***
*** Группа "Х" вернулась самой последней. И самой подавленной. Как оказалось, у других групп всё было хорошо, они спокойно провели разведку и даже следов не нашли этих чудовищ. — Так, значит, на востоке находится их гнездо? Да ещё и так близко... Карлсон в задумчивости закусил ноготь большого пальца. Парень, стоящий перед ним, молча кивнул. Взгляд у него был пустой, не отражающий больше никаких эмоций. — Самих тварей вы не видели? В ответ отрицательное мотание головой. Командующий вздохнул и положил свою руку на плечо лидеру поредевшей группы. — Мальчик мой, это война. Вы не должны падать духом, ибо его смерть тогда будет напрасной. — командующий отвёл взгляд в сторону, тихо выругался себе под нос, потом тихо добавил. — Свободен. Шону кивнул и вышел из комнаты. Но вместо того, чтобы идти в столовую, он повернул в комнату Кихёна. На входе он столкнулся с каким-то юношей. — Ты кто? — Шону. — А мой брат тебе зачем? Ёндже подозрительно осмотрел парня, прикидывая, что тому понадобилось в такой момент от Ю старшего. — Я лидер группы "Х". — опять кратко пояснил Шону, совершенно спокойно отвечая на колкий взгляд ежа. — А, извини. Ты очень кстати. Побудь какое-то время с Ки, ему сейчас нельзя оставаться одному. — А ты? — А меня ждёт моя группа... — Ю младший отвёл взгляд, стыдливо упёршись глазами в пол. — Ну ладно, я пойду. Лидер группы "х", будто робот, кивнул, проследив взглядом за удаляющимся парнем, после чего вошёл в комнату. — Привет. Можно? — А... Это ты... Заходи... Хомяк сидел на краю кровати, безжизненно, будто кукла, сложив руки на коленях, и смотрел в никуда. — Как ты? — Как группа? Что сказал старик? — вопросом на вопрос ответил Ю. Шону вздохнул. Пусть он и выглядел бесчувственным снаружи, внутри он всё прекрасно понимал, правда не знал, как это правильно выразить. Мамка группы не хотела показывать свою слабость, поэтому гость в его комнате дал ему эту возможность, решив играть по правилам Ки. — Сказал, чтобы мы не раскисали. Просил поддержать парней. — Это да... Правильно... — Кихён медленно кивнул, будто в замедленной съёмке. — Послушай... Спасибо за сегодня. Я не очень хорош в разговорах, не могу толкать воодушевляющие речи. — Всё в порядке. Лидер неловко кивнул и хотел было уже уходить, как в комнату вошёл Чангюн. — Я не вовремя? — Проходи. — теперь Кихён соизволил поднять голову и посмотреть на младшего. — Что-то случилось? — Нет, просто хотел посмотреть, как ты. — Им стал топтаться на месте. — Как видишь. Раскисаю, когда остальные тоже нуждаются в поддержке. Сам-то как? Шону утвердительно кивнул, будто соглашаясь с вопросом, который хотел тоже задать. — Нормально... Я два месяца жил в этом аду, ни раз приходилось видеть подобное. А вот ты, кажется, к этим вещам неустойчив. Ю закашлялся, не в силах так быстро придумать убедительную ложь по поводу того, что он всё это время провалялся в капсуле в тепле и заботе. — Так вот вы где все. — в двери появилась пухлощёкая мордашка. — Я вас искал. — Неужели я настолько плохо выгляжу, что за меня волнуется вся группа? — грустно усмехнулся Ки. — Нет, на самом деле я просто искал мелкого и проходил мимо твоей комнаты, решил заглянуть. Ну и да, ты единственный из нас блевал. — съязвил парень. — Сам ты мелкий, Хон. Брюнет втиснулся в дверной проём и встал рядом с Чангюном, заговорщически улыбаясь. У Кихёна появилось ощущение, будто все дневные события просто дурной сон, раз после такого люди способны дарить другим такую яркую и чистую улыбку. — Идите сюда, вы, оба, дети несчастные. Кисло усмехнулась нянька кадетов, призывая парней сесть рядом с ним. Почему-то эти двое уселись на пол возле его кровати по обе стороны его ног, и хомяк решил взъерошить их волосы, разрядив ещё больше нагнетающую остановку. Шону снова собрался уйти, уже повернулся к двери, но и в этот раз не суждено ему было выйти. Зашли оставшиеся два участника группы "Х". — Фига себе тут толпа. Минхёк завалился в комнату также нагло, как и его брат, втягивая за собой Вонхо. — А мы пришли пожелать доброй ночи. Несмотря на разговорчивость, Минхёк притворялся, ведь знал, что сейчас чувствует каждый из присутствующих в этой комнате. В особенности