Сплетни

      Пак Сынджун представляет из себя весьма странную смесь образованного интеллигента с дворовым быдлом. Мало кто догадывается, что скрывается за его стрижкой по последней моде и большими очками в черной роговой оправе. В действительности, никто, даже он сам, точно не знает. Зато каждый на потоке сможет поведать вам, что "Пак Сынджун из 43-й" предпочитает мальчиков и, предположительно, спит со своим лучшим другом, Ким Чжихуном.       Этот слух буквально потряс университетскую общественность незадолго после того, как последний перевелся на их унылый факультет. Тихое такое, спокойное болото, в котором Сынджун не стух от скуки только благодаря внезапному увлечению хип-хопом и редким походам в андеграундные клубы. С еще более редкими выступлениями или попросту банально нажраться. К счастью, верная компания собутыльников из плечистого Сокджина и жизнерадостного Хосока помогала не влезть в неприятности и составляла идеальный контраст бесцветным будням и заученным до мозга костей одногруппникам.       Чжихун появляется в его жизни совершенно неожиданно, и именно в тот момент, когда Сынджун далеко не готов впускать кого-либо в эту самую жизнь. Но его, как обычно, не спрашивают.       Всё начинается с отчаяния в глазах новенького, которому приходится вместе с ними закрывать сессию. Он задает тысячи вопросов, и Сынджун случайно оказывается неподалеку, чтобы протянуть руку помощи и по возможности успокоить едва ли не трясущегося от страха парнишку с выбеленными волосами и в застиранной толстовке. Он не замечает, как постепенно впускает Чжихуна в своё личное пространство, всеми мыслями занятый подготовкой к рэп-баттлам и Ким Юджином — закоренелым натуралом из той же группы, по которому Пак тайно сохнет который год.       Через пару недель их сумбурного, часто одностороннего (Сынджуну вечно некогда) общения выясняется, что Чжихун — такой же гей-неудачник, как и он сам. С той "незначительной" поправкой, что у новенького не полное нихуя на личных фронтах, а просто не клеятся отношения с очередной пассией. В итоге Пак ежедневно выслушивает нереально большое количество нытья и бесконечного "что мне делать?", внутренне борясь с собственными противоречиями. Потому что, с одной стороны, "этот мелкий уже заебал" (а для Сынджуна мелкими являются практически все, с его ростом за метр девяносто). С другой стороны, становится обидно, что такому хорошему, милому, домашнему Кимчи достался какой-то мудак, а не, например, Пак Сынджун. Это "например" Сынджун не озвучивает и старательно заталкивает куда подальше. Так или иначе, желание закинуть длинные конечности на мускулистые плечи одногруппника-гомофоба сменяется незнамо откуда взявшимся порывом покрепче сжать в объятиях кажущегося хрупким в его растянутых толстовках Чжихуна.       Сынджун не решается, но Ким сам стабильно лезет к нему обниматься. Паку непривычно и немного смущающе, что он по возможности скрывает, пытаясь быть хорошим хёном (новенький, как оказалось, младше его на целый год). Мысль, что Чжихун читает его, как открытую книгу, не отпускает.

***

— А правда, что вы с Чжихуном встречаетесь? — спрашивает однажды Ким Воншик с их потока.       Сынджун, зависающий с ним у автомата с кофе, давится сладкой жидкостью сомнительного качества. Ответить ему не дает незнамо откуда (из буфета, понятное дело) налетевший Кимчи. — А то, — Чжихун закидывает руку на плечо одногруппника и прижимает к себе, преувеличенно нежно чмокая в щеку. — Нет, реально встречаетесь? — Воншик забывает подобрать отвисшую челюсть и таращится на внезапную парочку пидоров, выкатив глаза.       Чжихун игриво подмигивает Паку, в его глазах плещется океан сияющих смешинок. Сынджун, сбитый в первые секунды с толку и чуть не расплескавший на себя любимого горячий кофе, просекает фишку и, довольно лыбясь, собственнически сгребает друга в объятия: — Естественно встречаемся.

***

      Судьба иногда любит выкидывать странные шутки. И не то, чтобы Чжихун был философом-фаталистом, но порой хочешь не хочешь, а ударишься в пространные размышления. Особенно когда пол универа шипперит тебя с другом, который по иронии судьбы оказался геем. Более того, вы сами друг друга шипперите. И никто даже не догадывается, что, на самом-то деле, вы просто парочка неудачников, которые наёбывают всех вокруг. "Себя в том числе", — добавляет Чжихун мысленно.       К Сынджуну тянет. Возможно, именно это и пугает, не позволяя пересечь невидимую черту с покосившейся табличкой "дружба". Киму физически трудно быть одному. Спать одному, есть в одиночестве, проводить вечера, похоронив себя под горой учебников, и при этом ни с кем не разговаривая или хотя бы переписываясь в Какао-токе. Он незаметно для себя перестает регулярно искать новые "приключения" на свою задницу и не только. Как будто бы Сынджун распространяет заразную ауру проебавшегося по всем фронтам неудачника-одиночки. Получается совсем не весело. Как и закидывать Пака сообщениями, на которые тот отвечает то ли неохотно, то ли с осторожностью.       Сынджун носит просторные худи исключительно черного цвета, снепбэки козырьком назад и очки, на которые у Чжихуна пунктик. Сынджун в очках выглядит исключительно серьезным молодым человеком, эдаким сексуальным интеллектуалом, хотя на деле интеллект его оказывается примерно на уровне детсадовца (Чжихуна это если и смущает, то не слишком). На парах он сидит всегда рядом, стул к стулу, и Ким частенько ловит на себе внимательный взгляд из-за стекол вышеупомянутых очков, на который не может не ответить улыбкой. В их немом общении слова оказываются совершенно лишними и только иногда, когда препод выходит из аудитории, Чжихун приваливается к чужому плечу и жалуется, как его всё здесь заебало.