Протезы

Воспоминания медленно улетучивались, как осколки бредового сновидения, оставляя после себя лишь совершенно неясные образы. Яркий калейдоскоп из лоскутьев вражеской формы, ошметков мяса и брызг крови. Или даже фонтанов. Прежде чем, очнувшись, осознать, какую мясорубку устроил, Флиппи понял, что у него больше нет рук. А потом он увидел базу Тигров перед собой, голову их командира в коробке из-под пиццы, и кровь. И отсутствие рук тут же отошло на второй план. Кровь была повсюду: на земле, на стенах, на останках его отряда. На последних взгляд задерживается подольше, и образ мертвых товарищей воскрешает в памяти только что забытый кошмар, последовавший за их смертью. Жестокий приговор тигриным солдатам, чудовищная казнь для их командира. А главное – предшествующая этому безалаберность Флипа, ставшая фатальной для Сники и Мыша Ка-Бума, и необходимость прятаться в трупе своего товарища. На негнущихся ногах сержант попытался сделать пару шагов к своему отряду – ушам француза-подрывника и голове разведчика – но колени его подломились, и он тут же рухнул в кровавую грязь. Отхаркиваясь от багровых брызг, Флиппи уперся грязными костями в жижу под ним, и невозможным усилием заставил себя поднять голову. Его неудобно низкий ракурс – как раз такой, какой могли позволить его культи – позволял увидеть достаточно, чтобы солдат, болезненно застонав, опустил голову обратно и позволил остаткам рук лишить себя опоры. Начал накрапывать дождь. И без того разжиженная земля под Флиппи стала походить на страшную мерзкую кашу, но его это мало интересовало. Голое мясо на руках сильно зудело, и Флиппи в другой ситуации был бы готов разорвать его в клочки, но сейчас он был абстрагирован от всего. «Ну что же ты так, упал в грязь? Посмотри на дело рук своих! Оторванных, хе-хе». - Вещал внутренний голос. Полностью проигнорировав приказ, Флиппи посмотрел на небо, надеясь, что хоть оно чисто от крови. И да, на нем не было этого мерзкого багряного оттенка; но оно было серым, полностью серым. Такой же антрацитовый цвет сковал внутренности сержанта. Отныне два цвета навсегда поселились в нем: равнодушная сталь неба и карминная кровь земли. «Оказывается, можно так просто вспоминать сны! Всего пара совпавших деталей, и ты уже словно вернулся назад. Как бы я хотел, чтобы этот кошмар вокруг меня оказался всего лишь сном, который я так некстати вспомнил…» Рабочая смена давно закончилась, но он остался подольше, доводя до совершенства уже выточенные детали. Остальные рабочие ушли по домам, в свои семьи, но Хэнди семьей, вопреки наставлениям родителей, так и не обзавелся. Возвращаться в свой пустой дом не хотелось; не то чтобы там был бардак, у Хэнди, в отличие от многих типичных холостяков (тем более рабочих, у которых не было времени на приборку), всегда в доме была чистота. Но там было пусто, да и коллеги как раз выполнили свою работу халатно, так что придется переделывать – вот и появился повод остаться. Вообще они всегда халтурят – нет-нет, да и промелькнет где-нибудь брак – но сегодня они как сговорились, и большинство деталей были кривоваты, или неверного размера, или еще как-нибудь отличались от основного образца. Хэнди, в принципе, понимал товарищей – каждый стремился выполнить свой план и поскорее убраться под спасительную крышу дома: шла война, как-никак. Но такое отношение к работе поражало его. Браки в боеприпасах приводили к авариям на полях сражений, разве остальные рабочие не понимали, что это от них в какой-то мере зависит победа зеленых*? Или их поражение… Хэнди с трудом поднял массивный корпус крупнокалиберного снаряда. Рядом с его наконечником была вмятина, как раз так, чтобы при разрыве снаряда взорвалось и орудие. Бормоча под нос неразборчивые проклятия в адрес нерадивого мастера, Хэнди попытался взвалить на плечи тяжеленный корпус, чтобы подтащить его к наковальне и выпрямить, но тот перевесил, и рабочий, пытаясь восстановить равновесие, отставил одну ногу назад. Однако той секунды, когда нога, готовясь быть отставленной, оторвалась от земли, хватило, чтобы корпус снаряда перевесил окончательно. Понимая, что его сейчас, чего доброго, зашибет этой деталью, Хэнди, падая, развернулся вправо – на правой руке располагался основной вес гильзы – и вытянул руки вперед. Раздался тихий хруст. Совершенно тихий, почти не слышный. Некоторое время Хэнди просто пытался понять, откуда был этот звук. И почему он больше не чувствует своих рук. Боль накатила внезапно – стоило только рабочему взглянуть на свои локти, на которые упала тяжелая гильза, вылетевшая из рук Хэнди при падении. Он попытался хоть как-то подвинуться, но гильза, все еще лежащая на локтях, остановила