Bloody fetish

В конторе было жарко, даже очень. Несмотря на то, что на улице лил холодный июньский дождь, в помещении словно был самый разгар августовского зноя. За столом, который находился прямо у залитого дождем окна, сидел парень, лет восемнадцати, и что-то сосредоточенно писал, изредка отвлекаясь на то, чтоб заварить себе очередную чашку чая. Ну, нельзя ведь прожить хотя бы час без чая, Боже упаси. Перо скрипело по пергаменту, мысли в его голове путались, от чего начали путаться и написанные слова. Увидев, что весь лист прийдется переписывать заново, ибо каждое третье слово было зачеркнуто, исправлено или и вовсе пропущено, он обреченно покачал головой и отложил его в сторону. Часы показывали уже пять минут одиннадцатого, в это время хозяин конторы обычно возвращался, а сегодня что-то припозднился. Чтож, нужно дожидаться, ключи-то все равно у него, парень был фактически заперт в этом душном помещении. Хорошо, что хотя бы окно можно было открыть. Свежий воздух с крупными дождевыми каплями словно привели молодого человека в сознание, попав на разгоряченную кожу. Это же невыносимо — работать целый день в закрытом помещении, в котором еще и нестерпимо жарко. Учитывая то, что работа была еще и до безумия скучной, удивительно, что парень не забил на все и не уснул, сложив руки на столе и положив на них голову. Похоже, хозяин конторы, который был, по совместительству, наставником парнишки, напрочь позабыл о том, что ему нужно будет хотя бы поесть что-нибудь за целый день, а не травить желудок холодной заваркой крепкого черного чая. Хотя, ему можно было найти оправдание — он сильно спешил с утра, не успел даже объяснить ученику, что, собственно, делать с теми документами, которые он недавно так сосредоточенно подписывал. Благо, у парня отлично работала смекалка, он быстро разъяснил, что к чему, и принялся за работу. Скучную, невыносимую тишину вдребезги разбил настойчивый стук в дверь. — Он что, забыл, что ключи у него? — пробурчал парень, вставая со стула, лениво потягиваясь. Спина затекла после длительной работы в сидячем положении. — Ты, ушастый, ключи у тебя! — крикнул парень, надеясь, что эльф — хозяин конторы — таки услышит. Нет-нет, он вовсе не обижался на «ушастого». Напротив, у них с учеником были даже собственные прозвища. Например, парня он величал «очкастым» или, если вежливо, «господином Умником». Ну, это в редких случаях. Чаще он все-таки подтрунивал над его очками, в которых парень смотрелся не то, чтоб прям плохо, но слишком уж заумно. Если б он не знал, что у него действительно плохое зрение, решил бы, что тот просто выпендривается. В дверь снова постучали, на этот раз настойчивее, но теперь стук сопровождался еще и чьим-то обреченным стоном. Парень нахмурился — стон явно не принадлежал Вирту, то есть, наставнику. Он был женским, хриплым, будто молодая девушка долгое время плакала, от чего ее голос осел. — Кто это? — настроженно спросил ученик, прислушиваясь к двери. — Помогите… — прошептала гостья. — Пожалуйста, мне больше не к кому обратиться… Она просит о помощи… Он не мог отказать ей. — Обойдите здание, я открою окно. У меня нет ключей, я не могу открыть вам… В этот момент за дверью словно пронесся вихрь, затем у окна мелькнуло что-то красное, передвигающееся с невероятной скоростью. Парень подошел к окну и обомлел. На открытую раму опиралась молодая девушка, ей едва можно было дать семнадцать. Ее кожа была неестественно бледной, глаза отливали жадным алым свечением, острые клыки кусали мертвенно-белые губы. Ее русые волосы промокли, свисая безжизненными прядями на ее лицо. Черно-красный плащ трепал ветер, открывая обзор на ее одежду: тонкое черное платье, предназначенное явно не для прогулок, а для вечерних мероприятий. Под ним