Сборник "Другу"

Браки бывают разные. По любви, когда глаза светятся искрами светлячков в ночи - теплыми, мерцающими кляксами свечного воска, в отражении пламени; нежно, томно, восхищающе. И к алтарю эти люди идут именно так - торжественно, медленно, с ощущением полета и невесомости в ногах . Неважно место, неважна обстановка - они нашли друг друга. Не половинки единого, скорее две стихии, нашедшие в себе силы быть вместе, создавая новое и прекрасное. Вдохновляя, давая жизнь своей любовью... - В одном гробу они тоже будут смотреться чудесно, хи! - язвительно, с ноткой мечтательности, и возвышая фразу к концу предложения, своим фирменным смешком. Гробовщик сегодня явно не в духе, и это бросается в глаза Винсенту лучше, чем кому - то другому...Впрочем, Фантомхайв всегда проницателен. - Не склонен к романтизму, ха? - задает пес Королевы вопрос, в котором мало эмоций. - Что ты...романтичнее самой смерти. Я объединяю людей уже после того, как отзвучали последние слова клятв. - длинные ногти царапают подлокотник кресла в карете, оставляя таки незначительное повреждение на лаке. Винсент склоняет голову набок, но лишь слегка, принимая и понимая точку зрения самого близкого ему друга. Друга? Никогда не стоит обольщаться на этот счёт. Гробовщик, что волк - сколько не давай ему еды и команд, при случае все равно вцепится в руку. Их сотрудничество, просто сосуществование сильных. Иногда граф думает, что в его усмешках и движениях меньше человеческого, чем он хотел бы видеть, но проклиная свою проницательность, закрывает на это глаза. Так удобнее им обоим. Гробовщик будто - бы за это даже благодарен. Как и за то, что в глаза Винсент ни разу не изъявил желания ему взглянуть, окончательно срывая завесу, столь нужную для комфортного сотрудничества. ...Свое собственное торжество граф помнил смутно: люди, встречи, поздравления, костюмы, духи, цветы, солнце. Женщина, которой он откидывал фату с лица и улыбался, ничего не ощущая... Удобная, красивая, добрая...Но больше, все - таки, удобная. Хорошая мать. Это ведь так важно, для престижа, для продолжения рода, для статуса, для королевы. Для него? Винсент помнил, как после, когда нужно было идти в супружескую опочивальню, оттягивал до последнего, приводя в порядок кабинет и записывая сведения, которые и так не выйдут у него из головы, словно перед прыжком в Темзу. Но его супруга не разочаровала. Не задавала вопросов, не устраивала сцен...Словно ее и не было. И как удачно, что почти всегда она была больна. Граф считал, что в том его спасение. Рейчел могла застыть красивой и неживой куклой на кресле, создавая видимость светской беседы - Фантомхайв знал, что и в ней у жены случались казусы - и... И все. Он по прежнему был один, просто со статусом. Наверное, это устроило бы всех, но Винсент был не из тех, кто готов довольствоваться малым, поэтому иногда нет-нет, да и смотрел в сторону таких вот "счастливых браков, без расчета". И думал, что за драма была в этом, у того же Гробовщика? ...Тот привычно кривил губы в оскале, который казался дружелюбным. Улыбка Анубиса, взвешивающего тебя и перо Правды. Родная дочь королевы, младшая, смотрела надменно и дерзко. Улыбка разбитым стеклом резала зеркало бесстрастной куклы, и выдавала. Выдавала. Его сердце тогда сбилось с ритма, и он, ведомый сам не сознавая чем, пригласил ее на танец. Да, при всех. Да, в противовес тому, что Рейчел снова была в окружении великовозрастных дам, обсуждала детей и вязание. Ее ум был острее улыбки. Она прекрасно играла на фортепьяно, замечательно стреляла из револьвера и ездила верхом. Могла часами рассуждать о политике, знала свод законов и правках к ним в Англии, Германии, Франции, Индии. Умело находила лазейки во всех них, в свою пользу, и была очаровательна простоволосой. Зажатой птицей в его руках. Он хотел забрать ее себе, запустить в огромный сад, и дать ей полет. ... Ее просватали за какого- то жирного принца Венгрии. Чтож, Венгрия, так Венгрия, подумал Винсент, ведь он не привык довольствоваться малым. Как и она. Опозорить его оказалось недостаточным, так что пришлось организовать ему торжественную часть. Гробовщик постарался. И... И тут Винсент понял, что впервые допустил ошибку. Ту, которую не исправляют легким зачеркиванием - только вырывая страницу. Потому что беловолосый Анубис, наконец, перестал взвешивать на своих весах. Его комплименты казались издевкой, но она была слишком умна, чтобы не понять. Или нет? ... Брак тяготил его, не давая получить то, что было желаннее, с каждым месяцем порознь. Виктория снова хотела просватать ее. Это резко расходилось с желаниями всех присутствующих в этой комнате, с бильярдом. - А давайте...споем маменьке? - неуверенно, но начиная улыбаться в самом конце. Шало, дерзко. - И какую же арию ты хочешь исполнить, ми~лая? - тянет Гробовщик, под заинтересованный взгляд Винсента. - Со святыми упокой! - и она смеется. Гробовщик улыбается, беря ее руку, в свои длинные пальцы. Он согласен. Винсент одобрительно кивает. Псу не важно, какой королеве служить. Разливая по бокалам виски, он произносит тост: - Королева мертва. Да здравствует Королева! - и отпивает, внимательно следя за подельниками. ...Каждый из них думает об одном и том же. Сначала споем королеве, потом соперникам. Гробовщик и Фантомхайв скрещивают взгляды до искр.