Может

Может Венера и смогла бы привыкнуть к нечастым встречам в пятницу утром. Это ведь не сложно, не видеть знакомую зеленую макушку. Ей не впервой терять кого-то. Она ведь еще совсем не знает его, не привыкла к нему. А он придет ведь обязательно, польёт забытые всеми ромашки, посадит парочку новых цветов, на которых ведь всем как всегда наплевать и снова забудет обо всем до следующей пятницы. Только ведь эти цветы, одинокие и забытые, так похожи на саму Венеру. Он ведь всегда уходит, мимолетно потрепав ее по коротким волосам мозолистыми от постоянной работы руками. И слова не скажет, ведь закончился их лимит на простом «Привет»и «Полей, пожалуйста, цветы завтра утром». Их обязательная работа, их увлечения и свободное время становиться чем-то единым только за уходом за растениями в клубе садоводства. Ее это устраивает. Она пропускает пятничную работу, чтобы сходить по магазинам с Розалией. Вспоминает о не политых цветах только спустя полтора месяца и неохотно возвращается к работе. Может Венера могла бы привыкнуть к нелюбимому занятию. Он просит подержать веточку вишни, чтобы ему было удобнее добраться до куста белых роз, но она начинает говорить о созвездии Пегаса и важности гороскопа. Ему это не нравится. Джаду плевать на ее увлеченность далекими галактиками и такими яркими в ночное время звездами. Он хочет, чтобы она помогала ему в саду, пачкала белоснежные руки в грязи. Она (не)хочет исполнять его желания, чтобы только поговорить с ним. Он слишком занят — это он дал ей понять в самый первый день их знакомства. Он не заинтересован в разговорах — это вывод она вынесла сама. И ее это пока устраивает. Может она бы и смогла когда-то привыкнуть к сухим поцелуям в щеку на прощание и благодарственными словами. Это же так банально. И она не видит ничего важного в отношениях и постоянных проблемах, сопутствующих им. Роза говорит, что иметь заботливого парня — это прекрасно, но для Вен эти слова не имеют смысла. Ровно как и отношение Джада к ней. Какое? Скучное, рабочее, так необходимое ей и ничего (не)значащее ему. Она так думает. (Венера всегда ошибалась в себе). Может она могла бы и привыкнуть к его косым взглядам в сторону Каса, когда он подшучивает над ней. К тому, какие собственнические у них отношения, связанные лишь ревностью с его стороны и (не)пониманию с ее. Это их перевернутая дилемма, которой так умело вертит Джад. Вен хочет сказать ему — «Какие у нас отношения», но боится такого очевидного ответа «Никакие». Ведь она его помощница по саду, пятничная собеседница. О каких отношениях идет речь, когда он разговаривает с ней только по делам и такими простыми фразами, производными от «Привет» и «Пока»? Тогда почему же он обхватывает ее талию своими крепкими руками, когда она смеется вместе с Армином над какой-то глупой шуткой? Может она могла бы привыкнуть к тому обстоятельству, что он не помнит ее имя. Ограничивается «Эй» и «Слушай». Ей плевать на это, главное что он не забывает о ней, всегда ждет ее перед занятиями в пятницу в саду. Это же должно что-то значить? (Венере бы не очень хотелось помнить его имени, когда он смотрит в ее голубые глаза с необъяснимой нежностью). Возможно ей бы хотелось и не знать его вовсе, но когда теплые руки осторожно касаются ее плеча, только в целях поддержать, она хочет верить, что все это не просто так. И что внезапно сухие поцелуи в щеку заменяются чувственными в губы, а короткие фразки — значащими комплиментами. В какой-то момент она просто касается маленькими ладошками его зеленоватых волос, а он спрашивает ее о вере в другие галактики. И тогда сердце начинает биться все быстрее и быстрее, а ладошки потеть от волнения. Скорее всего, она просто не заметила, как осознано начинает пропускать уроки, чтобы помочь Джаду в саду. (Может) она влюбилась? Но она определенно не привыкнет к такому неожиданному повороту событий. Она теперь приходит в сад не только в пятницу, но и в среду, четверг. И он все ещё там, не уходит, сидит на зеленой траве, ждет ее. Венера не знает, когда привыкла к горьковатому привкусу его губ и такому любимому ей запаху полевых цветов на его рубашке. Она считает, что это (не)нормально, но все же говорит — «Ты нравишься мне» на его «Ты такая красивая». (Венера все еще не может разобраться в себе, но ей это уже начинает нравиться)

***

— Ты можешь придти в клуб завтра в шесть? — как-то неуклюже спрашивает Джад, крепко сжимая ее холодную ладонь. — Вечера? -Да. Он знает, что она согласиться, но не ожидает, что в ее глазах промелькнет интерес. Это ведь так просто. Кажется, он упустил момент, когда начинает следить за ее эмоциями. Джад думает, что это плохо, но ненароком задумывается, что Венера — очень красивое и необычное имя. — Я приду. В ее коротких, сине-фиолетовых волосах так неизменно мерцают звездочки-заколки, голубые глаза искрятся от радости, а вечно холодные ладошки теребят края топа. Это ему привычно настолько, что он и не замечает, что кроссовки заменили балетки. «Это хороший знак» — думает он и нежно целует ее. Ее щеки алеют, глаза бегают из стороны в сторону. — Спасибо что пришла, — коротко благодарит ее Джад и усаживает на плед. Она смотрит вверх, в небо, рассматривая такие яркие звезды, выискивая такие знакомые с детства созвездия, а Джад все пытается понять, почему малая медведица — это уменьшенная копия большой. Он даже и не замечает, когда начинает рассматривать звезды, вместо того, чтобы изучать желтые сердцевины ромашек. Венере это нравится. Может она может привыкнуть к нечастым пятничным встречам и сухим поцелуям на прощания. Но зачем это все, если горький привкус на губах становиться таким родным и привычным? Наверное, она все же пропустила момент, когда Роза начинает спрашивать ее о Джаде, а она с радостью ей отвечает. (Венера все ещё не разобралась в себе, но Джад стал для нее той самой звездой, которую она выискивает в ночном небе в пятницу вечером). И ей это нравится.