Татуировка.

— Крис, зачем, блять? - возникал Евстигнеев с умным видом. Нависнув над девушкой, которая уже еле сдерживала смех, продолжил: — Так ты мне ответишь? Зачем ты набила татуировку?! - восклицание было слишком серьезное, и поэтому Федорова не сдержавшись засмеялась. — И что смешного? — Боже, Ваня, хватит, пожалуйста! - пыталась успокоиться Кристина. - Ты читаешь мне лекции о том, что бить татуировки ужасно, но сам выглядишь, как холст для рисования. - это кажется было слишком, потому что Рудбой развернулся на сто восемьдесят градусов и ушёл в комнату. "Обиделся" - пронеслось в мыслях девушки. Вздохнув, она отправилась на кухню. Чтоб хоть как-то загладить вину, Федорова принялась готовить оладушки. Решив, что дело сделано, она отправилась за "обиженным на весь мир" Евстигнеевым. Зайдя в комнату, она застала такую картину, Ваня со скучающем видом читал книгу. Рудбой читает книгу, а не играет в доту? Немного отойдя от шока, Крис подошла к парню и виновато проговорила: — Вань, прости, я не хотела ничего такого говорить, правда! - звучало так, будто она отчитывается перед учителем за разбитое окно. Евстигнеев, оторвав взгляд от книги, посмотрел на неё, приподняв бровь. Кристина забрала у парня книгу и села тому на бёдра, чем заставила ухмыльнуться Рудбоя. Видимо он того и ожидал, ведь как только Крис поцеловала его, то сразу же оказалась "подмята" под Евстигнеева. — Это означает, что я прощена? - не могла не поинтересоваться девушка. — Ну даже не знаю. - пошло протянул Иван. *** — Вань, а я там оладушки приготовила. - проговорила Кристина натягивая на себя одеяло и вставая чтобы собрать одежду. - Только они, наверное, уже остыли. — Разогреем, - с огоньком в глазах, Ваня отправился на кухню. *** — И да, ты же поняла, что больше татуировки ты делать не будешь? - жуя очередной оладушек поинтересовался Рудбой, у зашедшей на кухню девушки. Кристина, покраснев, кивнула и принялась заваривать чай, смущенно улыбаясь.