досады даже скрипнул зубами и шугнул случайно попавшуюся у него на пути кошку. Он был дезориентирован неожиданной выходкой Юдзи и просто не знал, что делать дальше. «Кто виноват и что делать?», - всплыли в пьяном и замученном мозгу Идзаки слова с урока литературы. «Кто виноват – вопрос спорный, но вот что делать - я знаю. Отлить» - тут же мысленно откликнулся Шун, чувствуя естественные позывы организма. Он неспеша огляделся – обнаружилась вполне подходящая подворотня и вокруг как раз не было ни души. «Неужели впервые за последнее время мне повезло?» - недавно появившаяся привычка судьбы его наебывать заставила Идзаки усомниться в подобной удаче, и он ещё раз покрутил головой по сторонам, ожидая чего угодно. Например, придурка Юдзи с его бандой любителей бит, или самого Тамао, известного на весь Судзуран своими внезапными появлениями, или… В общем, вариантов было много. Не обнаружив ничего подозрительного, Шун облегченно вздохнул, зашел в подворотню, пристроился в самом темном углу и начал было расстегивать ширинку, как в середине процесса за спиной Идзаки послышался непонятный шорох. Он сразу замер, мгновенно превратившись в слух, но звук не повторился. Шун в полголоса выругался на свою паранойю и как раз думал о том, что учеба в этой сумасшедшей школе его доконает, когда чужое дыхание коснулось его уха, сзади крепко прижалось горячее тело, а цепкие руки недвусмысленно легли на самое дорогое, что есть у каждого мужчины. Шун шарахнулся бы в сторону, но его легко удержали на месте неожиданно сильные руки незнакомца. В чужой половой принадлежности сомневаться не приходилось – за себя говорило упирающееся в задницу блондина внушительное достоинство. Пока весьма охуевший от такого поворота событий Идзаки пытался сообразить что к чему, горячие губы легко скользнули по его шее вниз, посылая теплые волны возбуждения по всему телу. Руки, крепко удерживая в своем кольце напряженного блондина, быстро погладили напрягшийся член Шуна сквозь плотную ткань джинсов и, чувствуя отклик его организма, стали действовать смелее. Несмотря на свой знаменитый цвет волос и мнение старого врага Токадзи на этот счет, педиком Шун не был. Он был нормальным парнем, из тех, что любят пиво, драки, футбол и девочек. Разве что с последними в Судзуране была проблема, но все решается с помощью клубов, алкоголя и накачанной мускулатуры, на которую так падки ученицы старшей школы. Оказывается, не только ученицы, думает Идзаки и с удивлением отмечает, что его тело реагирует на ласки самоубийцы, осмелившегося зажать и домогаться в подворотне бульдозера без тормозов, известно всему Судзурану своими тяжелыми кулаками. Переходный возраст, перевозбужденность, алкоголь и спермотоксикоз, отмахивается от нарастающего в паху напряжения Шун и выжидает момент, когда железная хватка ослабнет и даст возможность для маневра. «А не охуел ли ты часом?» - Хочет спросить Идзаки и хорошенько вмазать по наглой гомосятской роже, чтобы больше не смел к нормальным мужикам приставать. Когда он, выждав подходящий момент, поворачивается к незнакомцу лицом, и слова, уже готовые сорваться с губ, застревают где то на пол пути в горле, Шун почти видит, как судьба показывает ему из-за угла голую жопу, в очередной раз срывая его планы. Парень, зажавший его в подворотне и теперь голодными глазами вглядывающийся его лицо, оказался очень красив и, внезапно для судзурановца, чертовски сексуален. Темные волосы-иголки, бледная, почти светящая в темноте, кожа, потемневшие от возбуждения глаза, влажные припухшие губы. Его не хотелось бить и называть грязные пидором. Его просто хотелось. Такое с Идзаки случалось впервые и требовало паузы для размышлений. Несколько секунд понаблюдав за метаниями блондина, ясно отразившимися на его лице, незнакомец насмешливо изогнул покусанные губы и продолжил начатое. От этого простого жеста у Идзаки встал колом. Вопрос морали был решен быстро и безболезненно – его судзурановец отложил на потом, поспешив ответить на жадный мокрый поцелуй. В какой именно момент он остался без штанов, Шун, быстро потерявшийся в умелых руках и острых поцелуях-укусах, сказать не мог. Последнее, что ясно помнил – это вид сидящего перед ним на корточках коварного змея-искусителя. После были только собственные стоны, искры перед глазами и самый яркий оргазм Шуна за всю жизнь. Когда перед глазами перестали летать птички, Идзаки обнаружил себя привалившимся к стене, мелко дрожащим и смотрящим в след растворяющемуся в ночи незнакомцу. Он не оставил номер телефона, не сказал, где можно его найти, даже имени своего не сообщил, просто сделал шаг в темноту улиц – и нет его. Шун достал сигареты и закурил. Потом медленно привел себя в порядок и поплелся домой, решив, что забудет это как страшный сон и будет жить как раньше, как будто ничего не случилось. Первый раз незнакомец пришел в его сны спустя неделю и четыре дня. Проснувшись по среди ночи со стояком, Идзаки долго не моргая смотрел в потолок и просто не мог ни о чем думать. Второй раз случился быстрее – всего через неделю после первого. Парень с волосами-иголками и темными голодными глазами стал периодически наведываться во сны Шуна, и вскоре стал частью его жизни. Порой блондин ловил себя на мысли, что на улице ищет глазами темную макушку, вглядываясь в прохожих, но найти того парня никак не мог. К началу следующего учебного года Идзаки смирился с тем, что та встреча была первой и последней и уже подумывал завести постоянную подружку, ибо сил просыпаться с членом на изготовку оставалось всё меньше, но тут в его жизни случились две вещи. Первая звалась Такия Гендзи и пока не раскрыла своего судьбоносного значения для всего Судзурана. Вторая была наглой, дерзкой и умудрилась устроить драку в свой первый день учебы. Его звали Киришима Хироми. Он совсем не изменился за прошедшие пол года, разве что в плечах стал чуть шире. И ещё ему очень идет черная форма Судзурана – выгодно контрастирует с бледной кожей и подчеркивает худощавую, но спортивную фигуру. Это Идзаки отмечал уже стоя за спиной Хироми в туалете Судзурана. Судя по тому, с каким энтузиазмом Киришима чуть позже затащил Шуна в кабинку, выпускной год обещал быть веселым.