Жара

- Святая дева… Жарит как в преисподней… - выдыхает Найджел, вытирая пот со лба. Последний раз румына так парило в Софии, и он сердечно рад, что это был город, а не киса. Иначе он бы ее никогда не забыл. Только этого Найджелу не хватало. Сердечная связь сравни самоубийству. Это мы уже проходили, урок усвоили, спасибо Габи, еще такой же раз смерти подобен. Вот только Найджел плохо учится на своих ошибках. Память короткая. Мужчина бросает взгляд в сторону и прикидывает, с каких это пор его неустойчивое я стало тянуться к танатосу. Деда Фрейд говорил, что все мы тянемся к нему… ладно на слово поверим старому кокаинщику! –Долбанная жара. Такой день, а я лежу тут как овощ. - Как овощ? – подает голос Адам. – Ты никак не можешь быть овощем. Овощи стараются хранить в прохладе, у них другая структура и система питания, а значит и приобразования энергии. Это по сути иная форма жизни, почти как пришельцы, только рядом… - Хорош- хорош. – мужчина пытается заткнуть человека рядом. На ощупь не получается. – Детка, только не разгоняйся! Это просто выражение такое. – чешет макушку. – Типа бездействие обозначает. Лежи, давай, не дергайся. Адам пожимает плечами и вновь устремляет глаза в потолок. Они лежат так уже минут двадцать. Посреди гостиной в одном белье (Адам не решился обнажиться полностью) на холодных половицах и едят мороженное. Жара такая, что кактусы вянут, а игуаны в обморок валятся. И так всю неделю. Хорошо, что Адам сегодня взял выходной. Найджелу тяжело находиться одному, а идти сегодня к корешам нет никакого резона, опять все обдолбятся, да еще ожог схватят. Дома тоже не легче. Кондиционер сдох еще вчера, а в отель Адам идти ночевать не желает. Ни в какую! Отчасти Найд рад этой природной аномалии. Когда еще представиться возможность вдоволь насмотреться на раздетого Адама. Найджел, конечно, уже видел все… , но так и не смог насмотреться. Он знает наизусть внешность друга. Может писать его портрет по памяти. Поль Гоген хренов. Он просто не может себе в этом отказать, поэтому пялится. - Что? – Адам ловит взгляд на себе. Мужчина сразу пытается изобразить безразличие. Он хреновый актер. - Трусишки не снимешь? – все, что может сказать Найджел, блядски ухмыляясь. Это все на что он способен. Это его «Я тебя люблю», его «твои глаза, будто с детских портретов Серова», его «ты восхитителен в поту», его primavera и victoria. - Мне не комфортно без белья… - парень пытается оправдать смущение. - Стесняшка… Люблю таких. – Мужчина по - свойски хлопает по бедру друга. – Тогда сгоняй за эскимошкой. Адам с радостью подрывается, но тут же попадает в ловушку. Найджел прихватывает кромку трусов и хитро щурится. Еще движение и белье поползет вниз. - Найджел! –Адам пытается вырваться из западни, но не может. Найджел держит и хватка у него стальная. Выход, конечно, есть, но снимать белье Адам не собирается. Несколько мгновений они играют в гляделки. Уж в этом парень хорош – Найд отпускает резинку со звонким шлепком. Адам уходит за мороженным на кухню, а кажется, будто пропадает на вечность. Наверняка у морозилки залип. Найджел уже представляет эту картину: Адам в клубах холодных испарений. Корячится, разгребая полуфабрикаты, в поисках мороженного. Ох, румын обожает зажимать Адама в его неуклюже - куцых позах. Да что там обожает, у мужчины сносит крышу, когда его мальчик застигнут врасплох. - Ты в Антарктиду гонял? – румын щурится в мягких лучах. – Что так долго? - Эскимо кончилось. – Адам устраивается рядом. – Но я нашел фисташковое! Тут много. – откупоривает ведрышко и подцепляет ложкой первый кусочек. – Ммм! Попробуй. - Нет. Спасибо. – мужчина слегка морщит нос. – Я не ем мороженное из… из такой упаковки. Это как - то противно. - Противно? – усмехается Адам. Он и не подозревал, что у Найджела могут быть такие странные пунктики. Пунктики подобные Адаму. – Это же фисташковое мороженное! Самое вкусное в мире. Ты попробуй! - Я не хочу. – румын подбирается в надежде удержать дистанцию, но друг уже тычит ложкой в губы. - Одну ложку. Для меня… Найджел. Опять поддается уговорам. Твою мать! Он вообще не может отказать Адаму. Нехотя открываю рот и быстро глотаю холодный кусочек. - М. Вкусно. – Даже не пытается изобразить удовольствие. - Ты мухлюешь! Давай еще одну! Только распробуй. – Адам подносит очередную порцию и Найд вновь слушается. – Вот так. Будь умницей. Будь умницей, Найджел! Уж я то буду… Слизываю кусочек, позволяю растаять во рту. Вкус действительно приятный. Даже очень. Ебать, меня кормит с ложки парень лет на десять младше, да еще и хвалит. Вот она старость! - Что? – Адам с трудом отрывается от еды. – Еще? Ты же не ешь мороженное из банки? - Из банки нет. – мужчина слизывает молочный след с губ напротив. – А так ем. Адам краснеет от мокрого прикосновения, но вновь кладет ложку в рот. Он не успевает проглотить холодную массу, ведь язык Найджела перехватывает кусочек. - Ммм! – парень почти давится под таким напором. Ему сложно целоваться с набитым ртом. Еще надо не забывать дышать! Адам ловит воздух, и растаявший десерт струйкой стекает по подбородку. Найджел быстро перехватывает капли губами. Обмакивает пальцы в подтаявшую субстанцию, потом в рот Адама и вновь припадает к губам. - Найджел… - успевает выдохнуть Адама, когда мужчина валит его на спину. Чертовски вкусное мороженное! Сладкое до боли в зубах, особенно когда на Адаме не остаётся трусов. Еще голова немного кружится. Это от жары. Полюбому. Надеюсь. Не может же этот неприметный мальчик иметь такую власть над твоими эмоциями… Найджел нависает над любовником и легко касается губ. Головокружение усиливается. Пробует мягкое послевкусие. Сейчас не хочется целовать Адама. Хочется отведать его словно хорошо поданный десерт, но только не ресторанный! Никакой излишней сладости, без горечи, минуя кислинку. Адам это приятный домашний десерт, приготовленный специально для Найджела. Такое блюдо нельзя просто «повторить!», щелкнув пальцами. Он всегда получается разным. - Ты охренительный, детка. - Найджел проводит измазанными пальцами по лицу, шее любовника, скользит по груди и тут же зализывает сладкую дорожку. – Сладкий до звона в яйцах, но такой лайтовый. Адам автоматически кивает, принимая комплимент, хотя ничего не понимает. Вопросов тоже не задает. Он знает – Найджел все делает как надо. Если он обмазывает тебя подтаявшим мороженным, значит это правильно. Это хорошо. Даже очень. Парень довольно щурится и постанывает от прохладных прикосновений. Умелые липкие пальцы проворно скользят по груди, чуть прищипывают маленький сосок, придавая цвета, спускаются по ребрам, заполняют пупок сладкими каплями. Дальше тазовые косточки, мягкие волоски, напряженная мошонка. Адам дергается, почувствовав холодное прикосновение к входу, но сладкий поцелуй не позволяет сомневаться. - Найджел… - шепчет Адам, заливаясь краской, когда холодный палец надавливает на отверстие, но пока не проникает. – Холодно… Ммм! Очень холодно! Найджел только ухмыляется, добавляет «охлажденной» смазки и погружается. Он бы рекомендовал Адаму быть тише, ведь от его сладких всхлипов мужчина теряет остатки контроля. Пальцы толкаются резко, до основания, вторая рука сжимает мягкое бедро. Найджел знает, что мог бы просто придерживать любовника, но он нарочно тянет его вверх, до боли сжимая плоть. Найджел любит немножко на грани. Если бы Адам не был «таким» румын с удовольствием бы намотал приглаженные локоны на палец и потянул… Если бы… С Адамом так нельзя. Он плачет, когда его за загривок кусают. Подумаешь, следы остаются? Тут надо поделикатней. Найд толкается на все фаланги и замирает. Мужчина чувствует, как все внутри Адама сжимается от холода, как липко под ним от вытекающего мороженного и как хорошо от пальцев Найджела внутри. Мужчина никогда так долго не подготавливал любовника. Похоже, сегодня он намерен трахнуть мальчика одними пальцами… - Найджел... – скулит Адам, когда пальцы надавливают на простату. Парня охватывает паника. Его трясет словно в лихорадке – восхитительное зрелище. Взгляд мечется по лицу напротив, губы искусаны, бедра дёргаются навстречу. Ни одна киса так не просилась на его член, как этот тормознутый мальчик. - Блядь! Как плотно! – Найджел заменяет пальцы членом и толкается сразу на всю длину. Адам воет в голос. - Тяжело? Прости, детка. - Все хорошо! Ты делаешь мне очень хорошо! – поднимает ногу, полностью открываясь. Адам еще не успел привыкнуть к Найджелу в постели. Еще несколько дней назад нежное тело вообще не могло принять мужчину, но Адам старается, ведь только с Найдом чувствует себя как все, да что там! Даже лучше! Одними пальцами не получилось. Слишком горячо и виной всему не погода, а вид возбужденного Адама. Похоть вперемешку с невинностью – от