Обида

Чуя ненавидит, когда Атсуши обижается. Нет, тигр не устраивает скандал, не кричит, но, право слово, лучше бы накричал или ударил. Порой Накахара почти с мазохистским стремлением ждет удара лунных когтей. Потому что в глубине души знает: Атсуши никогда подобного не сделает. Он лучше себе лапу перегрызет, нежели ударит Чую. Это убивает. Атсуши не кричит, не плачет, но его глаза некоторое время подозрительно блестят, а губы превращаются в тонкий, бледный-бледный рубец - настолько плотно они сжимаются. Потом, разумеется, все возвращается на круги своя, но Чуя знает: Атсуши не забыл ни одного слова, прокручивает их в голове постоянно. Начинает с усердием, достойным лучшего применения, копаться в себе. Что он сделал не так? В чем он провинился? Как ему это исправить? Когда находит "причину", недостаток, становится в сто раз хуже, потому как Атсуши всеми силами пытается исправиться. Прилагает неимоверные усилия, делается милее и предупредительнее обычного. Чуя ненавидит это, потому что знает: на самом деле он виноват, это ему надо извиняться. Но такие простые слова не идут с губ, он отвык быть виноватым за время службы в мафии, где простое извинение может расцениваться, как проявление слабости. Атсуши погружается в себя, в свое прошлое, ворошит его в поисках очередных своих недостатков. Былая неуверенность, от которой Накахара старательно избавляет в обычные дни, расцветает пышным цветом, заставляя Чую скрипеть зубами от злости. Он старается вырвать своего тигра из водоворота больных воспоминаний, сцеловывает их, отвлекает по ночам, когда укрывает собственным телом. Видит свое отражение в лилово-желтых глазах, цепляется за Атсуши, чтобы тот хоть на миг прекратил заниматься самобичеванием. Потому что Накаджима честно считает, что в вине Чуи виноват он. Накахара ненавидит, что Атсуши обижается. Потому что тот не умеет делать этого правильно. В такие дни мафиози прячутся по углам, Мори выгоняет с работы в отгул, чтобы Исполнитель не подрывал собственный авторитет, а в глазах Дазая чудится насмешливое недовольство. Чуя словно наяву слышит приговор суицидника: не способен к нормальным отношениям. Атсуши не умеет правильно обижаться, а Чуя - нормально извиняться. Когда он в первый раз притаскивает цветы, Атсуши хлопает глазами, а затем стекает на пол со сдавленными рыданиями, прижимая букет к груди, как родное дитя. Оказывается, ему никто никогда не дарил подарков. Чуя даже не пытался сказать, что это не подарок, а извинение. В начале их отношений роскошные букеты занимали большую часть дома, потому что сдерживать свой ядовитый язык Накахара не умел категорически. Зато теперь они бывают дома крайне редко, Чуя никогда не подарит букет на какой-либо праздник или во время свидания. Потому что цветы - только в качестве извинений. В конце концов, Атсуши не умеет правильно обижаться, а Чуя - нормально извиняться. Но это совсем не мешает им быть вместе.