Я могу быть хорошим

      Ойкава не помнит, когда впервые услышал о связующем Карасуно Сугаваре Коуши. Возможно, это было во время одной из тренировок, где члены его команды обсуждали "падших чемпионов". Ойкава знал только то, что ему очень хотелось однажды сыграть против команды, которая когда-то была непобедимой. Он хотел встретиться с тем связующим, о котором не было ни одного плохого слуха. Даже Ива-чан говорил об этом парне, как о святом, что выводило капитана Аобаджосай из себя.       Когда эта встреча произошла впервые, то Ойкава понял, что всю сладость победы над Карасуно испортил чёртов Кагеяма, из-за которого Коу-чан (а именно этого прозвища он удостоился от "бога прозвищ") даже не вышел на площадку.       После этого Тоору решил, что, видимо, не так хорош Сугавара, как о нём говорят, если даже Кагеяма смог с лёгкостью попасть в основной состав, вытеснив связующего-третьегодку. Но когда шатен увидел этого парня в игре, то искренне возмутился. Как этот он, который может поднять дух всей команде лишь своей улыбкой, мог вот так просто уступить своё место эгоистичному Королю площадки? Неужели Сугавара настолько добрый? Хотя, скорее, это нужно назвать глупостью, ведь у него, возможно, есть последний год для игры в волейбол. Всё это Ойкаве хотелось сказать Коуши прямо в лицо, чтобы он понял, что нельзя строить из себя святого себе же во вред.       Нет, кареглазый не стал помешан на связующем Карасуно. А Ива-чан просто издевается, когда говорит что-то подобное. И вообще, всё это Тоору хочет сказать Суге лишь для того, чтобы Кагеяму снова посадили на скамейку запасных. Король площадки не может быть основным связующим в той команде. Просто не может.

