Два дюйма

Металлическая банка отдаёт холодом в руку и неприятно искрит в дрожащем свете старой лампы. Юнги чуть морщится и переводит взгляд на торшер, возвышающийся возле дивана в углу комнаты. Там где-то летает моль, и её тень - огромная, трепещущая - нарушает установленное спокойствие в квартире. Алкоголь невидимой плёнкой оседает на языке, оставляя после себя лишь послевкусие лёгкой горечи и разочарования. Зачем все это? И главное... к чему? Из груди парня вырывается тяжёлый вздох, и он поворачивается обратно к своему собеседнику, внимательно разглядывая того. У Хосока тонкие брови, а у Юнги полупустая банка из-под пива и тонна раздражения. - Ты выщипываешь брови? - очень несуразный вопрос в данной ситуации. Хосок бросает удивленный взгляд и вскидывает свою тонкую, мать твою, бровь. - Этим нуна занимается. Разве у тебя не так же? У Юнги все не так. У него нет тонких бровей, нет жизнерадостной улыбки, нет искрящихся добротой глаз. Он, наверное, неправильный. И ему остается лишь сжимать банку в руке, слыша, как та звонко гнется под его пальцами. Он не отвечает на вопрос, перекидывает ногу на ногу - диван надсадно скрипит под ним - и делает ещё один глоток. - Хён, пошли спать - уже 4 утра, - Чон устало прикрывает глаза и откидывается на спинку неудобного кресла. Кажется, будто он готов сейчас уснуть в таком положении . Но какой к чёрту тут сон? Голову Юнги разрывает тысяча мыслей: о бровях, длинных пальцах, зарывшихся в светло-рыжие волосы, и влажных губах, где над верхней красуется маленькая родинка. Он неуклюже - видно, выпитый алкоголь сказывается - встает со старого дивана и подходит к заспанному парню. Хосок недоуменно хлопает глазами и наблюдает, как хён, выписывая по пути художественные петли, приближается к нему. У Юнги в руках уже нет полупустой банки, но тонна раздражения никуда не делась. А у Хосока всё такие же тонкие брови. Танцор ошеломлённо ойкает, когда в его губы - грубовато и резко - впечатываются чужие губы. Просто Юнги по-другому не может. Первая, за ней вторая секунда ожидания. Они прозрачным барьером режут время. Который тут же легко ломается, когда Хосок отвечает на неловкий поцелуй, прихватывая зубами нижнюю губу и пропуская через себя глухую вибрацию от стона. И Юнги теряется. Он не ожидал такого. Не ожидал горячих рук, ныряющих под его рубашку и прикрытых от удовольствия глаз. Не ожидал, что за несдержанные поцелуи в шею парень под ним будет неиллюзорно дрожать и требовательно дёргать за пряжку ремня. Он отстраняется и внимательно смотрит на распаленного танцора. - У тебя брови длиной два дюйма. Хосок сначала непонимающе глядит на него, а потом взрывается громким хохотом. - Хён, а я и не знал, что ты такой романтик. - Какой есть, - Юнги тушуется и стыдливо думает о том, как провалиться под землю. - Но мне нравится, - Хосок мягко обхватывает брюнета за плечи и валит на себя. - Хочешь узнать остальные мои размеры? - мурчит прямо в ухо, языком скользя по мочке. Юнги жмурится и потом, внезапно открыв глаза, смотрит прямо в лицо напротив. - Да.