Trap

— Так, спокойно, дыши. Просто открой эту чертову дверь, войди и возьми медиатор, Топс, — и так я уже почти десять минут пытаюсь уговорить себя зайти в гримерку и стащить несчастный кусок пластика. Ну, как несчастный? Он-то как раз и счастливый, ведь красть я собралась не просто медиатор, а ЕГО медиатор. Самого очаровательного, красивого и сексуального мужчины Англии, солиста, а по совместительству еще и гитариста, группы «Blood Night Angels», чей голос заставляет коленки дрожать от восторга, медноволосого дьявола с глубокими зелеными глазами — Лорена Фоера. — Либо сейчас, либо никогда, — закусив губу, все же сжимаю дрожащими пальцами дверную ручку и проворачиваю ее, молясь всем богам, какие есть на свете, чтобы меня не заметила охрана.       Как я докатилась до мелкой кражи у известного рок-музыканта? Да все очень просто! На недавней вечеринке в честь дня рождения королевы нашего класса мне «посчастливилось» сыграть с ней в бутылочку на желание. И загадала она, к моему великому несчастью, именно это: стащить вещь любимого мужчины. Так как я девушка свободная и слегка безбашенная, особенно после бутылки мартини, то ляпнула ей, что люблю я только Фоера, а остальные все «не айс». В довершение апогея сей глупости, мое заявление засняли на камеру несколько человек. Чудесно. И все бы ничего, но в случае отказа, мне предстояло ходить в майке надписью «ТРЕПЛО» во всю спину до конца учебного года. Ах, ну и запись моего «признания» украсила бы школьную страницу в интернете…       Дверь, к моему разочарованию, оказалась незапертой. Шмыгнув в гримерку, я поняла, что медиатором вряд ли ограничусь. Нет, я не клептоман, но по комнате в художественном беспорядке валялся весь скарб моей любимой группы: от очков барабанщика Алекса Грина до именного гитарного чехла Гарри Финнигана. Руки теперь дрожали уже от возбуждения. Так, соберись, Топс, ты пришла за медиатором. Ага, а вот и вещи Лорена. Боже, какой же у него парфюм?! По телу прокатилась сладкая дрожь от одного только запаха, представляю, как девчонки тают рядом с ним самим, когда фоткаются…       Маленький округлый треугольничек нашелся в обществе своих собратьев в небольшой неприметной коробочке на краю стола, там же, где и лежал телефон кумира. Эх, взять бы номер. Нет. Так нельзя. Медиатор он не заметит, а вот в телефоне я могу что-нибудь испортить или, еще чего хуже, уронить от волнения. Только медиатор!       Когда дело было сделано, я на ватных ногах дошла до двери, и тут меня ждал главный сюрприз — она была заперта. — Че-е-ерт! — выдохнула я, чувствуя, как в груди зарождается паника, а глаза округляются до предела. Пару раз дернув ручку, поняла, что, если начну орать, то меня скрутит охрана, сдаст полиции, а оттуда и в тюрьму. Все. Плакал университет. Не станет Сара Таббл культуроведом.       Я прислонилась спиной к безучастной двери, которая отделяла меня от вожделенной свободы, и сползла по ней на пол, еле сдерживая слезы обиды. На кой-черт я вообще согласилась на это?! Могла бы сейчас, как и все, быть в зале, слушать, как Фоер вводит толпу в транс своим глубоким и бархатистым голосом с небольшой хрипотцой, как Рейчал перебирает струны бас-гитары, стоя на одной из подставок, а обнаженный по пояс Грин выбивает из барабанной установки четкий ритм. Нет, понесло мою задницу на эти приключения?!       Вдруг из-за двери послышались приближающиеся шаги. Интуиция раскаленной иглой кольнула, что идут сюда, именно в эту гримерку, а потому я как ужаленная подорвалась с места, прячась в стойке с одеждой, которая явно не принадлежала кому-то из «ангелов». Видимо, от предыдущих выступающих осталось и не успели убрать.       Дверь в комнату распахнулась, как и мой бестолковый рот, ляпнувший то, из-за чего я здесь. На пороге стоял ОН. Лорен был хмур и сосредоточен. Какого черта ему здесь делать, если до конца концерта еще почти час?! Мужчина что-то буркнул себе под нос и решительно шагнул за порог, заставляя сердце биться в районе горла. Черт тебя раздери, Топс, твой кумир стоит в паре десятков сантиметров от тебя, только руку протяни…       Фоер напряженно что-то искал в коробочке медиаторов, что заставляло его хмурить проколотые пирсингом брови и закусывать нижнюю губу. — Твою мать, да где же он? — у него даже ругаться получалось чертовски красиво. Внезапно музыкант рухнул на колени, высматривая что-то под столом. О, нет… Сердце резко ухнуло в пятки, утягивая с собой и все мое самообладание. Если Фоер повернет голову сюда — мне конец. — Так и знал, — радостно выдал мужчина, протягивая татуированную руку под стол и нашаривая там то, что он так упорно искал. Ну же, родной, иди на сцену, тебя там уже заждались! Я уже чуть не приплясывала от нетерпения, когда же уже эта прекрасная задница в потертых джинсах и черной майке соизволит вернуться в зал? Главное — успеть придержать за ним дверь.       