Вонхо. Буквально пару минут назад, в своей комнате, он успокаивал бьющегося в истерике своего парня, который заладил, что не вернётся больше на поверхность. Минхёк тоже не хотел. А выбора не было. Прижав юношу, который был вдвое крупней него, к своей груди, Ли старший размышлял о том, что будет завтра и как уберечь от последующих психических травм своих близких. Как раз тогда ему пришла блестящая идея навестить каждого участника группы и заодно найти младшего брата, который куда-то смылся вслед за его новым дружком. — Вы издеваетесь? — недоумевал Кихён. — Слишком много совпадений... — пробурчал Чангюн. — А ты против? — ехидно спросил Минхёк, поглаживая Вонхо по руке. — Вместе веселей. Шону, до сих пор стоя в сторонке, молча кивнул. Чжунхон расплылся в улыбке и жестом пригласил остальных сесть на пол рядом с ним. Чтобы все уместились, Кихён утянул Чангюна к нему на кровать. Минхёк снова стал о чём-то увлечённо щебетать, Хон поддерживал его, Шону всё также сохранял молчание, но одобрительно улыбался, а Вонхо задремал на плече Ли старшего. Со временем всех потянуло на сон, но никто расходиться не спешил. Так и уснула группа "Х": все вместе, прижатые друг к дружке. Задремав, Кихён еле слышал тихий рассказ Хона о церкви, о районе, в котором жил и учился, и у Ю пронеслась мысль о том мальчике, который так притягивал его в детстве. Но сил думать дальше не было. Он прижал к себе Чангюна, который уже давно мирно сопел рядом, словно игрушку, и погрузился в сон. Может, так они спасались от стресса, или убегали от действительности, но это помогло им спокойно уснуть этой ночью. В отличие от других участников групп, которых пугала судьба поредевшей группы "Х".***
— Официально заявляю, что они не имеют права нас принуждать идти на верную смерть! Я на это, вообще-то, не подписывался! — разглагольствовал Химчан, совсем не стесняясь того, что он слишком много привлекает к себе внимания в столовой. — Ты как пугливая курица, и сто пудов, я прям уверен, сдохнешь, как тот чувак из другой группы. — подал голос Чоноп, до этого момента сохранявший молчание. Он вообще не любил высказываться вслух, но ему уже осточертели визги старшего. — Плюс ко всему, какая тут официальность, если тут мир рушится. — задумчиво протянул Ёнгук, даже не смотря в сторону захлёбывающегося слюной от возмущения Кима. — Да зачем нам вообще такие слабаки, которые в случае опасности утянут команду вниз? Он же ничего не умеет, только брюзжать или жопу лизать лидеру, чтобы тот обратил на него внимание. — презрительно фыркнул Мун, отодвинул со звоном свою тарелку с недоеденным ужином и твёрдым шагом удалился из столовой, сопровождаемый ошарашенными взглядами одногруппников. Химчан, казалось, был сейчас краснее помидора. Джело вжался в воротник кофты настолько, что шеи не было видно вообще, и смущённо ковырялся ложкой у себя в тарелке. Ёнгук тихо бурчал под нос себе что-то про то, что им сейчас вообще нельзя ссориться, а необходимо держаться вместе. К столу подошли два младших брата Чон и младшим Ким, но Дэхён наигранным смехом заверил их, что всё в порядке. — Вот испорченный ребёнок, айщ! Пойду мозги ему вправлю! — дабы не выставлять и дальше себя на посмешище, Ким изобразил, что Мун оскорбил не его мужское достоинство, а всего лишь пренебрёг уважением к старшим. Улетающий с громким топотом из столовой Химчан столкнулся в дверях с возвращавшимся Ёндже, который недоумённо проводил его взглядом. На вопрос в его глазах Дэхён развёл руками, после чего нахмурился. — А ты чего пришёл-то? Где Кихён? — К нему пришли. — И что? Ты его брат, мне кажется, сейчас ему необходим именно ты. Чон старший сверлил глазами ежа, который, не смотря больше на него, молча сел за стол рядом и сделал вид, будто очень увлечён едой. Коту не нравилось всё это, но он решил не давить на друга. Мало ли, может, у Ю были свои причины на такое поведение. Засыпая, многие из борцов за мир слышали топот и грозное сопение в коридоре. Но никто не боялся, ведь было слышно, что это ходит человек, причём один и тот же. Химчан, даже будучи мамкой группы, не знал, где находится комната Чонопа, поэтому так и не научил его "уму-разуму" в тот день.