Сквозь время

Сэм осуждающе смотрел на брата, но ничего не мог поделать со всей этой ситуацией. Он прекрасно понимал, почему они сняли не один номер, а два. Ещё и не смежные. Ему хоть и четырнадцать, но мозги у него никуда не делись в отличии от влюбленного брата. Да и Кастиэль хорош. Внушал доверие и уважение, а теперь ведет себя как подросток. Улыбается, трогает Дина за руки и плечи, ворошит ему волосы и периодически целует куда ни попадя. Если все влюбленные ведут себя так, то Сэм, пожалуй, повременит с этими глупостями. Ему ещё в институт поступать и учиться, а потом диплом, практика, работа. Нет, нет, нет. Ему определенно не стоит влюбляться. — Иди уже, Господи, — простонал он, когда Дин в очередной раз посмотрелся в зеркало и поправил волосы. — Я всё равно играть буду и спать не собираюсь. Дин вспыхнул и перевел на него взгляд. Он почти час просидел в ванной, готовясь ко встрече с прекрасным и молясь, чтобы брат всё списал на желание помыться после долгой дороги. — Эм, ты слишком догадливый для малолетки. — Я живу с тобой четырнадцать лет, удивляюсь, как я до сих пор не поседел, — проворчал он и неожиданно улыбнулся. — Иди, я сделаю вид, что ничего не понимаю. — Ты и не понимаешь, — Дин фыркнул. — Меня Кас на свидание пригласил. В ресторан. — Ага, конечно, а я выиграл президентские выборы. Дин закатил глаза, взъерошил мелкому волосы и вышел из номера. Кастиэль действительно заказал столик. Можно подумать, что ему это нужно, учитывая неспадающее возбуждение, но раз любимый захотел, то пусть будет. В конце концов, можно хоть что-то сделать как у всех, а не столь оригинально, как это между ними принято. Ресторан оказался в этом же здании, а Дин подумал, что Кас разорится, если будет снимать номера в таких дорогих отелях. Мужчина ждал его в холле и поднялся из кресла, стоило только выйти из лифта. Они улыбались друг другу и словно бы весь остальной мир перестал существовать. Дин только надеялся, что они смогут всё же поесть, ночь им предстоит длинная и крайне продуктивная. Лично он не намерен блаженно спать, когда наконец-то заполучит любимого в постель. Скорей бы уже. Кастиэль старательно держал себя в руках. Счастье ведь не должно перекрывать доступ логики в мозг? Вроде бы не должно. А логика подсказывала, что во избежание проблем, им лучше не целоваться у всех на виду. Тело решило иначе и он подарил любимому лёгкий поцелуй в щеку. — Выглядишь потрясающе. — Я знаю, это для того, чтобы ты не растянул приём пищи на несколько часов. Делаем заказ, едим и в номер. Сэм закажет поесть сам. — Хорошо. Мне нравится твоя решительность, хотя я и скучаю по робости. Дин улыбнулся. — Тебе нравился невинный мальчик, да, Кас? — Ты прекрасно знаешь, — он пододвинул стул Дину, тот благосклонно принял ухаживание и даже не съязвил ничего. — Не нужно провоцировать лишний раз. — Прости, ничего не могу с собой поделать. Кстати, когда член долго находится в тесном плену трусов, то это вроде бы плохо. — Боже, — Кастиэль сделал вид, что не видел смущения на лице официанта, что отходил от их столика. — Прекрати, иначе кто-нибудь поинтересуется твоим возрастом, а потом вызовет полицию. — Не вызовет, мне восемнадцать, в этом штате я совершеннолетний, — Дин расправил салфетку и положил её на колени. Он был в костюме, который настоятельно просил взять его Кас. Сто процентов собирался таскать его по ресторанам и театрам, да и по любым приличным местам. — И вообще, я подрос за прошедший год, можно сказать возмужал и этот костюм накидывает мне ещё пару лет. Всё в порядке. — Ты отлично выглядишь, — кивнул в ответ Кастиэль. — Спасибо, ты тоже, — Дин многозначительно играл бровями и окинул похотливым взглядом мужчину в синем костюме и белой рубашке. Касу шло, хотя и выдавало его специальность учителя. А интересно, у него на кафедре хорошая звукоизоляция? — Что будем есть? — Мне всё равно, выбери сам, пожалуйста. Кастиэль кивнул и хотел было рассмотреть повнимательнее меню, но почувствовал, как чужая нога дотронулась до него под столом. Он, наверное, сошёл с ума, когда затеял это свидание. Дин смотрел так похотливо и призывно, что ещё немного и воздух пропитается их общим желанием. И тогда точно быть беде. И из ресторана их выгонят, и из отеля выселят. Хорошо ещё, если обойдётся без полиции. — Прекрати. — Что именно? — идеальные брови удивленно изогнулись, а юркий язычок облизал губы. Дин знал, что это сводило Кастиэля с ума, как и его самого, но ему определенно нравилось ощущать власть над мужчиной. Всегда такой спокойный, холодный и рассудительный Кастиэль. Его синие глаза умели метать молнии, когда он в гневе или когда дико возбужден. Вот и сейчас он смотрел так, что у Дина сочилась смазка из дырочки. А ведь впереди целый ужин — закуска, основное блюдо и десерт. Дин определенно хотел бы попробовать пирог. Со взбитыми сливками. Он будет их совершенно похабно слизывать с ложки и собственных губ, чтобы у Кастиэля глаз начал дёргаться. — Дин, — голос настолько низкий, что юноша вздрогнул. Кажется, он задумался и заигрался. — Если ты не прекратишь меня провоцировать, то… — То, что? — помирать так с музыкой, он в сущности ничего не теряет. Дин снова облизнулся и улыбнулся самой своей очаровательной улыбкой. Он знает, что красив. И тогда знал, и сейчас. Но дело даже не во внешности, дело в том, как Кас реагировал на него. И это, кажется, никогда не надоест. Ему больше не важно ничьё внимание, только мужчины напротив. Чтобы только его глаза смотрели, пожирали его. Чтобы он сходил с ума, зная, что Дин весь принадлежит только ему. Кас резко сложил меню и встал, отодвигая со скрипом стул. — Завтра поедим. — Но… — договорить ему не дали, резко вытащив из-за стола. Наконец-то! Внутри всё ликовало и торжествовало. Если бы он мог, то станцевал бы. Но его упорно тянули к лифтам и он сдался на милость победителя, краем глаза только уловив недоумение на лице официанта. Да и чёрт с ним. У них есть дела поважнее, чем какая-то там еда. В лифте ехали люди, поэтому Кас вынужден был скрипеть зубами и молиться. Опять. Он сдерживался, видит Бог, долго и усердно, но разве он мог не желать Дина? Тем более такого — знающего, желающего его в ответ и такого соблазнительного. Чёрт возьми, кто придумал эту улитку вместо лифта? Они ввалились в его номер, срывая друг с друга пиджаки и не отрывая взглядов. — И на кой черт тебе всё это было нужно? — Я… Дин, Боже, — это парень добрался до его задницы и совершенно нагло облапил. — Четыреста лет, Кас. Мы не трахались четыреста лет. Это слишком много, кого угодно спроси, это просто неприличная цифра. Кастиэль заткнул его поцелуем и застонал, прижимая к вроде бы запертым дверям. Желание рвалось наружу, угрожая смести на своём пути и благоразумие, и нежность, да что угодно. Он сам полез за членом в штаны. Сам спешно расстегивал одежду и смотрел, как тоже самое делает Дин. Страсть кипела, бушевала внутри и вокруг них. — Потом мы сделаем всё правильно, обещаю, — Дин вышагнул из своих брюк, сбросил ботинки и снял носки. Всё остальное давно испарилось с его тела. Он прошёлся до постели и встал на неё коленями, а затем упёрся локтями. — А сейчас просто подойти и трахни меня. Кастиэль забыл обо