Волнение дало о себе знать в самый неподходящий момент, а именно — горло начало зверски ссадить, словно я хватанула песка. Рефлекторно прочистив его, я поняла, что выдала себя с потрохами. Уже почти подошедший к двери Лорен резко замер, а затем медленно обернулся, сверля глазами стойку с костюмами. Украшенные стальными колечками губы сомкнулись в тонкую линию, одна бровь приподнята, а изящные пальцы сжались в кулаки. Резкий выпад, и тряпки разъехались в стороны, а я с коротким визгом рухнула прямо под ноги мужчины, утыкаясь носом в его кеды. — Значит, не показалось, — присвистнул кумир, рывком ставя меня на ноги. Нет, я, конечно, знала, что Фоер почти два метра ростом, но сейчас он мне казался просто огромным, а я была маленькой мышкой, которую вот-вот раздавят, — ну, привет. — П-п…       На мои тщетные попытки выдавить из себя хоть что-то, мужчина ответил заинтересованным взглядом и саркастической ухмылочкой на веснушчатом лице. — Ну и зачем ты сюда залезла, крошка? — пальцы музыканта продолжали сжимать мой локоть, не сильно, вроде бы, но довольно властно. — П-пустите, пожалуйста, — пискнула я, едва снова не плача от стыда, попутно краснея, как помидор. — А мама учила тебя, что красть — не хорошо, м? Крошка? — мужчина сощурил темно-зеленые глаза, продолжая буравить меня взглядом. Да там этих медиаторов почти полторы сотни, как он узнал? — Малыш, я помню каждую струну в своей гитаре, а уж этих парней, — он кивнул в сторону стола, — всех знаю в лицо. Так что давай, возвращай по-хорошему.       Поджилки тряслись так, что, кажется, вместе со мной сейчас задрожит и комната. Я еще сильнее стиснула в кулачке заветный кусочек пластмассы. — Милая, мне нужно вернуться на сцену до того, как ребят разорвут твои подружки, так что не дури, и просто отдай мне плектр, — он начинал злиться, потому что во взгляде начинал отчетливо читаться гнев, — Мышонок…       Я опустила глаза в пол и застенчиво протянула дрожащую руку с медиатором. Когда моей ладони бережно коснулись горячие пальцы, то невольно вздрогнула, отмечая, что была бы не прочь стать его гитарой, потому что руки у него были такие… — Умничка, — мурлыкнул мужчина, — но ты же не думаешь, что я тебя просто так отпущу?       ЧТО?!       Лорен задумчиво крутил в пальцах возвращенную собственность и не сводил с меня потемневших глаз. Вот черт, я встряла…       Медленным шагом он приближался ко мне, пока я спиной отступала, но недолго музыка играла. Дверь встретила меня как родную, то есть глухим равнодушием и запертым замком. — И что же мне с тобой делать, мышонок? — Лорен приподнял рыжую бровь и коварно улыбнулся, опираясь рукой о дверь и нависая надо мной. — Может, отшлепать? Или вызвать охрану, чтоб больше неповадно было?       О, нет… Еще одно его слово, и я просто упаду в обморок. — Хотя нет, придумал, — коварная улыбка стала еще шире. Он резко наклонился, чуть приподнимая мне голову за подбородок согнутым пальцем, а затем коснулся моих губ своими. Я от испуга округлила глаза и вытаращилась на наблюдающего за мной мужчину, который теперь едва уловимо касался кончиком языка моей нижней губы. Фоер чуть надавил на подбородок пальцем, заставляя рот приоткрыться и углубляя поцелуй. Матерь божья, да у него штанга в языке?!       Внутри все настолько тряслось от страха, что по щеке невольно прокатилась слеза, а музыкант продолжал меня целовать, нежно лаская губы стальным шариком в языке, чуть посасывая нижнюю губу. Наконец он оттянул ее зубами и отпустил, дьявольски ухмыляясь и глядя на меня сверху вниз. В ту же секунду замок в двери щелкнул, выпуская меня наружу.       Я не видела, как Лорен провожает меня оценивающим взглядом, как, покачав рыжей вихрастой головой, выходит из гримерки и идет на сцену. Ничего. Я просто неслась во весь опор вон из здания, чтобы скорее спрятаться дома в комнате и не выходить оттуда до конца своих дней.