***
В первый день школы учительница рекомендовала мне начать подготовку к экзамену 11+. Это такой тест, который сдают по окончанию младшей школы. Результаты этого экзамена напрямую влияют, в какую среднюю школу я буду зачислен. Конечно, нужно будет ещё интервью проходить, рекомендации от директора брать. Но это проблемой не было. В престижных школах типа Итона, Чартер Хауса, Харроус, Винчестерской школы, существовали очереди. Будущих возможных школьников вписывали в неё чуть ли не с рождения. Вернон, конечно, вписал меня в Итонскую очередь, когда мы на разведку туда ездили, но я там был практически последним. Вот такие вот пирожки с котятами. Родители, узнав новости, чуть ли не раздулись от гордости. А я всё думал. Слишком быстро закрутилось. А нужна ли мне эта крутая школа? Я же хочу играть в группе. Всё решилось вечером, когда ко мне заявился Гарри. — Дадли… — мялся он на пороге, — я… мне… — Земля перевернулась? Солнце погасло? — с ходу начал атаку я. — Нет, — изумленно сказал он. — Просто мне дя… папа сказал, что он контракт подписал с агентством, и теперь каждые выходные я буду либо заниматься, либо где-то на съемках, — с некоторых пор он называл Вернона и Петунью папой и мамой. Родители не возражали. — Ого! Ничего себе! — Ты не обижаешься? — На что? — Ну, то, что я теперь в группе играть и петь буду мало? — Дурак ты Гарри! Я, знаешь, как рад! Это здорово. Денег заработаешь, прославишься! — А группа? — А что группа? Тебе меньше чем через 3 года в другую школу идти. Мама сказала, что они там и живут. Вот ты как на концерты будешь выбираться? — он насупился. — Во-о-от! Я же здесь остаюсь, мне, в этом плане, проще. — Ты не обидишься, если я уеду на съемки? — Так, братец, колись давай! — Ну… НьюРок меня пригласили опять сниматься и барабаны ТАМА и кока-кола. — Ого! Кола — это серьезно! Конечно, езжай! Как оказалось, НьюРок и ТАМА пригласили нас обоих, а Кола — только Гарри. А еще группа, а еще занятия с преподавателем. Съемка с НьюРоком прошла, как и в прошлый раз — жарко, душно, софиты и камеры. Убили на это почти десять часов. Благодаря тому, что мы уже снимались и знали, чего от нас хотят, ролик отсняли всего за четыре часа! Еще сделали плакаты «НьюРок для всех!» и я подсказал слоган «НьюРок — найдется все!» (привет яндексу!). Гонорар в семь тысяч фунтов, из которых пять были наши, сильно грел душу. Барабаны ТАМА снимали два дня — фото и видео. Думали, что сдохнем. Сюда же и мою гитару, подаренную на съемке с Гибсон, пришлось тащить, только название затерли. Получилось два ролика. Один где мы с Гарри вдвоем играем на барабане, а затем типа повзрослели и стали играть круто. Компания, почему за нас и уцепилась — легче к нашей внешности похожих актеров найти. Второй ролик — я на барабане, Гарри на гитаре и слова диктора «Первый успех с ТАМА». Этот же слоган использовали и в плакатах. В рекламе Колы Гарри снимался три дня. Семь тысяч фунтов были его. Вернон открыл счет на имя Гарольда Дурсля в банке. Я вот иногда думаю, может я пророк? Вот ляпнул тогда Гарри, что после плохой полосы всегда идёт хорошая, а после хорошей плохая. Отдохнули в Корее мы как короли, а потом начались серые будни. И до того серые, что аж сдохнуть захотелось. Нет, ничего такого особенного не случилось. Это я просто слишком погрузился в свои мысли о будущем. Тот же Гарри был спокоен, как слон. Оказалось, что у него есть агент, аж из самой GAP. Отец подписал с ней контракт. Все выходные у него были заняты. То кастинги, то сьёмки. В марте он вроде с Петуньей в Норвегию должен был лететь. Везёт же некоторым. Нет, я не в том смысле, что он снимается в рекламе и каталогах. Я завидовал тому, что Гарри точно знал, что он хочет от этой жизни. И двигался к своей цели хоть медленно, но уверенно, как асфальтный каток — занимается своей внешностью и снимается в рекламах. То, что его заберут в 11 лет в Хогвартс, он принял как неизбежную жизненную гадость и вовсю пытался наверстать за оставшиеся 3 года. С группой