Принцесса Слизерина 2.

       Снегг все же удается уснуть, правда, только под утро. Разговор Темного Лорда и отца, не выходят у нее из головы, и как бы сильно она не старалась выкинуть, у нее ничего не получалось. Ее преследовали кошмары. Каждые полчаса, девушка вскрикивала, видя в голове картину, как ее лучших друзей, пусть и бывших, убивают, а она, истошно и громко плачет над их телами. Быть может, она примкнула к Пожирателям смерти, только чтобы доказать друзьям, что ее не стоит недооценивать? Что она хороший и сильный враг? Или, быть может, она так сделала только ради отца и Драко, который являлись Пожирателями, и чтобы не быть в тени, поступила так же? На такие вопросы, гриффиндорка не знала ответы.        Открыв глаза, Гермиона полу встает с кровати, изучая комнату. Пэнси в соседней кровати она не наблюдает, возможно, та уже давно убежала завтракать, или же, быть может, у них задание/собрание, о котором она не знает? В голове все еще стоит дурацкая картина из сна. Снегг вспоминает каждую мелочь, пытаясь понять, почему ей не все равно на друзей, которые ее предали. Она ведь изменилась, уже не та, что прежде, но на гриффиндорцев, ей никогда не будет плевать, наверное, она всегда будет стараться их защищать и оберегать от глупостей. Возможно, то существо было право, и девушка, просто навсего не может быть на плохой стороне?        Махнув головой, будто бы пытаясь выкинуть ненужное воспоминание, Снегг плюхается на кровать. Признаться, даже если бы у них было сейчас собрание или задание от Темного Лорда, ей бы не хотелось на нем присутствовать. На душе паршиво и скребут кошки, и, хрен его знает, почему у нее сейчас такое настроение. А хуже всего то, что она никому не сможет об этом рассказать, для всех она хладнокровная стерва, так пусть ею и останется.        Кажется, спустя несколько минут, а если быть точнее, прошло полчаса, как в комнату вваливается радостная Пэнси Паркинсон, но при виде, все еще лежавшей Снегг, на лице появляется небольшая тоска. В руках, девушка держала несколько бутербродов, и судя по всему, для гриффиндорки. - Доброе утро, как ты? – обеспокоенным голосом произносит она, замечая, опухшие глаза подруги. Не дожидаясь ответа, слизеринка протягивает ей бутерброд, садится рядом на кровать, и ожидающе смотрит,- Я слышала, как ты кричала. Плохой сон?        Гермиона потягивается с кровати, трет глаза, и наклоняет голову вбок:- Прости, надеюсь, тебе удалось поспать.        Слизеринка лишь молчит, в надежде, что та сможет ответить ей конкретнее, но подруга, похоже, решила умолчать о своем сне, наверное, стараясь, не пугать,- Ты можешь поговорить об этом. Мы же подруги, обещаю, никому не рассказывать.        И как только Снегг, обдумав, открывает, было, рот, в их комнату вваливаются, именно вваливаются, Драко и Блейз, причем с таким шумом, будто бы за ними сейчас кто-то гнался до самой комнаты. С перепуга, девушки даже умудряются подпрыгнуть. - Что ты обещаешь никому не рассказывать, а, Пэнс? У вас что, есть какие-то от нас секреты? – громко произносит мулат, подходя к Паркинсон, и целует ту в щеку,по ее лицу видно - она не сильно этому и рада этому. - Подслушивать - не хорошо, мальчики. – скрещивает руки слизеринка, зло глядя поочередно на мальчишек, и только потом уже, она грустно смотрит на подругу. Если бы не они, Снегг бы наверняка рассказала о своем сне, при мальчиках же, она вряд ли поделится этим. Глупые мальчишки, только и умеют, что все портить.        Драко, заметив, грустный вид своей девушки, тут же подходит к ней, и целует в щеку, но настроение от этого не поднимается. Даже скорее наоборот, гриффиндорки горестно от мысли, что она не может поделиться со своими переживаниями с родным человеком. Она даже, не сразу слышит его вопрос, обращающийся к ней. -………… ,Ну, так о чем это вы тут секретничаете?        