виднелись колготки в мелкую сеточку, туфли на невысоком каблуке. Девушка явно была одета так неспроста. Может, она сбежала с какой-то вечеринки? Уж больно ее наряд и весь внешний вид в целом напоминает вампира. Ну, точнее, их одеяния. — Впусти меня, мальчик, — прошептала она. Эй, это кто тут мальчик?! Да он выглядит старше нее, года на два так точно! — Впусти, помоги мне, они ищут… — парень немного ошалело смотрел на девушку, скалящую острые клыки. А что, если «костюм» вампира был вовсе не костюмом на тематический праздник? Он высунулся из окна и помог ей забраться внутрь, крепко обхватив за талию. Что-то уж больно она тяжелая для девушки таких габаритов. Ах, стоп, что это привязано к ее ноге? — Спасибо, — поблагодарила гостья, звеня цепью на лодыжке, к которой была прикована огромная тяжелая гиря с меткой Менгира на боку. Видимо, она сбежала из-под ареста. Тогда зачем она пришла именно сюда, в контору? — Кто ты? — спросил парень, не отпуская девушку, так как та стояла уж очень неуверенно. — Ты боишься меня, — горько усмехнулась та. — Я могу назвать тебе свое имя, а могу назвать свою сущность. Что важнее для тебя, ученик? — Откуда ты знаешь, что я… — Я знаю многое о тебе, — коварно усмехнулась гостья. — Не знаю лишь твоего имени. А все остальное написано на твоем лице и в твоих глазах. Скажи мне свое имя, ученик. Расскажи о себе одним лишь словом… — Ну, Ромка я, — как-то растерянно ответил парень. — Роман, то есть. Для тебя — Роман Викторович! — Для меня ты лишь восемнадцатилетний неопытный мальчик, который пытается строить из себя кого-то значимого, — мягко сказала девушка, лаская его гипнотическим шепотом. — Я могу рассказать тебе все, узнав лишь одно твое имя. Могу сказать, чего ты боишься и что ты любишь, что вызывает у тебя чувство отвращения и что — вожделение… Могу прочесть твою судьбу, лишь раз взглянув в твои глаза… А ты? Что ты можешь сказать обо мне? — Ты работаешь в каком-то специальном вампирском эскорте, — изогнул бровь Ромка, придирчиво разглядывая ее одежду. — Или ты сбежала с маскарада. — До чего проницательно, — небрежно бросила девушка, разглядывая помещение. Ее туфли гулко стучали по деревянному полу, пока она шла к столу, чтобы налить себе чаю. — Да уж, а тут ничего не изменилось за последние тридцать лет, — лениво протянула она, усаживаясь на стол — стулья-то для дураков придумали. — Я, кстати, Амелия. — Чего? — прищурился парень, пытаясь вникнуть в то, что пыталась донести до него девушка. — Неужели такое странное имя? — возмутилась Амелия, хмуря брови. — Да при чем здесь имя, — отмахнулся Ромка. — Ты сказала «за последние тридцать лет». А тебе всего… Сколько там… Ну, семнадцать, ладно, допустим, семнадцать. Но не больше! — А как насчет ста семи? — ухмыльнулась вампир, скаля клыки. Ромка до последнего не хотел верить, что она была настоящей нечистью. — Ой, да прекрати! — недоверчиво воскликнул он. Амелия насмешливо ухмыльнулась и подперла подбородок рукой, с интересом изучая беднягу, который стоял, не в силах пошевелиться. Мало ли, вдруг она его сейчас тут съест на месте! Ему до этого приходилось сталкиваться с вампирам всего один раз, в Алидаде, и то, в тот раз их с Милой и Белкой спасли. — Ты так сильно боишься меня, — вампирша будто погрустнела, ухмылка сошла с ее лица. — Вы все одинаковые. — В смысле?! — удивился Ромка. — А с чего бы мне, адекватному взрослому человеку, тебя не бояться? — Ну, до взрослого тебе еще далеко, — хмыкнула Амелия. — А до адекватного и подавно. А еще ты через чур заносчивый, высокомерный, самовлюбленный эгоист. — Да ты ж меня пять минут только знаешь! — возмутился Лапшин, удивляясь наглости девушки. — Или я тебе в прошлой жизни чем-то насолил, а? — Нет-нет, что ты, — запротестовала Амелия. — Я