тоже было всё тоскливо. Альбом из десяти песен мы записали довольно быстро. Сказалось то, что не нужно было заниматься поисками вокалиста и инструментальщиков. Шесть были полностью «моими», причём полностью зарегистрированными. Я нагло надергал песен из будущего. Ребята сделали аранжировки, а звукорежиссёр так обработал, что узнать в них то, что я помнил, было практически невозможно! Вернон сумел зарегистрировать музыку и слова на мое имя, а он являлся моим представителем. Для ребят это было сродни подставе и неопределенности. И вот эта неопределённость их бесила. Ведь если какая-нибудь известная группа решит это исполнить, то я могу песни и отдать. Они же останутся ни с чем. Свою роль сыграло также то, что мои композиции выгодно выделялись на фоне написанных Ингваром и Джоном. Я же из хитов надёргал, ещё бы они не были лучшими. И некоторых, не будем указывать пальцем, давила большая жаба. Наш ударник безрезультатно обегал звукозаписывающие компании, предлагал альбом, приглашал скаутов на прослушивания. Если бы мы подписали контракт, мы бы и на радио раскрутились, и в разных больших рок-фестивалях могли бы участвовать. Вот и играли ребята в пабах, на мелких концертах, да в парках. Нужно же хоть что-то зарабатывать. Я, было, влез с инициативой попробовать попытать счастья в штатах, ведь звук у нас американский. Но меня просто проигнорировали. Нет, я бы понял, если бы рявкнули, нервы и так у всех на пределе. Но вот полный игнор я забыть не смог. Тогда стало понятно, что полноправным участником этой группы мне не стать. Даже если им контракт предложат, то я просто мимо пролечу. И дело было не в том, что у взрослых парней были свои интересы — заработать денег, девок пощупать, пивка попить. А этому телу всего 8 лет. То, что нас в наглую использовали как рекламу, я на парней в обиде не был. Дети, изображающие из себя рокеров, всегда привлекают внимание толпы. Сам бы так поступил. Да и это было для нас хорошей практикой. Гарри помогло избавиться от боязни сцены. То, что я денег на запись альбома дал, меня тоже особо не напрягало. Всё же шесть песен были моими. Ещё неизвестно, во сколько бы я влетел, если бы я записывал материал для себя. Пришлось нанимать бэк-вокалиста и инструментальщиков. А так только за аренду студии заплатил и звуковому инженеру за работу. Вся проблема была в том, что я хотел быть главным вокалистом в группе. Именно я хотел стоять в центре, заводить толпу. Помню, как один раз, я со своей группой выступал на разогреве. Так вот, я никогда не забуду тот адреналин и эндорфины, когда тысячи людей поют вместе с тобой и движутся в ритме музыки, которую ты играешь на гитаре. Меня до сих пор потряхивает от этих воспоминаний. А с ребятами мне это не светит. И дело не в том, что некоторый материал я в силу возраста петь не смогу. Ну, там — я страдаю от любви, помираю от чувств, мечтаю о твоих сиськах. Они не видят во мне своего кореша. Для них я навсегда останусь восьмилетним пацаном. Агенты не скрывали свой интерес — им группа Делл нафиг не нужна. Если меня и Гарри не будет на концерте — концерта не будет. И пусть Ингвар с Джоном хоть что делают, хоть как доказывают, что они поют и играют не хуже. Нет и все. Толпе нравились маленькие мальчики, прыгающие по сцене с гитарами и микрофоном. Я ведь, действительно, умел заводить толпу. В начале девяностых еще не было разработано техники для музыкантов-вокалистов, не было приемов для разогрева толпы. Точнее они были, но эти знания не систематизированы и широко не распространены. Я же точно знал, когда надо с людьми поговорить, когда медиатор со сцены кинуть, когда спеть, а когда микрофон в зал направить. Никто из группы такими знаниями похвастаться не мог. Мое знание русского и немецкого тоже очень помогали. Если я знал, что в пабе есть немцы, то обязательно говорил что-то на немецком. Русских же я видел за километр. Не знаю почему. Наверное, что-то на уровне подсознания. Гарри перестал ходить к мистеру Фергюссону на занятия. Он