Его голос, эхом разносится по всей комнате, от этого Снегг даже не по себе. Она встает с кровати, и дрожащими руками, взяв молодого человека за руку, крепко сжимает ее в своей руке. За этой немой сценой, во все глаза наблюдают Забини и Паркинсон. - Эй, ты в порядке? – обеспокоенно спрашивает Драко, прижимаясь губами к ее лбу, и спустя секунду, выносит вердикт,- Мерлин, да у тебя жар! Нужно срочно отнести ее к мадам Помфри, надеюсь, даже в такое время она поможет нам.        Пэнси и Блейз мигом поднимаются и подходят вплотную к подруге, но та, лишь только качает головой,- Нет, не нужно, но зато нужно к отцу. Я, правда, в порядке. - Кого ты пытаешься обмануть? Это ты называешь «в порядке»? Да на тебе лица нет. – замечает Драко, и несмотря на протесты девушки, хватает ее в охапку, и вместе с друзьями, направляется к мадам Помфри. Правда, в конце концов, Пэнси Паркинсон уговаривает его, и они уже идут к Северусу Снеггу, надеясь, что профессор сейчас находится в своей комнате. Искать его по всей школе, не сильно хотелось.        Спустя полчаса, Гермиона уже сидит на кровати отца, молча наблюдая за ним, расхаживающим по комнате. Ребят, она поблагодарила, и попросила уйти, решив, что лучше уж она поговорит с ним наедине, без посторонних глаз. Иначе, точно не сможет признаться в своих опасениях. Но вот уже полчаса, она молчит, лишь смотрит, как отец расхаживает по комнате, назад и вперед, явно о чем-то думая, и так, не решившись рассказать о своих проблемах, а Гермиона была уверена, что у него появились проблемы. Может быть, Темный Лорд все-таки узнал, что ночью она подслушивала, и выговорил об этом папе? Все может быть, по его лицу ничего не скажешь на счет этого.        Они просто молчали, каждый погруженный своими мыслями, Гермионе даже показалось, что она готова вечно провести с ним время, пусть даже и в тишине. Тишина, успокаивала ее, и, ей уже казалось, что на душе не так плохо, как было утром, после сна.        Наконец, видимо, надоев ходить по комнате, Северус садится рядом к дочери и обеспокоенно смотрит на нее, тяжело вздохнув. Он будто бы все прекрасно понимает, даже несмотря на то, что ничего толком еще не знает. И судя по всему, Гермиона даже не собирается ему говорить, или же все-таки взвешивает плюсы и минусы. - Пап, можно с тобой поговорить? – собираясь с мыслями, спрашивает она, все еще взвешивая свое решение.        Он, молча кивает, будто тоже собираясь с мыслями,- Конечно, принцесса, ты можешь поговорить со мной о чем угодно. - Как ты понял, что выбрал ту сторону?        Вместо ответа, мужчина лишь хмурится. - Думаешь, я выбрала неправильную сторону? – с хрипом в голосе, все так же продолжает девушка. Еще секунду, и она бросится в объятия отца с заплаканными глазами, а ему придется ее успокаивать,- Прости, пап, я подслушала вчера ваш разговор с Темным Лордом. Не буду говорить, что не хотела этого делать, потому что это ложь. Я хотела услышать, что он тебе скажет. И, знаешь, когда он упомянул Гарри и Рона, я была готова провалиться сквозь Землю.- девушка всхлипывает, и через несколько секунд, уже сидит в объятиях отца,- Мне снились кошмары, снился убитый Гарри и Рон, снился тот проводник. – Гермиона вдруг осеклась. Она ничего не рассказывала о волке, возможно, просто упомянула его папе, и все, но ничего больше – не говорила. Может быть, она сейчас зря проговорилась? – Он, он, кое-что сказал мне. – продолжает она, понимая, что если и рассказать кому-нибудь об этом, то лучше лишь отцу, хотя, возможно, не стоило его впутывать в это, в конце концов, это касается лишь ее.        