Кошачьи знаки

      Мори категорически не нравилась новая кукла его милой Элизы. Во-первых, девочка всюду таскала её за собой. В магазинах она отказывалась примерять платья, пока не увидит их на своей любимой игрушке. За стол садилась только рядом с ней.       Во-вторых, раздражал тот факт, что не с ним девочка была заботливой и нежной. С куклой она делилась любимыми сладостями. Кормила с ложечки. Ходила за ручку. Бережно расчесывала рыжие локоны. Вплетала в них свежие цветы.       И, наконец, в-третьих, боссу мафии не нравилось то, что сожительство с этой «куклой» превратило его относительно размеренную жизнь в абсолютный хаос. И всё из-за одного каприза девчушки, которой он никак не мог отказать. Ему пришлось смириться с тем, что домашние запасы коллекционного вина постепенно истощились, что на потолке появлялись грязевые следы от ботинок, что окурки валялись везде, где только можно, но не в пепельнице. Кукла была вся пропитана едким запахом табака. Из обветренных губ то и дело доносился тяжелый перегар и трехэтажный мат. Мужчина искренне недоумевал, что могло привлечь его милую девочку в этом рыжем чудовище. Он надеялся, что пройдет ещё день-второй, и она наиграется. Что с пинком сможет избавиться от надоевшей игрушки.       Мори сокрушался и проклинал ту недавнюю субботу, в которую они с Элизой отправились прогуляться в городской сквер. Чтобы вытащить малышку на свежий воздух ему пришлось пообещать подарить любую куклу, которую она захочет. Ничего не предвещало беды. Они медленно прогуливались между цветущими деревьями, когда девочка перебила читающего ей стихи опекуна и указала пальцем на свернувшегося в клубочек, словно котёнок, молодого мужчину.       Одетый в костюм-тройку, с валяющейся у лица шляпой. Под головой у него лежал черный плащ. Хрупкую фигуру припорошило лепестками сакуры. Мори сразу же узнал подчиненного, Накахара Чую. Элиза часто видела их вместе, говорящих о делах мафии. Глаза девочки загорелись. «Богиня, лесная нимфа или, может быть, эльф?» — подумала она, присев возле спящего. Достав из сумочки платок, она аккуратно стёрла с подбородка слюну, и подняв глаза на изумленного опекуна, уверено произнесла: — Я хочу его.       Когда Чуя пришёл в себя, он был уже на диване в доме начальника, укутанный в толстое одеяло и с двумя хвостиками на голове. «Пил. Дазай сволочь. Шел домой. Дазай, ненавижу тебя! А как пришел? Это всё этот мудила виноват!» — фрагментами вспоминал парень, прикрыв от яркого света ладонью лицо. «Какого хрена? У меня дома новые окна выросли?» — Доброе утро, Чуя. — Да как бы не так! — бросил он в ответ, зарывшись носом в щель между подушкой и спинкой дивана. Сделав небольшую паузу, за которою попытался побороть ужас, он развернулся на голос. Перед ним стоял тот самый человек, которого не захочет видеть утром в субботу ни один смертный. Босс.       Слово за словом, а точнее распоряжение за распоряжением, и вот уже тот самый Чуя Накахара больше не один из самых грозных членов портовой мафии, а милая кукла малышки Элизы. Для Чуи, естественно, это было озвучено как «нянька» и по срочной необходимости в связи с чрезвычайной занятостью Мори.       В городе воцарила весенняя благодать. Ни слуху, ни духу от иностранцев-выпендрежников, которые ещё недавно качали права, ни каких-либо провокаций со стороны детективного агентства. Казалось бы, надевай любимый докторский халат для прогулок и веди малышку в парк развлечений. Но нет, Мори честно приходилось сидеть за рабочим столом, всматриваясь в пустые бумаги, создавая при собственном же подчиненном видимость той самой чрезвычайной занятости. — Ну, чё там? — иной раз интересовался Чуя. — Тяжёлые времена, тяжёлые.       