***
Ю Кихён, сколько он себя помнил, всю жизнь заботился о младшем брате. Вот и характер получился такой, словно у мамаши... Малыш был непоседой, будто на вечных батарейках, постоянно побитый из-за своего длинного языка, вечно первый в учёбе, но самый последний в физической подготовке. Как тут жить спокойно с этим вечным двигателем? Не сказать, что Ю был и сам силён, чтобы защитить братца, или насколько умён, чтобы объяснить ему что-то... Нет, он был лишь его тенью, что помогала двигаться дальше, заботилась и поддерживала, была опорой. Кихён никогда не стремился что-то поменять в своей жизни, изменить ту судьбу, что была уже предрешена после рождения младшенького. Он даже не задумывался об этом, его главной заботой дня была мысль, что же приготовить на ужин и придёт ли братишка вовремя с учёбы. Своё же образование юношу мало интересовало, оно нужно было лишь для того, чтобы в будущем устроиться на хорошую работу и обеспечивать свою семью в лице себя и...конечно же, Ю младшего. Было ли что-то другое в его жизни, кроме второго ребёнка от родителей? Вряд ли. Хотя, был у Кихёна такой случай в его жизни. Тот мальчик из параллельного класса, который всегда лез в драки, но вечно проигрывал, а потом приходил с этими синяками в церковь на службу. Он часто плакал, но всё равно после падения вставал. Ю не мог понять причину его поступков, поэтому просто наблюдал. Его имя не знал, да и не пытался узнать. Казалось бы, чем такой объект заслуживает внимание человека, у которого комплекс младшего братика? А всё тем же — за этим ребёнком хотелось ухаживать, оберегать его, лечить, вытирать слёзы с его пухленьких щёчек. И как комплекс успел перерасти в безответную любовь? Какой же это бред. И он сам знал это. Знал, но продолжал взглядом не отпускать эту беззащитную коалу. Зачем он вспоминает эти детские чувства спустя столько лет? Кихён не видит, что идёт мимо витрин знакомого кафе, не видит своё отражение в стекле, хотя его выгоревшие волосы с рыжими прядями должны тут же кидаться в глаза. Ему нужно зайти к братишке в универ, доставить забытый им обед — это единственное, что помнит Ю. И он дошёл бы, если бы не этот день, когда пробегающий мимо человек выбил у него из рук пакет, а из-за густого тумана было нельзя увидеть, куда его отбросило.***
Трудно быть всегда весёлым, когда вокруг такие грустные люди. Но Чон Хосок всё выдержит, со всем справится. Всю свою сознательную жизнь он всегда улыбался. Широко, искренне, заражая хорошим настроением других. Ведь это так необходимо в нашем мире. Чона все любили, да и как быть равнодушным к такому солнышку? А мальчик всё понимал, видел. И поставил себе цель: заставлять улыбаться каждого, вытягивать весь негатив, что копится на душе у людей, дарить им тепло и пусть мимолётное, но счастье. И у него, к слову, это прекрасно получалось и по сей день. Как благородно — забирать тьму из других. Но, забирая, Хосок её поглощал в себя. Впитывал, словно губка. Это кто-нибудь заметил? Сомневаюсь. Легко можно скрыть за придурковатой улыбкой плохое настроение, когда все и так привыкли тебя считать клоуном. Нет, Чон никогда не жаловался на это, не жалел сам себя — в мыслях даже не было. Просто немного обидно, что люди продолжают быть хмурыми, несмотря на его старания. Как они не могут осознать, что жизнь слишком коротка для того, чтобы быть печальным? Хосок искренне этого не понимал. Не хотел понимать. Он смотрит на собственное отражение в стакане с апельсиновым соком. Вообще, он не любит цитрусовые. Это для его брата. Он работает диджеем на радио, голос иногда срывает, и под вечер говорит тихо-тихо. А апельсиновый сок, вроде как, помогает больному горлу. Может, это