выматывался на съемках. В школе Поттер нагло списывал у меня задания, а бывало, что их за него делал я. Гарри обращал внимание лишь на то, что могло пригодиться в дальнейшем. Агент нагружал пацана по полной. Поттер успел прорекламировать бургеры, очки, линзы, собак, телевизор, чипсы. В Норвегии у него были съемки какого-то курорта. Даже полугода не прошло, как рожу Гарольда можно было увидеть почти в каждом рекламном блоке, почти в каждом журнале! Его счет в банке уже перевалил за 20 тысяч фунтов. От милого доброго стеснительного мальчика уже ничего не осталось. Это был язвительный парень, который мог и матом послать, и взрослых он абсолютно не стеснялся. Только Петунья могла на него повлиять. В отсутствии большого количества собак коты мисс Фигг обнаглели. Я часто видел зацепившуюся кошачью шерсть на розах. Кстати о розах — садом занималась Мардж. Петунья ездила с Гарри, Вернон со мной. В тот день я и Гарри были дома. — Дад, смотри, что они там тащат? — Поттер кивнул головой в сторону двух котов — Лапка и Дымок. — Мышь или крысу, — сказал я. Гарри достал рогатку и выстрелил в сторону представителей фауны. Животные бросили добычу и кинулись врассыпную. — Ой, это… котенок! — сказал я, подбирая маленький пищащий комок. Гарри забрал малыша к себе и прижал к груди. — Зачем здоровым котам он нужен? Он же только-только глазки открыл. Смотри — хвостик как пика, а сам черный! — Ну, насколько я помню, взрослые коты давят мелких. Чтобы конкурентов меньше было или что бы нежизнеспособное потомство уничтожить... — ответил я. — Вон Фигг. Давай спросим. Мисс Фигг выскочила на улицу и направлялась к нам. За ней семенили ее коты. Маленький комочек перестал пищать у Гарри на руках, пригрелся. — Здравствуйте. А мы вот котенка нашли. — Нашли? Это котенок мистера Лапки. — А где кошка? — поинтересовался я. — Он еще маленький, без матери не выживет. — Кошку задавила стая бродячих собак. Ее и еще двух котят. Только этот остался. — Можно я его себе оставлю? — сказал Гарри. — А тетя с дядей? — Родители согласятся, если я попрошу, — спешно возразил я. Хочет мелкий, значит надо. Он и так тяжело потерю Бойца переживал, плакал по ночам. Фигг вздохнула. — А собаки ваши? — Так им вообще все равно. Главное кормить вовремя, а остальное их не интересует. — И все же, я бы хотела поговорить с Верноном. — Ну так и говорите, а мы пошли! — разозлился Гарри. Он круто развернулся и направился домой. — Извините его, он нервный у нас, работает много. В результате споров, слез и уговоров котенка оставили. Мардж котов не любила, а вот Зара, оставшаяся сука, приняла его как своего щенка. Злыдню было фиолетово. Главное, что бы из его миски не ел, остальное мелочи. Петунья поджимала губы, Вернон хмурился. Их можно понять — две собаки на постоянной основе, овчарка Фабстера в гости приезжала, так еще и котенок! Фигг сказала, что он вырастет здоровым как мистер Лапка. Ее кот был размером не намного меньше бульдога. Насколько я помню — это книззл, офигенно умное животное, которое досталось нам за 300 фунтов. Теперь на участок заходил только Лапка, Остальных сука Зара отказалась терпеть категорически. Прокушенная лапа одного кота стала тому явным доказательством. Котенка назвали Воланд. Я отговорился романом «Мастер и Маргарита», мол, там был черный кот Бегемот, но это на английском плохо звучит, так, что пусть будет Воланд. Полковника очень позабавила эта кличка. Его отношения с Мардж развивались. Он часто бывал в гостях и оставался на ночь. Привозил свою немецкую овчарку Долли. Собака была натаскана на наркотики, но ее списали со службы за выслугу лет или как-то так. Реально же, Фабстер ее просто забрал. Мардж брала Злыдня, Фабстер Долли и шли они гулять по городу или уезжали в Лондон. Учитывая то, что в комнате тети стояла двуспальная кровать вместо полуторки, которая переехала в подвал, все у них складывалось хорошо. Я по-хорошему завидовал «родителям». Это любовь… Он часто брал жену в парк, дарил подарки. Я старательно