Мой анестетик

POV Белла Меня разбудили нежные, почти невесомые поглаживания по моей обнажённой спине. Они были столь приятными, что сперва я просто наслаждалась ими, не желая открывать глаза, но с каждой секундой мои органы чувств просыпались, а вместе с ними и здравый смысл. Где-то в глубине подсознания шевельнулось беспокойство: почему будильник до сих пор не прозвенел? Почему я не одна в своей кровати? Сколько вообще сейчас времени? И, Боже мой, почему я голая? Мои глаза испуганно распахнулись, только для того, чтобы увидеть сидящую рядом со мной Джейми. Судя по всему, девушка проснулась значительно раньше, потому что она была уже полностью одета и даже слегка накрашена. Заметив, как растерянно я озираюсь по сторонам, любимая мягко рассмеялась, продолжая щекотать меня ноготками. — Тише, тише, всё хорошо, — улыбнулась она, наклоняясь и целуя меня в макушку. — Доброе утро, родная. Как спалось? — Что было вчера? — вместо ответа на вопрос выдохнула я, тщетно пытаясь вспомнить. В голове как будто клубился туман, всё смешалось, но я смутно помнила отдельные кусочки: тёплые, сильные руки Джейми, её хриплый, полный желания голос, низкие соблазнительные стоны, когда я находила правильную точку на её теле... И боль. Боль, когда любимая наконец вошла в меня и сделала своей. Я и сейчас чувствовала жжение между бёдер, усилившееся, как только я сжала их. Как и сказала девушка, все мои мышцы ныли, а кости словно превратились в желе. Ощущение как после интенсивной тренировки — точнее, я так предполагала, потому что сама никогда в жизни не была в спортзале. — Белла? Сильно болит? — прошептала Джейми, и неприкрытая любовь в её зелёных глазах сменилась жгучим чувством вины. — Как ты себя чувствуешь? — Вроде... неплохо, — осторожно ответила я, и любимая заметно расслабилась. — Так мы и правда сделали это? Вчера, я имею в виду? — Да, мисс Гриффин, вчера мы с вами впервые занялись любовью, — торжественно подтвердила девушка. — Что вы скажете по этому поводу? — Вы были абсолютно великолепны, доктор Роджерс, — с напускной серьёзностью проговорила я, приподнимаясь на локте, но при этом следя, чтобы одеяло не соскользнуло с груди. От меня не укрылось то, как девушка покраснела и заёрзала на кровати, тщетно пытаясь не выдать своего желания. — Настолько великолепна, что ты даже не получила оргазм, — вздохнула Джейми, и я тут же вспомнила о вчерашней неудаче. — Милая, это совсем не важно, — успокоила я и потянулась к любви всей своей жизни. — Ты ведь сама говорила, что не достичь разрядки в первый раз — нормально. У нас ещё так много времени, чтобы я научилась получать удовольствие! И потом, я счастлива просто потому, что тебе было хорошо... — Мне не могло быть иначе, — улыбнулась любимая, целуя мои наверняка припухшие после прошлой ночи губы. — У меня есть засосы? — смущённо спросила я, ощупывая свою шею. С каждым движением мышцы болели всё сильнее, но это была приятная, сладкая боль. — Только один, совсем маленький, вот здесь, — девушка нежно коснулась повреждённого участка кожи, и я слегка поморщилась от возникшей в нём пульсации. — Прости, пожалуйста, не удержалась, ты была слишком вкусной... — Настолько сильно хотела меня? — многозначительно приподняла брови я, стараясь не показывать Джейми, насколько меня завело её признание. — А если бы ты не сдерживалась вчера, то что было бы со мной сегодня? — Такие засосы украшали бы всё твоё тело, а не только шею, и, вероятнее всего, у тебя остались бы синяки, потому что я могу быть очень сильной, когда возбуждена, — хриплым шёпотом сказала любимая, наклоняясь ко мне ближе. — Я уже не говорю о том, что ходить сегодня тебе было бы довольно трудно... — Значит, нам лучше не заниматься агрессивным сексом? — невинно полюбопытствовала