правда, а может, и нет. Хосок просто хотел позаботиться о своём брате, сделать ему приятно, ведь так любит дарить другим улыбки. Оба его брата улыбались также искренне и широко, как и Чон, это не могло не радовать. Но старший почему-то опаздывает. Впрочем, как всегда. Хосок усмехается и отпивает через трубочку немного сока, решив невинно похулиганить. И тут же выплёскивает жидкость фонтаном назад, не успевая проглотить. Тень накрыла город слишком быстро, от чего в кафе, в котором сидел юноша, стало очень темно. Через стеклянные стены заведения был виден лишь туман и смутные силуэты. Один из них забрался в здание. Хосок присмотрелся и задумался: разве животным можно в кафе? Да ещё и таким большим собакам. Где хозяин этого чуда? Оно выглядит устрашающе. Но владелец собачки появляться не спешил, в то время как она уже оголила зубки и медленно приближалась к семье, что сидела за первым столиком. Чон никак не ожидал, что этот зверь в одну секунду может перепрыгнуть через стол, снося при этом голову ребёнку. Лужа крови вокруг безголового тельца. Нет, вид красной жидкости не пугает парня, до его сознания просто не доходит случившееся. Это ведь был самый обычный день, он самым обычным образом хотел встретиться с братом в кафе... И встретился бы, если бы не этот день, когда он отбросил стулом большую собаку, что неслась прямо на него.***
Рамен. Рамен. Ещё раз рамен. Много тысяч раз рамен. Что может быть лучше этой божественной лапши? Хотя, Вонхо, как учителю танцев, было бы нежелательно питаться такой жирной пищей. Но кого это волнует, когда рамен — чуть ли не смысл жизни этого парня? Стоит сказать, что Вонхо — лишь псевдоним. Настоящее имя — Шин Хосок, но его мало кто знает, ведь самому юноше оно очень не нравилось. Да и ученицам было легче так звать учителя. К слову, эти мелкие пиздюлины совсем оборзели. Вешаются в буквальном смысле прямо на шею, в любви клянутся. Ну что за бред, ему ведь 24, а им всего-то 15-16 лет. Разница совсем блять не заметна, конечно. Может, дело в его покрашенных белых волосах с голубыми кончиками? Вонхо устало вздыхает. Ему приходится ходить на другой конец города, чтобы перекусить спокойно без их вечного гогота. Хотя, пусть он постоянно ворчит и жалуется, но ему нравится эта работа, эта жизнь. У него есть любимый белый Хорёк, который должен был вот-вот придти, любимое занятие, за которое платят, и мечта, которая осуществилась. Слишком счастливый человек, не считаете? Вот и мир тоже так, видимо, подумал. Вкусная лапша. Очень. Вонхо быстро уплетает за обе щёки пищу богов, когда жизнь в кафе приходит в движение. Он отрывает свой недовольный взгляд от миски с бульоном. Лучше бы этого не делал. Картина маслом: люди в ужасе, какой-то пёс стоит посреди помещения, какой-то парень замер с поднятым стулом, а рядом вон красное вино разлили. Хотя, стоп, откуда в таком кафе будет вино?... Да, Вонхо было бы стыдно признаться в этом в другой ситуации, но не сейчас — он дико боялся вида крови. В итоге сидит в ступоре, глупо хлопая ресницами, невидящими глазами смотря за происходящим. "А ведь скоро он придёт" — последнее, что проносится в голове юноши до того, как его сознание отключается от этого мира. Да, он пришёл бы, если бы не тот день, когда кафе, служившее опорой очередному высотному зданию, стало рушиться, увлекая за собой вниз многоэтажку.***
