***
Дэрил сидел у Дениз в кабинете. Она шуршала какими-то предметами: бинтами, шприцами, стеклянными бутылками, которые вечно позвякивали. Запах стоял отвратный. Дэрил никогда его не любил. Больничный запах, зачастую не вселяющий радости. Дениз достала из ящика марлевые салфетки. Со стола взяла стеклянную бутылку с прозрачной жидкостью и открутила крышку. Затем приложила салфетку с горлышку бутылки, смочила ее и убрала. Затем повернулась к Дэрилу, сидящему на стуле и нервно выдохнула. Она явно хотела о чем-то поговорить, но не знала как начать. — Бля, да говори уже, что ты там хотела. Я ж вижу, етить. — Дэрил поразился своему голосу. Он был грубым и ужасно злым. Слова он будто выплюнул Дениз в лицо. Та вздрогнула и сжалась, будто она обрабатывает раны дикому зверю. Дэрил нервно смотрел в одну точку, как будто сквозь нее, и щелкал пальцами. Другая рука лежала на столе. Он чувствовал пульсацию боли в костяшках и всей руке. Костяшки были красными, с мелкими порезами, которые тем не менее кровоточили. Боли Дэрил не чувствовал, злость поглотила это ничтожное чувство. Да он нихера не чувствовал! Его заботили только языки пламени в груди, которые, кажется, сожгут все. — Я все думала о сегодняшнем… инциденте. — Тихо сказала Дениз, отчаянно борясь со страхом. — Какой нахуй инцидент?! — Взревел Дерил и злобно сверкнул глазами на Дениз. Та побелела от страха. — Я просто дал парню понять, что он конченый мудак! — Я просто подумала… — начала Дениз, но запнулась при виде Дерила. Взгляд убийцы, не меньше. — Что… Он возможно… — Ты на что, блять, намекаешь? — Зло спросил Дэрил, давая понять, что разговор окончен. Дениз махнула рукой, мол, забыли, и подошла к столу. Она взяла руку Дэрила и начала очень аккуратно обрабатывать разбитые костяшки. От неприятного холода и боли Дэрил дрогнул, но тут же успокоился. Маленькие пятнышки крови появлялись на белой салфетке и расплывались кругами. Вскоре Дэрил буркнул Дениз что-то наподобие «Спасибо» и быстро удалился из ее кабинета. На улице все так же светило солнце, по небу плыли маленькие облака. Вокруг ходили люди, некоторые из которых опасливо смотрели на Дерила. При виде его грозного взгляда, они отводили глаза и смотрели куда-то в сторону. Дерила это бесило. Из-за одного мудака на него теперь смотрят как на маньяка, который держит их всех в страхе. Дэрил сжал кулаки и твердой походкой пошел в сторону своего дома. Он нуждался в тишине, где на него никто не будет смотреть или укоризненно качать головой. Заперевшись в доме, Дэрил сел в удобное кресло и направил свой взгляд на стену напротив. В доме стояла тишина. Лишь звуки смеющихся людей раздавались со стороны улицы. Дэрил мысленно абстрагировался от них и погрузился в свои мысли. Когда все пошло по пизде? А Дерил сам не мог дать внятного ответа на такой вопрос. Он пытался найти ту самую точку невозврата, с которой началось все это дерьмо. Он отчаянно бороздил закоулки памяти в поиске ключевых событий, но натыкался лишь на обычную жизнь. Тогда Дэрил решил покопаться в недавних событиях — возможно ли, что эта точка именно там? Но и там ничего. Ничего и никого. Память видимо удалила нужный фрагмент пазла. Это обидно. Словно ты собрал паззл, в котором недостает одной детали и ее нигде нет — ни под столом, ни в коробке — вообще нигде. На самом же деле она где-то лежит, дожидаясь когда ее найдут и поставят на нужное место. Тогда Дэрил решил плюнуть на этот вопрос и обратиться к сегодняшнему дню. Он вспомнил утро, довольно солнечное и веселое, но Дэррил уже давно нихера веселого в нем не видел. Обычный день, как и десятки перед ним. Он был таким до какого-то момента. Еще несколько дней назад Рик договорился с Хиллтопом о том, что некоторые его жители могут временно переехать в Александрию для составления общих планов против Нигана. Грегори был против такого, ибо он жалкий трус, но когда многие его люди сели по машинам и помахали ему рукой, он сдался. И вот, сегодняшний день стал не совсем обычным. Ворота распахнулись. Через них проехала пара машин. Они остановились рядом. Потихоньку люди стали выбираться из машин и оглядываться по сторонам. Некоторые пошли за Мишон, которая стала распределять дома, кто-то около Рика. Дэрил медленным шагом подходил к ним, когда совершенно случайно увидел Иисуса. Тот о чем-то разговаривал с Риком. На секунду он чуть споткнулся, но сразу взяв себя в руки, он подошел к Рику. Те перестали говорить и посмотрели на Дэрила, но вскоре вновь продолжили.