В плену

— Мам, а Мэрл и Дэрил скоро уедут? — Да, милая. — Мам, а почему? — Потому что им пора. Они погостили у нас, а теперь их ждут другие дела. Тихий вздох. — Мам, я не хочу, чтобы они уезжали. — Они тебе нравятся? — Сначала я их боялась, особенно Мэрла, но теперь они мне нравятся. Они хорошие. Не ругаются на меня. И тебя не обижают. Молчание. Уснула? Нет. — Мам, а когда они уедут, папа выйдет из комнаты? — Да, милая. — Лучше бы они не уезжали и он не выходил. Нет. Лучше бы они и были моим папой. Почему он не такой? — Не какой, дорогая? — Почему он не смотрит со мной мультики, как Мэрл, и не смеётся? Почему не играет со мной и не читает сказки, когда я прошу, как Дэрил? — Так уж вышло… — Плохо вышло, мам. А если мы попросим их не уходить? — Ничего не получится, дорогая. — А они ещё приедут к нам в гости? — Все может быть… — И снова папа будет жить в комнате? — Снова. А теперь спи, давно пора. София послушно закрыла глаза, и Кэрол тоже тесно сжала веки, чтобы не расплакаться прямо тут, в кровати дочки. Дэрил и Мэрл вот-вот уйдут. А они с Софией останутся. Эд останется. И он снова будет кричать на ее маленькую девочку и обижать — бить до потери сознания — её саму. И сказать бы дочке, что все у них будет теперь по-другому, что мама все сделает, что мама все сможет, что они уедут далеко-далеко и никогда больше не увидят Эда — а ещё Мэрла и Дэрила, — да нельзя. Нельзя, потому что София слишком маленькая. Потому что она проболтается. Или Эду, или Мэрлу, или Дэрилу. А если она проболтается… Но все эти мысли ни к чему хорошему не приведут. Здесь не думать надо, а действовать. Прямо сегодня. Прямо сейчас. Прислушавшись к ночному дыханию уснувшей дочки, Кэрол тихо скользнула босыми ногами на пол и подошла к двери. Осторожно постучала. Дэрил открыл так быстро, словно стоял под дверью и ждал её сигнала. Притянул её к себе, запер детскую и сунул ключ в карман. Подтолкнул Кэрол к кабинету и, не оставляя времени ни на какие разговоры, запустил жадные руки под её одежду. В эти дни он любил её так отчаянно, словно в последний раз. В эти дни он любил её так торопливо, словно боялся не успеть. В эти дни он любил её так нежно, словно… словно в самом деле — любил. Его пальцы все ещё поглаживали её кожу, когда они оба, запыхавшиеся, откинулись на единственную подушку, крепко — иначе на узком диване нельзя было — прижавшись друг к другу. — Знаешь, как я испугалась тебя, когда ты приставил нож к моему горлу? — Кэрол тихо рассмеялась, вспоминая. — Я подумала, что ты меня убьешь. А потом увидела и поняла, что нет, не станешь. Но вот этого… вот этого всего я и представить себе не могла. Никогда бы не подумала, что такое может произойти в моей жизни. — Я тоже, — невнятно пробормотал он ей в шею. — После всех этих дней я тебе ещё нравлюсь? — кокетливо поинтересовалась она. Кто бы знал, как приятно ей было видеть наконец искреннее восхищение в мужских глазах! Восхищение в глазах этого конкретного мужчины. Он что-то совсем уж неразборчиво ответил, и ей пришлось переспросить. — Сильней… днём, — не намного лучше произнёс он. Но Кэрол поняла. — Все сильней с каждым днём? И ты мне тоже. Его дыхание на мгновение прервалось. Вдох — и он замер, а потом шумно вздохнул. И выпалил: — Правда? — Ты совсем как София. Она тоже все время переспрашивает: правда-правда? Правда-правда, Дэрил. Он потёрся щекой о её щеку, и она, чуть повернувшись, прильнула к его губам долгим поцелуем. Сам он до сих пор не решался её целовать. Разве что в порыве страсти во время секса. А вот так вот — просто так — почему-то не мог. Хотя всегда с готовностью отвечал на её поцелуи, стараясь их затянуть, не отпуская её долго-долго. — У тебя есть будильник? — Я сам как будильник, — хмыкнул он, с сожалением отстраняясь, когда её губы ускользнули от его рта. — Разбудишь меня чуть раньше обычного? — В смысле? Просьба была простой, но Кэрол поняла, что именно смутило Дэрила: он не знал, как именно её разбудить. Поцелуем в своих объятьях или тихим стуком в её дверь. — София уже совсем не боится вас и крепко спит до самого утра. Я останусь, если ты не против, конечно. — Не, — совершенно счастливым голосом произнёс он и обнял её так крепко, что Кэрол даже охнула. Ждать пришлось мучительно долго. Дэрил вовсе не желал засыпать так быстро и просто, как София. Да и вообще, понять, спит ли он, было нелегко. Кэрол кусала губы и считала до тысячи, все ещё не уверенная, что он ровно дышит во сне, а не просто так. Но решаться надо было. Они с Мэрлом могут уйти в любой момент, и к тому времени Кэрол должна иметь деньги на руках. Она пошевелилась и замерла. Дэрил дышал так же ровно. Она выскользнула из его объятий — дыхание не сбилось. Она встала с дивана. Прошла к окну. Наклонилась и нащупала молнию на рюкзаке. Медленно-медленно потянула и запустила внутрь руку. Полиэтилен. Небольшие пакеты. Много. Деньги в пакетиках? Кэрол достала один и недоуменно уставилась на него при слабом свете луны. — Что за чёрт? — едва слышно пробормотала она. — Джанк, — ответил Дэрил секундой позже. — Что? — машинально переспросила Кэрол. — Героин, — пояснил он. В его голосе не было ни следа сонливости. Ох…