всём, когда увидел приглашающую позу и раздвинутые ягодицы с розовой, манящей своей невинностью дыркой. Весь его хваленый контроль полетел в Ад и он только успел вспомнить о смазке в последний момент, чтобы не быть потом последней сволочью. Руки тряслись как у алкоголика, пока он вскрывал дурацкий баллончик и выдавливал гель. Дин ждал и с готовностью принял его пальцы. Он был раскрыт и доступен, он выгибался и просил, просил, просил. И Кастиэль откинул баллончик куда-то в сторону, приставил головку ко входу и мягко надавил. Его трясло и сжигало изнутри, когда он медленно, но верно погружался в узкое нутро любимого. Дин же тяжело дышал и принимал желанную тяжесть, с упоением вспоминая — каково это быть настолько близкими. Он дёргал себя за член и сжимал ладонью яйца, чтобы не терять возбуждение от лёгкой боли. А стоило только привыкнуть к толщине и перестать кусать губы, как Кас сорвался. Его сильные пальцы сжимали за талию, когда он начал двигаться сильнее. И Дин позволил ему это. Всё, что угодно, лишь бы унять эту неудержимую потребность в контакте. Чтобы соприкасаться с громкими шлепками разгоряченных тел, потому что они оба давно взмокли. Чтобы хрипеть и просить сильнее, глубже, забывая о невинности этого тела. Чтобы кричать в простыни и признаваться в любви сорванным голосом. Их обоих не хватило надолго. Кас излился бурным потоком прямо внутри, закатывая в блаженстве глаза и теряя связь с этим миром, пока Дин доводил себя до финиша рукой. И у них было ровно три минуты, чтобы собраться с мыслями, нацеловаться до опухших губ, перевернув Дина на спину, и сорваться снова. Желание не уходило, оно обволакивало их обоих и заставляло стонать и хрипеть. Дин обхватил мужчину ногами и руками, жадно хватал воздух ртом и просил ещё. Страсть угрожала ему спалить изнутри тело и он выплёскивал её себе на живот, хрипя о большем. Они пришли в себя где-то через час, когда не было ни сил, ни желания двигаться. Дин оглядел себя, залитого подсыхающей спермой, потрогал натруженную дырку и сыто улыбнулся. Натрахались. Даже в голове стало светлее и легче. Словно бы спали какие-то тяжелые путы, что сковывали душу и тело. Он ощущал теперь только желание парить над землёй. — Как ты? — просипел Кас, пытаясь то ли встать, то ли сесть. — Лучше всех. А ты? — Аналогично. — Интересно — это у нас всегда теперь так будет? — Не знаю, — Кастиэль плюнул на свои жалкие потуги и остался лежать на покрывале, которое они умудрились полностью испачкать в семени. — Тебя что-то не устраивает? — В общем-то нет, как раз наоборот. Только в следующий раз возьмём с собой лёд. — Болит? — Кас подлез к нему и прижался, опуская руку на горячую до сих пор задницу. — Немного, но завтра всё будет в порядке. Мне бы к Сэму вернуться. — Ты в своём уме? — посмотрел на него мужчина, попутно лаская ладонью абсолютно пустые яйца. — Ты бы в зеркало на себя полюбовался. Любой, кого ты встретишь по дороге будет знать, что тебя знатно оттрахали этой ночью. Я не могу этого допустить. — Мм, Кас. Опасаешься за свою свободу? — Скорее, за наше с тобой здоровье. Надеюсь, что соседи не вызвали полицию. Дин сладко потянулся, позволяя мужской ладони по-прежнему ласкать его яйца и вялый член, и ощутил, как сперма неприятно стянула кожу. — Мне бы помыться. — Мне тоже. Вставать не хотелось, но ещё больше не хотелось спать в таком непотребстве. Пришлось сползти с кровати и идти в ванную комнату. Кастиэль помог Дину залезть в душевую и включил теплую воду. Они медленно и со вкусом целовались, позволяя воде самой позаботиться об их чистоте. Дин прижимался к любимому