такого коктейля тяжело отказаться. Найджелу даже немного стыдно. Стыдно за то, что Адам такой мокрый и открытый под ним. За то, что Адам стонет, умоляет и кричит от удовольствия, признается, насколько он любит член Найджела. За то, что его красивые тонкие губы повторяют имя мужчины. Повторяют исключительно. Коротко и немного скрипуче. Так имя румына никто не произносил. - Ох, черт! – шипит мужчина, почуяв приближение развязки, и ускоряется. Он и так полностью внутри любовника, но хочется еще глубже. Найд специально пропускает толчок, сбивает привычный для Адама ритм и принимается толкаться в тело под собой, с новой силой. - Найджел… - скулит любовник. – Найджел, мне еще немного трудно… Мужчина уже не слышит. Он на грани, и единственное чего он хочет, это спустить в это в это жаркое нутро. - Сожмись крепче. – просит румын ускоряясь и кончает так и не разобрав выполнил Адам пожелание или нет. Заканчивает мужчина с болезненным шипением на губах, даже не пытаясь вынуть. Он не спросил в первый раз, а Адам не возмутился. Теперь этот вариант единственный возможный. Даже если Адам передумает, Найджел все равно не прекратит. - Ммм… - поскуливает Адам, когда Найджел выходит из него и опускается на похолодевший пол. У парня до сих пор стоит и внезапная пустота, прохлада и жесткие доски под спиной заставляют чувствовать себя беспомощным и ненужным. - Боже! - румын закуривает, изучая потолок. Адам жмется к любовнику в надежде получить разрядку. – Ох, детка, я и забыл про тебя. – прихватывает подбородок парня и Адам тычется холодными влажными губами. - Хочу кончить. – признается Адам, толкаясь в предложенную руку. – Найджел, пожалуйста, помоги мне. - Ну не оставлю же тебя так. – ухмыляется мужчина. Оргазменная нега постепенно отступает и Найджел не в состоянии ответить поэротичней. Он ласкает любовника быстро и напористо, как трогал бы себя, но Адам не слишком восприимчив к мастурбации, точнее не хочет воспринимать подобное сейчас. Мальчику явно требуется хороший трах. - Найджел… - шепчет Адам в самое ухо. – Сделай мне хорошо членом. Пожалуйста. Вот так сюрприз! Два раза к ряду у Найджела врятли встанет. Надо хотя бы минут тридцать перерыва, да и жара не способствует, а Адам хочет прямо сейчас. Вот ты и влип мужик, по самые яйца. В постели сопляка удовлетворить не можешь! Или… - Конечно сделаю, но надо что - бы было попрохладней. - Попрохладней? Иначе никак? - Иначе никак. Адам замирает в руках любовника. Недолго прикидывает что – то. Подрывается, словно ужаленный и начинает бегать по квартире в поисках вещей. - Детка ты чего? – Найджел немного подвисает, от подобной реакции. - Прохладней! Нам нужно в гостиницу! Срочно! – Парень натягивает джинсы, попутно запахиваясь в кеды. – Собирайся! Скорей! Я знаю одно заведение неподалеку! - Но ты же спишь только в своей кровати? – румын лениво залезает в штаны, минуя белье. - Плевать. – шепчет Адам, скидывая все необходимое в рюкзак. - Но ведь завтра утром придет мастер по кондиционерам? Этот придурок опять объявится рано, нам, что с утра бежать обратно? Я человек только после одиннадцати. - Плевать. – бросает полотенце на лужу растаявшего мороженного. - Ты так и пойдешь со стояком? - У меня есть туристическая куртка. В ней пойду. – накидывает куртку, застегивается до горла, как будто стояк у него по самую шею. - Так ведь на улице жара! - Да мне похер! Найджел! Похер! – не на шутку взрывается парень. Похоже, возбужденных аутистов не надо злить. - А, ну если так, то пошли. – Найджел накидывает любимую рубаху с таксами и послушно встает у двери. Словно собака в ожидании прогулки. Последний раз у румына так сносило крышу в Елене (какого его опять занесло в Болгарию!), и он сердечно рад, что это был город, а не киса. Иначе он бы ее никогда не забыл. Только этого Найджелу не хватало. Сердечная связь сравни самоубийству. Это мы уже проходили, урок усвоили, спасибо Габи, еще такой же раз смерти подобен. Вот только Найджел плохо учится на своих ошибках. Да и хер на них! Ницше говорил, что мы должны уметь забывать, вот и забудем! Поверим на слово этому старому безумцу! Теперь главное чтобы член не подвел, а то неудобно будет… - Мороженного купим? – спрашивает румын на полпути. Адам подозрительно оглядывает любовника. – Фисташкового. В ведре. – мужчина очаровательно улыбается и Адам прячет лицо в вороте, вместо ответа.