его. Скинуть ее не получалось – мешала чудовищная боль. Оставалось только лежать не холодном полу со сломанными руками и ждать утренней смены. «Черт, даже не шевельнуться… Эта любовь к работе и к тому, чтобы все было сделано правильно, в этот раз сыграла со мной злую шутку». – Я понимаю, сэр, сейчас военное время, и мне следовало бы отложить свои эксперименты до каких-нибудь более благоприятных для страны времен. Но представьте, какое преимущество в войне нам даст использование нано-роботов! – Представляю. Я и не собираюсь ограничивать тебя в твоих экспериментах – если бы собирался, давно бы сделал это. К тому же тебе, полагаю, война лишь обеспечивает прикрытие и материал для исследований. Что ты задумал на этот раз? – Сэр, я планирую выяснить, можно ли с помощью нано-роботов приживить человеку оторванные части тела. Думаю, на войне случается много подобных травм, так что вы обеспечите меня материалом. – Верно. Материал есть. Буквально недавно очередной солдат вернулся без рук. И нам очень нужно, чтобы он снова вернулся в строй – это настоящий боевой талант. Есть лишь одна загвоздка – его прежние руки в слишком плохом состоянии, чтобы возвращать их на место. – Ясно. Теоретически, можно пришить чужие руки, при условии, что они максимально одинаковы. Есть кандидаты? – Возможно. Один рабочий в тот же день получил производственную травму. Его, конечно, можно починить, но проще ампутировать руки. И на его заводе таких же рабочих – десятки, а этот солдат такой один. Мы проверим, подходят ли они по физическим параметрам. – Простите, сэр… – Что еще? – Чем так важен этот солдат? – Он разорвал в клочья Тигриного Генерала и его отряд. Хотя и потерял при этом свой. И собственные руки. – Э-э… Ясно, сэр. Думаю, я завершу все необходимые приготовления к тому времени, как вы сообщите мне результаты проверки. Спустя годы он понял, что первое впечатление было ошибочным. В его сердце не было никакого серого равнодушия – оно горело огнем, разгораясь с новой силой после каждого убийства, а разум был всегда затуманен. Даже теперь, через столько лет, он не смог привыкнуть к своей кровоточащей памяти, если только к ней вообще можно было привыкнуть. Сегодня он ехал в автобусе, и рядом с ним стоял безрукий рабочий. Флиппи сразу подумал, что бедняге, наверное, нелегко, особенно учитывая профессию. Он и сам сильно мучился в те дни, пока ему с помощью нано-роботов не приживили новые руки. Он тогда еще часто спрашивал себя, кому же они принадлежали прежде, но потом решил не заваливать себя глупыми вопросами. Вряд ли хозяин этих рук был живым. А теперь он смотрел на безрукого рабочего, и его голову посетила безумная мысль – а не его ли это руки? «Нет. Это было бы совсем глупо». Даже будучи безруким, он не смог отказаться от любимой работы – любой работы. Конечно, с завода его уволили, и приходилось подрабатывать по случайным объявлениям. Вот и сейчас Хэнди ехал с очередной шабашки в автобусе, рядом с каким-то военным, рассматривая его руки, сжимающие поручни. Он вообще любил рассматривать чужие руки, ведь своих был лишен. В этот раз увиденные руки вызвали в Хэнди необъяснимое чувство дежа-вю. Они были очень похожи на его собственные, когда они еще у него были. Приглядевшись, рабочий понял, что сходство было прямо-таки фантастическое: чуть выше большого пальца белел шрам от царапины. Точно такой же был у него – случайно порезался разбитым зеркалом. На другой руке, на запястье, было едва заметное пятно, как от старого ожога. У Хэнди было такое же – пролил на руку раскаленное масло. В какой-то момент рабочий подумал – а не его ли это руки у ветерана? Он вдруг почувствовал на себе пристальный взгляд и поднял голову. На него недоверчиво воззрился солдат, руки которого были так похожи на его собственные. Когда Флиппи грозно покосился на рабочего, беспардонно его рассматривавшего, он столкнулся с его взглядом и прочел в нем… узнавание? Он узнал свои руки? Сержанта и раньше посещала мысль, что если эти сильные руки принадлежали не солдату, то уж наверняка рабочему. Но он никогда бы не подумал, что их хозяин жив и нуждался в своих руках. Хэнди увидел во взгляде ветерана некоторое замешательство. Словно тот допускал, что это вовсе не его руки, и что они могли раньше принадлежать Хэнди. – Эксперимент прошел удачно, сэр. Ваш суперсолдат снова в строю. – Отлично. Думаю, твоя технология сможет помочь людям. Более того – она поможет нам выиграть войну! Мир понемногу оттаивал, разгораясь новыми яркими красками, наконец, сбросив с себя бремя ненавистной войны. Хэнди и Флиппи молча стояли и смотрели друг на друга. ______________ *Зеленые - фаноничное название тех, на чьей стороне воевал Флиппи.