и с радостью ощущал, что обстановка придала силы кое-чему интересному. — Ммм, ещё один раунд, мой господин? — Я не думаю, что тебе стоит продолжать, мой мальчик, — Кастиэль улыбнулся, подхватывая эту игру. Его палец очертил припухшие края натруженной дырочки и даже не попытался проникнуть вовнутрь. — Мы выезжаем утром и тебе будет весьма неудобно всю дорогу. — Я лягу, если что. Машина — это не лошадь. Вот в седле было не очень комфортно после горячей ночи, — Дин опустил руку и соединил оба их члена, чтобы пройтись по ним ладонью. У них обоих стояло, словно бы и не было этого часового марафона без прелюдии и особой нежности. Они просто трахались, как кролики. Благо, что хоть не могут размножаться. — У нас слишком долго этого не было, Кас. — Я знаю. И мне не хватало этого. Но, Дин… — мужчина немного отстранился. — Мы всегда можем попробовать другой вариант. — М? — Ты сверху. Ожидание реакции затянулось на пару мгновений, но когда до парня дошло, что ему только что предложили, он растянул губы в улыбке. — Реально? — Более чем, — Кастиэль с удовольствием наблюдал азарт и радость на лице парня. И хотя они действительно были весьма потрёпаны безудержным сексом, ему хотелось ещё. Этот вариант рассматривался им давно, поэтому он просто выставил Дина за дверь, велев не спать, и приступил к приготовлениям. Дин прикинул время, которое он потратил на свои водные процедуры, шансы умереть от истощения и эйфорию собственного организма, а затем сделал заказ из ресторана. Ему до дрожи хотелось прикоснуться к Касу именно в том варианте, который тот предложил. В прошлом такого не было и он даже не думал, что ему будет позволено занять верхнюю позицию, а посему, он волновался. В прошлых жизнях у него был опыт в сексе с женщинами, он не был монахом, да и память проявлялась далеко не в детстве. Но опыта с мужчинами кроме как с Касом у него не было. Это интриговало и возбуждало. Он так задумался, что чуть было не открыл официанту дверь в чём мать родила. Спешно накинув халат, он принял столик на колёсах, сунул на чай пару долларов и с восторгом обвел взглядом их запоздалый ужин. Пицца пахла сногсшибательно и призывно, он не удержался и взял себе кусочек, а затем и второй. Потом в ход пошла газированная вода и тарталетки с икрой. Шампанское он не трогал, ждал Каса. Кастиэль застал пир, устроенный прямо перед кроватью и сидящего на постели Дина. Тот уплетал очередной кусок пиццы и счастливо облизывался. — Как вкусно пахнет, — желудок согласно заурчал и потребовал присоединиться. В конце концов, у них вся ночь впереди, а протеины нужны очень сильно. Дин прижался к мужчине, ища одобрения и получая его в виде крепкого объятья и поцелуя в висок. — Ты чудо. — Я знаю. Секс это, конечно, круто, но мы ели часов двенадцать назад, а мне предстоит кое-что энергозатратное, — он дурашливо подвигал бровями и сложил губы уточкой. Кастиэль рассмеялся и, утолив первый голод, решил открыть шампанское. Что ж всё получилось не так, как он хотел, но даже лучше. У них есть секс, еда, шампанское и Дин уже активно вылизывал ему шею, пытаясь теребить соски прямо под халатом. — Дин, — он сказал это имя на выдохе, чувствуя, как крепнет ствол. — М-м-м, — он и сам не знал откуда в нём столько энергии, но сдерживаться больше не было сил. У него снова стояло и осознание, что сейчас произойдет, выметало из головы всё лишнее. — Мне нужно раздеться, Дин. Он нехотя отстранился и помог Касу стянуть с себя халат, а затем избавился от своего. Мужчина протянул ему бокал и они выпили его, один на двоих. А затем Дин убрал всё лишнее и уложил любовника