Альман и Шторх. Начало. Из цикла "База 213"

Высокий офицер с залысинами и стальными "треугольниками" на погонах внимательно посмотрел на стоявшего перед ним выпускника. Если бы не титул - чертов графский сын, и не красная полоска на выпускном аттестате - можно было бы с легким сердцем отправить его в пехоту. Или в монтажные войска - там ни места, ни времени для шуток не будет. - Вы видели свой выпускной аттестат, младший лейтенант? "Отлично" не видно из-за жалоб. - Да, герр капитан. Видел. - Родерик склонил голову и уставно щелкнул каблуками. Тот только вздохнул. Иногда от аристократии сплошные проблемы. Ну действительно, что он может теперь сделать? Какому командующему "подарить" такое счастье? Некоторое время он молча писал, не обращая никакого внимания на Шторха, все так же изображавшего из себя идеального офицера, стоящего перед начальством, потом, закончив, снова поднял глаза. - Вот ваше направление. База Военных Сил "Гестия". Напарника... пилота в экипаж вам подберут на месте - я так понимаю, что Терренс еще долго будет доказывать свою пригодность к военной службе. Вот это письмо передадите лично командующему, полковнику Ратнеру. Он еле заметно улыбнулся, протягивая запечатанный конверт. Родерик снова безукоризненно вытянувшись в струнку забрал бумаги. Судя по лицу герра капитана, в письме лично для него, младшего лейтенанта Шторха, ничего хорошего не содержалось. Но Родерику по большому счету было плевать. - Я могу идти, сэр? - К счастью, да, - вздохнул тот. - И... надеюсь, больше не увидимся. Идите, - он мельком взглянул на следующее досье. - Младший лейтенант Корински! К столу подошел следующий выпускник, тоже стрелок - пилоты проходили распределение в другом корпусе. Перелет до Гестии не занял много времени, три прыжка имперский курьерский корабль, на котором в виду особых заслуг отправили Родерика, проделал меньше, чем за сутки. Полковник Ратнер, к которому Родерик отправился сразу после прибытия, продержал его в приемной больше часа. Родерик, решивший, что ожидание входит в воспитательный момент, посвятил это время игре на нервах молодого адъютанта полковника. Не каждый способен непринужденно себя чувствовать, когда его не стесняясь разглядывают. Адъютант в общем-то был ни в чем не виноват и просто попался под руку, но он так нервничал под пристальным взглядом виконта, что тому все больше нравилось развлечение. Наконец на столе мигнул сигнал интеркома, адъютант быстро отжал клавишу: - Сэр? Тут... пополнение по-прежнему дожидается в приемной. Родерик Шторх с документами и... секунду... - он поднял голову на Родерика, покусал губы: - Назначение у вас с собой же, так? - Да, конечно. - Родерик мягко улыбнулся, все так же не отводя взгляд. Адъютант вдруг вспыхнул и быстро отвернулся. - Да, сэр, - это снова было сказано интеркому. - Сейчас. Младший лейтенант, вы можете войти. В кабинете полковника Ратнера кроме самого полковника обнаружился еще один человек. Невысокий, худой и весь какой-то растрепанный парень с соломенного цвета волосами и почему-то без знаков различия на форменной куртке. Он стоял в стороне, у стены и молча смотрел на Ратнера. - Младший лейтенант, Родерик Шторх, - четко представился Шторх и по-уставному щелкнул каблуками. Парень у стены странно на него посмотрел, скорее всего решил, что Шторх выслуживается. И это виконта позабавило еще больше. Все так же изображая бравого болванчика, Шторх ожидал реакции полковника. Ратнер взял назначение, пробежал глазами. Аттестат даже открывать не стал - красная полоска говорила сама за себя. Потом вскрыл конверт с письмом. Оказывается, столь долгое ожидание в приемной не было связано с характеристикой, выданной капитаном. Адъютант в