я, хотя моё сердце замерло в груди от описания девушки. — Вдруг люди подумают, что ты меня бьёшь? — Ну, наутро после жёсткого секса я действительно не позволю тебе ходить в откровенных нарядах, иначе все следы нашей страсти будут очевидны посторонним, — кивнула Джейми, заправляя волосы мне за ушко. — Сейчас ты такая умильная, что невозможно представить тебя доминантной, — ухмыльнулась я. — Что-что вы сказали, мисс Гриффин? — опасно прищурилась любимая и в ту же секунду прижала меня к кровати, полностью обездвижив. — Ай, Джейми, у меня же и так всё болит, — захныкала я, зная, что это безотказно подействует на девушку. — Прости-прости, — она сразу же слезла с меня и примирительно поцеловала в висок. — Плохая девочка доктор Роджерс, — коварно протянула я. — «Девочка» и «доктор Роджерс» не очень-то сочетаются друг с другом, — прыснула Джейми. — В таком случае... плохая девочка мисс Роджерс, — поправилась я. — Мисс Роджерс меня называли только в студенческие годы, — закатила глаза любимая. — Когда ты прогуливала лекции и хамила преподавателям? — поддела её я. — Это тебе рассказали Стивен и Марк? — незамедлительно догадалась девушка. — А то как же! — Я знала, что меня оттуда не выгонят, вот и прогуливала, — пожала плечами Джейми, как будто это было обычным делом. — Я представляла собой чересчур большие перспективы для клиники, поэтому могла не беспокоиться... Мой желудок жалобно заурчал, вырвав нас обеих из беззаботного диалога. После такой фантастической, волшебной ночи казалось странным, что простые человеческие нужды могут испортить романтику «утра после». — Похоже, пора вставать, — виновато взглянула я на девушку. — Конечно, а потом я тебя как следует накормлю, — согласилась любимая. — В мотеле еды, к сожалению, нет, но совсем недалеко на трассе есть отличный фастфуд. — Генеральный директор ВОЗ будет есть гамбургеры и картошку фри? — я показала Джейми язык. — Чизбургеры, — поправила меня она, с трудом подавляя желание расхохотаться. — И запью всё это колой! — Ты любишь вредную еду? — Больше всего на свете! — Как, даже больше меня? — насупилась я. — Нет, ты всё-таки на первом месте, — заверила девушка. — Тогда я пойду в душ, — довольно сказала я. — Только... — Что? — улыбнулась любимая, глядя на мои покрасневшие щёки. — Я совсем голая... — На тумбочке халат специально для тебя. Не переживай, я отвернусь, пока ты будешь его надевать, — пообещала Джейми. — Только не подглядывать! — я строго посмотрела на девушку, не доверяя её силе воли. Любимая не обманула меня и действительно зажмурилась, пока я поспешно натягивала на себя гостиничный халат. — Готова? — Можешь открывать глаза, — разрешила я, затягивая пояс. — Ой... На белой простыне красовались несколько маленьких красных пятнышек, словно напоминающих мне о событиях вчерашней ночи. Увидев их, я тут же прижала ладони к лицу, чувствуя, как буквально сгораю от стыда. — Я так и знала, что ты будешь стесняться, — сказала Джейми и мягко засмеялась, обнимая меня со всей нежностью, на которую она была способна. — Разве тебе не кажется, что это безумно романтично, как из старых книг? Простыни доказывают твою чистоту и непорочность... — Что подумает персонал мотеля? — покачала головой я, пряча лицо на груди девушки. — Что у кого-то из нас начались месячные, — объяснила любимая. — Мы ведь с тобой обе девочки, так? В этом нет ничего страшного. Не нужно смущаться естественных особенностей своего тела. И ещё, когда будешь принимать душ, возьми средство для интимной гигиены, я оставила на раковине специально для тебя. Оно немножко пощиплет, потерпи, зато поможет ранке внизу быстрее зажить. — А щипать будет сильно? — жалобно спросила я. — Нет, не очень, ты же у меня большая смелая девочка, правда? — Джейми