на спину, наваливаясь сверху и впиваясь в розовые губы. Они вместе. Они прошли через боль и разлуки, вытерпели всё, что приготовила им судьба. Это пьянит крепче, чем шампанское и Дин начал целовать чуть смуглую кожу, притираясь своим стояком к такому же у Каса. Они громко и гулко дышали в унисон. Плавились в мареве острого желания и, когда Кастиэль развёл ноги, а Дин оказался между них так естественно и верно, не осталось ничего кроме желания слиться в единое. Дин ничего не делал, он был уверен в возлюбленном и поэтому просто приставил член ко входу, медленно надавливая на него. У Кастиэля всё смазано и растянуто, он принял чужое вторжение и только регулировал силу, впиваясь пальцами в юношеские плечи. — Вот так, Дин, — выдохнул он, когда почувствовал, что полностью заполнен. Дин дышал заполошно и не двигался, боясь причинить вред. — Всё хорошо. Юноша плавно вышел и чуть не кончил от ощущения узости и жара. Переждав немного, он загнал себя назад и они оба застонали, получая новые ощущения, проживая то, чего никогда не было, но обещало быть теперь всю жизнь. Дин даже не понял, когда сорвался на резкие толчки и только глухо стонал, кончая внутри Каса. Семени практически не было, но член содрогался и Дина била крупная дрожь, в то время как возлюбленный кончал под ним. *** Сэм мялся перед дверью в другой номер и не знал, стоит ли ему вообще видеть этих двух вместе. Он всё ещё ребенок, но прекрасно понимал, чем могут заниматься двое влюбленных людей, даже если они оба мужчины. И увидеть брата с любовником в какой-нибудь непотребной позе ему совсем не хотелось. Он и так знал слишком много, ещё и от родителей это скрывал. А ему всего лишь четырнадцать. Дин вообще ему должен, если на то пошло. Он вздохнул и занёс руку, чтобы наконец-то постучать, но дверь внезапно распахнулась, являя ему совершенно одетого Дина с улыбкой от уха до уха. — Доброе утро, мелкий. Кас, Сэм пришёл, — крикнул он за плечо и Сэм увидел в глубине номера так же прилично одетого Кастиэля. — Как ночь прошла? — И этот подмигнул ему, словно бы это Сэм занимался не пойми чем со своим парнем, а не Дин. — Прекрасно, — буркнул мальчик и всё равно отвёл глаза. Он точно не будет никогда влюбляться, это такая глупость. Совсем не хотелось выглядеть как брат, а тот аж светился и улыбался, как придурок. Дин затащил его в номер и там уже был накрыт завтрак на троих. — Доброе утро, Сэм, — поприветствовал его Новак и он ответил тем же. Ему было неловко первые пару минут, но энтузиазм Дина включил его в разговор и вот они уже все вместе рассуждали, как лучше ехать и что посмотреть по дороге. Габриэль позвонил родителям в Израиль и те благосклонно восприняли начало их путешествия, отец даже пожалел, что сам не смог это всё устроить и благодарил мистера Новака за такое внимание к их семье. Довольная завтраком и друг другом необычная троица покинула уютный отель и продолжила свой путь через континент. Сэм только надеялся, что и дальше будет спать отдельно от этих улыбающихся, обнимающихся и, через два дня, откровенно целующихся идиотов. Нет, он считал Кастиэля умным и талантливым, но видя его поползновения к брату, приходил всё к тем же выводам. Влюбленные люди — идиоты. Теорема, доказанная Сэмюэлем Винчестером. *** Долгое время они ехали вдоль озера Эри и Кастиэль предложил половить рыбу, раз уж в лагере у них этого так и не получилось сделать. Дин воспринял идею с энтузиазмом, Сэм — со средней долей пессимизма. Он не очень любил рыбалку и всё дело было в червях. Их он не любил всеми фибрами души и его откровенно подташнивало, когда Дин