приемной пострадал зря. Читал полковник недолго, периодически поднимал глаза, поглядывая поверх листа на Родерика. Через минуту он резко хлопнул листок на стол: - Ну спасибо. Только этого мне не хватало. Значит, отличник Академии, младший лейтенант? - Да, сэр. - Родерик снова щелкнул каблуками, заслужив еще один неодобрительный взгляд растрепанного. - Подобрать пилота на месте... у меня тут что, очередь из расформированных экипажей? Полковник задумчиво пожевал губу и вдруг хищно улыбнулся Родерику: - Альман! Белобрысый парень принял чуть более уставную позу. - Да, сэр. - Считай, что тебе повезло. – полковник все так же смотрел на Шторха, в глазах его мелькало удовольствие и злорадство, смешанное с сочувствием, но голос звучал устало: - Последний шанс, Альман, последний! Перед тобой стоит. Бери его и... к черту с глаз моих. Альман молча смотрел на него и чего-то ждал. - А, да, - Ратнер полез в ящик стола и выложил пилотские погоны с лейтенантскими звездочками. - Последний раз! Учти! Родерик наблюдал за представлением. Белобрысый подошел к столу, забрал погоны с видом, словно он это делал далеко не в первый раз. Потом повернулся и с прищуром окинул Родерика взглядом с ног до головы. - Зачем мне это? - спросил он. - Это, - ядовито сказал Ратнер, - твой стрелок. Забирай его, помоги устроиться и завтра ваш экипаж ставят в график. Вопросы есть? - Есть, - ответил Альман. - Давайте другого. - Слушай, Альман... - полковник на секунду задохнулся. А Родерик, которому не понравилось "это", а так же малиновый цвет, которым заливало лицо Ратнера, решил вмешаться: - «Дайте другого» - это не вопрос, а утверждение, - сообщил он в Альману и, уже обращаясь к полковнику, уточнил, - это мой пилот, сэр? - Да, - сказал Ратнер. - Желаю сработаться. Все, больше ни слова слышать не хочу. Шагом марш отсюда. Оба. Альман меланхолично повернулся и первым вышел из кабинета. Шторх последовал за ним. В коридоре Альман повернулся и посмотрел на него. - Тебе действительно нужно помогать устроиться или Ратнер пошутил? - Ну, если учесть, что я на вашей базе только второй час и первый провел в приемной, неплохо бы, - изображать болванчика перед белобрысым было не интересно. Альман кивнул и, сделав неопределенный жест рукой, пошел по коридору. Родерик двинулся следом, гадая, что будет дальше. Этот Альман был интересным экземпляром человеков. Пилот привел его в жилой сектор. По бокам коридора тянулись стандартные двери кают с табличками - номера экипажей. - У нас принято жить по двое, - сказал он. - Экипаж. Экипаж живет вместе. В вашей учебке было так же? - Нет. У нас пилоты жили отдельно, а стрелки отдельно. А мы, значит, вместе будем жить? - Нет, - Альман открыл дверь одной из кают. - Я живу здесь. Один. Рядом - тоже свободно. У нас большие потери были за этот месяц. В той каюте, что он открыл, царил беспорядок. Вещи валялись на кровати, шкаф был открыт, посреди комнаты стояла большая дорожная сумка. - А как же традиция? - Родерик сам не знал, чего добивается. На самом деле одному в каюте было удобнее. - Кстати, куда делся твой предыдущий стрелок? - У нас были большие потери, - со значением повторил Альман, по-прежнему перегораживая вход. - А что до традиций, ты что, думаешь, мы будем долго летать вместе? - А что, ты так плохо летаешь? - Родерик сделал шаг вперед, сократив расстояние почти до неприличного. Ему хотелось проверить реакцию Альмана. - Я летаю хорошо, - равнодушно ответил тот, даже не пытаясь отодвинуться. - А ты наглый. Ладно... посмотрим. Он сделал шаг назад и закрыл дверь прямо перед носом Родерика. Тот хмыкнул и постучал. - Что еще? - дверь немного отъехала в сторону. - За что с тебя погоны снимали? - Иди, спроси у