Ведь если рядом огонь, то холод не страшен

Нет ничего быстрее времени. Беспощадно меняет оно людей и никому из смертных не скрыться. Постарел светлейший, но осанки не утратил. Блистательный, с чередой наград на груди, в белом камзоле. В крепкий кулак сжал двор, держит мёртвой хваткой. Подчинил гвардию, казну, тайный совет. Вознёсся над Россией, как орёл, когтями душит всех несогласных. В народе эхи ходят, будто он корону на себя возложить желает, да только к чему ему безделушка эта, если итак все под его дудку пляшут? На вершине могущества, у кормила власти. Ни единая мышь во дворце без его ведома не пикнет. Да только не ослепили ли тебя почести да блеск славы, Данилыч? Здесь в оба глядеть надо, со всех сторон враги. Не слышит светлейший советов, только крепче кулак сжимает. Как появится в тронном зале, тишина звенящая повисает в воздухе. Даже дышать боятся, а царь и вовсе на ногах едва держится.       Сегодня бал во дворце дают, в честь обручения старшей дочери светлейшего князя с царём. Вся петербургская знать съехалась поглазеть на будущую императрицу. Змеи! Каждый старается к князю подойти, улыбаются, лебезят, в ноги упасть готовы. Вот только даже взглядом не удостаивает Меншиков высоких гостей.       Снуёт по залу, высматривает кого-то в толпе. Приметил! Воркует с каким-то слащавым французишкой. Кивает очаровательной головкой и заливисто смеётся. И цесаревну время иной сделало. Следа не осталось от ангела. Мужиками крутит, головы им кружит и бросает, с высоты собственной гордыни. А ведь хороша.       Корсет резко подчёркивает тонкую талию, от смеха вздымаются белые округлости, только глаза те же, плутовские. Наверняка уже пообещала первый танец какому-нибудь юнцу. Преграда ли это для всесильного князя?       Громом разливается по зале музыка. Как по команде гости выстраиваются в стройные ряды. -Елизавета Петровна, не позволите старому князю украсть у вас первый танец?,- почти вмиг оказавшись в другом конце залы, Меншиков, не сильно церемонясь, впился пальцами в бледное запястье цесаревны. Прежде чем та успела что-то ответить, светлейший уволок девушку в ворох гостей. Аккорды ударили громче. Закружил Меншиков царевну, огнём заполыхало красное платье вокруг княжеских сапог. Слились воедино краски танцующих гостей, только мелькают синие глаза Лизаветы, все ярче и быстрее выписывающей сложные па. Молча, ни слова не говоря смотрит на князя, будто мысли его прочесть пытается.       "Кабы не ослепила тебя власть, Алексашка. Мальчишка то Пётр горячий, буйный, как нашепчут ему на тебя, мало не покажется. А ведь если скажу, не послушаешь. Сам потом цепляться будешь как за последнюю ниточку. А я смогу ли помочь? Помнил бы ты, что с высоты падать ой как больно" Не видит Меншиков тяжёлых дум с синих глазах, о своём опечален. Вся власть ему принадлежит, кого угодно может в прах обратить. Только уничтожит эту власть царь-девица. Тепло с ней, уютно, да опасно. Тяжело рядом с костром жить.       "С тобой гореть, Лиза, гореть до тла".