с маниакальным наслаждением насаживал наживку на крючок. Они остановились в уютном кемпинге, где им дали в аренду всё необходимое и указали самые рыбные места. Сэм обрадовался только жаренным на костре сосискам и тихой беседе с мистером Новаком. Они снова обсуждали учёбу, планы на будущее и шансы Сэма поступить в достойное место, а Дин отошёл от них, чтобы они не пугали ему рыбу своими заумными фразами. Всплеск был очень сильный и Кастиэль вскочил с места, думая, что Дин упал в озеро. Но тот счастливо боролся с огромной рыбиной и матерился, что у него такие нерасторопные напарники, никак не могут сачок принести. Мужчина опомнился, подхватил сачок и побежал на помощь. Уловом стал просто огромный до неприличия карп, которого тут же выпотрошили и зажарили на решетке. Процесс потрошения прошёл без Сэма, он сделал вид, что ему срочно нужно по малой нужде. — Смешной он, да? — Просто ещё маленький и впечатлительный. Ты на его месте был бы таким же. — Не-а, я с отцом на рыбалку с четырёх лет хожу. Мне что мотыль, что кишки, никакой рвотной реакции. А Сэм всегда так реагирует. — Вы разные. — Очень. Но мне это нравится. Он потрясающий, Кас. Я так рад, что он есть, — Дин любовно разделывал рыбу и думал, что просто счастлив, что у него такой младший братишка. И он сделает всё возможное, чтобы им было хорошо в эти дни лета. Чтобы каникулы запомнились на всю жизнь. Пока, правда, получалось не очень. Сэм испытывал неловкость и это было заметно невооруженным взглядом, но постепенно он привыкал к их прикосновениям и ласкам. Они не допускали откровенных пошлостей, но было так здорово — не прятаться хотя бы от Сэма. Рыба оказалась на редкость не костлявой и очень вкусной. Сэм ел, обжигая пальцы, и счастливо причмокивал. Интересно, а Габриэль любит рыбу? Они как-то плавно перешли от рыбалки к готовке, а, соответственно, и к тому, кто был в этом деле мастером. Кас рассказывал, что брат умеет делать потрясающие вещи даже из остатков продуктов, которые другие бы просто выбросили в мусор. Он так гордился братом, так восторженно рассказывал о его пути, что Сэм слушал открыв рот. Ему очень хотелось попробовать и котлетки из рыбных обрезков и тушеное рагу из всего подряд. *** Дин жадно целовал и трогал руками чужое желание, наслаждаясь его бархатностью и силой. Кастиэль стонал ему в губы и толкался в руку. Юноша был ненасытен и при любой удобной возможности тащил его в постель. Вот и сейчас они снова сняли два номера и, оставив Сэма в одном из них, уединились во втором. Это уже был не тот шикарный сервис, что в первую их ночёвку, но Дин готов был спать где угодно, хоть в шалаше, лишь бы вдвоём. Они оба сравнивали эту поездку с той, что познакомила их и это придавало сексу некий налёт первого опыта. Хотя, учитывая, каким ненасытным был Дин, то опыта он набирался семимильными шагами. Его пальцы перебирали мягкую ещё мошонку, вызывая уже хрипы и мольбы мужчины. Он прекрасно знал, что Касу понравилось быть снизу, а ему самому сверху. Но больше им нравилось делать это несколько раз за ночь и в обеих позициях. Дин сходил с ума, когда его дырку таранил мощный член возлюбленного и угрожал ему ответными карами. А затем дарил ласку и нежность. Ему нравилось всё, включая затраханный вид Кастиэля по утрам и собственнические отметки, что порой выходили сами собой. Кастиэль жадно ловил каждую ласку и отзывчиво раскрывался навстречу чужому желанию. Дин умело погрузил один палец в его нутро и посгибал его там немного, пытаясь отыскать заветный бугорок. Кас же, в свою очередь, отчаянно просил дать ему в рот, чтобы хоть как-то