просто говорю то, что вижу. Некоторые люди, услышав это, меняют в себе то, что я сказала. А некоторые, вроде тебя, предпочитают из кожи вон лезть, чтоб их приняли и полюбили такими, какими они есть. И таких людей я уважаю. Ты способен скрывать свои недостатки. И способен так же искусно выдавать их за достоинства. — Как эгоизм, к примеру, можно выдать за достоинство? — Ромка скептически поиграл бровями, отпивая остывший чай. — А почему нет? — пожала плечами Амелия. — Хладнокровие всегда ценно. А эгоизм — высшая его степень. Допустим, иногда ты можешь причинить боль близким из-за этого, а можешь и спасти. К примеру, тебе скажут убить невинное дитя в обмен на жизнь своей родни и самого себя. — Ты думаешь… — Ты сможешь, — улыбнулась вампирша. — Это страшно, это больно, ты будешь страдать, ты будешь жалеть, но ты это сделаешь. В первую очередь, ради себя. Потом — ради близких. — Ты из меня только что мразотину какую-то сделала, — нахмурился парень. — Ну, как есть, — развела руками девушка. — А что за элемент декора? — Ромка кивнул на цепь на ее ноге. — Бижутерия — это уже не гламурно? — Ох, пошутил так пошутил, — скривилась Амелия. — Я же арестована. Сбежала из-под надзора. Нужна помощь Вирта, по старой дружбе, побудет моим Защитником. — Он не сможет, — отрицал парень. — Он сейчас слишком занят. — Солнце, я знаю, как надавить на бедного эльфа, — уверенно сказала девушка. — Вирт не такой уж и сильный духом, как кажется. — Будешь давить на жалость? — Конечно, нет. Вирт любит секс. А я люблю, когда мой Защитник на суде — Вирт. Уловил причинно-следственную связь? — Амелия ухмыльнулась и продолжила. — Я точно знаю, что ему нужно. Точно знаю, что и когда нужно сделать, чтоб он согласился даже душу дьяволу продать, лишь бы я не останавливалась. — Мне вот на мгновение аж самому интересно стало, — засмеялся Ромка. — Прости, ты такого сделать не сможешь, прийдется искать другой способ поражения, — улыбнулась вампирша, доставая из ящика на полу бутылку красного вина. — Целый день в конторе и еще не пьяный? Что за бред? — А тут вино было? — округлил глаза парень, глядя, как Амелия без всякого «девочки должны пить изящно» пригубила бутылку с горла. Ну, не полностью, конечно, но добротную ее часть. — Матерь Божья, — воскликнула она, подходя к Ромке. — Бедный, бедный мальчик, совсем заработался. То ли это у вампиров так быстро все работает, то ли вино было каким-то заколдованным, но от половины бутылки Амелия охмелела буквально за пару секунд. Алые глаза сверкали рубиновым свечением, сердце билось слишком быстро. — Ты слишком напряжен, — заметила она, протягивая ему алкоголь. — Расслабься. Все равно твой начальник прийдет сюда не в лучшем состоянии. Ромка, пораскинув мозгами, решил-таки согласиться. Сделав глоток, он поморщился: вино явно было каким-то странным. То ли это было и не вино вовсе, то ли в него что-то подмешали, но вкус был весьма необычным. Да и голову вскружило вмиг, словно в него только что влили поллитра ядренной русской водки. И вправду напряженное тело потихоньку расслаблялось, боль в мышцах понемногу утихала, в виски почти перестало стучать. — Согласись, это лучше, чем чай, — усмехнулась Амелия, читая по его глазам, что ему сейчас было вообще не до обсуждения чаев. Бедняга шатался, едва ли не падая с ног. — Ты меня решила опоить и съесть? — пробормотал Ромка, с трудом моргая. — Солнце, если бы я хотела тебя съесть, я бы это сделала куда оперативнее, — заверила его вампирша. — А ты больно кусаешься? — спросил парень, ловя себя на мысли, что хочет испытать на себе ее острые зубки и, возможно, не только. — А ты хочешь попробовать? — ее глаза тут же налились кровью, как только она увидела кивок. — Я смогу остановиться, как только ты скажешь «хватит». Она