Пол будто просиял, увидев Дерила. Он улыбнулся своей широкой улыбкой из-под густой бороды и глаза его будто засверкали. — Привет, Дэрил. Рад тебя видеть. — Весело поздоровался Пол, на что Дэрил вообще не среагировал. Он тупо смотрел на него не отводя взгляда. Рик перебегал взглядом с глупо улыбающегося Иисуса и «каменного изваяния» Дерила. На его лице чуть заметно появилась улыбка. — Ладно народ. Давайте соберемся как-нибудь попозже. Сейчас все устали. Лучше отдохните. — Рик решил прервать неловкую тишину и Иисус, будто пробудившись ото сна, взмахнул головой, отчего его длинные волосы качнулись как волны. Затем посмотрел на Дэрила взглядом, каким, наверное, смотрят на мечту всей своей жизни. Но было в этом взгляде еще что-то такое, что вызвало странное ощущение. Будто он мысленно раздевал его… Что-то внутри Дэрила щелкнуло как переключатель и… он сорвался с цепи. С дикой яростью он набросился на Иисуса и тот от неожиданности упал навзничь с громким «Ой!». Сейчас наступил тот момент, когда день перестал быть обычным. Дэрил сжал руку в кулак и замахнувшись ударил им прямо по скуле Пола, попав и на глаз. Тот издал тихий стон и попытался перевернуться. Уперевшись руками в широкие плечи Дэрила и обвив ногами его талию, он пытался перекатить того на спину, но тот сел на него не давая никакой возможности для этого. На скуле у Иисуса появилось красное пятно, под глазом образовался бледный синяк. Но это не остановило рвущуюся наружу ярость Дерила. Тот замахнулся кулаком еще раз, но Иисус дернул головой в сторону и Дерил с силой ударил по асфальту. От кулака до плеча прошла резкая боль. Рука сразу онемела, чем Пол и воспользовался. Он ловко перевернул Дэрила на спину и закрепил его руки на земле. Затем наклонился к Дэрилу и начал тихо спрашивать. — Ты что творишь? Дэрил беспомощно дергал руками, пытаясь высвободиться из крепкой хватки Иисуса. Это было даже удивительно, учитывая что по виду Пола и не скажешь, что тот способен на такую силу. Когда Дэрил осознал, что Пол сидит прямо на нем, внизу живота невольно потянуло. Тогда до него дошло — он в тотальном пиздеце. В настолько тотальном, что хуже некуда. Он продолжил дергать руками, но Иисус только сильнее их сжимал. — Хватит, Дэрил, хватит. — Иисус дождался когда Дэрил прекратит вырываться и только тогда медленно расслабил хватку на его запястьях. Затем медленно поднялся на ноги и шатаясь отошел в сторону. Дэрил резко встал, крикнул Полу «Пошел нахер!» и развернулся чтобы уйти. Внезапно сзади его кто-то схватил за локоть, от чего он рефлекторно дернулся. — Это я, блин. — Резко сказал Рик и продолжил. — Что за нахрен ты творишь? Дэрил выдернул руку и пошел быстрее. Лишь бы скорее оказаться дома и больше оттуда не выходить до конца дней. Но Рик был упрям как осел. Догнав Дэрила, он схватил его за плечи и развернул лицом к себе. — Я не знаю что творится между вами, но это был пиздец, Дэрил. Я серьезно. Это уже слишком. Что тебе сделал этот малец, что ты его так ненавидишь? — Вкрадчиво спросил Рик. Дэрил внезапно ощутил себя маленьким ребенком, которого отчитывает мама за плохое поведение. Это вывело его из себя и он еле сдерживался чтобы не перейти на крик. — Ты видел этот его взгляд?! Он меня как шлюху глазами раздевал! Этот мудак так смотрит на меня не в первый, сука, раз! Да ты сам бы ударил ему в глаз, разве не так? — Рик смотрел прямо в его глаза и молчал. Дэрил не отступал и продолжил только на тон тише. — Я не собираюсь это терпеть. Пускай валит обратно в Хиллтоп. — Дэрил, успокойся. Тебе наверняка показалось. — Дэрил злобно сверкнул глазами. — Иди к Дениз. У тебя костяшки в хлам. После можешь ко мне зайти. Хорошо? Дэрил молча кивнул и обогнул Рика. Тот смотрел на него через плечо с едва заметной улыбкой.***
Вынырнув из воспоминаний, Дэрил ощутил фантомную боль в руке. Он почувствовал ее, проходящую сквозь кисть до плеча, где она становилась тупой, заставляющей неметь всю руку полностью. Даже сейчас ему было больно шевелить рукой, но он попробовал сжать кулак. Это было весьма неприятно — пальцы хрустнули как у старика, задрожали, боль пронзила чуть затянувшиеся ранки. Дэрил зашипел как хищный кот. Он разжал кулак и взглянул на руку. Она мелко дрожала. На пальцах виднелись множественные синяки. Дэрил тряхнул ей, пытаясь унять дрожь, но рука лишь отозвалась новой порцией боли. — Блядство! — крикнул Дерил в пустоту и голос его эхом отразился от голых стен дома. Тогда он прижал руку к груди как раненый зверь и начал повторять про себя лишь одно слово «Ненавижу». "Может легче станет" ,— подумал Дэрил. Лучше нихуя не становилось. Рука проходила, но медленно. А вот образ Иисуса и его взгляда не проходили. Это злило Дэрила. Злило и от того, что не спал почти два дня, ибо херов Иисус вселился в его голову, стал его мозговой ржавчиной — чуть дотронешься и он оставляет на тебе след, который трудно смыть. Толку от ненависти к этому человеку не было. Было даже хуже. Пол все также ходил по