Ратнера, - посоветовал Альман. - Какой ты любопытный. Не устал с дороги разве? - Нет, не устал. Спасибо за заботу. Так все же? - За нарушение приказа командира группы. Спокойной ночи, стрелок. На вылет не опаздывай. - Ну и хрен с тобой, - сказал Родерик вновь закрывшейся двери и отправился устраиваться в соседнюю каюту. Потери, значит. Большие. Пилот как новенький и корабль на крыле, раз завтра ставят на дежурство, а стрелок вот выбыл. Интересно. Он успел разложить вещи и получить комплект постельного белья, когда пискнул сигнал стационарного комма - пришло сообщение о времени вылета. Утром, в семь по станционному времени. Кто-то успел сообщить в диспетчерскую номер его каюты. Шторх задумчиво покачался на носках, размышляя, идти ли знакомиться с базой или завалиться спать, потом, плюнув, выбрал второе. Ровно в шесть его разбудил длинный, протяжный сигнал - один-в-один как в учебной части, так что Родерик сначала даже не понял, где находится. И почти одновременно с сигналом раздался звонок в дверь. Родерик едва успел встать с кровати, сигнал застал его на полпути к санотсеку. Как был в одних плавках Шторх открыл дверь. - Что? На пороге стоял Альман, в обтягивающем черном термокостюме, такие носили под летный скафандр. Сейчас пилот казался еще более худым и бледным. - Контроль, - коротко сказал он. - Некоторые долбоебы отключают сигналку. - Я еще не нашел где она отключается, - пожал плечами Родерик. - Сейчас же только шесть? В столовую успеваем? - Нет. Паек выдадут с собой. Наш командир энтузиаст, любит читать долгие вводные перед вылетом. У тебя есть пятнадцать минут. - Альман повернулся уходить, но потом остановился. - Да... ты же не знаешь где. - Жду через пятнадцать минут, - сказал Родерик и закрыл перед носом напарника дверь. Не то чтобы в отместку за вчерашнее, просто чтобы расставить точки над и. Когда он вышел ровно через пятнадцать минут, Альман стоял повернувшись к стенке и размеренно кидал в нее маленьким мячиком. Ловил одной рукой и кидал снова. - Я готов. - Сейчас Шторх был в точно таком же комбинезоне. – Идем? Альман молча кинул ему мячик. Шторх поймал и через несколько шагов почти незаметным движением кисти кинул обратно. Альман вскинул руку, мячик впечатался в ладонь, словно намагниченный. - Сойдет, - буркнул он. Шторх пожал плечами. В небольшой комнате, где собрались экипажи их эскадрильи, горел проекционный экран, высвечивая схематичную голограмму их сектора. Бубликом крутилась "Гестия", несколько сфероидов поменьше - аварийные станции, бывшие геологические, в дальнем углу еще одна станция - это уже "Та Сторона". Альман вяло помахал рукой в ответ на приветствия и сел в последнем из трех полукруглых рядов. Шторх устроился рядом. Как он понял, экипажи сидели совместно. Он внимательно прослушал инструктаж. Он, конечно, не пилот и, по большому счету, общий план операции ему нужен был не слишком. Стрелять и распределять энергию корабля можно и не зная стратегических задач первого и третьего звена. Но природное любопытство, азарт и гибкость ума, заставляли интересоваться не только тем, что относилось к нему непосредственно. К тому же на войне никакая информация не может быть лишней. Так уж он считал. - ...