аккуратно расстегнула ворот его рубашки, не остановившись на нем одном. Тонкие белые пальцы с острыми длинными ногтями ловко расстегивали пуговицы, в то время как горячий язык и обжигающее дыхание ласкали его шею на месте предстоящего укуса. В и без того тесных джинсах стало совсем невыносимо, Ромка осторожно взял ее холодную руку и направил вниз. Прошептав неизвестное ему заклинание, Амелия взмахнула рукой и в два счета расправилась с поясом и джинсами, не прикасаясь к ним. Пробравшись под резинку неудобных (зато красивых, и Calvin Klein) слипов, она осторожно провела ноготком по стволу, чувствуя пульсирующие вены. Ее клыки слегка удлинились, она аккуратно припала губами к его шее, оставляя багровый засос. Не прекращая ласкать возбужденный член, она вонзила острые клыки под кожу парня, с наслаждением высасывая алую кровь, которая ей казалась сейчас даже вкуснее, чем обычно. Она никогда не страдала жаждой, всегда находила, где бы найти жертву. Но сейчас его кровь была для нее оазисом в пустыне. — Хватит, — прохрипел Ромка, чувствуя, что это уже перебор. Силы начинали покидать его, он опустился на стол, позволяя вампирше вынуть клыки из укушенной раны. Амелия отстранилась, но не выпускала из рук напряженный орган, аккуратно скользя пальцами по влажной головке. Несмотря на то, что она принципиально не спала ни с кем противоположного вида, а исключением был только Вирт, она чувствовала, что до безумия хочет, чтобы этот самоуверенный и не умеющий пить парень резко вошел в нее, позволив снова воспользоваться его телом. — Мать твою! — вдруг со стороны входной двери послышался возмущенный возглас. — Лапшин, ты чего, дофига Росомаха?! Регенерируешься сильно быстро?! Я тебе сейчас башку оторву! Амелия, а ты что с ним творишь?! Рассерженный Вирт оттолкнул девушку от подопечного, рассматривая его шею. — Ты что, совсем страх потеряла, подруга? — таким злым его никто никогда не видел. Он схватил бедняжку за шею, прижимая к стене: — Ты на кой-черт укусила его?! — Вирт, я сам… — пробормотал Ромка. — Что «сам»? Сам себя за шею укусил?! Так надо было в цирк идти, раз так изгибаться умеешь, или в порноиндустрию! В юристы-то нахрена пошел?! — Я попросил, отпусти ее, — прохрипел парень, не справляясь с ширинкой. — Да оставь ты ее в покое, сейчас без жизненно важного органа останешься, — хмуро усмехнулся Вирт, отпуская вампиршу. — Ты здесь что забыла? Молодого мяса захотелось? Семидесятилетние эльфы уже не устраивают? — Да я, собственно, к тебе пришла, — сказала Амелия, пытаясь справиться с дрожью в голосе. — Хотела попросить о помощи. — Ты знаешь, что платить тебе прийдется вдвое больше, — усмехнулся Вирт и указал на Ромку. — За раненного бойца. — Так ты поможешь? — спросила вампирша, уже не скрывая ни перед кем того, что безумно хочет почувствовать в себе одного из здесь присутствующих. — А ты оплатишь? — Вирт тяжело дышал, ни капли не смущаясь в присутствии Ромки показывать свое желание. — И ему — моральный ущерб. — Да хоть два ущерба, только скажи, что найдешь время для меня, — прохрипела девушка, расшнуровывая черный бархатный плащ. Вирт в это время посмотрел на Ромку затуманенным взглядом и поманил к себе. Парень послушно встал и подошел к наставнику. — Раздень ее, — приказным тоном сказал эльф, грубо толкая девушку в его сторону. Та пошатнулась на каблуках и едва не упала, если бы не Ромка. Пьяный, он без тени сомнения стал аккуратно снимать плащ с ее плеч, наслаждаясь видом оголенной кожи. Ее тонкие пальцы с черными острыми ногтями старательно расстегивали пуговицы на рубашке Вирта, пока малолетняя алкота пыталась справиться с молнией на ее длинном черном вечернем платье. Оно упало на пол, девушка смело перешагнула через него. Ромка с вожделением смотрел