делал вид, что сплю крепко и не слышу скрипа кровати и дивана! Не замечаю упаковок от презервативов в мусорке. Не вижу кружевное белье в стирке… Все-таки она за него по любви вышла! В конце апреля я сильно поругался с группой. Их не устраивало то, что я не хочу играть по их правилам. Их давила жаба, что я пишу лучше чем они. — Да кто с тобой работать будет! Ты сопля зеленая! Мы всю работу сделали. — Удиви-и-ил! Это вы сделали? Кто песни принес? Кто денег на альбом дал? Кто на концертах людей заводит? Ты? Или, может, он? Пашем только я и Гарри! Так что даже не начинайте. Что, жаба давит? — Рот прикрой! Мал ты еще… — Ага, маленький, а как работать наравне с вами так взрослый? — Дадли… — попытался выправить ситуацию Бойко. Единственный человек из группы кто со мной считался. — Что Дадли? Что? — я был в бешенстве! — Раз писька выросла, думаете, самые умные? Помимо размера в штанах надо еще мозги иметь, коих я не наблюдаю! — Ох@#&л малец? Забыл, кто тебя на сцену вытащил? Я не выдержал и просто ушел, хлопнув дверью! Бл$#&ь, за&#$и! Идиоты! В этот момент я понял окончательно, что своим я там не буду. — Даддерн, подожди, — меня нагнал Бойко. — У всех нервы на пределе. — Я устал уже. Если Эрик бездарь, то, причем здесь я? — Дад, давай успокаивайся. Все будет хорошо. — Не будет. Я малец зеленый. У нас с вами цели разные — вам пива попить и с девками потрах%$#я. А мне песню написать и выступить. — Одно другому не мешает. — Вот именно, что мешает! Джон с Эриком все мозги про#@%&ли уже! Сколько контрактов было? Сколько агентов приходило? А они? Да их жаба душит, что контракт требуют не только с ними, но и со мной. Думаешь, я не понимаю, что меня хотят слить? Если я размером штанов не вышел, это не значит, что я ничего не понимаю. Все, я домой. Потом поговорим. Я дошел до машины Фабстера. На заднем сиденье развалился Злыдень. Долли спала на полу. Точки над «I» расставил, как ни странно, Вернон. Я как-то не выдержал, и всё что накопилось, на него и вывалил. И про школу, и про группу. Про волшебные дела я молчал как партизан, что я дурак что-ли? Отец достал карандаш и тетрадь. А потом выдал. — Твои проблемы в том, что ты много думаешь. Нельзя объять необъятное. Нужно сначала что-то одно сделать, а потом другое, — я присел рядом и заглянул в тетрадь, где он написал слово школа. — Вот смотри, этот кружок, это твоя школа. В 11 лет тебе так и так придётся переходить в среднюю школу. Ты же не хочешь учиться в плохой школе? А все хорошие школы требуют результаты 11+. Насчёт Итона не заморачивайся. Там не только отдельный вступительный экзамен придётся сдавать, но ещё интервью проходить, рекомендации от директора брать. Но это Дадли не такая уж проблема. Во всех престижных школах типа Итона, Чартер Хауса, Харроус, Винчестерской школы, есть очереди. Будущих возможных школьников вписывают в неё чуть ли не с рождения. Я то тебя конечно вписал в Итонскую очередь, когда мы на разведку туда ездили, но перед тобой там тысячи четыре конкурентов. Да и происхождением мы с тобой не вышли. Был бы я каким-нибудь лордом, тогда проблем бы вообще бы не было. Поэтому, как ты видишь, от экзамена тебе ну никак не отвертеться. А как там получится через 3 года, даже господь бог не знает. — Знаешь, наверное, лучше в Винчестерскую школу. Я узнавал, что там можно на съемки уходить и на концерты. Еще бы были концерты эти с группой… — А почему бы тебе свой альбом не написать? Я твои песни знающим людям показал, так они в полном восторге были. Всё не верили, что мой восьмилетний сын их написал. Денег на запись и на клип я так и быть тебе дам. Всё-таки собственного сына спонсирую, а не чужих дядей. Понимаешь Дадли, ты действительно, очень умный получился у нас с Петуньей. Будет обидно, если всё это пойдёт пшиком. Последней каплей стал разговор с Фабстером. — Альбом свой? А потянешь? — Запросто! Только группа… — С группой я сам поговорю. Тебе ведь разницы, нет, кто играть будет? — Нет, но с ними я сыгрался, с ними