Поначалу Мори наиграно вздыхал, дескать заколебался, но вскоре в этом не стало надобности. Босс мафии действительно устал и каждый его вздох и «ох» больше не были постановочными. А во всём вина этого наглеца, который уже вовсю чувствовал себя как дома. — Не хотите поделиться? — Я тебе уже доверил самое ценное. — Мори, ты всегда можешь рассчитывать на «Двойной розовый», — пролепетала Элиза, обняв Чую со спины. — Договорились, милая. — Всегда. — Поддержал девочку подчинённый и, наклонив голову вперёд, снял шляпу. «Да иди ты домой уже» — мысленно фыркнул Мори. — Рассчитываю на вас. — Подмигнул он малышке, но румянец почему-то тут же украсил лицо рыжеволосого.       В мягком свете заходящего солнца, с прижавшейся к нему Элизой, с полевыми цветами в длинноватых волосах, Чуя смотрелся действительно как прекрасная лесная нимфа. Мори никогда до этого момента не замечал в подчиненном такой изящности. Да он вообще в нем мало чего замечал. Обычно он видел лишь преданного работника с хорошей способностью, скверным характером и тягой к саморазрушению через вредные привычки. Самой вредной из них он считал тоску по Дазаю. Чуя никогда об этом не рассказывал боссу, как и ничего другого, что касалось бы его личной жизни. Мори было лишь известно, что все тяжело переживали уход Осаму, а тот, который был его напарником — особо болезненно. На этом знания о Накахаре заканчивались. И только сейчас, спустя столько времени в одном колесе, он видел хрупкую фигуру, бледную кожу, тонкие губы и голубые-голубые глаза. Что-то явно пошло не так. В груди босса приятно заныло. — Вы не заболели? Сидите целый день. Я вот нихера не делаю, но устал до пи… — хриплый голос вернул в реальности. Он явно не принадлежал волшебному герою из сказки. С таким голосом не цветы собирают, а бутылки. — Устал. Давайте прогуляемся? — предложил Огай, отодвинув от себя ноутбук. — Прогуляйтесь. — Вместе. — Вдвоём хотите улизнуть? — уточнила Элиза, наконец отпустив Чую, — Мори, он же мой. — Конечно, я зову тебя, милая, а его за компанию возьмём. — Если у вас появилось свободное время, — встрял Накахара, — позвольте мне откланяться. «Ага, откланяться, чтобы наклюкаться. Ну что за мудак?» — На улице прекрасный вечер, по набережной не хочешь пройтись с нами? — У меня из-за работы совсем не осталось времени на жизнь. — Поджав губы, возразил парень. Он накинул шляпу на голову и живо направился к двери. — А мы не её часть? — удивилась девочка. — Вы — моя работа, милая. — С искренней улыбкой пролепетал Накахара и нежно потянул её за щеку. Вместо девочки эти слова укололи босса. Причём в самое сердце. «Ну и сволочь!» — подумал тот, кто сам больше походил на наивного ребёнка, чем Элиза, которая неожиданно легко согласилась с Чуей и пожелала ему приятного вечера. — Мы ждать тебя не будем. — С максимальным безразличием в голосе сообщил мужчина. — Поэтому не шуми, когда вернешься. — Он может не возвращаться. — Неожиданно серьёзно начала Элиза. Они, как обычно, сидели вдвоём на лавочке неподалёку от пляжа. — В каком смысле, сладкая? — Мори, ты такой дурак. — Тяжело вздохнула она, крепко сжав вафельный стаканчик с мороженым в своих маленьких руках. — Пускай больше не приходит, он мне надоел. — Мне казалось, что вы близки. — Удивился Мори. — Наигралась. — В голосе девочки очевидно прозвучала грусть. Она ещё не умела мастерски врать, как делал это опекун. — Да как он тебе не надоедал ещё? — подыграл мужчина. «Знаешь, а папочка-то не наигрался» — с ноющей досадой подумал он. — Ему нужен Кен. — Деловито заключила Элиза. — Мы можем скрасить им своё одиночество, но не его. — Он что, Барби? — рассмеялся глава мафии. На душе приятно потеплело. И правда, с его милой мордахой, ухоженными волосами и точенной фигурой, Накахара Чуя подходил на женскую роль. А с его капризами — так и подавно. — Ты же помнишь о Осаму Дазае? — Почему ты заговорила об этом человеке? Настроение сошло на нет. Огай понимал, о чём хотела сказать девочка. — Он сможет спасти Чую, вытащить из цепких лап уныния. Они уже сомкнулись на его горле. Мори, он страдает. Нам нужно помочь. Я хочу попрощаться счастливо. Знать, что игрушка будет лежать не под деревом, а в объятиях дорогого ей человека. Глаза девочки наполнились слезами. Впервые Мори видел, чтобы его малышка так кому-то сопереживала. Она сама всегда была похожа на красивую куклу. Теперь же