на бледное тело, на черное кружевное белье, нижней частью которого она, кстати, пренебрегла. На ней был лишь бюстгальтер, едва прикрывающий ее возбужденные соски, и черные колготы в сеточку, облегающие ее идеальные формы. Ромка, понимая, что сегодня ночью ему можно, в прямом смысле, все, грубо схватил ее за упругую задницу, не стягивая с нее тех колгот. — Ты сегодня работаешь на него тоже, — хрипло сказал Вирт, отбрасывая в сторону брюки и рубашку, туда же отправляя галстук и пиджак. Амелия согласно кивнула, чувствуя, что струйка холодной прозрачной жидкости аккуратно стекла по внутренней стороне бедра. Ромка осторожно стянул с нее колготы, туфли, отбрасывая их в кучу одежды эльфа. Расстегнув ее бюстгальтер, он снял его с ее плечей, открывая Вирту вид на ее грудь. Тот щелкнул пальцами и прошептал заклинание. Цепь на ее ноге со звоном расстегнулась и упала на паркет. — Пользуйся шансом, можешь делать с этой сукой что твоей душе угодно, — бросил Вирт, толкая рукой дверь в соседнюю комнату, в которую Ромке было запрещено входить. Там оказалась кровать, только и всего. Но в комнате так сладко пахло женскими духами, его парфюмом и алкоголем. Пока Вирт грубо волок бедняжку по полу за волосы и швырял ее на кровать, Ромка недоумевал: кем подменили его добродушного Вирта, который и мухи не обидел бы? Как может он так обращаться с несчастной девочкой, причинять ей боль… — Прикрой двери и иди сюда, — попросила Амелия, но ее рот тут же закрыла сильная рука Вирта. — Тебе тут слово не давали, — напомнил он ей. — Чего ты мнешься в дверях, проходи. Или ты посидишь и в сторонке помастурбируешь? Шокированный поведением эльфа, парень подошел к кровати, даже не представляя, что делать с несчастной девушкой. Нет, он не был замкнутым в себе девственником, но… Иметь кого-то в компании с Виртом… Это что-то новенькое. — Ну-ка, попроси у мальчика прощения, как следует, — приказал Вирт, поднимая ее за волосы. Амелия толкнула Ромку на кровать, заставляя принять полулежачее положение. Стянув с него слипы, она обхватила губами головку эрегерированного члена, параллельно лаская напряженный низ живота острыми ноготками. Вирт смотрел на почти задыхающегося от удовольствия ученика, немного ему завидуя. — Эта сучка отменно сосет, — заметил он, ставя «сучку» на четвереньки, не отрывая от минета. Проведя ладонью по мокрой промежности, он задел пальцем возбужденный клитор, от чего Амелия сжала простынь в кулак и обхватила член парня губами еще плотнее. Поняв, что ни в каких предварительных ласках девушка не нуждается, Вирт резко вошел в нее, вызвав этим движением стон, в котором смешались боль и наслаждение. Несмотря на частые подобные визиты к нему, она была узкой, горячей. Внутри нее было так жарко, как будто он находился в самом жерле Везувия. Он двигался быстро и уверенно, Ромка сквозь пелену наслаждения слышал шлепки его ладоней по ее упругим ягодицам. Амелия старательно заглатывала немаленький член, стараясь сделать максимально приятно. — Мне не нравится, что ты молчишь, — нахмурился Вирт и жестоко ударил ее по боку кожаным ремнем, что висел не стуле рядом с кроватью, оставив на талии красный след. Амелия ахнула, и тихонько простонала. — Громче, мразь, — приказал Вирт. Его не волновало то, что ее рот был занят членом его подопечного. Он хотел стонов — Амелия должна была стонать. Что она и делала, хотя было тяжело. Вирт крепко держал ее за волосы, жестоко дергая их. Решив, что сегодня он слишком жесток с беднягой, он аккуратно провел пальцами по ее спине, проявляя толику нежности. Пока он грубо толкался внутрь ее тела, Амелия сглотнула солоноватую вязкую жидкость. Ромка обессиленно простонал, прерывисто дыша. Вампирша старательно вылизала все еще возбужденный орган. Теперь ее рот