Северус Снегг ожидающе на нее смотрит, прижимая все ближе к себе, любопытство берет над ним вверх. Ему, действительно, любопытно, почему дочь ничего не рассказала о послание, но винить ее, он не собирался. Она ведь вправе рассказывать то, что желает. - Он сказал, что мы не выиграем войну. Говоря, кто именно «мы», он имел в виду Гарри и Рона. И, кажется, он, хотел, чтобы я вернулась к ним. Он показал мне наше будущее, когда выиграет Темный Лорд, и, признаться, оно не такое радужное, как я думала. – признается Снегг, вспоминая, ту ужасную картину, которую ей показал проводник. Сначала, она не поверила в увиденное, но после разговора отца и темного волшебника, все-таки начала осознавать, что все, что он показывал, было правдой. И она не хочет такого будущего, не хочет, чтобы с ним столкнулся кто-нибудь еще. Глупо, наверное, что всего за один день, она поняла, что все, что делала раньше, было всего лишь показухой власти. Зря она, приняла метку, ведь теперь от нее никуда не денешься, даже если она поможет бывшим друзьям в победе, то все равно это ничего не будет значить. Она все так же останется пожирателем смерти, даже несмотря на то, что пробыла в этой роли не так много времени, как остальные приспешники Темного Лорда, к тому же, она еще не успела наворотить глупости,- Я такая глупая, пап. Даже не знаю, что мне делать. - Какую бы ты не выбрала сторону, я всегда буду на твоей стороне. – только и произносит мужчина, явно обдумывая услышанное. Он, вновь тяжело вздыхает, будто бы этот разговор, дается ему с трудом, но ведь, по сути, говорила в основном Гермиона. Он прикусывает губу, собираясь с мыслями, будто хочет тоже признаться в чем-то, но качнув головой, продолжает молчать. Его миссию, уж точно никто не должен знать, даже родная кровь, он ни за что ей не признается, не подставит ее под удар,- Теперь, попробуй поспать. Я дам тебе зелье, от сновидений. – он медленно встает и протягивает ей зелье,- Я скажу, чтобы тебя не беспокоили.        Гермиона выпивает зелье и ложится на постель,- Спасибо, пап.        Через пару мгновений, она проваливается в сон без сновидений. Ей ужасно повезло, что у нее есть такой отец.        Солнце всходило. Над головой раскинулось огромное выцветшее небо. Гарри сел возле палатки, обдумывая вчерашние события: могилы родителей, могилы семьи Дамблдоров, родной дом, и, конечно, же, встречу с лже Батильдой Бэгшот. Сердце бешено стучалось в груди, до сих пор. Им с Роном чудом повезло уйти оттуда целыми и невредимыми, если не считать, что его волшебная палочка сломалась. Она сломалась, а все из-за него, и из-за его глупости найти Бэгшот, наверное, все же нужно было слушать Рона, который предупреждал, что это будет опасно. Они ничего дельного не узнали от нее, все это было зря. Но зато, у него есть рамочка с вором. Счастье то какое.        Гарри, сам того не замечая, впился пальцами в собственные руки, как будто стараясь победить физическую боль. Он справлялся со всеми трудностями в жизни, например, несколько раз проливал собственную кровь, лишился всех костей на правой руке, спасибо большое за это Локонсу, но нынешнее путешествие, было куда хуже. Он не мог в это поверить, и не хотел даже принять тот факт, что без волшебной палочки, он стал беспомощным, беззащитным, ведь вчера, он, наконец, лишился самого дорого, что у него было на протяжении восемнадцати лет. Он вспомнил, что на четвертом курсе, когда он впервые по правде говоря, это было не в первый раз столкнулся с Волан-Де-Мортом, из палочки появились его родители. Они защищали его, да и сама, палочка, кажется, защищала его от палочки Волан-де-Морта.        Поттер вытащил из кармана половинки волшебной палочки, и, не глядя, сунул их в мешочек Хагрида, который, подарил ему в их последнюю встречу. Сквозь ишачью кожу, парень нащупал старый, никчемный снитч, и чуть было не поддался выбросить его, но откинув эту мысль, положил его обратно.        Неожиданно, на его колени упала какая-то книга, и, взглянув вверх, Гарри замечает обеспокоенного Рональда Уизли. Парень вновь смотрит на книгу, и только сейчас замечает надпись «Жизнь и обманы Альбуса Дамблдора». - Как? Откуда? - Нашел у старой кошелки.. Должно быть, ей его подарила Скитер, когда она была все еще жива, и, кстати, из нее торчало это. – Уизли помахал запиской, и тут же принялся зачитывать ее вслух: - «Дорогая Батти, спасибо за помощь. Дарю экземпляр книги, надеюсь тебе понравится. Ты все мне открыла, хотя, быть может, не помнишь об этом. Рита».        