Александрии со своей вечной ухмылкой и волосами как из рекламы шампуня. Он помогал жителям этой общины, ходил к Рику с какими-то разговорами. К Рику Дэрил так и не пошел и не пойдет больше. Он знает кто там. Он не стыдился за нападок, ему просто было тошно видеть его лицо. Такой счастливый, такой лучезарный. Прямая противоположность Дэрилу. Они были как свет и тень. Последняя пыталась убежать от первой, но она знала, что не может существовать без своей противоположности. Казалось бы — простая истина — тем не менее, это произвело на Дэрила ощутимый эффект. Он сидел в том же самом кресле, рассуждал про себя, привел аллегорию со светом и тенью и получил…, а нихуя он не получил. Дэрил только сильнее замкнулся в себе. Еще активнее начал убеждать себя, что ненавидит всей душой этого засранца, но понял, что больше так быть не может. Гложущее, новое ощущение просило подтверждение о своем существовании, а Дерил упрямо гнул свою линию. Признаться, что этот хер вызвал в Дэриле лавину эмоций и ощущений, все равно что признать, что Ниган прекрасный человек. Порой это доходило до тошноты, поэтому порой он пулей мчался в ванную. Затем к нему пришло осознание — он не ел уже два дня, но исправно хлебал какой-то ужасный виски. «Да, Дэрил… Хуже пасть некуда, да?» — думал про себя Дэрил, лежа в постели и смотря на потолок. Он чувствовал себя дерьмом, по которому прошелся грузовик. Остатки чувств к Иисусу иссякли, поэтому он решил выйти из дома. На дворе стояла ночь. Звезды на небе были словно разбрызганная краска. Луна была как самое ее большое пятно. По темно-синему небу плыли едва различимые облака, похожие на туман. Где-то в лесу ухала сова, а вокруг дома стрекотали цикады. Ни души. Тишина. Прекрасная ночь. Дэрил вышел на крыльцо. Окинул взглядом пустынную улицу, будто убеждаясь что никого нет — и сел на лестницу. В руке у него была бутылка с почти допитым виски. Он посмотрел на нее кислым взглядом и, поняв, что больше выбора и нет, хлебнул большой глоток. Горло приятно окатило жаром. Хоть что-то заставляло его чувствовать себя живым. В последние дни Дэрил вообще перестал соображать, что собственно происходит вокруг него. Он помнит, как кто-то стучался к нему, но вот кто, он до сих пор не знает. Это было не раз. Кто-то стучался, но Дэрилу было настолько насрать, что он продолжал лежать на кровати и смотреть в потолок. Его поведение было схоже с поведением подростка, который понял, что любовь не взаимна. Подросток впадает в депрессию и замыкается в себе. Но у Дэрила другой случай. Любви нет, а странное ощущение, убивающее его, — есть. Это можно было сравнить с гангреной — она медленно расползается на каком-то участке тела, гниет там, а потом этот участок ампутируют. Но как жить, когда эта херня у тебя на душе? Ты либо пытаешься ее лечить, либо растаптываешь душу на осколки и пляшешь над ними с бубном в попытке восстановить. Только эти осколки такие тонкие и мелкие, что ты вряд ли соберешь их воедино даже за сотни лет. И вот тогда ты жалеешь, что вовремя не обнаружил у себя эту херню. Дэрилу было поздно лечиться. Душа растоптана. Танцы сыграны. Бубен на полке, а сотни лет нет, ибо так проживет здоровый человек, а не бухающий без перерыва. Дэрил смотрел на небо, вдыхал холодный ночной воздух — хотя на дворе только июль — и стучал пальцем по горлышку бутылки. И тут он услышал шаги. Шаркающие шаги справа от него. Он быстро повернул свою голову на источник звука и замер. Бутылка почти выпала из его рук, но самообладание в Дэриле еще было. Внезапно, прекрасная ночь перестала быть прекрасной. Иисус. Он медленно шаркал по дороге, склонив голову. Его длинные волосы развевались сзади. Белая рубашка будто светилась в темноте. Понурая фигура плавно шла в сторону дома Дерила. Тот напрягся. Он не ощущал былой злости. Ему не хотелось надрать тому зад и выбить пару зубов. Для него это был просто парень, приехавший к ним на какое-то время. Но и этот же парень сейчас вызвал какое-то угнетение, не делая абсолютно ничего. Наконец Иисус зашагал прямо к его дому. Он был уже в шаге от лестницы, когда поднял голову и увидел Дэрила, сидящего на ней. Руки Иисуса повисли по бокам, былой блеск в ясных глазах высох. В них плескалось удивление, тревога и жалость. Внезапно, Дэрила будто бросили в ледяную воду. Сердце сжалось до атома, вызвав боль во всей груди. Тугой узел завязался еще сильнее, чем прежде, не давая вздохнуть. Кровь отлила от лица и будто исчезла из тела. Вдруг стало так холодно, что пальцы онемели. Иисус с печалью смотрел на Дэрила, потом едва заметно кивнул и, понурив голову, развернулся, шагая прочь. Он шел медленно, будто ожидая что Дэрил очнется, окликнет его, остановит. Но Дэрил так и остался сидеть, с тупой