отблагодарить за всплески удовольствия. Дин не стал упрямиться. Он развернулся, чтобы встать над ним и погрузиться во влажный рот. Касу оставалось только с наслаждением вылизывать этот нежный и истекающий смазкой ствол, что он и делал с наслаждением. Дин поступил также и, не вынимая пальца из дырки, взял в рот член, стоящий прямо перед лицом. Они сходили с ума, доводя друг друга до грани, но оба хотели большего. Тогда Дин выпрямился, развернулся снова и уселся между разведённых ног. Кастиэль был прекрасен и соблазнителен. Он сам развел ноги пошире, сам задрал их и поторопил Дина. Тот с готовностью пристроился и вошёл до самого упора, зная, что так его мужчине нравится больше всего. Они гулко дышали и не замечали скрипа постели, пока Дин вколачивался в жаркое и тугое нутро. Он уже не кончал в первые пару минут и растягивал удовольствие, доводя Каса до хриплых стонов и пошлой мольбы. И он наслаждался этой властью, этим моментом, зная, что впереди ещё сотни, тысячи раз, когда они смогут слиться в едином экстазе, чувствуя друг другой кожей и каждой ниточкой связанных душ. *** Габриэль встретил их на пороге с подносом только что испеченных кексиков и Сэм выглядел при этом до безобразия счастливым и голодным. Шеф-повар с умилением посмотрел на него, жующего уже третий кекс и посмеялся вместе с Дином. То, как изменился старший из братьев Габриэль осознаёт уже в постели, после веселого и долгого дня. Они побывали в его ресторане, где он накормил Дина с Сэмом лучшим стейком во всём Лос-Анджелесе и те прибывали в нирване пару часов. Потом они катались по городу, заехали на Аллею славы, где искали звёзды любимых актёров. Завтра было решено поехать в Диснейленд и парни радовались, как дети. Точнее, как ребёнок, коим он и являлся, радовался Сэм. А вот Дин. Он стал словно бы взрослее, хотя и оставался всего лишь восемнадцатилетним пацаном. Габриэль и сам не мог объяснить себе, погружаясь в сон, что такого увидел в зеленых глазах, чего там не было раньше. Впрочем, он поймёт это завтра. Дин прекрасно осознавал, что он далеко не ребёнок, но чёрт возьми! Это ведь Диснейленд! Они с Сэмом смотрели на всё с неподдельным восторгом и напоминали деревенских детей, впервые попавших на ярмарку. Кастиэль смеялся вместе с братом и покупал по первому требованию мороженое, сладкую вату, газировку и билеты на очередной аттракцион. Дин был счастлив. Он был счастлив и утром, после бурной ночи и двойного минета на рассвете, но это было другое. Сейчас он осознавал всю беззаботность этого времени. Он ребенок, которого баловали и воспитывали родители. У него всегда была крыша над головой, пища и одежда. Он не умел воровать, а точнее не было необходимости вспоминать эти навыки. Не собирался терпеть боль и унижения, а самое главное — терять Кастиэля. Мир переливался всеми цветами радуги, благо этому способствовало местное разнообразие. И он дурачился вместе с Сэмом, дразня своего парня и смеясь вместе с Габриэлем. Он был счастлив настолько, что хотел делиться этим со всеми, кого только видел. Он даже забылся на какой-то миг и поцеловал Каса у всех на виду. И только гневное цоканье какой-то мамаши отрезвило его. — Совсем страх потеряли, куда смотрит полиция. Дин виновато посмотрел на Кастиэля и пожал плечами. — Прости. — Всё хорошо, Дин. Не обращай внимания. Сэм, чтобы разрядить обстановку, потянул его на аттракцион с принцессами и Дин сумел быстро переключиться. — Тащишь меня к подружкам? — подколол он брата и тот залился краской, а потом уверенно ответил. — Ага, к твоим. Будут учить тебя правильно носить платья. — Врежу