***
Комната осталась прежней: ни пылинки, ни соринки — никакого признака на изменения положения мебели. Всё осталось также, как и было тогда. Большой стол, за которым сидела довольная ведьма в алом платье, её карий и серебристый глаз буравили Хозуки, который недовольно осматривал помещение. — Уже четыре месяца прошло, — проговорил он себе под нос. — Только вот, теперь я один здесь, моих товарищей нет рядом… — А я говорила, — улыбнулась девушка, — что мы скоро увидимся. — Не говорила… Не надо лгать, — фыркнул Суйгецу. — Лучше объяснись! Не стоит отрицать, что ты знаешь больше нас, Хитоми. — Так нагло со мной разговаривал лишь один человек, — её безумная улыбка становилась всё шире и шире. — Сейчас он мёртв. — Пожалуйста, спокойнее, — поспешно выразился Айсуру. — Не стоит и дальше пугать Осорэ! — Не забывай, что этот человек отдал свою жизнь сам! Он сам принял такое решение и он сделал это с гордо поднятой головой, — огрызнулся в ответ Суйгецу. — Объясняй! — А, значит, ты сейчас серьёзный, придурковатость ушла на задний план? — она и не спешила отвечать на вопрос, сложив руки у груди и откинувшись на спинку стула. Яркое золотое свечение вновь вспыхнуло в комнате, озаряя каждый уголок. Два полупрозрачных силуэта потихоньку исчезали, а Карин просыпалась. Суйгецу ломал свою голову, пытаясь понять, что это за секретная техника, которой его напарница воспользовалась? Хозуки устал от недосказанности, устал от погони за призраком и устал от недоверия. Быть глупым и беспечным — проще. Менма носил маску, считая её своим лицом. Суйгецу носил маску беспечного дурачка, в надежде скрыть истинный лик. — Восхитительно, — улыбнулась ведьма в алом, помогая встать Карин с пола. — Что это было? — поинтересовался Чиё. Удивительно, но на ответ Узумаки, Хитоми ответила сразу же. — Как же, что? Любое дитя захочет защитить свою мать, — от ответа Хитоми все пооткрывали рты, в том числе Карин, которая была крайне удивлена рассказанным. — Как… Как ты узнала? — Ох, моя милая, — с сочувствием произнесла Хитоми. — Я всё вижу, вижу насквозь, — через мгновение её глаза покрылись полупрозрачной дымкой, а сами глаза окрасились в белый. — Вижу, — улыбалась она. — Я всё вижу.***
Солнечные лучи едва касаются крон деревьев, но двое юнцов уже вышли из дому. Улыбка на лице мальчишек сияла, они надеялись, что мать их не услышала. Юноши взяли вёдра в руки и побежали прочь, за холм. Птицы уже щебетали, приветствуя ранних пташек. — Как думаешь, у нас получится поймать как можно больше рыбы? — произнёс блондин. — Конечно у нас всё получится, — улыбнулся в ответ его брат. Мальчишки были невысокого роста, но это и было понятным, ведь им ещё по восемь лет. У обоих золотого цвета волосы, по два шрамика на щеках и красивые, наполненные жизнью глаза. Уже в столь юном возрасте дети хотят помочь матери, зная, как она сильно устаёт и не успевает заняться собой. — Стой! — тихо прошептал первый мальчишка. — Гляди, снова он! — Действительно, — отвечал второй мальчик. Он смотрел на высокого рыжеволосого мужчину, который сидел возле дерева и общался с птицами. — Выходите, — громко произнёс он. — Кролики сзади вас уже всё мне доложили. — Что?! — в унисон произнесли дети и обернулись, там кроликов не было. — Значит, вы там? — захохотал Джуго. — Я почти каждый час произношу эту фразу, не думал, что она когда-нибудь сработает. — Ты нас обманул, — недовольно высказался первый. — Да-да! — подтверждал второй. — Ребята, — улыбаясь произнёс рыжеволосый, он направился в сторону мальчишек, которые для него были словно спичинками. Его крупные ладони прикоснулись к золотистым волосам и потрепали волосы. — Какие же вы непоседливые. — Мы хотим помочь маме! — Это опасно, вы же знаете это! — Да ладно тебе, Джуго, — произнёс идущий из чащи леса Суйгецу. На нём был чёрный плащ, за спиной находился перебинтованный меч «Самехада», длинные белые волосы спускались до плеч, мешки под глазами от недосыпа и лёгкая щетина. — Вы посмотрите, кто явился, — недовольно произнёс Джуго. — Блудный сын. Что тебя привело сюда, Суйгецу? — Я не могу навестить старых друзей? — удивился Хозуки, он сел на корточки и улыбнулся, посмотрев в глаза детей. — Вы на него похожи. — На кого? — робко произнесли они, прячась за спиной Джуго. Лишь изредка показывая своё личико. У первого мальчишки правый глаз был голубого цвета, а левый золотого. Второй мальчишка имел правый глаз золотым, а левый голубым. — На своего отца, — улыбнулся мечник.***