нежно чмокнула меня в кончик носа. — Если хочешь, доктор Роджерс поможет тебе с обработкой... — Нет! — я в ужасе округлила глаза, вызвав у девушки озорную улыбку. — Ммм... я могу кое-что спросить у тебя? Как у врача? Мне ужасно неловко, но ты так хорошо знаешь анатомию, намного лучше меня... — Конечно, спрашивай, у нас с тобой не может быть никаких стыдных тем, — подбодрила любимая. — Когда я буду... хмм... мыть в этом месте, я почувствую какие-то изменения? — едва слышно прошептала я. — Нет, никаких кардинальных перемен не будет, не переживай, но ты можешь ощутить несколько неровные края у входа во влагалище, — объяснила Джейми, стараясь говорить как можно мягче. — Это остатки девственной плевы, они не опасны и заживут сами по себе через несколько дней. Вот и всё. — У тебя тоже так было? — Я порвала свою плеву в двенадцать, когда соскользнула с велосипеда на ходу и приземлилась прямо на раму, — прыснула девушка. — С тех пор всё отлично зажило! — Бедненькая, — посочувствовала я. — Было очень больно? — У меня по ногам текла кровь, но я стоически держалась, — гордо сказала любимая. — Хуже всего в этой ситуации было то, что мне пришлось показывать своё сокровенное женщине из нашей местной больницы, которая приходила к нам домой, когда я болела в детстве. В больнице все меня знали. Ужасно. Знаешь, это главная причина, по которой я не хочу возвращаться в Теллико Плейнс. То есть с одной стороны, я не против поехать, всё-таки это мой дом, с которым связано много счастливых сентиментальных воспоминаний, но... я не могу. Я не могу вернуться в больницу, потому что там та доктор, которая мерила мне температуру ректально и обрабатывала повреждённые интимные места, пока я лежала на кушетке с раздвинутыми ногами. Уже не говоря о том случае, когда мне делали клизму перед операцией. Я не могу вернуться в свой дом, потому что соседи видели, как двухлетняя я бегала по лужайке голой. Я не могу вернуться в свою школу, потому что там всё ещё работают учителя, которые вызывали к себе моих родителей и пытались подружить меня с одноклассниками, которые не вызывали у меня ничего, кроме раздражения. Понимаешь? Я не в состоянии вернуться в Теннесси, потому что там на каждом шагу люди, с которыми связаны все унизительные воспоминания моего детства, а моя гипермнезия не позволяет ничего забыть. И я была бы счастлива, если бы всего этого просто не произошло. Мне безумно стыдно, когда я думаю обо всех тех случаях, делавших меня уязвимой. Я до сих пор чувствую унижение, и мне становится противно самой от себя. Я не должна была позволять им всё это делать, но я позволяла, потому что была ребёнком... — Ты стыдишься своего детства? — мягко спросила я, поглаживая Джейми по щеке. — Да. Выходит, что да, — она зажмурилась, и на покрытых тушью длинных ресницах заблестели слёзы. — Всё хорошо, — прошептала я, заключая девушку в свои объятия. — Это всё позади. Никто не заставит тебя возвращаться домой, если ты сама не хочешь... но, Джейми, не нужно стесняться своего прошлого. Ты в нём не виновата, ты выросла и больше туда не вернёшься. Ты сейчас совсем другая, слышишь? — Угу, — кивнула любимая, улыбнувшись сквозь слёзы. — Прости. Развела тут меланхолию. Это наша с тобой поездка, и она должна быть незабываемой. Сейчас точно не время рыдать над детскими обидами. — Ты всегда можешь поделиться со мной тем, что тебя беспокоит, и для этого нет правильного времени, — заверила я, глядя в её зелёные глаза, сейчас такие доверчивые. — Спасибо, — просто сказала Джейми, прижимая мою ладонь к своей щеке. Стоя под тёплым душем, я размышляла о только что произошедшем между нами диалоге. Я всем сердцем чувствовала, что, сама того не зная, задела очевидно болезненную для девушки тему. Когда я начала