болью во всем теле. Иисус уже был достаточно далеко от его дома, когда немного ускорил шаг, а затем и вовсе скрылся за поворотом. Вот и все. Вот так и разрушается душа. Так и разлетаются ее осколки, отдаваясь в ушах ультразвуком. Так кричат все надежды на какие-то светлые перспективы. Ты просто отпускаешь их в вольное плаванье как и свою жизнь. Это боль похуже физической. Ее не утолишь таблеткой обезболивающего. Она будет усиливаться пока ты либо не сломаешься, либо не найдешь того, кто помешает тебе сломаться. У Дэрила никого нет. Он один. Теперь один. Он упустил этого человека, возможно, раз и навсегда. Если он придет к Рику, тот лишь покачает головой. Мишон, возможно, промолчит. А тот, единственный, ушел не проронив ни слова. Он лишь кивнул. Согласился со своими мыслями. Но с какими? Дэрил не знал, да и знать не хотел. Ему хотелось забыть все — этот день, месяц, годы, жизнь, себя. Стереть все к чертям, что невозможно. Он зашел в дом на ватных ногах. Поднялся наверх и встал в проходе в спальню. Еще несколько секунд он смотрел в стену, а затем бросил в стену бутылку виски, вложив в бросок всю свою ебучую ярость. Бутылка разлетелась на брызги осколков. Они блестели в лунном свете, а потом падали на кровать и пол, иногда звякая. Затем Дэрил сел возле кровати, подтянул к себе колени и положил на них голову. А затем, закрыв уши руками, он сломался и заплакал. На следующий день Дэрил решил вместе с Риком отправиться в Хиллтоп. Не задавая лишних вопросов, он согласился на это. Первая мысль возникшая в его голове — Я не увижу его. После вчерашнего он вряд ли сможет смотреть в глаза Иисусу. В голове творился беспорядок и Дэрил срочно нуждался в изменении обстановки. Уехать куда-то прямо сейчас, пусть даже и не так далеко, было прекрасной идеей, за которую он сразу же схватился. Еще с ними поехала Мишон. Она практически всю дорогу молчала, лишь изредка перекидываясь парой реплик с Риком. Дэрил наблюдал за ними с заднего сидения. Им повезло. Даже не смотря на весь пиздец, что происходит и происходил вокруг них, они все так же мило беседовали, смеялись и радовались жизни, будто и не было ходячих вовсе. Будто все это им приснилось и сейчас они едут справлять чьей-то День рождения. Дэрил отвернулся от них и продолжил смотреть в окно. За ним простирались в основном леса, подкрашенные солнечным светом. Хоть что-то сейчас его отвлекало от своих мыслей. Где-то спереди он слышал смех Рика, когда Мишон рассказала ему какую-то шутку. Он выглядел таким веселым. Создавалось впечатление, что от того Рика, потерявшего все и всех, не осталось и следа. Будто собрался заново. Он стал проводить больше времени со всеми. Чуть ли не по нескольку раз на дню подходил к одним и тем же людям, о чем-то разговаривал, а затем, похлопав того по плечу, уходил домой ближе к вечеру. Когда-то он подошел и к Дэрилу. Тогда они долго о чем-то говорили, но во время всего разговора Дэрил сказал лишь пару слов и все. Так было еще несколько раз. Рик пытался как-то контактировать с ним, побольше выудить из него слов, но все, что он получал это лишь молчание, один-два слова и одобрительные кивки головой. Дэрил знал как тяжело было его другу. Пройти через все и держать счастливую улыбку в течении дня. Не самая приятная вещь на свете. И все же он постоянно подходил к Дэрилу, пытался вывести того на разговор. Дерила душила вина за это. Рик старался, а он, будто наплевав, не обращал на него внимания. Он хотел избавиться от чувства одиночества, но оно стало его вторым именем и тут уж ничего не поделаешь. Таким он был, есть и будет. Когда они благополучно доехали до Хиллтопа, Дерил облегченно вздохнул. Тут не было Пола, что было само по себе хорошо. Иначе он развернется и прямо так, пешком, пойдет обратно в Александрию. И вот, ворота открываются, они заезжают за них и первое что видит Дэрил — Пол, чертов, Ровиа. Он стоял совсем рядом к воротам и, скрестив на груди руки, смотрел прямо на Дэрила удивленным взглядом. Первой мыслью стало — Что он здесь нахер делает? Пол смотрел прямо на него, чуть ли не в глаза. Дэрил отпрянул от окна и отвернулся. «Дерьмо случается», — подумал Дэрил. Всю последующую неделю Дэрил избегал любых контактов с Иисусом. Если вдруг ему понадобится помощь — отправляет к Рику. Нужно поговорить — опять к Рику. За ворота — спроси у Рика. Всю неделю он только так и отвечал, отворачиваясь и внезапно меняя свой курс. Пол же вертелся возле него как верный пес, вечно желая что-то сказать, но так и не решался, а когда решался его посылали нахуй, одним словом. Все, что он мог сделать — это издали смотреть на Дэрила, в надежде что тот в хорошем настроении. Дэрил его вообще к себе больше чем на три метра не подпускал, а если и