был свободен, она стонала как самая последняя шлюха. Это нравилось Вирту, он толкался все глубже, дойдя до самого основания. Амелия опустила голову на живот Ромки, не в силах держать себя в положении, параллельном кровати. Внезапно Вирт вышел из нее, все еще не отпуская ее волосы. — Хочешь поменяться? — спросил он у Лапшина. Тот боялся отказать, а то мало ли, вдруг он сейчас с Амелией местами поменяется… Вирт, он ведь такой, что может… — Сделай так, чтоб эта сука визжала как шавка, — он небрежно швырнул девушку на кровать, меняясь с парнем местами. В отличие от эльфа, Ромка, прежде чем войти, аккуратно развел в стороны ее стройные ноги, дабы ей было удобнее стоять. Медленно войдя в нее, он взял ее волосы в руку, не дергая их, а аккуратно убирая от лица, дабы те не попадали в ее занятый рот. Одной рукой он нежно ласкал ее грудь, стараясь сделать приятно и ей тоже. — «А говорила, что я эгоист», — подумал он, глядя, как Вирт грубо наклоняет ее голову, насаживая ее на свой член. Она старательно заглатывала орган, параллельно хрипя от наслаждения. Ей нравилась грубость Вирта, ей нравилось то, что он не жалеет ее, нравилось, что имеет, как дешевую шлюху, но… Но Ромкина нежность была полной противоположностью Вирту. Она покорно насаживалась на его член, извиваясь под ним, ловя дикий кайф от его прикосновений. Он ласкал ее грудь, низ ее животика, ноги, он заботился о том, чтоб ей было удобно и приятно. Вирт же, напротив, грубо притягивал ее за волосы, заставляя заглатывать член аж до самого основания. Ромка толкался быстро, тяжело дыша. Единственное, что его смущало — отсутствие средств контрацепции. Ну, в принципе, она же вампир, верно? Ничего же не будет… Последний раз толкнувшись внутрь, он снова кончил, тихонько постанывая. Вирт же не торопился, однако невероятный ротик вампирши заставил излиться и его тоже. Проглотив, Амелия тихонько вздохнула, усаживаясь на него верхом. Ромка положил руки на ее плечи, слегка массируя. Вирт чувствовал мокрую промежность девушки, ёрзающую у него на животе. — Что, не хватило? — насмехаясь, спросил он. Эльф грубо спихнул беднягу с себя и отвернулся, погасив свет. Неужели он просто уснет, не удовлетворив Амелию до конца? Та разочарованно вздохнула, ложась рядом. — Дай-ка, — Ромка осторожно прилег возле нее, сзади, пристраиваясь так, чтоб его рука могла дотянуться до мокрого влагалища. Не дав Амелии возразить, он аккуратно провел пальцем по возбужденному клитору, заставив девушку застонать. Зажав ее уставший ротик рукой, он прошептал ей на ухо что-то, вроде «тише», и ввел в истекающее смазкой влагалище два пальца сразу. Вампирша стонала, а он двигался внутри нее, чувствуя, что конец уже очень близко. Девушка тяжело дышала, насаживаясь на его пальцы так глубоко, как только могла. С громким хрипом она кончила, что, по правде говоря, немного подняло Ромке самооценку. Не став даже вытирать руку, он обнял ею девушку, прижимая к себе. Он зарылся носом во все еще влажные волосы, наслаждаясь запахом дождя. — Спасибо, — тихонько поблагодарила Амелия, на автомате задавая следующий вопрос. — Может, тебе сделать… Ну, что-нибудь? — Ужин, — усмехнулся Ромка, вспоминая, что очень хотел есть. — Есть одна идея, — усмехнулась вампирша, вынимая руку из-под одеяла. — Ты мне доверяешь? Ромка кивнул. Девушка резко вонзила клыки в свою же руку, наблюдая, как кровь медленно стекает по запястью. Парень, ведомый животными инстинктами, припал губами к открытой ране, высасывая солоноватую темную кровь. Глотая ее, он чувствовал мгновенное насыщение. Возможно, это кровь вампира так работала, но пара глотков утолила его длительный голод. Амелия отстранила от него свое запятье и рана тут же затянулась. Охмеленные, опьяненные кайфом, они быстро уснули.

