Cat

      «Я купил кота», — приходит на телефон Сеха сообщение, и парня будто бьет током.       Кота? Лу сейчас серьезно? Какой кот? Сехун не любит котов, а еще не любит, когда старший делает какую-нибудь глупость, что-то вроде кота, да. О больше по душе собаки, но не коты. Коты — зло. Они не смотрят виновато, когда что-то натворили, не извиняются, пытаясь подластиться, а делают вид, что это они позволяют людям жить рядом. Коты наглые. А Сех не любит наглых. Поэтому отправляет ответное сообщение своему парню:       «Ты будешь жёстко наказан, Лухан, за такой проступок!»       А Лу только рукоплещет, широко улыбаясь, глядя в экран. Именно такой реакции ожидал старший.       Он сидит перед телевизором и ждет, когда младший вернется с работы. Сегодня Хань закончил раньше, съездил по делам и вернулся домой. Теперь он томится в ожидании, еще час до конца рабочего дня Се, поэтому некуда спешить. Хочется, чтобы О вернулся как можно скорее.       Лу уверен на сто процентов, что этот кот придется по душе его парню, потому что это совсем не то, о чем думает младший. Он ведь знает, что Сехуну не нравятся коты. Именно поэтому старший купил костюм слишком откровенного котенка и уже успел навертеться перед зеркалом, хищно взглянуть на, пока еще, заправленную кровать, и представить, какое наказание его ждет за этот кошачий обман. От предвкушения потеют ладошки и ближе к семи старший идет в спальню, чтобы приготовиться к приходу горячо любимого парня.       Внизу слышится отчетливый звук открывающихся и закрывающихся дверей, слышится, как младший тяжело ступает по лестнице и, в привычной манере, скидывает с себя вещи по пути. Скорее, эту привычку он приобрел, когда начал встречаться с Луханом и тот вскоре переехал к нему. Эта лестница служила, своего рода, гардеробной и вешалкой, как и коридор, ведущий к спальне. Старший был всегда слишком возбужден, а О всегда было невтерпеж, поэтому в привычку вошло раздеваться на ходу.       Се жмет на ручку двери и приоткрывает ее, замечая в комнате лишь тусклый свет от ночника, стоящего, почему-то, на комоде, у противоположной, от кровати, стены. Входит в спальню младший уже с голым торсом и расстегнутым ремнем на джинсах. Замечает краем глаза, как дверь тихо закрывается, а к спине плотно прижимаются, медленно опоясывая чужой торс худыми руками.       Сердце бьется быстро, потому что немного волнительно. Старший целует лопатки, нежно прикусывает кожу и улыбается, ощущая большие руки на своих. Он ведет языком вдоль позвоночника и победно ухмыляется, когда Сехун разворачивается к нему лицом, впечатывая в холодную стену. О исследует взглядом костюмчик внимательно, чуть улыбается и вжимается в хрупкое тело напротив.       — Вот, значит, какой у меня питомец, — хмыкает Сехун, поглаживая худые бока старшего. — Такого котенка стоит наказать вдвойне.       — Да, хозяин, — шепчет слишком пошло Хань, цепляясь за чужие плечи. Старший смотрит затуманенным взглядом и облизывает пересохшие губы. — Пожалуйста, накажите меня, как следует, хозяин.       Сехун смотрит в дьявольские глаза старшего, пылающие похотью, и осознание того, что Лу — именно тот, кого хочется любить, приходит мгновенно. Но Лу в роли кота — совсем другое. Этого дьяволенка хочется нагнуть прямо у этой стены. Без нежности, а жёстко оттрахать негодника в кошачьей одежонке, которая откровенно не прикрывает ничего. Длинный хвост, кошачьи ушки, кожаные браслеты с заклепками на запястьях — почему-то на этом моменте О начинает сходить с ума, обводит взглядом жадно и, буквально, вгрызается в чужие губы, углубляет поцелуй и слишком плотно прижимает к себе. Минимум расстояния, плотнее, ближе, чтобы не оставалось ни миллиметра.       Лухан подчиняется, отвечает на жаркий поцелуй, касается крепкой груди пальчиками, скользит по подтянутому торсу, чуть царапая, и судорожно выдыхает, когда младший сжимает обнаженные ягодицы. Властно, до красных пятен. Голову приятно кружит от подскочившей температуры в комнате и максимальной близости. Тяжело дышать и внизу приятно тянет.       Сехун толкает старшего к кровати и тот, отрываясь от припухших губ, залазит на нее, ползет по ней вверх, словно кошка — изящно и сексуально, отставив упругую задницу, и ухмыляется, когда чувствует, как сжимают волосы на затылке. Именно такой Се нравится старшему еще больше: похотливый, грубый. О тянет Лу за волосы, а тот жалобно сипит, выгибаясь в пояснице. Младший скользит по обнаженной груди, цепляет соски и слышит какое-то подобие мурлыканья. Именно это срывает все заслонки.       Сехун стягивает джинсы и белье, откидывая их подальше, и взбирается на кровать. Сегодня в планах проучить старшего, чтобы не таскал домой котов, в любом виде. О жмется ближе, а Лу заходится в сладостном полустоне, чувствуя чужое возбуждение. Лухан выпячивает зад еще сильнее, потираясь о возбужденный член, мычит и гнет изящную спинку, просит и жаждет. Он дрожит, закусывает губу в ожидании. Сех достает из-под подушки тюбик со смазкой, выдавливает на пальцы и резко вставляет, изгибая бровь.       — Котенок, ты сам с собой игрался? — тихо спрашивает О, легко проникая и тремя пальцами в анус старшего. Лу широко улыбается и подается навстречу длинным пальцам. Он давно уже готов. Котенок ведь любит, когда его наказывают. — Не делай так больше, — шипит Сехун, шлепая по аппетитной заднице. Он не хочет, чтобы старший растягивал себя сам. Хочет делать все самостоятельно. Он здесь главный, он диктует правила.       Лухан сдавленно мычит и умоляет. Кожа на ягодице приятно жжётся, отдаваясь новой волной возбуждения. Член болезненно пульсирует, а по коже расползаются мурашки, когда младший проникает без промедления, до основания, резко. С губ Ханя срывается долгожданный и громкий стон, глаза закрываются от приятного ощущения заполненности и кайфа. В приятной темноте зажигаются звездочки и старший будто попадает в другую реальность. Потому что Сехун как наркотик, который Лу принимает каждый день и не желает слезать с него. Как в прямом, так и в переносном смысле.       Младший двигается, глубоко и резко, выбивая из легких парня ритмичные и пошлые стоны, от которых будоражится сознание. Се наказывает своего котёнка, сейчас без нежности, с толикой бурлящей боли. На спине старшего появляются багровые пятна и укусы, на бедрах и ягодицах остаются красные полосы. Такая картина Сехуну нравится до дрожи. Лухан принадлежит только ему.       Лу подстраивается под ритм О, подвиливает задницей, чтобы было глубже. Старается насадиться сам, сжимая зубы от перемешанных чувств, морщась от запаха смазки. Рука тянется к собственному члену, но младший не позволяет, заламывает руки и заставляет упереться лицом в подушку.       — Не смей! — отдаёт приказы Сех, пребывая в эйфории безумия.       Сехун втрахивает старшего в кровать, издевается, не позволяя к себе прикоснуться. Ноги дрожат от резких толчков и разъезжаются. Поэтому младший переворачивается на спину и заставляет Ханя самостоятельно насаживаться. О наблюдает с азартом, как его член входит в анус парня, как тот прикрывает глаза, двигаясь с трудом - коленки дрожат, ноги совсем слабые. Сехун сдавленно стонет, чувствуя, как стенки ануса плотно сжимают член, слышит, как хлюпает смазка. Перед глазами возбужденный Лухан с этими дурацкими ушками. Обнаженные ноги щекочет идиотский хвост, а браслеты с заклёпками царапают кожу, поэтому младший звереет еще больше. Хозяин не простит мелких царапин и накажет питомца снова и снова.       Сехун переворачивает старшего на спину, заводит руки над головой и грубо вдалбливается в хрупкое и сексуальное тело, выбивая измученные стоны. Связки у парня что надо, поэтому Сех наслаждается прекрасным голосом. Не дает коснуться себя и к себе, сжимает тонкие запястья, отчего кровь почти не поступает и руки млеют. Трахать старшего одно удовольствие — гибкое тело, хоть в узел сворачивай, громкие стоны, своеобразные игры и умелые уловки, после которых Се срывается. Крышу сносит окончательно. Младший утробно рычит и имеет Лухана во всех позах. Со старшим восхитительно.       О целует грубо, оттягивает нижнюю губу, хищно улыбается и кончает с хриплым и низким стоном, заполняя Лу изнутри. Он освобождает чужие руки, обхватывает член Лу у основания и смотрит пронзительно. Игра еще не закончена.       — Сехун-и, — тянет Хань, выгибаясь, и пытается толкнуться в руку парня, но тот не позволяет.       — Ты же помнишь, что я не люблю котов?       — Да-а-а, — измученно и жалобно хнычет Лу, когда Сехун давит на розовую головку большим пальцем, медленно ведет рукой по всей длине и слышит мольбу.       — И что из этого выходит?       — Я... — сбивается Хань, сжимая в кулаках простыни. — Я...больше не буду...       — Слабо верится в это, — ухмыляется О. — Проси прощение.       — Сехун-и, — жалобно стонет Лухан. Се издевается, медленно дрочит, словно черт жарит на сковороде в преисподней. — Молю... Прости. Больше никаких котов, — обещает парень. — Дай мне кончить, умоляю, — просит старший, напрягаясь всем телом.       — Уверен, что хочешь этого? — ухмыляется О, беря в рот.       Лу стонет, зарывается в волосы пальцами, но ему не позволяют установить свои правила. Сехун делает все сам, не спрашивает, наказывает. Сегодня не так как обычно. Сегодня Лухан наглый кот, не имеющий прав. Младший ласкает головку языком, заглатывает как можно глубже, не морщится, когда головка члена упирается в глотку. Доводит старшего до пика, слышит хриплый и измученный стон, проглатывает семя и перекатывается на бок.       Лу тяжело дышит, пытается перевернуться, но без помощи не получается. Жмется ближе к взмокшему телу и нежно улыбается, когда чувствует руку на своей талии.       — Секс будет всегда таким, когда я буду надевать это? — ради интереса, спрашивает Лу, скользя взглядом по идеальному лицу.       — Это малая часть того, что я могу сделать с тобой, надень ты его еще раз.       Лухан широко улыбается и обнимает младшего, уже планируя следующие выходные. Он думает, что не прочь надеть костюм кошечки еще раз, лишь бы также грубо и властно, лишь бы снова отдаться Сехуну, который берет с особой страстью, когда ушки и хвост появляются на горизонте. Старший отмечает, что нелюбовь к котам очень даже офигенное качество О, поэтому жмется плотнее, ведет рукой по талии и в ответ получает поцелуй, одурманивающий как наркотик. Сехун определенно наркотик Лухана, с которого нереально слезть.