подпускал, то через пару минут спрашивал «Ты нахера тут стоишь?» и смотрел на тебя взглядом полным агрессии. Тогда Иисус бубнил невнятное «Извини» и быстро удалялся куда глаза глядят. Дэрил сам себя не понимал. Еще несколько дней назад он решил для себя — хватит ненависти к этому пареньку, она уже исчерпалась. В итоге он со злостью посылал его и смерял холодным взглядом. Создавалось впечатление, что отдельный участок его мозга вообще живет своей жизнью и манипулирует им. Иногда ему хотелось крикнуть Полу чтобы тот вернулся и поговорил уже о чем-то, но в итоге он оставался стоять на месте и не двигался. «Ты идиот, Дэрил», — думал про себя он и понимал, что все именно так и обстоит. Он изредка осмеливался смотреть на Иисуса, когда тот был где-то неподалеку. На самом деле, Пол всегда был где-то неподалеку. Зачем - Дэрил мог только гадать. Тогда он замечал поблекшие глаза паренька, его сутулую фигуру на фоне жизнерадостных людей и корил себя за то, что поступает так с ним. Затем приходило осознание того, что он поступал так всегда. Еще совсем давно, когда была жива Бет, он также уходил от нее, не желая ее слушать. А потом, там, в заброшенном доме, который так сильно напомнил его собственный, они разговорились. Дэрил привязался к ней, и когда она, мертвая, лежала на его руках, он понимал, каким мудаком был все то время. Затем был Рик, вечно ходивший к нему. Теперь Пол, который пытался и только пытался завязать с ним разговор. И от того, и от того он мысленно отгораживался. Пиздец шел по кругу, который был, как ни кстати, замкнутым. « И во всем лишь твоя вина, Дэрил Диксон», — корил себя Дэрил, а затем снова уходил на вышку, где мог остаться один. Вскоре, сучка-судьба свела этих двух. Рик попросил Дэрила съездить в один магазин, который находился где-то неподалеку. Его просьбой стали некоторые лекарства и прочее. — И еще. Ты ведь не будешь против, если с тобой в пару поедет Иисус? Просто он уже там был и… -дальше Дэрил слушать не стал. Он со свистом втянул в себя воздух и просто отключил мозг. « Почему именно сегодня? Почему именно в этой жизни? Что я такого, блять, сделал, за что меня до сих пор наказывают?» — мысленно спрашивал Дэрил у всевышнего, надеясь услышать ответ. Где-то на фоне был голос Рика, который о чем-то рассказывал. Дэрил пропустил это мимо ушей. Внезапно он почувствовал чью-то руку у себя на плече и вздрогнул. — Дэрил, извини, но все слишком заняты, так что… Пол скоро подойдет, подожди его в машине. Хорошо? Дэрил быстро кивнул и пошел в сторону машины. День уже не был таким хорошим, каким был. Яркое июльское солнце слепило, не давая толком смотреть по сторонам. Чертовы цикады вопили как прокаженные, оглушая каждого, кто услышит их. Асфальт под ногами, казалось, плавится. Дэрил бы прямо сейчас с радостью расплавился вместе с ним, да только долг перед Риком так и останется долгом. Этого он не любил. Так что он сел в машину, где температура была как в Аду, и принялся ждать того, кого не хотел видеть ближайшие несколько месяцев. В руке был список каких-то названий лекарств, которые Дэрил смог бы прочитать только под страхом смерти. Увидев Иисуса, который летящей походкой подходил к машине, Дэрил мысленно попрощался со всеми кого знал. — Долго ждал? — Весело спросил Иисус, садясь в машину. Он был явно в восторге и в предвкушении чего-то. Это насторожило Дерила. — От радости не наложи в штаны. — Пробурчал Дерил и завел машину. Дверь рядом хлопнула. — Чего? — Ничего. — Ответил Дерил и стал выезжать за ворота. Интонация его голоса явно дала понять — разговор окончен.«Веселье начинается, дамы и господа» — провозгласил Дэрил, выезжая на дорогу. Вот теперь Пол точно не в лучшем настроении. Так даже лучше. Не он один хотя бы будет выглядеть как протухший апельсин. Через пару минут они подъехали к небольшому двухэтажному зданию. Снаружи оно было отделано панелями, многие из которых уже висели на болтах. Пластиковые окна покрылись слоем пыли. Из-под двери подозрительно шел тонкий ручеек воды. — Там недавно трубы прорвало. Видно произошел засор. На первом этаже все куда хуже, вода по колено. — Говорил Иисус, пока шел в сторону здания. — Я был здесь лишь на втором этаже, так что не знаю что на первом. Пол открыл дверь. Ручеек воды усилился, но не сильно. Из здания повеяло холодом. Дэрил подошёл поближе, выставив перед собой арбалет. — Он тебе не потребуется. Я тут уже все зачистил. — Тихо сказал Иисус и пошел вперед. После дверного проема шли небольшие ступеньки вниз, над которыми виднелась вода по колено. Плащ Иисуса мгновенно приподнялся на поверхность воды и он развернулся кивнув в сторону, приглашая идти за собой. — Я себе сейчас яйца отморожу.