Тяжело вздохнув, гриффиндорец переводит взгляд сначала на книгу, потом на Рональда, и тот, тут же поняв, уходит обратно в палатку, оставляя Гарри одного, с книгой в руках. Гарри открыл книгу, и тут же перелистал страницы. На глаза попалась фотография молодого Дамблдора и его приятеля, которые хохотали над какой-то шуткой. Гарри перевел взгляд, и тут же заметил надпись под фотографией: «Альбус Дамблдор вскоре после смерти матери, со своим другом Геллертом Грин-де-Вальдом».        Будто не веря своим глазам, парень вновь читает имя, и у него, сразу же, отвисает челюсть. Он довольно долго смотрит на фотографию, вернее на приятеля Дамблдора, и тут, до него доходит. Грин-де-Вальд - друг Дамблдора. После фотографии, была небольшая глава. Гарри тут же принялся искать уже знакомое ему имя, чтобы наконец понять, кто такой Грин-де-Вальд.        Когда Альбус вернулся в Годрикову Впадину главой осиротевшей семьи, к Батильде приехал погостить внучатый племянник – Геллерт Грин-де-Вальд.        Имя Грин-де-Вальда пользуется заслуженной известностью: в списке самых опасных волшебников всех времен и народов он уступает только Сами-Знаете-Кому, явившемуся поколение спустя, чтобы потеснить его с первого места. Впрочем, террор Грин-де-Вальда не затронул Британию, и потому подробности его прихода к власти здесь мало кому известны.        Грин-де-Вальд получил образование в Дурмстранге – эта школа славится своей терпимостью в отношении Темных искусств. Он рано проявил блестящие способности, так же как и Дамблдор. Однако, вместо того чтобы направить эти способности на получение премий и наград, он избрал для себя иные цели. Даже руководство Дурмстранга не могло смотреть сквозь пальцы на его рискованные эксперименты, и в шестнадцать лет Геллерт Грин-де-Вальд был исключен из школы и уехал.        До недавнего времени было известно только, что Грин-де-Вальд «несколько месяцев провел за границей», но теперь, мы можем объявить открыто: Геллерт отправился навестить свою двоюродную бабушку, проживающая в Годриковой Впадине, и там, как это ни поразительно, у него возникла крепкая дружба не с кем иным, как с Альбусом Дамблдором.       Гарри остановился, убрал взгляд от книги, но тут же принялся читать продолжение.        — По-моему, он был чудесным мальчиком, что бы там ни случилось после, — откровенничает Батильда. — Естественно, я познакомила его с бедным Альбусом, которому так не хватало общества сверстников. Мальчики сразу подружились. Что верно, то верно! Батильда показала мне сохранившееся у нее письмо, которое однажды глухой ночью Альбус Дамблдор прислал Геллерту Грин-де-Вальду.        — Они проводили целые дни за разговорами — им было о чем порассуждать. — я частенько слышала по ночам, как сова стучится клювом к Геллерту в окошко, приносит записочку от Альбуса. Ему не терпелось поделиться новыми идеями.        И что же это были за идеи? Они способны глубоко шокировать пламенных сторонников Альбуса Дамблдора. Вот перед вами мысли семнадцатилетнего героя, изложенные в письме его новому лучшему другу (письма можно увидеть на странице 463): Геллерт! Твой тезис о том, что правление волшебников ПОЙДЕТ НА ПОЛЬЗУ САМИМ МАГЛАМ, на мой взгляд, является решающим. Действительно, нам дана огромная власть, и, власть эта дает нам право на господство, но она же налагает и огромную ответственность по отношению к тем, над кем мы будем властвовать. Это необходимо особо подчеркнуть, здесь краеугольный камень всех наших построений. В этом будет наш главный аргумент в спорах с противниками — а противники у нас, безусловно, появятся. Мы возьмем в свои руки власть РАДИ ОБЩЕГО БЛАГА, а отсюда следует, что в случае сопротивления мы должны применять силу только лишь в пределах самого необходимого и не больше. (Тут и была главная твоя ошибка в Дурмстранге! Но это и к лучшему, ведь если бы тебя не исключили, мы бы с тобой не встретились.) Альбус        