Не суждено

      От Триши пахнет любовью, солнцем и материнским теплом. Еще его мама теплая. Он берет ее за руку и чувствует это самое тепло, и на душе становится спокойней. Она улыбается, и Эдварду кажется, что эта улыбка самая прекрасная вещь на свете. Он не знает еще ни одного человека, который был бы похож хоть чем-то на Тришу.       От Ала веет медом и лаской, ее невозможно было не заметить в его карих глазах. Ему всего немного лет, но Эдварду казалось, что Альфонс знает и прощает многое другим людям. Ал такой же добрый и спокойный, как мать, а Эдвард шумный и быстрый, ему не хочется сидеть на месте и думать о чем-нибудь несбыточном — он просто берет и делает.       Триша говорит, что они — два ее солнышка, что греют ее жизнь. Но Эдвард так не думает. Он считает, что это Триша — то самое солнышко, которое греет и его жизнь, и брата. Ее руки пахнут солнцем, самым что ни на есть настоящим. А братья так, всего лишь маленькие лучики этого самого большого солнца.       Эдварду кажется, что от него пахнет слезами и дождем, как и от Ван Хоэнхайма. Он ненавидит эту мысль, он не хочет этого, но ничего не меняется. Эдварду хочется пахнуть солнцем, как мать, медом, как брат, но от него веет лишь тоской и серым дождем.       Эдварду это не нравится, он выливает на себя почти все мамины духи, но вместо жасмина продолжает пахнуть слезами и дождем. Эдвард поцарапал руку до крови совсем нечаянно, он подносит руку и принюхивается, в надежде, что теперь будет пахнуть совсем другим запахом. Но ничего не меняется. Снова.       Триша промывает ранку, в комнате пахнет медикаментами, немного кровью и сильным дождем. Эдвард опускает голову, понимая, что все бесполезно. Слишком он похож на того человека, которого ненавидел всей душой. Триша улыбается, говорит, чтобы он был осторожней, а Эдвард кивает головой.       Ему никогда не суждено пахнуть как мама и брат. Потому что он слишком похож на Ван Хоэнхайма.