Лекарство от вредности

— Эй, это весело? Быть идиотом? — голос Цукишимы привычно сочился ехидцей и язвительностью. Даже не видя его лица, Кагеяма прекрасно знал, что губы блондина растянуты в усмешке. И он знал, в какой именно усмешке. Тобио успел изучить ее до мельчайших подробностей и даже пробовал на вкус. Вопреки горькой ядовитости, она была притягательно-сладкой. — А мешать пытающимся учиться весело? — буркнул брюнет, уже давно привыкший к такому провокационному поведению блокирующего и практически на него не реагирующий. До поры до времени, конечно. Ведь связующий Карасуно славился своим взрывным характером и вспыльчивостью, о чем блондин прекрасно знал и чем не упускал возможности попользоваться. Наклонившись, чтобы посмотреть через плечо Кагеямы на его труды, Цукишима прижался грудью к его моментально напрягшейся спине, опаляя бледную щеку брюнета тихим смешком. — У тебя тут ошибка, — Кей ткнул длинным тонким пальцем в беспорядочную, но при этом выведенную аккуратным почерком, писанину Тобио, закидывая руку на его плечо для удобства, — ты использовал неправильные кандзи. И-ди-от, — по слогам протянул блокирующий, получая в ответ раздраженный вздох. — Ну так объясни, что не так, умник. Ты должен мне помогать, а не оскорблять, — как можно более спокойно произнес Тобио, понимая, что начинать с этой язвой спор — гиблое дело. Но при этом мысленно вдогонку пару раз «поблагодарил» Дайчи за то, что тот предоставил ему такого репетитора. Против него самого, Кагеяма, конечно, ничего не имел, но его методы обучения доводили связующего до нервного тика. — Мне лень, — парировал блондин, перенося свой вес на спину связующего, прекрасно чувствуя его еще слабое, но уже раздражение. Опять вздохнув, Тобио повернул голову в сторону лица Цукишимы, практически касаясь его носа своим, заглядывая в, казалось, бесстрастные золотые глаза за стеклами очков, которые отнюдь не являлись таковыми. Нужно только уметь смотреть. А Кагеяма умел. — Просто сделай, если хочешь, — после долгой паузы на всякий случай произнес брюнет, зная заранее, что на его слова никак не отреагируют. Инициатором всегда был он, с самого начала. Упертость и неуверенность, прячущиеся за маской язвительного засранца, позволяли Кею только всячески изводить связующего, подстегивая его к действиям. Все нападки и оскорбления в сторону брюнета означали лишь то, что он соскучился. Эта черта в блондине хоть и нравилась Тобио, казалась милой, но иногда он явно перегибал. Сняв с Цукишимы очки одной рукой, вторую Кагеяма запрокинул назад, приобнимая его за шею и подаваясь вперед, чтобы коснуться тонких отзывчивых губ своими и тут же получить несильный, но ощутимый укус. Такие моменты и спустя год все еще продолжают смущать Кея. Мягко улыбнувшись сквозь поцелуй, Тобио слегка оттянул ворот рубашки блондина, чувственно проводя огрубевшими от бесконечных игр подушечками пальцев по обнажившейся коже шеи, удовлетворенно ловя губами короткий вздох и легкую дрожь. Вскоре отстранившись, напоследок лизнув нижнюю губу Цукишимы, брюнет подвинул поближе к себе рядом стоящий стул, указывая на него покрасневшему парню. Сев на предложенное место, невольно соприкасаясь с Кагеямой бедрами, Кей притянул его раскрытую тетрадку и, неловким движением надев очки, принялся без лишних вопросов указывать на ошибки, попутно их разъясняя немного подрагивающим голосом. Тобио в свою очередь внимательно слушал, пряча довольную улыбку в ладони, ведь он, похоже, нашел индивидуальное лекарство от вредности.