и не еще раз, не рисковать, в прямой бой не вступать, - закончил капитан, ведущий инструктаж. - Альман! Тебя это в первую очередь касается. Еще раз повторяю, специально для тебя: наша задача - внести сумятицу в конвой транспортной колонны. Отвлекающий маневр. Пока будут защищать транспортник, вторая эскадрилья... впрочем, вас это уже не касается. Много шума, много стрельбы. Алькасар, твоя пятерка будет вот здесь... Альман рядом с Родериком тихо зевнул, прикрывая рот ладонью. Шторх повернулся, отыскивая взглядом Марека Алькасара. Они не были близко знакомы, но несколько раз встречались в свете. Сейчас Алькасар выглядел проще и как-то взрослее. На Родерика он не смотрел, внимательно слушая капитана. - Спать ночью надо, - тихо шепнул Родерик Альману. "А не в душе дрочить", - закончил он про себя. - Я в полете посплю, - не остался в долгу Альман. - Не переживай. - То есть сегодня пилотирую я? - Родерик изогнул бровь. - Я справлюсь. - Разговоры сзади! Так, командиры останьтесь на пару минут, экипажи могут разойтись. Альман поднялся и, не глядя на Родерика, двинулся к противоположному выходу, эта дверь вела уже прямо в ангар. Шторх пошел следом. Оба молчали. И так же молча дошли до корабля, молча заняли свои места. Уже пристегнувшись, Родерик все же поинтересовался: - Тебя зовут-то хоть как? - Ты думаешь, мы будем долго общаться? - Альман обернулся , не прекращая обрабатывать серебристый штекер подключения. - Не вижу препятствий, - пожал плечами Родерик. - Ну так как, Альман, имя у тебя есть? - Есть, Шторх. Посмотрю на тебя сегодня... тогда скажу. Возможно. Шансы у тебя есть. Он снова отвернулся и, больше не обращая внимания на стрелка, кинул стерильную салфетку в утилизатор. В наушниках у Родерика раздался голос звеньевого, проверявшего готовность. Альман, который тоже его слышал, молча ткнул штекер в имплант и опустил стекло шлема. Никаких "постучать по ручке кресла", "скрестить пальцы" и прочего в том же духе. - Стрелок, проверяю связь. Готовность системы - девяносто шесть процентов. К взлету готовы. – Голос Альмана в наушниках звучал чуть иначе. Мягче и медленнее, хотя Альман еще не ушел в подключение с кораблем. - Связь в норме, - Родерик тоже загерметизировал шлем, - стрелок готов. Он проверил показания приборов и перевел систему в режим ручного управления. Обычно на ручной режим переходили только во время боя, но Родерик не любил автоматику. Во время полета Альман молчал, но сейчас это было понятно. При подключении пилотам говорить сложно, даже в режиме полета, не каждый способен настолько разделять внимание. А в боевом молчат все. Они зависли в пространстве в заданной точке, в предполагаемой зоне "выхода" противника. Ждать пришлось недолго, неповоротливые прямоугольные транспортные корабли - по сути один огромный грузовой контейнер с двигателем и весьма условной защитой - один за другим выныривали из раскрывшегося кольца пространственного перехода. Рядом с ними сияли хищные силуэты истребителей конвоя. Короткий приказ и их звено рвануло создавать "сумятицу и неразбериху". Альман швырнул энергию генератора на скорость и Фалькон, коротко задрожав от перегрузок, начал стремительно удаляться от основной группы. - И куда мы? - совершенно спокойно спросил Родерик. Что-то подобного он ожидал. - На инструктаже ничего подобного не было. Ответа он не ждал, но Альман все же ответил. - Там... оружие. Контейнеры. Собьем… один, пока не помешали. По...понт. - Коротко, словно через силу, сказал он. - Бо... боишься? - А как же. Уже обоссался. Наушники ожили и голосом командира группы поинтересовались, какого черта опять происходит. - Экипаж Альман -Шторх, - невозмутимо доложил Родерик, - временные неисправности навигационного оборудования. - Молодец, - вполне внятно сказал Альман. - Цель. Даю цель... держись... кадет. Альман честно старался "не вступать в бой с конвоем", да и многовато было на один Фалькон несколько истребителей Содружества. Он уходил, маневрировал, резко менял плоскость движения, при этом умудрялся оставлять Родерику возможность для наведения. Шторх быстро диктовал координаты, одновременно с ловкостью фокусника перебрасывая энергию с орудий на щит и обратно. Действия, многократно отработанные