ведь, мелкий. — Сначала догони, — и этот балбес отпустил Дина и припустил куда-то в толпу. — Я так понимаю, что поздно беспокоиться о его чести? — спросил Габриэль, когда они присели за небольшой столик, а парни ушли выбирать себе еду. — Поздно. — Ну, видя какой он, сложно на тебя ругаться. Но будь осмотрительнее. Мир меняется, Кас, и в лучшую сторону, но у таких как вы всегда будут враги. — Я знаю. И мы ведем себя прилично, когда рядом толпа. Просто, он перевозбужден, слишком много впечатлений и эмоций. — Я понимаю, сам в первый раз здесь походил на торчка, — Гейб усмехнулся. — А он изменился. Стал взрослее, несмотря на всё это безумие. — Ты заметил? — Сложно не заметить, когда у парня даже походка изменилась. И я не желаю знать по каким это причинам с точки зрения физиологии, — предупреждающе поднял он указательный палец, будто бы брат начал рассказывать ему подробности. — Но он сам преобразился. Кастиэль вздохнул и поискал глазами Винчестеров. Дин действительно преобразился, он стал увереннее, расправил плечи и от его подростковой робости остались только воспоминания, но этого уже нельзя изменить. Это уже не тот Дин, которого Габриэль видел последний раз в Нью-Йорке. — У него был срыв в лагере. Его напугал А… Кристофер. Но Дин справился со своими демонами, наконец-то победил их и прогнал. — Рад это слышать. А что сделал Крис? — Подошёл к нему ночью, пока он ждал меня около озера и попытался подкатить. — В смысле? — Габриэль уставился на брата и тот перевёл на него взгляд. — Хейердал — гей. Он подкатывал ко мне на раскопках, а потом переключился на Дина. — Это может перерасти в проблему? Он что-то предпринимал? — Габриэль и сам не понял как взволновался. — Не то чтобы, но его методы мне не нравятся. Он слишком настырный и предприимчивый. Я боюсь, что он припрётся в Гарвард и это станет проблемой, потому что Дин… Ты был прав, он изменился. Он больше не напуганный ребенок и он сможет постоять за себя, если того потребует ситуация. Но во всём этом есть один неприятный момент. — Какой? — Его родители ничего не знают. Они уверенны, что их сын путешествует в компании доброго меня. — И ты думаешь, что Хейердал может им что-то сообщить? — Как вариант. — Зачем ему это? — Затем же, зачем он припёрся в лагерь вожатым. Он поставил себе цель и идёт к ней. И эта цель — Дин. Если он сообщит его родителям, что мы пара, то реакция Джона может быть крайне негативной. Одно дело знать, что я гей, а другое — узнать, что я сплю с его сыном. Он не отличался толерантностью в молодости и я боюсь представить, что он может сделать. — Дину восемнадцать, ты сам говорил про возраст согласия. — Да, но я не смогу поставить перед ним выбор — семья или я. Я отступлю и не посмею встать между ними. Габриэль задумчиво смотрел, как к ним возвращаются ребята с подносами и только счастливый разговор вывел его из размышлений. — Вы чего такие унылые? Мы и вам поесть взяли, — Дин подтолкнул Кастиэля, чтобы тот подвинулся и сел рядом с ним, ставя поднос на стол. — Это, конечно, не лучший ресторан в городе, но я лично голоден, как волк. Кас с благодарностью принял промасленный конвертик с жареной рыбой, пока Дин нахваливал размеры порций. Он сказал брату чистую правду — если Джон Винчестер или Мэри будут против их отношений с Дином, то он уйдёт в тень. Он прекрасно знает, как дорога семья, которую парень обрёл заново. И ему, не испытывающему грусти по тем, кто доводился ему родителями в прошлых жизнях, было бы страшно разлучать Дина с его семьёй. Поэтому Аластар представлял для них реальную угрозу. И только это отравляло его счастье.