думать, что знаю свою половинку уже очень хорошо, она вмиг разрушила эту иллюзию. Прошлое слишком сильно держало любимую, никак не желая выпускать из цепкой хватки. Сколько ещё всего произошло в Теллико Плейнс до того, как четырнадцатилетняя Джейми собрала чемоданы и навсегда уехала в Нью-Йорк, так и не вернувшись? Раньше я никогда не задумывалась над тем, почему девушка ни разу не навещала родной городок. Я недооценила влияние прошлого любимой на её становление как всемирно известной доктора Роджерс. Всё это время я ошибочно предполагала, что детство для Джейми было прекрасной беззаботной порой, а уехала она лишь потому, что мечтала поступить в престижную медицинскую школу Маунт-Синай. Теперь я понимала, что корни причины, по которой девушка сбежала из Теннесси, намного глубже, чем казалось на первый взгляд. Теперь я была уверена, что именно детская травма вынудила любимую закрыться ото всех, стать холодной, отстранённой и зависимой от ощущения власти над другими. Теперь я знала, что время, проведённое Джейми в крошечном американском городке, было каким угодно, но не безоблачным. Я вылезла из душа и укуталась в большое белое полотенце, висящее рядом на крючке. Тело била мелкая дрожь, несмотря на жару в маленькой ванной. Мне хотелось, чтобы девушка рассказала мне всё. Абсолютно всё о том, что она так долго держала в себе, не позволяя никому напомнить о своей прошлой жизни. Я хотела знать обо всех непривлекательных секретах из детства любимой, но ещё больше я хотела помочь ей справиться с ними. В голове было столько вопросов, что я не представляла, как взять себя в руки и не разрыдаться. В тот момент мне показалось, что я никогда не смогу стать с Джейми единым целым. Какая из меня спутница жизни, когда я не знаю и половины из того, через что прошла моя девушка?! Несмотря на бешено стучащее в груди сердце, я нашла в себе силы выйти из ванной, увидела мягкую, тёплую улыбку любимой и внезапно осознала, что нам необязательно разбираться со всем этим прямо сейчас. — Пойдём? — Джейми протянула мне руку. — Пойдём, — выдохнула я, и на сердце вмиг стало спокойнее.

***

— Джейми Стивенс и Изабелла Грин, номер на втором этаже, верно? — любезно проговорил молодой парень за стойкой администрации, принимая из рук моей девушки ключи. — Всё так, — подтвердила любимая, переплетая мои пальцы со своими. Из висевшего на стене телевизора неожиданно заговорил ведущий новостного канала, заставив нас обеих подпрыгнуть. — Генеральный директор Всемирной организации здравоохранения доктор Джейми Роджерс в этот вторник утвердила даты ежегодной Ассамблеи, которая начнётся шестнадцатого мая и завершится двадцать седьмого, занимая, таким образом, одиннадцать дней. На важнейшем медицинском собрании доктор Роджерс планирует поднять вопрос о путях решения кризиса здравоохранительной системы в странах третьего мира, а также... На экране показывали Джейми во всём её великолепии, выступающую на Ассамблее ВОЗ прошлого года. Краска схлынула с лица парня-администратора, и ручка, которую он держал в пальцах, покатилась по наклонной плоскости стойки, упав на пол. Взгляд сотрудника переместился с телевизора на мою девушку, потом снова на телевизор и снова на Джейми, словно парень отказывался верить своим глазам. — А вы ведь... вы ведь..? — задохнулся он, не в силах сформировать внятное предложение. — Спасибо огромное за прекрасный номер, нам уже пора! — мигом среагировала любимая, схватив меня за руку и потянув в направлении выхода. Я моментально поняла, в чём дело, и побежала, едва успевая за девушкой. К тому моменту, как молодой администратор пришёл в себя и выскочил на улицу, чёрная Ауди Джейми уже на полной скорости неслась по трассе в направлении заброшенного парка аттракционов.