в учебных боях, совершались автоматически. Но почти сразу обнаружилось и отличие – Альман действовал ровно так, как действовал бы на месте пилота и сам Родерик. Шторх не сразу учился на стрелка, до того, как обнаружилась несовместимость с имплантом, он был лучшим на курсе пилотов. И сейчас, в горячке боя, от ощущения опасности, заставляющей кровь бурлить искрами азарта, прежние навыки вернулись совершенно естественным образом, позволяя угадывать следующий маневр. В учебке такого не было. Ни с одним из тех, с кем Шторх летал. Там ему каждый раз казалось, что будь он на месте пилота, провел бы маневр иначе. Это не слишком мешало, но раздражало, словно фантомная боль. Здесь и сейчас было все иначе. Родерика захлестнуло восторгом. Связь, порядком отвлекающую сейчас, он вырубил, оставив только возможность переговоров с пилотом. В какой-то момент он рискнул, доверился той незримой нити, что протянулась между ним и Альманом и перекинул всю мощь на дальнюю пушку. Цель он таки подбил и щитом успел прикрыться, но буквально в следующее мгновение Фалькон дрогнул от попадания. Мощность поля выдержала, но что подумал Альман, Шторх был не в курсе. - Скорость, - коротко и спокойно сказал Альман, разворачиваясь. На хвосте висело двое. Фалькон медленно, но верно набирал скорость, уходя в отрыв, но отжимали их в сторону от основной группы. - Рассчитай отрыв. Пять минут? Больше? Далеко они вряд ли пойдут. - Пять двадцать. Лучше не рисковать сейчас. Полю необходимо девять минут три секунды на полное восстановление. Сейчас все перекидывать на пушки не стоит, а делить бессмысленно. - Уходим, уходим... Фалькон снова тряхнуло, но уже не от попадания. Тревожно замигала красным лампочка на консоли перед Родериком - выведен из строя радар и вся система слежения. - Радар? - коротко спросил пилот. У Альмана то ли глаза были на спине, то ли он действительно чувствовал корабль как самого себя. У пилотов такое бывает. - Да. Мы почти слепы. Я не вижу тех двоих. Сейчас проверим, - Родерик переключился на общую волну. – Эй, содружники, вы к нам в гости или как? - Жопу сейчас рвать кому-то будем, - раздался бодрый голос ему в ответ. - Далеко не пойдут, - тихо повторил Альман, словно убеждая сам себя. - Они конвой... - А вы, говорят, по жопам большие спецы, - жизнерадостно заметил Родерик, - но в основном на своих тренируетесь, так что займитесь, мальчики, друг другом, вас же там двое? - Ах, сука, а? Это кто там сука такая? - почти восторженно отозвался противник. - Стрелок, готовься... садиться будем, - так же тихо произнес Альман. - Сообщи... аварийная посадка. Геостанция. Восьмерка. - Фи, как некультурно. Ладно, мальчики пока. Потренируйтесь там, на жопах, еще увидимся. Родерик переключил канал: - Экипаж Альман-Шторх. Экстренная посадка. На геостанции восемь. - С ума сошли? - Рявкнул командир группы. - В общем, передай Альману, что торчать вам на Восьмерке, пока не поумнеете. Нет кораблей вас снимать. Ясно? - Ясно... - он переключил канал, - садимся, пилот. Починка, видимо, своими руками. - Снимут, - уверенно ответил Альман. Фалькон медленно опускался на взлетную площадку заброшенной геостанции - световой полосы не было, команд диспетчера тоже, так что Альман ориентировался на какие-то свои источники информации. Автономный защитный комплекс распознал Фалькон и Родерик запоздало покрылся потом при мысли, что будь здесь код доступа, именно ему полагалось бы его вводить. А ничего подобного он узнать не успел. Но Альман знал, что делал. Корабль вздрогнул последний раз и мягко опустился на обожженный камень площадки. Шторх шумно выдохнул. - Иржи меня зовут, - неожиданно сказал Альман, разворачиваясь в кресле. И протянул руку в перчатке.