***

Ромка проснулся от невыносимой головной боли. Кровать, на которой спали они втроем, была пуста, из кабинета доносился веселый смех и звон посуды. Откопав из горы белья свое, парень натянул его и вышел из спальни. — Доброе утро, — лучезарно улыбнулся Вирт, отпивая из чашки горячий кофе. — Приветик, — так же весело улыбнулась Амелия, перекладывая омлет со сковородки на тарелку Вирта. Ромка посмотрел на обнаженного эльфа и для себя отметил, что он выглядит далеко не как офисный червь. Скорее, наоборот, он выглядел так, будто готовился к съемкам в фильме про бодибилдеров. Не сказать, что сам Ромка выглядел плохо, нет, он тоже мог похвастаться рельефом, но почему-то Вирт сейчас его немного удивил своим видом. — У вас это что, типа… — прохрипел Ромка, наблюдая за милой и обыденой беседой Амелии и эльфа. — Норма, что ли? — А тебя что-то не устроило? — усмехнулся Вирт, подвигая к нему тарелку с бутербродами. — Да нет, все круто… — пробурчал Ромка, не в силах посмотреть в глаза вампирши. Та быстро оделась и накинула свой плащ. — Я за джином и обратно, — сообщила Амелия и вышла. Поймав удивленный Ромкин взгляд, Вирт невозмутимо пояснил: — А что? Сегодня суббота, имеем право. Кстати, на кой-черт вы вчера мое вино открыли? Это мое вино. Мое вино трогать нельзя. Мой алкоголь — моя прелесть, я за него руки оторву. — Так это не я, — усмехнулся Ромка. — Вы давно так… Договариваетесь? — Около года, как только познакомились, — ответил Вирт. — Она умеет платить так, чтоб вынести из этого практическую выгоду. — А за что ее арестовали? — Да покусала там какую-то Менгировскую шавку, — отмахнулся Вирт. — Ничего, отмажу, она заслужила. — Ей что, правда, сто семь? — нахмурился Ромка. — Ей?! — Вирт рассмеялся. — Ей семнадцать! Ее обратили только год назад! — Она сказала, что ей сто семь! — возмутился парень. — Это чтоб ты не стеснялся к ней приставать, — усмехнулся Вирт. — Она любит, когда ее хотят. Немного призадумавшись, Ромка добавил: — А откуда она такая красивая пришла вчера? — Со слушания, — ответил эльф. — Пыталась соблазнить судью. Кто ж знал, что Мстислав-то на нее и не взглянет. — И где она учится? — Алидада, школа… Блин, ну, мы там были с Милой. — Вот! — Ромка хлопнул себя по лбу. — Вот где я ее видел, вспомнил! — Да ладно? — наигранно удивился Вирт. — Слушай, занятное дельце, а не оттуда ли я ее знаю? — Да черт его, может, ты ее на трассе подобрал, пока ее насиловали три негра. — Нет-нет, — коварно усмехнулся Вирт. — Насиловать ее имею право только я. Я имею право делать с ней все, что угодно. Немного помолчав, он про себя добавил: — «Она — мой кровавый фетиш»…