Ким Химчан. Лис. Жирный лис. Такова точка зрения у этого парня о себе же. Странно, ведь на самом деле он себя любит, знает себе цену и прекрасно осознаёт, что правда красив. Но кого это интересует, когда тебе скоро 30, вместо впалых щёк у тебя уже мешочки хомяка, а выступающие рёбра заменило мягкое жировое желе? Вздох. Стареет, видимо, раз о таком задумывается. Чанни мотает головой, берёт корзинку с только что постиранным бельём и идёт на крышу дома, в котором живёт. Фу, как жарко. Ким морщит нос от летнего зноя, озираясь по сторонам, и тут же расплывается в улыбке. Напротив, у входа в соседний офис, стоит мужчина, лениво выдыхая дым сигареты. Это лучший друг, сожитель, первая любовь, просто любовник... Сколько ролей у этого человека? Хотя, какая разница. Химчан расправляет белоснежную простынь и развешивает на проволоке. А если подумать, кто он тому парню? Всего лишь декор? Наверное. Должно быть обидно, но Хим уже смирился с той мыслью, что бесполезно добиваться любви, когда от тебя требуют только жрачку и секс. А куда деваться, жить больше негде, хлопнув дверью и уйти со словами "прощай, мудак" тут не получится. Скучно быть домохозяйкой. Друзей, как таковых, нет. Пиво по вечерам уже не спасает, точнее, стало уже неотъемлемой частью дня. Интересно, что было бы, если тогда, в далёком прошлом, Химчан поступил бы иначе? Мысли слабака, который не в силах изменить настоящее своими силами, всё дожидаясь того, что за него что-то сделают другие. Что же, Ким, твоя "мечта" сбылась: в момент, когда ты потянулся за второй простынью, твой взор затмила белая пелена. Протягиваешь руку вперед — ничего не видишь. Зовёшь — никто не отзывается. Тебе страшно? А теперь, когда пол под ногами покачнулся? Уже начинаешь скучать по той банке пива на кухне? Извини, но не сегодня. Да, ты бы добрался до неё. Если бы не этот день, когда крыша многоэтажки вдруг рассыпалась на мелкие кусочки, а тебе не за что было больше держаться.***
В чём смысл твоей жизни? Ты когда-нибудь задумывался? Вот и Мин Юнги тоже. Только его размышления привели его на крышу небоскрёба. Свесив ноги вниз, сев на самом краю и протиснувшись между слабым ограждением, парень обнимал самое дорогое в его жизни — плеер и смотрел на облака. В наушниках была тишина. Странно? Для Юнги вот нет. Была лишь необходимость заглушить эти противные звуки такого порочного и душного мира. Типичная история несчастного героя из фильмов и книжек — сирота, вырос в детском доме, достигнув совершеннолетия, не знает, куда себя деть и чем заниматься, а, главное, по закону жанра, он ещё и скрытный, закрытый и молчаливый интроверт. Мину даже лень болтать ногами в воздухе. А зачем, если всё равно все умрём? Странная концовка. Но неизбежная, если мыслить шире. Вот и он так решил. А раз всё равно конец один, то почему бы и не ускорить его, если один фиг заняться нечем? Что он только не пробовал в свои 23: и бухал месяцами, и наркоманил, и шлюх менял чуть ли не каждую минуту, и с головой уходил в учёбу, и работать пробовал, и волосы красил, и тату набивал, и паркуром занимался. Всё равно не интересно. Ничего. Совершенно. Корейский Григорий Печорин сраный, тип лишнего человека, чёрт возьми. Усмехнувшись, Мин в "последний" раз проводит по своим светло-зелёным волосам и пододвигается ближе к краю, готовясь к прыжку. Зачем ему менять что-то в своей жизни, когда её можно просто закончить и не мучаться? Но его планам помешал тот же самый злополучный туман. Хотя нет, не помешал — здание качнулось и Юнги канул вниз, рассекая собственным телом серо-белую неосязаемую субстанцию. Он ничуть не жалеет, только ему интересно то, что происходит внизу. Но какая разница, если всё равно он разобьется. И разбился бы, возможно, насмерть, если бы не этот день, когда город заполнило этими шерстяными чудищами, которые везде сновали в поисках добычи, а одно из них, заметив вкусный запах откуда-то сверху, не остановилось бы прямо перед падающим предметом и не послужило бы ему своеобразной спасательной подушкой.