внутри неё наконец поселилась настоящая человеческая душа. Такая же прекрасная, как и её оболочка. Взрослые слова из уст ребёнка не звучали нелепо. Пускай она и успела их набраться где-то за просмотром телевизора или чтением манги, но были они сказаны не попросту. Более того, мужчина был согласен с ними. Как бы не хотелось это признавать. — Иногда дружба заканчивается ничем. — Пожал он плечами. — Любовь тоже заканчивается ничем? — С сегодняшнего дня ты больше не будешь ничего смотреть или читать без моего разрешения! — Дурак! Я объявлю голодовку! — пригрозила Элиза, проглотив оставшееся мороженое. — Ну, милая… — Тупой старикан!       Мори не мог уснуть. На прогулке Элиза сказала то, чего он так сильно ждал. Наигралась. Но вместо счастья он ощущал противную горечь. С того самого момента она его не отпускала. «У меня изжога души, мать его. Помогите!» — мысленно молился мужчина, перекатываясь с одного края кровати на другой. Он просто освободит Чую от ненужной работы няньки. Будет больше проводить времени со своей девочкой. Никто не будет мешать их семейной идиллии. Которой никогда и не было. Но не суть. «Так и знал! Нельзя было приводить парня уже в состоявшеюся семью, где есть ребёнок. Одна морока теперь.» — Не унимался Мори, боровшийся ногами с одеялом, которое словно жало, вылазило из пододеяльника и впивалось в его чувствительную кожу.       Терзания главы мафии прервала с шумом распахнувшаяся дверь в его комнату. На пороге пошатывалась хрупкая мужская фигура. В ночном свете его сложно было рассмотреть. Но запах тяжелого перегара, моментально заполнивший всё помещение, давал ясные представления о состоянии пришедшего. — Что ты здесь делаешь? — Босс! — начал Чуя, он снял шляпу и крепко прижал её к своей груди. Закончив уважительно кланяться, рыжий запустил головным убором прямиком в лицо недоумевающего Мори. — Повесьте, пожалуйста. Не без труда он дошагал к постели, и свалился прямиком на неё, уткнувшись носом в одну из подушек. — Что ты себе позволяешь, щенок? Злость стучала в висках. Мори перевернул ночного гостя на спину и одарил пробуждающей пощёчиной. Первая не особо помогла. Когда он замахнулся ещё раз, Чуя ловко перехватил его руку и поднёс к своим губам. Ощутив их тепло и мягкое касание, мужчина испугался не на шутку. Его, главного в портовой мафии, целует подчинённый, далеко не высшего ранга. К тому же парень. К тому же редкий засранец. — Ты неправильно целуешь руку в знак уважения, идиот. — Выпалил он, чтобы хоть как-то разрядить атмосферу. Накахара потянулся к шее мужчины. — А в знак привязанности? Вот так, правильно? — игриво пролепетал он и впился в бледную кожу с такой силой, чтобы гарантировано оставить после себя багровый след. Тем временем Огай успел покраснеть от кончиков ушей до пальцев на ногах. Он ощущал жар всем телом. Мысленно он кричал. Нет, ничего членораздельного. Просто вопил от ужаса. На деле же лежал бревном, уставившись в потолок округлившимися от шока глазами. — Надеюсь, когда-то я поцелую вас в знак любви. — Сладко промурчал на ухо подчинённый. — Нет на мне таких знаков. — Быстро возразил Мори, тактично отодвинув голову приставалы. Чуя вновь придвинулся к боссу. Говорить у него уже не оставалось энергии, поэтому он просто зарылся носом в его волосах и тихо засопел. Когда пьяница провалился в глубокий сон, Мори бережно укутал его в своё одеяло. Предварительно расправив его так, чтобы оно больше не кусалось. Посидел немного рядом, на краю кровати. Постоял над, рассматривая умиротворенную рожу и рыжие локоны раскиданные на белой подушке. Измерял комнату шагами. И наконец ушёл спать в другую. — Малышка, я заболел. — Прохрипел Мори. Он схватил проходящую мимо дивана Элизу за краешек платья. — Покорми с ложечки. — Мы позавтракали с куклой чаем с конфетами. Тебе не осталось. Нечем кормить. — Ты такая жестокая. — Тяжко вздохнул мужчина. — А где сейчас Чуя? — Ушёл «морды чистить уродам из детективного агенства». — Восторженно процитировала девочка. — Там какие-то разборки у него. «Дазай, вернись в деревню!» — так эту миссию можно назвать. — Впрочем, ничего нового. — Подытожил Огай, наконец встав с дивана. — Хорошо, что ничего не меняется. — Твоя шея изменилась. — Пальцем указала Элиза. — Тебя кто-то укусил, либо скоро лишай проявится. Мори, ты такой дурак. Не играй с бродячими котами. От этого одни проблемы. — Не играл я. — Поджал губы мужчина, словно маленький мальчик, которому приходилось оправдываться перед мамой. — Он сам.       