Какой долбоеб построил это здание? — Разозлился Дэрил когда по колено вошел в воду. Ноги сразу же замерзли — вода была ледяная, хотя на дворе было жаркое лето. — Какой долбоеб построил это здание? — Спроси его сам. — Усмехнулся Иисус, окидывая взглядом злого Дерила. Тот закинул арбалет за спину и вытащил из кармана брюк записку с теми названиями лекарств. — Так, что тут у нас… Ты сможешь это разобрать? — Угу. — Кивнул Иисус и принял записку у Дэрила из рук, слегка коснувшись ее пальцами. Дэрил сразу же отдернул руку и снова злобно сверкнул глазами. Веселье ушло с лица Пола так резко, что Дэрил немного удивился. Да, этот малый мог еще удивить. Они двинулись вперед по коридору, минуя разные двери магазинов. В конце коридора плавал манекен, которого Дэрил ошибочно принял за ходячего и сразу же двинулся вперед, прикрывая собой Иисуса. — Успокойся, это Бетси. — Тихо сказал Иисус. — Какая, нахуй, Бетси? — Опешил Дерил и посмотрел на Иисуса через плечо. Тот улыбался скромной улыбкой. — Когда я приходил сюда пару недель назад, я тоже испугался. А потом решил назвать ее Бетси. Не знаю зачем. Она просто манекен. — Иисус обошел Дэрила и мягко отпихнул «Бетси» в сторону. Та медленно, покачиваясь, поплыла в сторону. Ее платье плавало кругом вокруг нее. Волосы наполовину отклеились от пластиковой головы. « Псих» — подумал Дерил и пошел дальше. Дойдя до аптеки, они стали открывать двери. За обе ручки они были скреплены цепью, на конце которой болтался замок. — Вот дерьмо. — Прошептал Иисус, дернув двери за цепь, и Дэрил уловил в его голосе нотки беспокойства. — Найди что-нибудь… Хотя бы булавку что ли… Бетси! Иисус быстро побежал обратно. Казалось, вода вообще не замедляла его шаги. От него шли круги волн, которые, сталкиваясь с ногами Дэрила, немного качали его. Через пару секунд Иисус вернулся. — Еле нашел это в мочалке ее волос. — В руках Иисуса блестела шпилька для волос. Он ловко вставил ее в замок, присел на одно колено, отчего вода поднялась до самого пояса, и начал ее крутить там. Прошло несколько минут и когда Иисус вскинул руки вверх и крикнул «Есть!» они распахнули двери и вошли в аптеку. На стенах были полупустые полки. Из воды выглядывали сломанные ножки стульев и углы от опрокинутых шкафов с полками. Где по воде плыли пустые бутылки из-под чего-то. Выглядело паршиво. Однако Иисус бодро пошел вперед и, кинув взгляд на список в руке, начал ходить от полки до полки. Он делал это так быстро, что Дэрил уже начал радоваться — «Чем быстрее найдем, тем быстрее вернемся домой где я больше не останусь с ним наедине». Но все пошло далеко не так радостно и гладко. После аптеки им нужно было зайти еще в продуктовый отдел. Он находился совсем рядом. Там они долго искали все самое нужное, потому что у половины товара срок годности истек еще в прошлом году. Больше всего они набрали консерв, ибо у тех сроки еще не истекли и не истекут в ближайшие пару месяцев. Дэрил стоял где-то в отделе хлеба, где он кислым взглядом оглядывал полки заплесневелых буханок хлеба. «Такой улов пропал» — подумал Дэрил. Иисус остался сзади, в отделе консервированной еды. На самом верху полки стояла пара банок ананаса в собственном соку. Хищно улыбнувшись внезапной удаче, он окинул взглядом пространство вокруг себя. В такие моменты действительно ненавидишь свой рост. Даже вытянувшись он едва доставал до верха полки. Тогда Пол выцепил взглядом, хоть и поломанную, но табуретку. Одна ее ножка была на одну четверть сломана. «Не так страшно» — подумал Иисус ставя табуретку возле шкафа. Затем, зацепившись руками за полку, Иисус начал вставать на нее. Она резко пошатнулась, но Иисус удержал равновесие вцепившись в полку. Постояв так пару секунд, он протянул руку к верху полки и, схватив банку с ананасом, начал спускаться. И тут случилось то, что должно было случиться. Из-за гладкой поверхности табуретки, скользкой от воды, неустойчивости самих ножек, табуретка покачнулась и на этот раз упала. С пронзительным визгом Иисус упал прямо на ту самую сломанную ножку. Острая боль прошлась по всей ноге, вызывая слезы. Из горла вырвался крик и просьба о помощи. Кровь тут же выступила из пробитой ноги, вода окрасилась в темный оттенок. Услышав крики и грохот позади, Дэрил опрометью понесся назад. Увидев Иисуса лежащего в воде, с перекошенным от боли лицом и багровой водой вокруг него, Дэрил подбежал к нему, пытаясь узнать что произошло. — Полудуркин! Ты что натворил блять?! — Орал Дэрил бессмысленно махая руками, не зная за что взять парня чтобы поднять, не причинив боли. Иисус глубоко вздохнул и начал говорить дрожащим голосом. — Я просто увидел банку с ананасами на верхней полке и… она опрокинулась… я не встану… — Нет уж. Даже не начинай. Мы отсюда выйдем только вместе, понял? — Строго