— У тебя вырастут прекрасные близнецы, — похвалила её Хитоми, усаживая за стул. — Дети от избранного. — Стоп, что?! — воскликнул наконец-то Суйгецу. — Ты беременна? От Менмы? Карин покраснела, она видела, как пятеро Узумаки уставились на неё, даже Осорэ перестал хныкать. — Д… Да. — Твою мать! — ругнулся Хозуки. — Когда ты планировала мне рассказать об этом?! — Когда найдём все артефакты, — призналась красноволосая Узумаки. — Ты хоть понимаешь, что мы с тобой не раз были на волоске от смерти?! Сколько раз наши жизни были в опасности, и ты всё это время молчала, что носишь под сердцем ребёнка! — Двух близнецов! — влезла Хитоми. — Двух близнецов! — истерично повторил мечник, махая рукой в сторону Карин. — А если бы с тобой что-то случилось?! Ты хоть представляешь, что со мной было бы? Как бы я себя чувствовал?! Одна лишь твоя смерть перечёркивает многое, а если ещё смерть ребёнка, то тут можно идти и вешаться. — Прости… — ПРОСТИ?! — взревел Суйгецу. — Да я с тебя в ах… — Успокойся, малыш, — раздался голос из тени. В самом левом углу, в тени сидел Шизукеса. Его выдавали лишь глаза, серебристый и золотистый огонёк сиял из темноты. Суйгецу замер, его тело немного скручивало, пока блондин держался за свою трость и продолжал смотреть на мечника. — Не устраивайте спектакль, не надо тратить наше время. — Остынь, Шизукеса, — спокойно произнёс Чиё, и лишь через минуту блондин закрыл свои глаза, облокотившись на спину стула. — Ты тоже, Суйгецу! Брат прав, времени мало, необходимо решать проблемы сразу! — Ты сказала про шестого, — произнёс Айсуру. — Где он? — Он в сердце родного дома, — улыбнулась женщина. — В Конохе и ждёт вас. — Ждёт нас? — переспросил Икари. — Да, — грустно и без причуд ответила Хитоми. — Это уставшая душа натерпелась многого. Даже отсюда я чувствую его боль… — Он последний, кто необходим для ритуала? — Да, — отвечала она Карин. — Тогда и вернётся Менма? — переспросил Суйгецу, гневно посматривая в сторону Шизукесы. — Нет, — удивлённо воскликнула ведьма. — Мы вернём Наруто. — Он просит звать себя Менмой, ведьма. Не забывай, что подобное его очень сильно злит, — искоса смотря на ведьму, продолжал отвечать Суйгецу. — Я ждала его всю свою жизнь, — сердито произнесла Хитоми. — Я ждала избранного, того самого, который должен спасти мир, так предначертано пророчеством. Мальчик из пророчества — это Узумаки Наруто, но никак не Менма. — Алё, — хамски отвечал уже Суйгецу. — Ты что-то путаешь! — Когда Наруто узнал страшную тайну о своём детстве, когда он ушёл к Орочимару, то он изменился, — серьёзно произносила женщина. — В тот самый момент чистую душу избранного, коснулась тьма. Тьма посеяла в чистой душе семя, а именем ему было — Менма. Со временем, из года в год, семя росло и в один момент подавило сознание Наруто. Менма лишь подселенец! Он никогда не должен был существовать, он лишь сгусток тьмы! Братья слушали её слова и молчали, а Карин с Суйгецу вдумывались в каждое слово. Избранный? Подселенец тьмы? А всё сходилось очень красиво. Действительно, Наруто со временем становился всё жестоким и жестоким, а после, на нём появилась маска. Раздумывать долго было нельзя, по словам Хитоми, тот ритуал необходимо провести в новолуние, ведь после, придётся ждать долгие месяцы, чтобы все дополнительные факторы сошлись. Оставалось лишь пару дней, а это означало, что необходимо было спешить.***
Суйгецу, Карин, Чиё, Айсуру, Шизукеса, Икари и Осорэ направились в сторону Конохи. Путь лежал недолгий, в целом за два дня можно было бы управиться, а обратно вернуться благодаря технике Айсуру. Он оставил печати Бога грома, чтобы в прекрасный момент переместиться. Деревня риса опустела, осталось лишь пару человек, которые на контакт даже идти не хотели. — Они ушли, — сурово произнесла женщина. — Куда? — удивлённо воскликнул Суйгецу. — В Коноху, — покрепче сжимая грабли, она осмотрела беловолосого. — Там сейчас шумно Юрико собрала народ и направилась туда… А ты… Ты мне кого-то напоминаешь… Случаем, не ты сорвал с нас деньги, вытаскивая палку? — Удачи, — улыбнулся Суйгецу. — Я вас вижу впервые! Путь продолжился дальше. Невыносимо было тогда, когда приходилось остановится на ночлег. Невыносимо из-за частого хныканья Осорэ, сурового взгляды Шизукессы и заумных слов Чиё. Айсуру крутился вокруг Карин, но никак не мог с ней поговорить, а Икари продолжал смотреть на пламя. Суйгецу это очень сильно настораживало, ведь это было несвойственно ему. — Что