Пусть это письмо удивит и ужаснет легионы поклонников, но оно ясно доказывает, что Альбус Дамблдор в свое время мечтал ниспровергнуть Международный статут о секретности и утвердить власть волшебников над маглами. Какой удар для всех, кто превозносил Дамблдора как великого защитника маглов и лиц магловского происхождения! Красивые речи о правах маглов становятся пустыми словами в свете новых разоблачительных данных. И в каком недостойном виде предстает сам Альбус Дамблдор, строящий планы мирового господства в то время, когда ему следовало бы оплакивать умершую мать и заботиться о судьбе сестры!        Несомненно, найдутся желающие, во что бы то ни стало помочь Дамблдору удержаться на треснувшем пьедестале. Они станут лепетать, что он, дескать, все же не привел свои планы в исполнение — должно быть, он одумался, изменил взгляды… Однако истина куда непригляднее.        Не прошло и двух месяцев, как великие друзья Дамблдор и Грин-де-Вальд расстались и не встречались вновь до своего легендарного поединка (подробнее об этом см. гл. 22). В чем причина внезапного разрыва? В самом ли деле Дамблдор одумался и объявил Грин-де-Вальду, что не желает более принимать участия в его замыслах? Увы, ничего подобного.       — Полагаю, это случилось из-за смерти бедняжки Арианы, — говорит Батильда. — Ужасное несчастье потрясло нас всех. Геллерт был у них, когда это произошло, и прибежал ко мне сам не свой. Сказал, что завтра же возвращается домой. Страшно расстроился. Я организовала для него портал, и больше мы с ним не виделись. Альбуса смерть Арианы совсем пришибла. Братья потеряли всех своих родных, остались одни на свете. Неудивительно, что порой они срывались. Аберфорт обвинял Альбуса, будто тот виноват в случившемся, — вы знаете, так бывает с людьми в тяжелые минуты. Да Аберфорт и всегда был с сумасшедшинкой, бедный мальчик. И все-таки сломать нос родному брату прямо на похоронах — это уже выходит за всякие рамки! Кендра не пережила бы, если бы увидела, как ее сыновья дерутся возле мертвого тела ее дочери. Жаль, Геллерт не смог остаться на похороны… Хоть поддержал бы Альбуса…        Кошмарная потасовка у гроба, о которой знают лишь немногие присутствовавшие на похоронах Арианы Дамблдор, вызывает ряд вопросов. Почему Аберфорт Дамблдор винил Альбуса в смерти сестры? Был ли это нервный срыв убитого горем молодого человека, как уверяет Батильда, или для его выходки имелись реальные основания? Грин-де-Вальд, исключенный из Дурмстранга за нападения на других учеников, едва не повлекшие за собой человеческие жертвы, бежит из страны всего через несколько часов после гибели девушки, причем Альбус (возможно, под действием стыда или страха) в дальнейшем уклоняется от встречи с ним до тех пор, пока его не вынуждает к этому давление магической общественности.        Насколько известно, ни Дамблдор, ни Грин-де-Вальд никогда не упоминали о своей недолгой юношеской дружбе, однако нет сомнений, что Дамблдор пять лет всеми способами избегал прямого столкновения с Геллертом Грин-де-Вальдом, несмотря на продолжавшиеся все это время исчезновения, несчастные случаи и прочие бедствия. Что ему мешало — остатки прежних дружеских чувств или страх разоблачения? Быть может, Альбус Дамблдор скрепя сердце отправился на битву с человеком, которым в юности восхищался? И как все-таки умерла таинственная Ариана? Пострадала случайно в ходе некоего Темного ритуала? Узнала нечто такое, чего ей знать не полагалось, о планах захвата власти, которые строили двое друзей? Неужто Ариана Дамблдор оказалась первой жертвой, погибшей «ради общего блага»?»        Здесь заканчивалась глава, Поттер молча покачал головой. Он верил Дамблдору, считал его воплощением добра и мудрости, а теперь все это рассыпалось прахом. Конечно, все это могло бы быть и ложь, ведь Скитер, всегда отличалась враньем, но даже это, было немного через чур.        Он убрал подальше книгу и закрыл глаза, в палатке раздался храп Рона.