Здравствуйте, я ваш Император!

      Я стояла на Невском и глупо улыбаюсь. Вечерний Петербург, ноябрь, по-зимнему холодно, вокруг горели и переливались разными цветами высокие фонари. Люди спешили кто куда, со стороны театра слышалась музыка, ехали по дороге машины. Питер жил и дышал, как и полагается большому городу.       А я медленно сделала шаг вперёд и снова застыла, очарованная городом.       — Опять на морозе, — укоризненно раздалось над ухом, а щёку обожгло горячее дыхание, тёплые руки крепко обняли, прижимая к себе.       — Нике, ты меня пугаешь, — обернулась.       — Ещё скажи, что не рада меня видеть, — фыркнул Романов и осторожно взял моё запястье, поднёс к губам, трепетно-нежно поцеловал. — Я скучал.       — И я, — погладила его по щеке, обняла в ответ. — Ты же недолго ждал?       — Нет, минут пять, не больше, — Николай крепко сжал мою руку. — Я бы прямо туда пришёл, но ты хотела немного пройтись одна. Я уважаю это твоё право.       — Спасибо, — я прильнула к нему. — Прогуляемся немного, а потом домой?       — Как тебе приятнее? — Романов смотрел с обожанием и теплом. — В конце концов, сегодня ты устала явно больше моего. Я-то в конструкторском бюро просидел весь день, а ты ходила. Я помню, что это тяжело.       — Ну ты ведь возьмёшь меня на ручки? Если устану, — я понаблюдала за тем, как меняется выражение его лица, и засмеялась. Романов, конечно, мне никогда бы не отказал — сословная гордость не дала бы, но и согласиться ему было страшно — знал, несчастный, что я не тростиночка.       — Ну конечно, — он вымученно улыбнулся.       — Шучу, мне тоже бывает жалко окружающих, — я поцеловала его в щёку. — Нике, ты мой родной муж, как я могу тебя мучить?       — Действительно, — Николай ухмыльнулся. — А то, что я вчера чуть Богу душу не отдал уже в который раз, видимо, не в счёт. Эти твои маски увлажняющие. Ужас, если честно.       — Зато у меня кожа свежо выглядит, — парировала я. — Да и ты в общем-то не жалуешься, как я могла заметить.       — Уволь, как я могу жаловаться на то, что ты у меня очень красивая? — Романов сконфузился, покраснел — всё, ему стало стыдно, что он вообще об этом заикнулся. Он вообще стеснялся хоть как-то комментировать мои прихорашивания и походы по магазинам, боясь показаться невежливым или обидеть.       — Всё в порядке, — как ни странно, это простая фраза всегда его успокаивала. — Как день?       — Скучно, — Николай устало вздохнул. — Совещание, ещё совещание и ещё совещание. Стажёр тоже… Не дай Бог. Просто с самого утра ждал встречи с тобой, — он снова поймал меня в объятия.       — Сегодня пятница, а значит у нас есть целых два дня друг для друга, — я постаралась его подбодрить, зная, как он может тосковать по мне. С виду, конечно, Николай Павлович преимущественно был похож на непоколебимую скалу, да и множество воспоминаний, сохранившихся об императоре, свидетельствовали об этом, но на самом-то деле… На самом-то деле со мной Романов становился другим: тёплым и заботливым. Любящим. Возможно, раньше таким он и был в кругу семьи и вдали от чужих глаз.       — Это правда, — Николай чуть улыбнулся. — А давай за пирожными зайдём, а?       — Давай, — моей диете конец, но что поделать — Коленьке я сказать об очередной попытке похудеть я не могла — знала же, что не оценит. Да и попытки влезть в платье, которому лет двадцать, пусть оно и мамино, глупые какие-то. Нет, наверное, муж прав, и это моя очередная блажь, не больше. Да и слово-то какое доброе… Пирожные. Не могу отказаться.       — Софи, а я тебя очень люблю, — Романов уже в который раз прижал мою руку к губам.       — И я тебя. Коль, ты чего? — нет, всё-таки сегодня он какой-то ну очень странный.       — Да просто… Сегодня уже пять лет, как я тебя встретил. И ни разу за всё это время не пожалел, клянусь тебе, — Николай внимательно посмотрел мне в глаза. — Мы это не празднуем, но я помню. А ты, Софи? Ты была со мной счастлива?       — Видит Бог, что да, — серьёзно ответила я. — И буду счастлива, Нике.       — Как и я с тобой, — Романов радостно рассмеялся. — Господи, ну никогда не думал, что попаду в будущее да ещё в какое. И встречу тебя, моя красавица.       — Ну, я тоже не думала, что выйду замуж за одного из самых грозных императоров России, — я прижалась к нему.       — А чего сразу грозных-то? — смутился Николай. — Я так, помаленечку.       — Трудно поспорить, — я пожала плечами и улыбнулась. — Ну ладно, идём, а то все пирожные раскупят!       Как же всё-таки прекрасны эти петербургские вечера.