К счастью, на голову Мори свалилось достаточно проблем и работы, чтобы не забивать её мыслями. Весь день он провёл в разъездах и разборках. Времени на то, чтобы обдумывать произошедшее прошлой ночью попросту не оставалось. Да и не по возрасту и статусу ему о подобном беспокоиться. При других обстоятельствах он бы выгнал Чую с мафии также быстро, как тот напивается. Теперь же это было неудобно сделать. Потому что Элиза обязательно узнала бы об этом и не простила. Малышка — единственный человек, который ему важен. И даже её игрушки он не посмеет ломать и выбрасывать, пока та сама этого не захочет.       Чуя не пришёл домой. Когда Элиза заметила беспокойство опекуна, то пояснила, что сама поговорила с куклой и отпустила её. Больше она не хочет ни во что играть. Ей нравится быть у себя на уме, рисовать и трепать нервы заботливому Мори. Нужды в Накахаре больше нет. Ведь босс портовой мафии выполнил своё обещания, взял абсолютно любую игрушку, которую она пожелала. Элиза была довольна, и хоть не признавалась в этом, но даже зауважала этого надоеду.       Чуя вернулся к прежним своим обязательствам. И хоть очень хотелось задать много вопросов, Мори старался избегать подчинённого. Даже когда дело касалось работы, он предпочитал положиться на кого-то другого, иногда тем самым рискуя по-крупному.       Однажды, когда очередной серый день подходил к концу, жизнь внезапно снова подкинула к порогу рыжие краски. — Что тебя принесло сюда? — любезно встретил гостя Мори. — Я сам. — Кратно ответил тот, учтиво поклонившись. По виду парня можно было сказать, что он пришёл на эту встречу сразу после драки. В пыльном костюме. С кровавыми царапинами на бледном лице. Запутавшимися в волосах сухими листьями. Весь побитый и абсолютно не пытавшийся скрывать своё очевидное поражение. — У тебя были проблемы на работе? — Нет, дружеская встреча. Ревность безжалостно вонзилась ножом в грудь босса. Кто-то посмел коснуться его особенного сотрудника. Коснуться не просто своими грязными руками. А залезть к нему в душу, судя по его состоянию. В драке Чуя не проиграл бы просто так. И Мори даже знал, кто это был. Это всегда один и тот же человек. Неизменно. Неизлечимо. — Простите за поздний визит! — поклонился ещё раз гость. — Слушаю. — Дело не касается работы. — Смущённо начал Накахара. — Мне хотелось бы проводить время с вами и Элизой, как раньше. Даже если вам не нужна больше нянька-телохранитель. — Мы для тебя работа. — Раздражено фыркнул Мори, с треском уронивший маску безразличия. — Наверное, я не умею отдыхать. Мне лучше на работе. — Твои слова ранили Элизу. Она уже видела в тебе члена семьи. — Безбожно врал мужчина, мысленно молясь музе Мельпомене, чтобы та отсыпала ему правдоподобного трагизма в голос. — Мне жаль. — Сам не знаешь, Чуя, чего ты хочешь. — Да. — Не поднимая головы, кратко согласился парень. — Похож на кота, правда? — рассмеялась девочка. Она подкралась сзади и заключила гостя в крепкие объятия. — Мори, возьмём его? — То игрушка, то питомец. — Вздохнул Чуя. — Но уже прогресс. — Пускай гуляет. — Ответил мужчина, опустив ладонь на рыжую голову Накахары. — Но знает, что есть дом, где сыто накормят и приголубят. — Я сама со скуки помру с этим стариком. — Надула губы Элиза. Она отпустила гостя и, распрощавшись, ушла готовиться ко сну. — Можешь оставаться сегодня у нас. — Добродушно предложил Огай. — Откроем бутылочку. — В знак благодарности, куда можно поцеловать? — Нет на мне таких знаков. — Значит, подождём до знака любви. — Ласково промурлыкал Чуя, приложив палец к губам изумлённого босса.