***

      – Давай ты наконец-то перестанешь пялиться на этого парня из Карасуно? Начни уже нормально играть, Дерьмокава, – Хаджиме дал своему другу подзатыльник.       – Как грубо, Ива-чан! – Ойкава потер ушибленное место, - И я ни на кого не пялился. Я просто думаю, как нам увеличить отрыв, чтобы просто раздавить их.       – Ага, конечно, – брюнет закатил глаза, уходя обратно на площадку.       Как бы ни старалась команда Аобаджосай, как бы ни выкладывалась по-настоящему на полную – победить Карасуно оказалось невозможным для них. Когда Тоору осознал, что его команда проиграла, он не мог понять, какие эмоции в нём преобладают. Было так много всего и это правда давило. Раздавливало. Буквально убивало. Настолько виноватым он себя не ощущал ещё никогда. Это была последняя игра не только для него, но и для многих членов его команды, и он подвёл их всех. Он действительно ужасный капитан.       Конечно, когда за такие мысли его чуть не избил Иваизуми, он немного успокоился, ему стало легче дышать. Но всё же было ещё кое-что, что он хотел бы сделать перед тем, как его команда покинет этот спортзал в качестве игроков.       – Коу-чан!       – О... Ойкава-сан? – на лице Суги было несложно увидеть удивление.       – Можешь звать меня Ои-чан, - шатен довольно улыбнулся и подмигнул Коуши, отчего тот чуть не подавился воздухом. Почему это к нему столько внимания со стороны этого?.. Ойкавы Тоору.       – Эм... Хорошо. И всё же, ты...       – Ах, да! Можно с тобой поговорить? Точнее, дать совет.       – Ты? ТЫ хочешь дать совет МНЕ? С чего такая честь? – Суга резко нахмурился. Слышать нечто подобное от незнакомого человека само по себе странно, но слышать такое от Ойкавы... Это не поддаётся описанию.       – Как грубо, Коу-чан! Будто я не могу быть хорошим, – Тоору недовольно скривился. В этот момент блондину показалось, что Ойкава был очень милым и его лицо выглядело так, будто ему пять лет. Но уже через пару секунд к нему вернулась слегка нахальная ухмылка. – Для начала, я бы хотел спросить, как ты мог допустить, что Кагеяма занял твоё место в основном составе?       Сугавара напрягся. Не зря ему не хотелось начинать этот разговор.       – Кагеяма очень способный игрок и прекрасный связующий. С помощью его пасов мы зарабатываем много очков, а об их с Хинатой чудной атаке и говорить не стоит.       – Да, но ты ведь прекрасно понимаешь, что Король площадки не изменится. Он всё такой же эгоист, он думает только о себе. Всегда. Именно из-за этого он не может использовать силу остальных игроков на полную, – руки Ойкавы стали медленно сжиматься в кулаки, что свидетельствовало о том, что тот начинал нервничать.       – Пока пасы Кагеямы приносят нам множество очков, и мы выигрываем – остальное не имеет значения. Да, я стал реже появляться на поле, но я всё ещё не забыт и тоже могу помочь остальным в тяжёлый момент. Если всех устраивает то, как играет Кагеяма – меня это тоже устраивает, – Суга поднял на Ойкаву взгляд, полный решимости.       Для него это было, возможно, болезненной темой, но для себя он давно всё решил.       Тоору издал какой-то звук, похожий на тихий рык и в следующее мгновение Суга оказался прижат к стене.       – Как ты не понимаешь, Коу-чан? Это твой последний год обучения в школе! Каждая игра для тебя может стать последней, и ты не сможешь ничего изменить! Кагеяма не достоин того, что имеет. У него есть несколько лет впереди, в отличие от тебя. Ты ведь очень умный, Коу-чан, и многое делаешь для своей команды, так почему не можешь понять что-то настолько элементарное? Если бы не ты, то я не уверен, что Карасуно добились бы того, что имеют на данный момент. Разве это не так? Именно поэтому я пришел сейчас сюда и пытаюсь помочь т...       Когда Ойкава резко упал на пол, закрыв лицо руками, Суга всё ещё стоял у стены, не понимая, что вообще происходит. Но когда перед ним появился Даичи, то осознание стало постепенно приходить к нему.       – Ты как? Он тебе угрожал? Бил? Что он делал? - Даичи выглядел обеспокоенным и злым одновременно.       – Да не трогал я его, - из-за того, что шатен закрыл лицо руками, его голос звучал приглушенно.       – Я видел, - в глазах Савамуры вспыхнула ярость.       – Даичи, послушай, он... – попытался Суга, но был прерван капитаном Карасуно.       – Давай ты потом всё расскажешь? Там все ждут, пойдём отсюда, – брюнет начал идти к выходу из комнаты и Суга практически сразу пошёл за ним.       – Чёрт, какой же я жалкий, – Тоору ударил кулаком о пол, игнорируя боль.       Он не смог поговорить даже с Сугаварой Коуши. Он не смог просто объяснить то, что хотел. Он не смог ничего. В его голове неожиданно всплыл образ Ива-чана, который сейчас бы точно врезал похлеще Даичи. Врезал лишь за то, что Тоору позволяет себе считать себя жалким. Ива-чан в его голове исчез, а на его место пришёл Сугавара. Он смотрел на Ойкаву решительно, но частичку испуга в его глазах можно было разглядеть. Да, шатен мог различать эмоции Коуши так, словно они были знакомы много лет.       – Нет, я так просто не сдамся, – прошипел сквозь зубы Тоору, поднимаясь с пола.       Как ни странно, Даичи и Суга не успели далеко уйти, и парень смог их быстро догнать. Он молча схватил блондина за руку, развернув к себе. Встретившись с ним взглядом, Ойкава сам не понял, что им управляло дальше. Он просто обхватил того за талию обеими руками и поцеловал. Прямо в губы. Без слов. И даже когда он понял, что делает – не прекратил. Целоваться с Сугой было так... Приятно. Да, наверное, это слово подходит. А Коуши не сопротивлялся. Возможно, потому что пребывал в шоке. Возможно...       Тоору отстранился и снова самодовольно улыбнулся.       – Я могу быть хорошим, Коу-чан, – сказал он, после чего быстро ушёл, не дожидаясь ответа, оставив Сугу с красными щеками и теплом своих губ на его губах.       – Я знаю, Ои-чан, – прошептал тот.