Damaged

Бум даже не смог насладиться тишиной. Если бы не шум, доносящийся из подвала, он мог бы подумать, что это отдается в ушах его собственное яростное дыхание. Сейчас нервозность уже стала частью его личности; она всегда находилась на грани. Его нервы были напряжены до предела и, казалось, что это было необходимо, чтобы выжить. Буму нужен был способ чтобы справиться, потому что сейчас все казалось непреодолимым. Он плюхнулся на свое место, тупо уставившись в пол широко распахнутыми глазами. Его запястья чесались, а он старался всячески это игнорировать, но все же он машинально водил тонкими пальцами по коже. Бум поморщился; на запястьях едва ли было несколько жалких порезов. Нож, лежавший на столешнице, привлек его внимание. Бум оглянулся, чтобы осмотреть коридор. Сану все еще находился в подвале. Бум быстро перевел взгляд на нож и снова в конец коридора, затем посмотрел на порезы на своих запястьях. Конечно, он мог бы и лучше. Может, Сану не заметит. И, к тому, какое это имеет значение? Не то чтобы Сану сильно волновался о благополучии Бума. Бум, нахмурив брови, принял решение. Было вполне рискованно, но это поможет. Взяв знакомый нож, который он часто использовал для приготовления пищи. Вновь нахмурившись, Бум пытался выбрать такое место, в которое лучше будет вонзить нож. Парень никогда не пользовался ножом в таких случаях, обычно он делал это канцелярскими ножами или же бритвами. Бум вздохнул — ему придется это делать. Закрыв глаза, он прижал лезвие и, нажимая, провел вниз по тонким запястьям. Он действительно был жалок. Даже порезы на его запястье показались ему жалкими, когда он открыл глаза. Как Бум не надеялся, но облегчения он не почувствовал, и все, что ему оставалось, это наблюдать за каплями крови, стекающих из его раны. Видимо, он слишком увлекся своим делом, что даже не заметил Сану, который, скрестив руки на груди, наблюдал за ним со спины. Это продолжалось до того, пока Сану громко не откашлялся так, что Бум, резко развернувшись, быстрым движением другой руки спрятал то, что он делал, надеясь, что это поможет. Пульс Бума отдавался ушах от мысли того, что может быть наказан. Если бы ему только повезло, и Сану был бы в хорошем настроении. Сану наслаждался каждой секундой, приближаясь маленькими шажками к парню, сидящему у раковины, как будто бы хотел, чтобы Бум немного остыл от страха, прежде чем столкнуться с новой опасностью лицом к лицу. Бум глубоко дышал, когда Сану наконец остановился около него, смотря вниз и устанавливая зрительный контакт, при этом выжидающе улыбаясь. Бум взглянул на протянутую руку. — Дай мне взглянуть, — попросил парень. На мгновение Бум смог расслабиться, когда он услышал этот невозмутимый голос. Сану осторожно, но с беспокойством, осматривал порез, проведя большим пальцем, избавляясь от капель крови. — Зачем ты сделал это? Бум вглядывался в пол. Сану потянул его руку: — Давай, Бум, я не смогу помочь, если ты не скажешь мне. Стыд пожирал парня изнутри, и он не мог сам понять почему. — Я… — он запнулся, подбирая правильное слово, — был расстроен. Разговор давался с трудом, ибо он редко мог полноценно разговаривать со своим похитителем. Сану недоуменно нахмурился, будто бы это не имело смысла. На мгновение, казалось, что он набросится на Бума, желая знать, что могло его расстроить, учитывая сколько Сану сделал для него, но вместо этого у него была другая идея. — Так что, тебе стало лучше? — промурлыкал Сану, уставившись на Бума с таким выражением лица, на котором можно было увидеть беспокойство и любовь. Он аккуратно потирал большим пальцем порез, словно утешая, но в тоже время это было больно, потому рану жгло. Бум качнул головой, покраснев от этой неловкой ситуации. Так трогательно — Я думаю, что знаю, почему… — Сану потянулся за ножом на столе, не обращая внимания на любые попытки Бума вырвать руку из захвата Сану. — Они не такие уж и глубокие, правда? Бум прикрыл глаза, пытаясь сдержать свои слезы, готовые хлынуть из глаз, он все еще пытался выдернуть руку из руки убийцы с такой же убийственной хваткой. Когда парень почувствовал кончик ножа, дотронувшегося до запястья, он начал паниковать. — Я могу сделать их глубже. Бум вскрикнул, Сану цокнул языком и качнул головой: — Твоя очередь уже прошла, Бум. Принимая неизбежное, Бум стиснул зубы и попытался подумать о чем-то позитивном, чтобы отвлечься от боли. Он вспомнил, когда его бабушка учила готовить Maeuntang*, нож проник в кожу ну, может быть, то время, когда кто-то действительно хотел стать его партнером в школе, Сану с такой силой надавил словно он водил им сквозь слои ткани и жира. Бум сдался от этой сильной боли. Пальцы ног и рук загнулись, и он попытался отползти от Сану насколько это было возможно. Его лицо было мокрым от слез, крик потонул в душащих его рыданиях и сбивчивом «прости». — Открой глаза, — голос Сану был пропитан спокойствием. Он покорно качнул головой и очень боялся того, что случилось с его рукой. — Тебе нравятся твои веки? Бум резко открыл глаза, из которых все еще текли слезы. Он медленно наклонил голову вниз и заплакал еще сильнее при виде хлеставшей из раны крови. Рана кровоточила, заливая кровью остальную часть руки, и казалось, что кровь залила всю комнату и стала вытекать из нее. Сану бросил нож в раковину и ушёл, оставив Бума без объяснений и с глубокой раной. У Бума даже ничего не было, чтобы перевязать её. Он снова развернул стул в сторону умывальника, включая холодную воду в надежде, что кровеносные сосуды сузятся и кровь остановится. Рану сильно жгло, и он, схватив кухонное полотенце, покрыл им порез, плотно прижав. Но в одно мгновение оно уже пропиталось кровью. Он откинул голову, уставившись в потолок, и почувствовал головокружение.

***

Бум проснулся, ощутив капельки пота на своем лице, быстро моргнул - его тошнило. Ударив по своему потному лицу руками, убеждаясь, что он полностью проснулся. — Сану, — пробормотал парень, его голос звучал отдаленно. Сану хмуро посмотрел на Бума, и это озадачило его, так как сам парень смотрел на него с искренним волнением. Сану поднял Бума со стула, и тот слабо обвил руки вокруг шеи, чтобы не упасть. Сану отнес его в ванну и аккуратно усадил, прежде чем оказать первую помощь, оглянувшись пару раз, он убедился, чтобы Бум вновь не отключился. Парень сидел с аптечкой на полу, поблагодарив себя, за то, что он военный, поскольку у него есть все необходимые средства для сшивания ран. Очистив всю запекшуюся кровь, он, не отрывая взгляда, следил за выражением лица Бума. Его взгляд был более безжизненным, чем обычно. Он, по крайней мере, хотел, чтоб в его глазах промелькнул страх. — Это больно? — спросил парень, зашивая зияющую рану. Бум едва покачал головой: — Я не чувствую. Сану прикусил губу. — Прости, — сказал Бум, снова начиная плакать, — я не хотел тебя злить, клянусь. — Знаю, — прошептал Сану. — Просто помолчи, дай мне тебя подлечить. Юнбум наклонил голову, решая или упасть в обморок, или, думать, почему Сану такой обеспокоенный.