спросил Дэрил, на что получил одобрительный кивок головы. — Для начала нам придется снять твою ногу с ее ножки. Будет пиздец как больно. Готов? — Иисус снова кивнул. Подойдя к ноге Пола, Дэрил глянул на него и увидев еще один одобрительный кивок головы, дернул его бедро наверх. Пронзительный крик Иисуса со звоном прошелся по всему магазину. Дэрилу вдруг стало ужасно плохо. Он отвернулся от Пола и выругавшись себе под нос, быстро взял того на руки. Иисус начал стонать от боли, при малейшем движении Дерила. Тот в свою очередь был поглощен страхом за этого парня. Под правой ладонью чувствовалась теплая кровь, которая медленно стекала ему с ладони на локоть. Это было невыносимо. Дэрилу стало невыносимо видеть боль на этом счастливом лице. Его пробила дрожь и проступил холодный пот. Как будто во Вселенной что-то пошло не так, так не должно быть. Паника заставила Дэрила шагать еще быстрее, преодолевая сопротивление воды. Дойдя до машины, Дэрил открыл переднюю дверь и посадил туда Иисуса. Тот схватился за ногу и зажал рану обеими руками, понимая что медленно, но верно, теряет кровь. Оба знали, что это значит. Но Дэрил отказывался от такого варианта развития событий. Он поддел ножом край своей штанины и дернул наверх. Звук рвущейся ткани прорезал слух. Затем он сделал надрез рядом с первым и дернул еще раз. Затем отрезал кусок ткани и начал обматывать им ногу Иисуса чуть выше раны. Тот вскрикнул от боли и сразу же прикусил кулак. Теперь раздавались шумные вздохи. Сердце Дэрила колотилось как бешеное, грозя сломать тому ребра. Действовать нужно было быстро — Иисус вот-вот умрет от потери крови. Сев на водительское кресло, он завел машину и понесся назад в Хиллтоп.***
Дэрил был в неведении. Он не знал сколько прошло часов, не знал кто его тормошил за плечо некоторое время назад, он не знал как там Иисус, жив ли он. Дэрил просто смотрел на свои ладони. Кровавые пятна и потеки до локтя засохли тонкой корочкой на руках. Это было неприятно, особенно осознавая, что кровь эта чужая. А тот кому она принадлежала лежал за дверью. Совсем рядом. Дерила туда не пускали. Он просился туда несколько раз, но на каждый из них его выправаживали в коридор и говорили успокоиться. Дэрил физически не мог успокоится. Да и как? Если бы они нормально поговорили заранее, то возможно этого и не случилось бы. Но Дэрил повел себя как всегда — отгородился от него каменной стеной, хотя давным давно хотел ее разрушить. Теперь оставалось только ждать. Ожидание штука ужасная, особенно когда ты не знаешь чего собственно ожидать. В это мгновение дверь перед Дэрилом распахнулась. Из-за нее показался доктор Карсон. С рук он снимал окровавленные перчатки, прежде белый халат покрылся пятнами крови. На лбу выступили капельки пота. Вид его сам за себя все говорил. Сердце Дэрила будто упало и начало проваливаться куда-то вниз. — Можешь вздохнуть. Все нормально. Кровь еле-еле остановили, но он стабилен. Вроде даже в себя пришел. Если хочешь — заходи, он даже рад будет. — Сказал Карсон. — В смысле? — Бормотал там про тебя что-то. Постоянно твое имя там мелькало. Заглянешь к нему, только не надолго? — Но не успел он получить ответ, как Дэрил уже обогнул его и вошел в кабинет. Там также как и у Дениз пахло препаратами и спиртом. Прямо под окном стояла прикроватная тумбочка, на которой стояла та неблагополучная банка ананасов в собственном соку. На койке возле окна лежал Иисус, до плеч прикрытый синим одеялом. Его волосы разметались по подушке, ресницы немного подрагивали. Дэрил увидел рядом стоявший стул, взял его и поставил возле кровати. Сев на него, он стал смотреть на лицо Иисуса. Правильные черты лица, длинные ресницы, прямой нос. Слишком идеально. И как только он мог ударить по этому лицу? В голове Дэрила вновь вспыхнула вспышка вины. Ему стало так жалко лежащего перед ним Иисуса, что сердце будто вновь сжало клешнями. Он уже забыл каково это. Это больно. Так больно, что проще умереть. — Пришел к больному? Как мило, Дэрил. — Тихо прошептал Иисус. Даже шепот в этой комнате был как крик. — Угу. — Кивнул Дерил и отвернулся от него. — Скажи честно — я дерьмово выгляжу? — Усмехнулся Иисус и открыл глаза. Они вновь были полны тем блеском, которого не было так долго. — Что если да? — Тогда, это значит, что выгляжу я куда лучше, чем чувствую себя. — С грустной улыбкой сказал Пол и посмотрел на Дерила. — Ну так что? — Да. — Врешь поди. — Ответил Иисус и внимательнее посмотрел на Дерила. Тот отвел от него взгляд. Как ему это удавалось? Он знал все твои ходы наперед, знал как ты себя чувствуешь или что-то скрываешь. — В любом случае я чувствую себя дерьмово. — Почему? Тебя спасли, а на лице улыбка как на похоронах. Иисус посмотрел в