Воздушный шарик

Неделя… Прошла всего неделя… Семь дней… Так много и так мало… Это кажется мучением для подростка, вынужденного каждый день ходить в школу… Это кажется мучением для обычного рабочего… Но порой неделя пролетает словно два дня. Ты не считаешь часы до конца рабочего дня. Не смотришь на часы в ожидании спасительного звонка. Но всё-таки… Если неделя — это много для человека, не считающего время… То сколько же неделя для того, кто считает каждую минуту нового дня? Для него неделя — это целая вечность. Каждый день, в одно и то же время, словно по часам он приходит к знакомой квартире. Он топчется на пороге, звонит в звонок, барабанит кулаками по двери, и не дождавшись ответа уходит. Это происходит на протяжении семи дней… Его считают спятившим, алкоголиком, наркоманом… Но никто не спросит что же случилось на самом деле… *** Обычная многоэтажка. Второй подъезд. Пятый этаж. Сорок девятая квартира. Потрёпанный, затёртый до дыр коврик. Вжатая чуть ли не в самую стену чёрная кнопка звонка. Обвалившаяся, стандартного цвета штукатурка возле двери. Под потолком — тусклая, держащаяся только на одном честном слове да тонком проводе лампочка. Такая обычная подъездная атмосфера. Четыре часа. Даня снова здесь. По его визитам можно сверять часы. Каждый день одинаково. Он неловко переминается с ноги на ногу, ковыряя носком кроссовка треснутую плитку. Это длится целую неделю. Дождь. Ветер. Гроза. В любую погоду. Он приходит сюда и ждёт. Жильцы вызывают полицию, заявляя, что в подъезде наркоман. Полиция приезжает, но находит Даниила совершенно адекватным и уезжает снова. Только после этого Даня уходит. Так конечно происходит не всегда. Сегодня первый раз когда его окрестили наркоманом. Но ничего так и не меняется. *** Прошло два месяца. За это время, Рэнделлу должно было стать лучше, но этого не случилось. Его солнечная улыбка в видео начинала гаснуть. Это стали замечать подписчики и вскоре личные сообщения блогера заполнили однообразные письма. Различались они только интонацией. Подписчик либо утверждал, что Даня скатился, либо искренне сочувствовал и желал скорее избавиться от депрессии. Они тоже ничего не знали. Им никто ничего не сказал. *** — Привет. — Даня дёргается и резко поднимает голову. Это он. После долбанных месяцев молчания он наконец пришёл. — Какого хрена, Миш? Какого хрена?! — парень встаёт с места. Ему хочется вдарить другу как следует, выбить из него всю дурь, отомстить за причинённую боль. Но не может… Он не может даже пальцем его тронуть. Просто не может… — Я каждый грёбанный день ждал тебя возле квартиры, звонил, писал! И тут ты вдруг заявляешься ко мне посреди ночи! Что происходит?! — Прости… Прости… — Миша виновато опускает голову. Он сожалеет, что заставил друга так волноваться. Наверное, впервые в жизни ему так стыдно. — У меня были дела и… — Неплохие такие дела на полгода! — Даня не может его ударить, но зато может наорать. И он действительно кричит. Кричит чуть ли не до боли в горле. Миша заплатит за все утраченные нервные клетки. — Ты мог хотя бы сказать, позвонить! А что ты сделал?! Ты ничего не сделал! Как же я тебя ненавижу, чёртов урод! Блогер со всей силы пинает ни в чём неповинное кресло, и то, ко всеобщему удивлению, падает. Даня опирается на подоконник и смотрит в окно. Ночью Питер приобретает иные краски. Но ему неинтересны яркие огни. Он просто думает. Он хочет вернуться на несколько месяцев назад, когда они с Мишей снимали глупые видео и занимались фигнёй. Он не понимает что происходит вокруг и почему родственники так странно на него смотрят. Ему кажется, что что-то не так. Вот он, вот Миша, пропавший на долгие шесть месяцев, но… Это странно. — Даня… Прости меня… — Совергон подходит к окну и занимает ту же позу что и его друг. — Я не думал что ты будешь так волноваться… — Да ты о чём-нибудь в своей жизни вообще думаешь?! — его взгляд, его голос… Он весь буквально горит яростью. Миша даже может разглядеть пульсирующую на виске друга вену. — Или о ком-нибудь… — Дань, хватит. Сколько раз мне ещё нужно извиниться? — Совергон удивительно спокоен, несмотря на гнев друга. — Сколько?! Недостаточно, Миша! НЕ-ДОС-ТА-ТОЧ-НО! — при каждом слоге, Даня тыкает друга указательным пальцем в грудь. Ах, если бы это был осиновый кол. Он бы тогда точно показал этому энергетическому вампиру, что нервные клетки, которые Миша из него высасывал все эти пол года, не восстанавливаются. — Зачем ты вообще вернулся?! Я смотрю, тебе там с кем-то, было гораздо лучше чем тут со мной, как бы это по-гейски не звучало! — Потому что я испугался за тебя… — Даня замирает на месте, смотря на друга непонимающим взглядом. — Сначала ты стал приходить позже… А потом и вовсе пропал… Никто тебя не видел… Ни в жизни, ни на Ютубе, ни в соцсетях… Мне стало страшно, что ты сотворишь какую-нибудь глупость… — С каких это пор тебя волнует моя жизнь?! Ты в своей-то разобраться не можешь и Данечка тебе нужен только для того, чтобы на него выливать всё дерьмо что накопилось… — тут блогер резко