проще. — Подумаем. В этот момент пришел Гарри. Он выкармливал с пипетки своего кота. Зара шла за ним. Еще бы, ее «ребенка» украли! Поттер носился с питомцем как ненормальный — питание, ошейник, паспорт. Он задолбал всех домашних — от Петуньи до Мардж. Даже Злыдень предпочитал прятаться от заботливого «папаши», который защищал своего Воланда от всего белого света. — Гарри! — А? Чего? — Небо позеленело! Вылези из своих мыслей! Я альбом хочу свой записать! — Пиши! Флаг в руки, ветер в зад… в спину! Где питание для Волдика? — Поттер! Ты вообще меня слышишь?! Я альбом писать буду! Тебе играть придется и петь тоже! — Дадли! Отвали! Как напишешь, скажешь! Вырастил на свою голову! А я всего лишь хотел в «тамагочи» поиграть! Поттера накормить-напоить-спатеньки уложить, а оно вон как вышло!***
Идей для альбома было… мало. Ну выдерну я ту же «Кукушку» или «Полковника» группы Би-2, а дальше? Арию? Простите, но перепеть Арию… горло не луженное! А песен надо минимум десять! Задачка однако. На следующий день, после школы я уселся перед телевизором и включил MTV. На экране пели допотопные Duran Duran какую-то психоделическую «Всё что она хочет». Я вздохнул, ну неужели это кто-то слушает? Их сменили Fine Young Cannibals с песней «Она сводит меня с ума». Сначала меня заинтересовали гитары, но потом всё обратно свелось к танцевальному ритму и меня чуть не стошнило. Пи@#$&ц. Я это под дулом пистолета петь не буду. Моей проблемой было то, что я мало знал музыкальный рынок этого времени. Я слушал рок и про 1989 год знал, что Алис Купер выпустил свой Poison, а Guns N' Roses выпустили легендарные Paradise City и Sweet Child o' Mine. Знал какие синглы будут в последующих годах. Но самой главной проблемой являлся реалистичный выбор песен для 8-9 пацана. Если, я запою: «Я хочу облизать твои сиськи» или «Я мудр и прожил жизнь» — меня точно не поймут. Голова была совершенно пустой. Идей не было. А потом на экране запели английскую народную песню — scarborough fair и я пропал для этого мира. Никогда не думал, что эту песню можно спеть в рок стиле. Мне захотелось навроде Архимеда заорать Эврика. Ведь я могу перепеть всё что я захочу, любую гавённую попсу переделать в мой любимый рок. Одной песни, чтобы заинтересовать гигантов музыкального бизнеса будет недостаточно. Нужно около десяти-пятнадцати, чтобы можно было из чего выбрать. Я растёр в предвкушении пальцы и взял гитару. Помнится, в 1997 году группа из трёх братьев выпустила лёгкую композицию MMMBop. Я её ещё в музыкальной школе на сцене пел, слова там простые, аккорды ещё проще, неужели сейчас не вспомню? А Hanson не обеднеют, ещё лучше напишут.И так, начали. — Дадли? Это новая песня? Я ещё такой не слышал, — в комнату зашёл Гарри. — А знаешь, мне нравится. Гораздо лучше того, что мы пели до этого. Я чуть не поперхнулся. Как можно этот мусор сравнить с той же Nickelback — How You Remind Me?! А потом остыл. Раз нравится, то значит включим в альбом. — Чего стоишь, бери гитару, сейчас аккорды покажу.***
Неделя! Неделя и у меня есть 15 песен нагло сплагиаченных! «Кукушка» и «Полковник» переведены на английский. Мы с Поттером забросили все. Папин гараж превратился в нашу базу! Какая школа? Какие съемки? Отвалите все! Муза пришла! Спать нас загоняли силой. Петунья кормила, чуть ли не с ложки. Вернон многозначительно хмыкал и наказал домашним нас не трогать! Простите Цой, Би-2, Парк Горького, Дима Маликов, Джарерд Лето, Робби Уильямс, Кети Перри и другие! Вы еще лучше напишете, а мне жить сейчас надо! Да, спер! Но некоторые слова я переделал! Захлебнитесь слюной от злости! Я понимал, что, возможно далеко не все эти песни попадут в альбом. Вернон был доволен. Оставалось решить проблему с музыкантами. Фабстер и Вернон устроили группе Делл головомойку. Условия просты — либо они подписывают контракт, либо Вернон ищет других музыкантов и забирает песни. Срок им до лета. Ребята ходили злые на меня. А я? Отвалите родимые! Мне жить охота и хлеб с маслом и икорочкой кушать!