потолок, свел брови на переносице и от радости не осталось и былого следа. Пол слишком переменчив и Дэрилу к этому никогда не привыкнуть. — Потому что самый глупый способ обратить на себя внимание. — Теперь он смотрел на Дерила. — Что? — Видимо, сейчас самое время рассказать все от начала до конца, ибо я не вижу других способов это сделать. Ты же вечно уходишь от меня, черт знает, куда. Дэрил молча смотрел на него и не понимал о чем толкует Иисус. Но с каждой секундой это осознание начинало приходить. — В общем, тогда в Александрии я не хотел тебя как-то задеть этим своим взглядом. Извини меня за это, прошу. Иначе я, кажется, свихнусь от гложащей вины… Я просто хотел быть рядом, видеть тебя, а все пошло кувырком. Идиот, я знаю. — Пол сделал короткую паузу и продолжил. — После этого я решил во что бы то ни стало объясниться за это. На следующий день пришел к твоему дому, постучал, подождал. Никого нет. У меня разу паника — где ты? Что с тобой? Понимал, что во всем моя вина. Пошел к Рику, рассказал ему все. Он сказал что ты не настолько идиот, чтобы из-за этого куда-то уходить на день. Я успокоился. Спустя еще день я снова начал волноваться. Тебя все не было и не было. Зашел еще два раза — утром и днем. Вот тогда меня перемкнуло. Пошел за ворота искать тебя. Ни следа, ни духу. Все. Пропал. Я ушел к себе домой и заперся. Долго сидел… И вот решил прийти к тебе еще раз, да, тогда ночью. И тут, я вижу тебя, на ступеньках крыльца. Подойдя мне стало так… херово. Видно что ты сам себя в угол загнал. Решил не донимать, кивнул, убедившись что ты в порядке, и ушел. Накануне твоего с Риком отъезда из Александрии я решил рвануть обратно в Хиллтоп. Сказал об этом Рику и… — Так он знал? — Перебил его Дэрил. — Что? А, да. Извини. В общем я уехал, но о ваших планах не знал. Не знал что вы уезжаете, видимо Рик решил что так будет лучше. — Иисус помолчал и продолжил. — Короче, потом когда вы приехали я понял — это мой второй и, наверное, последний шанс исправить все. И вот, всю неделю, я ошивался вокруг тебя как Хатико. А ты уходил. Потом вызвался к тебе в напарники, но попросил Рика умолчать об этом. Спасибо ему. Я так прикинул, что возможно по дороге в магазин, там и назад смогу разболтать тебя, все обговорить. А ты как скала — неприступный. — А пробитая нога входила в твои планы. — саркастически сказал Дэрил. — Нет. Я даже не ожидал. Ты правильно сказал — я конченный идиот. Но теперь я здесь, залатанный и ты рядом. Я все рассказал и мне стало легче. Чувствую себя самым счастливым человеком на свете. — Слабая улыбка вновь заиграла на губах Иисуса. — Гениально. — С сарказмом сказал Дэрил и ему даже как-то смешно стало. Иисус начал смеяться от того, насколько глупо все было и какой он придурок. Смех был таким звонким, что можно было заслушаться. Еще несколько минут назад он стонал от боли и вот, лежит под одеялом и смеется над собой. Ну разве не волшебство? — И еще кое-что… — сказал Иисус и закрыл глаза. — В какой-то момент, не знаю какой, я понял, что люблю тебя. Слова застыли в голове Дэрила эхом. Это было так неожиданно, что с его губ сорвался вздох. Все вдруг встало на свои места. Во Вселенной исправилась какая-то ошибка, мир не сошел с ума. Чувство вины вдруг испарилось как дым. Все действия Пола неожиданно приобрели смысл. Вот кто стучал ему несколько раз на дню — это был утомленный виной Иисус. Вот почему он так жалобно на него посмотрел той ночью — потому что Иисус сам ощущал себя также как Дерил. Вот зачем кивнул непонятно чему — удостоверился что Дэрил живой. В конце концов — вот почему он здесь. Все встало на свои места, а чувства которые Пол вызвал у него оказались взаимными. Дэрил поверить не мог в реальность происходящего. Будто все происходило в какой-то прострации, все такое нереальное, слишком хорошее для Дэрила. Тогда Дэрил решил встать и уйти, как он это делает всегда. Но уйти ненадолго, лишь постоять на свежем воздухе, выкурить хотя бы одну сигарету и вернуться к этому парню. Дэрил встал и подошел к прикроватной тумбочке. Иисус внимательно проследил за ним. Тот взял с нее банку ананасов, потянул за колечко и оторвал жестяную крышку от банки. Затем пихнул это Иисусу и сказал: — Жуй и поправляйся, полудуркин. — Дэрил подошел ближе и мягко поцеловал его. Иисус сначала удивился и застыл, а потом расслабился. Затем Дэрил отошел от него и пошел к двери. Когда он начал открывать ее, Иисус его окликнул. — Значит, все взаимно? — По голосу было понятно — он широко улыбался. Дэрил не обернулся. Он продолжил открывать дверь и, уже напористее, сказал Иисусу через плечо: — Жуй и поправляйся. Иисус тихо хихикнул. Сейчас он и вправду был самым счастливым человеком на свете, ибо он прошел этот длинный путь.