Горящими деревнями и решетками лагерей. Артиллерией и подводными лодками. Слезами и дымом, как завещали предки: мы вызываем волка! Прими судьбу, Фенрир!
Часть 1
11 февраля 2017 г. в 14:49
Бесконечные ряды серых касок напоминают валы северного моря, ледяные воды которого вдруг сделались сталью, ощерились зубьями штыков. Человек за трибуной совсем не похож на Одина, левый глаз не скрывает бельмо, а жидкие черные усы едва ли смеют претендовать на звание седой бороды, но речи, речи! Они разят как острие Гунгнир, в самое сердце, и никто не смеет сомневаться в том, что перед ним стоит сам предводитель асов, а далее, за спиною его Хугин — в круглых очках и Мунин, чьи хвалебные речи сладки и хмельны, точно мед. Другое время требует новых личин для богов, облачает их в сапоги и военные френчи, но разве теряют они в преображении силу и суть? Мы вскидываем к небу руки и, как один, выдыхаем: «Да здравствует Победа!». Единая мысль, дикий порыв вытесняют все иное, стирают страх и жалость, оставляя только одно стремление- идти вперед и начинить свинцом, разодрать на части огромную тушу врага.
Век, машинный, задымленный, дрожит от маршей и грохота военных оркестров, заменивших и шепот норн, и пение валькирий, как когда-то шарахалось время от конных рядов, колес стенобитных орудий. Ипритовый туман смутных лет, шипя, расступается, в нем все ярче сверкают начищенные бляхи, бесконечно тянутся к горизонту стройные колонны.
Рагнарек близок, и мы бросаем вызов волку.
Фенрир рвет цепи, дышит алым жаром с востока. Видны у границ его страшные клыки и слышно, как стонет под чужими сапогами, бронемашинами, танками старая, пропитанная ядом прошлых войн земля. Еще крепки оковы, но они падут, и тогда грянет финальный аккорд, что предсказывала мертвая провидица. Чудовище пожрет Солнце, погрузив мир в багряный мрак, но не навсегда, лишь на время, ибо ночь и лезвия серпов не страшны тем, чьи рукава украшают солярные символы, а души пылают жаром тысячи огней. Вперед! Равнение направо!
Женщины, в легких белых платьях — пятна снега над грудами пепла, роняют на мощеные улицы цветы и смеются, опьяненные духом распахнутых врат Вальхаллы.
Старинные статуи на крышах зданий преклоняют каменные головы перед шествием войск Вотана — люди, кони и хтонические звери прошлого уступают место в истории тем, кто пришел, чтобы поставить последнюю точку, забить последний гвоздь, заколачивая дверь гробницы минувшего.
Ветер колышет бурые знамена, ласкает золоченые перья имперского орла. Птица недвижима, но каждый ощущает ее взгляд и всякий сознает себя частью рода ее. Со свистом рассекают воздух быстрые крылья истребителей — это в сплетении стали и неба крестоносная Дикая Охота ликует, предчувствует битву.
Еще спит за морем грозный змей Ермунганд, захлопнута его ядовитая пасть, ведут переговоры, тянут время хитрые Локи и Хель, но мы знаем, что скоро придет гибель — если не им, то нам. Скоро поля обагрятся кровью, а жадные псы Хельхейма растащат кости, но схватка не будет напрасной. Ибо смерть с мечом в руках — конец не людей, но прекрасный в своем хаосе исход богов, жертвующих вечностью ради нового порядка, торжества голубоглазой расы.