останавливается, обрывая свой монолог на середине. До него только доходит суть всего сказанного Мишей. — Постой… Откуда ты знаешь, что я уже несколько недель ни с кем не общаюсь? — Дань… Пора бы уже понять… — Миша тяжело выдыхает, осознавая, что сейчас его другу будет очень больно. — Меня больше нет… — Что? — он не может поверить. Точнее, просто отказывается верить, что Миша Совергон — его лучший друг и отличный ютубер… Уже давно покинул этот мир. — Н-но… Ты же сейчас здесь. Ты рядом со мной. — Даня, хватит! Неужели ты не понимаешь?! Это иллюзия! Я живу только в твоих мыслях! Потому и не могу уйти… Ты единственный кто меня здесь держит! — голос Миши медленно, нотка за ноткой, переходит на крик, но затем снова стихает. — Даня, пожалуйста… Я не могу так больше… Мне больно видеть как ты страдаешь… Отпусти меня… — Нет… Миш, нет! Я не могу просто взять и забыть тебя! Не могу, слышишь?! — Даня замолкает лишь на мгновенье, но для них обоих это мгновенье будто превращается в часы мучительного молчания. — Ты мой лучший друг… Я не могу… Не могу отпустить тебя… Я не смогу… Забыть тебя… — Даня… — Миша смотрит на друга глазами полными доброты и… Нежности. Так на него ещё не смотрела ни одна девушка. От этого взгляда Рэнделлу становится ещё хуже. На глазах блогера поблёскивают слёзы. — Я не прошу забывать… Я прошу… Просто… Отпустить меня… Когда Рэнделл поднимает глаза, на том месте где стоял его друг, всё ещё колышется прозрачный силуэт, а в голове блогера, звучат бесконечным эхом два слова. Два слова, отдающиеся ноющей болью в сердце: «Отпусти меня…». Он ещё не готов. Слишком много их связывает. Слишком много он не успел сказать. Но Даня понимает, что им обоим будет хуже, если он не отпустит… Если он попытается отпустить… Он отпустит… Он отпустит когда будет готов… *** Пятое августа… Конец лета. Вот смотришь на календарь и думаешь: «Хэй! Да ведь до мрачной осени ещё целый месяц!». Но проходит пара дней и этот месяц уже не кажется таким долгим. У школьников возникают мысли о предстоящей учёбе, у взрослых о конце отпуска и всё становится не таким уж радужным. Дни короче, ночи длиннее, солнца меньше. Всё становится таким серым и безрадостным. Но ведь находятся и такие люди, которым конец лета навевает не хандру, а какие-то по-настоящему прекрасные мысли… *** Пятое августа. Наступает вечер. В этом году лето, видимо, собирается уходить в отпуск куда раньше. На улицах становится холоднее, а ветер гонит по асфальту первые, пока что зелёные, опавшие листья. В такую погоду уже не походишь в майке и шортах. Даня идёт по одному из красивейших Питерских мостов, шаркая ногами по пыльному асфальту. Он погружён в свои мысли. Прошло около полу года со смерти Миши. Он никогда не забудет тот ночной разговор. Он никогда не свыкнется с потерей. Это слишком больно. Дойдя на самой возвышенной точки моста, блогер останавливается. Его очаровывает закатное солнце. Хах. А ведь раньше он не обращал внимания на такие мелочи как солнце. Огромный яркий круг напоминает ему об одной маленькой, но весьма интересной вещи. К руке Дани на протяжении всей дороги привязан обычный жёлтый шарик. На нём нет надписей и он самой обычной формы. Рэнделл выбрал этот шарик специально для него… Для своего лучшего друга — Миши. Даню не раз посещали мысли, что Совергон очень схож с шариками. Это странное сравнение, но весьма подходящее. Видео, соцсети, публика. Миша всегда вёл себя круто и «надуто» словно этот шарик. Но если его «сдуть» он не будет отличаться от тысячи других таких же шариков. В этом была своя прелесть. Ну, а жёлтый цвет… Жёлтый цвет ассоциировался с шапкой-Джейком, которую так часто пририсовывали Совергону на артах. И которую он очень любил… Стоя на мосту, Даня вдыхает пробензиненый воздух своего города и развязывает узел ленточки шарика от запястья, что-то бормоча себе под нос. На глазах блогера поблёскивают слёзы. Отвязав шарик, Даня просто стоит, держит его в руке и смотрит на закатное солнце. В голове у него проносится тысяча мыслей и воспоминаний. Про разбитую кружку. Про фанфики. Про видео. Про сходки. Про всё где только присутствовало имя Михаил… Миша… Совергон. Вытерев слёзы рукавом джинсовки, Даня отпускает шарик. Так же, как он когда-то отпустил Мишу. Наполненный гелием, шарик взлетает всё выше. Через несколько секунд его уже нельзя найти на горизонте. Он улетел. Улетел так же, как когда-то ушёл Миша… В пустоту… Навсегда… Но не бесследно… — С Днём Рождения, Миша. — шепчет Даниил, смотря на чистое летнее небо и на глазах его вновь появляются слёзы. И какой идиот сказал, что парни не плачут? Пятое августа. Вечер. Сегодня популярному блогеру и отличному другу исполнилось 19 лет. Должно было исполниться. Несмотря на столь трагичные обстоятельства, он навсегда остался в памяти преданных подписчиков, друзей и одно голубоглазого юноши. Он так и не смог забыть. Но смог отпустить. Он понял, что где-то там его другу будет лучше. Он отпустил его словно шарик. И шарик улетел. В пустоту. Навсегда. Но не бесследно.