случилось, здоровяк? — подошёл к нему Суйгецу и сел рядом. — Ничего, — тихо произнёс Икари, немного приближая свою ладонь к костру, от чего тот разгорался сильнее. — Рассказывай, — беловолосый толкнул его в бок и улыбнулся. — Я знаю этот взгляд. О чём думаешь? Икари сидел молча, а после тяжело вздохнул. — Я думаю о словах ведьмы, — тихо продолжил он. — Моя стихия пламя, а я гнев Менмы… Наруто. Может быть действительно, его души коснулась тьма, которая и подменила настоящую личность другой? — Мне кажется, что ты загоняешься, — хмыкнув, произнёс беловолосый. — Знаешь, какие воспоминания у меня? — спокойно спросил красноволосый. — Какие? — Клетка… Может его души коснулась тьма, но он старался держать меня под замком в самоё тёмной клетке. Лишь изредка мне удавалось выбраться наружу… Мне… Гневу, так сказать… — К чему ты клонишь? — уточнил Суйгецу. — Если тьма смогла изменить чистую душу Наруто, сделав из него Менму, — спокойно продолжил Икари. — То, что говорить об эмоции? Что, если я не должен был появляться? Что, если я вовсе не тот, кто должен здесь находится? Что, если я такой же подселенец и заменяю настоящую эмоцию, настоящей личности? — Икари…. — Что, если, когда вернётся настоящий Наруто, то я…. — Икари сделал небольшую паузу, на краешке его глаза можно было заметить слезу. — Я умру… исчезну? Ведь тогда меня и не должно было существовать… Ведь в отличии от моих братьев я не помню воспоминаний из детства… Лишь с убежища Орочимару. — Всё будет нормально, — улыбнулся Суйгецу, он обнял парня за плечо и прижал к себе. — Хоть ты и гнев, но из всех своих братьев ты самый человечный. А знаешь почему? — Почему? — Потому что настоящий, — улыбнулся Хоузки, от этих слов Икари тоже невольно улыбнулся.***
В Конохе уже вечерело, а Умино продолжал бежать, в надежде поймать своего призрака. Тяжёлая отдышка, в горле уже пересохло, а глаза продолжали высматривать малейшую деталь, которая могла бы дать зацепку. Наконец-то, его поиски привели на тренировочное поле, где возле дерева находился столб. Памятное место, там был первый экзамен команды под номером семь. На этом столбе, смотря на небо, сидел мальчишка в оранжевом комбинезоне. — Нашёл, — тяжело дыша произнёс Ирука, подходя ближе. Его рука тряслась, но пальцы всё же коснулись спины мальчишки. Он обернулся и нежно посмотрел на учителя своими голубыми глазами, на лице появилась лёгкая улыбка. — Это правда… Настоящий… Снова маленький? — улыбнулся Умино, роняя по щекам слёзы. — Наруто?! Улыбка с лица мальчишка спала, грустное выражение лица сразу же омрачило учителя, и блондин отрицательно покачал головой. — Наруто больше нет, — грустно произнёс. — Я… Я — всё, что от него осталось, Ирука-сенсей.|Сцена после титров|
Дом ведьмы опустел, но она продолжала раскладывать карты, а также готовиться к предстоящему ритуалу. Небольшой зелёного цвета огонёк вспыхнул возле неё, и прозвучал детский голосок. — Не надо, — промолвила она. — Прошу тебя, Хитоми. — Отстань от меня, Аяме, — сердито фыркнула ведьма. — Он — моя надежда! Он — избранный, я обязана его вернуть к жизни! Я должна это сделать — это единственная возможность искупить свой грех. — Хитоми, услышь же меня, — призрак маленькой девочки молил ведьму и словно стоял на коленях. — Ты, разве, ослепла? Ты, разве, не видишь, что этот человек зло! Он настоящее зло, чистый сгусток! Ты не должна его возвращать в мир живых, не делай этого! Пожалуйста… Холодок прошёлся по дому, дверь внезапно отворилась, и Хитоми сильно удивилась, ведь за дверью никого не было. Зелёный огонёк затих, словно потерял саму возможность говорить. Глаза девочки широко раскрылись от удивления. В дверях стоял высокий мужчина в чёрных доспехах, сияющие в темноте ярко-голубые глаза, волосы платинового цвета спускались до плеч. Миловидное выражение лица, аккуратный нос и бледная, мертвецке бледная кожа. Высокий мужчина стоял и смотрел только на Аяме, смотрел недовольно, порой покачивая своей головой. Доспехи мужчины были чёрного цвета и как наплечники были украшены золотыми рунами. — Помоги, Хит… — девочка не успела договорить, как её за голову схватил мужчина, вытаскивая на улицу. Там уже находился чёрный конь, глаза которого горели красным цветом. — Меня зовут Танатос, — холодно произнёс мужчина. — Заблудшая душа, которых здесь тысячи, но ты самая разговорчивая. — Простите… Простите меня! — визжала Аяме. — Пора тебе упокоиться, я проведу тебя. Прошу, не мешай, ведьма должна вернуть его обратно.